Джованфранческо Страпарола - Приятные ночи

• Название: Приятные ночи
• Автор: Джованфранческо Страпарола
• Жанр: Классическая проза

Во время венецианского карнавала Лукреция Сфорца, дочь епископа, изъявила желание, чтобы каждую ночь дамы во дворце рассказывали страшные истории и истории о любовных похождениях, волшебные сказки о феях, удачливых дураках и задавали загадки. И в таких развлечениях они и не заметили, как пролетело время...

---

Произнеся эти слова, повитуха поднесла щенят к роженице, не преминув добавить увещание не отчаиваться, ибо подобные вещи, бывает, приключаются и с особами высокого положения. Итак, каждая из этих преступных женщин полностью осуществила свой злодейский и мерзкий замысел, но оставалось ещё одно последнее дело: безжалостно умертвить невинных младенцев. Ведь господу неугодно, чтобы они обагрили руки той же самою кровью, что течёт в их собственных жилах! И вот был изготовлен короб, его тщательно просмолили тягучим варом, положили младенцев, заделали сверху, бросили в протекавшую невдалеке реку и пустили вниз по течению. Но всеблагой бог, который не попускает, чтобы страдала невинная и беспорочная кровь, прислал на берег реки мельника по имени Мармьято, и тот, увидев короб, поднял его, и, открыв, обнаружил в нём трёх улыбающихся младенцев. И так как они были чудо как хороши, Мармьято подумал, что это дети какой-нибудь знатной дамы, которая, стараясь скрыть от всех свой позор, сотворила это столь чёрное дело.

Закрыв короб и взвалив его на плечо, он воротился домой и сказал жене, которую звали Гордьяной: "Погляди, жена, что я нашёл на речном берегу; дарю свою находку тебе". Гордьяна, увидев младенцев, охотно их приняла, как если бы они были порождением её собственной плоти, вскормила и воспитала. Одного из них она нарекла Аквирино, другого - Флувьо, так как найдены они были в воде, а девочку назвала Сереной {78}. Между тем король Анчилотто, по-прежнему весёлый и бодрый, мечтал по своём возвращении найти трёх пригожих новорождённых, но случилось совсем не так, как он ожидал, ибо его хитрая мать, лишь только стало известно, что её сын уже приближается ко дворцу, вышла к нему навстречу и сказала, что его дорогая супруга вместо трёх детей родила трёх плюгавых щенков. Приведя его затем в комнату, где его опечаленная жена лежала после родов, она показала ему трёх собачонок, которым королева в ту пору давала грудь. И хотя, горько рыдая, она решительно отрицала, что разрешилась ими, тем не менее её завистливые сестрицы подтвердили, что сказанное старой матерью короля - сущая правда.

Выслушав это, король так взволновался, что от скорби едва не упал наземь, но, придя немного в себя и ещё долго колеблясь, кто прав - жена или мать, кончил тем, что безоговорочно поверил материнским словам. И так как несчастная королева была терпеливейшим существом и безропотно сносила злобность придворных, король, проникшись к ней состраданием, решил оставить ей жизнь, но приказал, чтобы она находилась там, где мыли кастрюли и сковородки, и чтобы её пищей были помои и гнилые отбросы, которые оставались в мерзкой и отвратительной моечной. Пока горемычная королева пребывала в этом зловонном месте, питаясь отбросами, Гордьяна, жена Мармьято, родила сына, которому дали имя Боргино {79} и которого она любовно растила вместе с тремя остальными младенцами. У Гордьяны было в обычае раз в месяц подстригать трём приёмышам их длинные кудрявые волосы, из которых при этом высыпались драгоценные камни и крупные белоснежные жемчужины. Вот почему Мармьято оставил своё жалкое и убогое ремесло мельника и быстро разбогател, а Гордьяна с тремя приёмышами и Боргино, живя в величайшем достатке, наслаждались ничем не омрачаемым счастьем.

Лишь достигнув юношеского возраста, эти трое узнали, что они вовсе не дети Мармьято-мельника и Гордьяны и что их нашли в коробе, принесённом рекой. Это сильно их огорчило, и, загоревшись желанием попытать счастья, они сердечно попрощались с названными родителями и братом и пустились в путь, что не очень-то пришлось по душе Мармьято с Гордьяной, ибо, расставшись со своими приёмышами, они лишались драгоценностей, сыпавшихся из их светлых кудрей и с отмеченных звёздочкой лбов. Итак, оба брата с сестрицей, покинув Мармьято с Гордьяной, шли много дней, пока, наконец, случайно не попали в Провино, город их отца короля Анчилотто. Там, сняв дом, они все вместе и жили, продавая драгоценности и самоцветы, которые сыпались у них с головы. Случилось так, что однажды королю, гулявшему по своим владениям с несколькими придворными, довелось проходить мимо дома, где жили оба брата с сестрою, которые ни разу ещё не видели короля и вовсе его не знали. И вот, когда он проходил мимо их дома, они, спустившись по лестнице, направлялись к выходу. Увидев его, они сняли головные уборы и, отвесив, как должно, поклон, почтительнейше его приветствовали.

Король, у которого зрение было не хуже, чем у сокола-сапсана, посмотрев пристально им в лицо, приметил, что у обоих юношей было на лбу по золотой звёздочке, и внезапно сердце его загорелось страстным желанием, чтобы они оказались его сыновьями. Но он сдержал свой порыв и произнёс: "Кто вы такие? И откуда вы прибыли?" Они смиренно ответили: "Мы бедные чужестранцы и прибыли сюда, чтобы жить в этом городе". На это король сказал: "Очень приятно; ну, а как вас зовут?" Один сказал: "Аквирино"; другой: "Меня зовут Флувьо". - "А моё имя Серена", - проговорила сестра. Тогда король обратился к ним с такими словами: "Приглашаем всех троих оказать нам честь и завтра прийти отобедать с нами". Слегка покраснев от смущения, юноши не могли отказать королю в столь любезно выраженной им просьбе и приняли приглашение. Вернувшись во дворец, король сказал матери: "Сударыня, прогуливаясь сегодня развлечения ради, я наткнулся на двух пригожих собою юношей и прелестную девушку, и у всех троих на лбу было по золотой звёздочке, если не ошибаюсь, точно такой, какие были обещаны мне королевой Кьяреттой".

Выслушав это, злокозненная старуха чуть усмехнулась, но для неё сообщение сына было ударом ножа, пронзившим ей сердце. Она немедля послала за повитухой, которая принимала младенцев, и, когда та явилась, сказала ей, таясь ото всех, такие слова: "Известно ли вам, милая моя повитуха, что дети короля живы и что они прекрасны, как никогда". Повитуха ответила: "Возможно ли это? Разве они не захлебнулись в реке? Откуда вы это взяли?" На это старуха сказала: "Насколько я поняла со слов короля, они живы, и ваша помощь крайне необходима; иначе все мы окажемся в смертельной опасности". Повитуха на это ответила: "Пусть это вас нимало не беспокоит; я надеюсь повести дело так, что все трое погибнут". Сказав это, она ушла и, не мешкая, отправилась в дом Аквирино, Флувьо и Серены. Застав лишь одну Серену, она поздоровалась с нею и после долгой беседы сказала: "А нет ли случайно у тебя, доченька, воды, которая пляшет?" Серена ответила отрицательно. "Какая жалость, доченька! - воскликнула повитуха, - будь она у тебя, сколько чудесных вещей смогла бы ты повидать! А умыв ею лицо, стала бы ещё краше, чем теперь".

Девушка спросила: "А как её раздобыть?" Повитуха ответила: "Пошли своих братьев поискать эту воду, и они, конечно, её найдут; ведь от наших мест это не так уж и далеко". Произнеся сказанное, она ушла. Когда Аквирино и Флувьо воротились домой, Серена, встретив их у порога, обратилась к ним с просьбой, чтобы из любви к ней они, приложив все старания, поискали для неё ту драгоценную воду, которая пляшет. Флувьо и Аквирино, подшучивая над сестрицей, отказались отправиться на поиски этой воды, ибо не знали, где её можно найти. Но в конце концов побеждённые жалостными просьбами любимой сестры, запаслись подходящей склянкой и оба отправились в путь. Проскакав многие мили, братья добрались до прозрачного и обильно текущего родника, в котором плескалась белая, словно снег, голубка. Нисколько не испугавшись вновь прибывших, она их спросила: "О, юноши, что вы разыскиваете!" Флувьо ответил: "Мы разыскиваем ту драгоценную воду, которая, как говорят, пляшет". - "Ах, вы, бедненькие мои! - сказала голубка, - а кто же послал вас её привезти?" Флувьо ответил: "Наша сестра".

Голубка промолвила: "Вы идёте на верную смерть, ибо там водятся злобные звери, и они, едва вы попадётесь им на глаза, растерзают вас и пожрут. Но предоставьте эту заботу мне, и я, наверное, доставлю вам воду, что пляшет". Взяв склянку, которую юноши прихватили с собой, и, подвязав её под правое крыло, голубка поднялась в воздух и полетела. Достигнув места, где была эта редкостная вода и налив ею склянку, голубка вернулась к юношам, которые с величайшим нетерпением её дожидались. Получив воду и поблагодарив голубку, братья воротились домой и отдали воду сестрице Серене, строго-настрого наказав ей при этом никогда больше не давать им таких поручений, ибо они сопряжены со смертельной опасностью. Прошли немногие дни, и король снова увидал юношей и сказал им так: "А почему, приняв приглашение, вы тем не менее не явились в назначенный день отобедать с нами?" Они почтительно ему отвечали: "Неотложнейшие дела, священный венец, - такова главная тому причина". Тогда король произнёс: "Всенепременно ждём вас завтра утром откушать с нами". Юноши ещё раз принесли ему свои извинения.

Вернувшись во дворец, король сказал матери, что опять видел юношей со звёздочками на лбу. Услышав это, мать про себя очень встревожилась и, послав снова за повитухой, рассказала ей, таясь ото всех, обо всём, как оно было, и повелела придумать что-нибудь, чтобы отвратить нависшую над ними опасность. Повитуха постаралась её успокоить, сказав, что ей нечего опасаться, ибо она сделает так, чтобы этих юношей никто больше не видел. Покинув дворец, она отправилась к девушке и, найдя её в одиночестве, спросила, достала ли она уже воду, которая пляшет. Девушка ответила, что достала, но не без величайшей опасности для жизни обоих братьев. "Мне бы очень хотелось, доченька, - молвила повитуха, - чтобы у тебя было бы также поющее яблоко, ибо никогда ты не видела яблока краше и не наслаждалась столь нежным и сладостным пением". Девушка на это заметила: "Не знаю, как бы я могла его раздобыть, ведь братья не захотят отправиться на его поиски, так как они подверглись такой смертельной опасности, что у них почти не оставалось надежды выжить".