Вальдемар Лысяк - Ампирный пасьянс

• Название: Ампирный пасьянс
• Автор: Вальдемар Лысяк
• Жанр: Историческая проза

1.1 - файл отформатирован, сноски введены внутрь текст в квадратных скобках.

---

Наполеон посылал к Али, выражающему ему "почтение и любовь" в качестве "сильного мужа великого народа", послов и военных инструкторов, а также снаряжение, решившись поддержать, уж лучше, предприимчивого пашу Янины с тем, чтобы потом направить его против Турции, чем романтичных греческих заговорщиков, которые обещали поднять общенародное восстание, если только Франция даст им 6 тысяч солдат и поклянется "уважать религию, женщин и кремневые ружья". Польские эмигранты из бригады Костюшко и легионеры Домбровского, сражающиеся на стороне Наполеона, даже намеревались основать на островах Ионического моря "Польско-Греческую республику"! По этому вопросу велись весьма серьезные переговоры, но проект пошел псу под хвост, когда Бонапарте отправился в Африку, а сам архипелаг был захвачен российско-турецким флотом (1798 год).

Во время егоипетского похода Наполеона, Али-паша отвернулся от французов и вновь сделался верным слугой падишаха, отдавая в его распоряжение 15 тысяч албанцев. Тогда же он разграбил и сжег Превезу, а взятых в плен французов приказал казнить поодиночке в собственном присутствии. Британский адмирал Нельсон выразил за это ему собственную сердечную благодарность, а султан тут же именовал его в награду везиром. Когда же через несколько лет Турция заключила с Францией мир, Али Тебелин тут же восстановил дружеские контакты с Наполеоном.

5

Первые годы нового века Али посвятил на то, чтобы окончательно расправиться с сулиотами. Сули – это высокогорный район Эпира, расположенный в 12 милях к югу от Янины, на берегах Ахерона; здешние жители – христиане, принадлежащие к греческой православной церкви – столетиями восставали против турок. В случае близящейся опасности сулиоты накапливали продовольствие и стада на высотах горы Кассиопеи, и тогда беда была тому, кто пытался выкурить их оттуда. Али-паша пытался делать это, начиная с 1790 года, и сразу же обжег себе руки. Сулиоты спустились тогда с гор и разбили его войска, после чего какое-то время безнаказанно опустошали Теспрокию и районы Пинда, разрушая общественные дороги и дезорганизовывая торговлю.

Али затаился, собрал силы и в 1801 году атаковал опять. Верховный Судья сулиотов, Самуил, объявил священную войну против тирана, и начался кровавый балет. Тебелин-паша никакими средствами не брезговал – схваченных греков сотнями садили на кол, четвертовали, с них живьем сдирали кожу. Когда одна из жен Али, Эмина, осмелилась попросить помиловать несчастных, муж заколол ее кинжалом. Хотя часть сулиотов рассеялась, а другие сбежали в Паргу, все усилия конечного успеха так и не принесли. Оборона христиан превосходила все, что только знала история Эпира. Окруженный Самуил подождал, когда к нему приблизится шесть сотен мусульман, потом всех их, вместе с собой, взорвал. В женщинах проснулись античные героини, они бросали в турков камни, вырывали ружья из рук раненных, чтобы встать в первых рядах, вместе с мужьями, окруженные же – бросались в пламя вместе с грудными детьми.

Греческие женщины той эпохи, валькирии Эллады – где же стоят памятники им, и какими должны быть эти памятники, чтобы отдать им надлежащую славу. Когда один из европейцев застал супругу знаменитого Канариса за приготовлением патронов и сказал ей:

– Твой муж – истинный герой!

Она ответила:

– Если бы он им не был, разве пошла бы я за него?

Не имея возможности победить сулиотов оружием, повелитель Эпира взял их изменой, какую-то часть уничтожил в 1803 году, а остальных изгнал с подчиненных себе земель. За этот успех не обошла следующая награда – султан именовал везира сераскиром (губернатором) Румелии.

В 1805 году священник Тимиос Влахавас, при поддержке русских, решил свергнуть тирана. Вместе со своими братьями, Федором и Деметрием, а также сотней клефтов [По-новогречески: разбойник], он прокрался в направлении Янины через проходы в горах Пинда, но был предан неким Делианисом и попал в засаду. В битве яростно защищавшиеся клефты были перебиты до единого человека. Схваченного Влахаваса Али казнил лично, с рафинированной жестокостью.

Сразу же после того, Али Тебелин решил поблагодарить за участие в заговоре клефтов, горцев из Фессалии и Македонии, с которыми Турция никогда не могла справиться. Сам же он справился и, как всегда, закончил дело могучим аккордом: в 1809 году Али-паша устроил дьявольский "son et lumiere" ["Свет и звук" – очень модные зрелища для туристов, в которых, с помощью специальных прожекторов и звукозаписей, представляются эпизоды французской истории. Более всего знамениты такие представления в замках Луары] под громадным платаном рядом со своим дворцом, пытая схваченного вождя клефтов, Катсатониса, и его брата, Хасиотиса. Я не смог удержаться от того, чтобы не сорвать листок с этого платана на память.

С французской империей Али поцапался из-за ионических островов, а также из-за порта Парга на албанском побережье Ионического моря, которых Наполеон – вопреки ожиданиям – не дал ему по тильзитскому трактату. Владелец янинского замка этого не забыл, и несколькими годами позднее помог англичанам захватить архипелаг. Когда Наполеон отрекся от престола (1814 год), жители Парги, опасаясь попасть под власть палача, изгнали французов и отдались под опеку Альбиона. Они умоляли не отдавать город Али; англичане пообещали им это, и когда паша выслал на берега Темзы специальную миссию, которая настаивала на возвращении ему порта, какое-то время сопротивлялись, скорее, для сохранения лица, чем из желания сдержать данное слово. В конце концов, слыша монотонное: "Хочу Паргу назад!" из уст Али, который был глух ко всем аргументам, порт ему возвратили. Позорный договор, в результате которого многие жители порта эмигрировали из страха перед албанцем, подписал британский комиссар на Ионических островах, лорд Мейтленд. В качестве признания заслуг, Али прибавили еще артиллерийский парк и значительную денежную сумму.

Али-паша находился на вершине могущества.

6

Гилберт Кесброн писал: "Мир подобен музею, и каждый человек может сыграть в нем одну из трех ролей: художника, посетителя или охранника". Кесброн позабыл, что существует еще пост директора музея. И глупцом будет тот, кто не желает занять этого поста. Глупцом или идеалистом. Али идеалистом не был, равно, как не был он и глупцом.

Али Тебелин мечтал про абсолютную власть, про скипетр и державу. В тот момент, когда великий корсиканец отправлялся в изгнание, мечты албанца начали становиться все более реальными. Уже с 1807 года его зависимость от Порты была чисто номинальной. К этому времени он был некоронованным повелителем практически всей Эллады до самого Пелопоннеса, а также Албании и Румелии. Один из его сыновей (Вели) правил Мореей, второй (Мухтар) Лепанто. И над всей этой громадной частью Балкан полным контролем обладал только он сам, его годовой доход оценивали в 12 миллионов пиастров, доходы его сыновей – в 10 миллионов. Не хватало лишь малости: титула короля или какого-нибудь императора.

Его называли Арсланом, что означает "Лев", но его же называли и "тираном Эпира". Вот это звание он заслуживал тысячекратно. С ходом времени Али-паша сделался художником преступления – изменял с размахом, убивал изысканно, вырывая из уст пытаемых людей переполненные ужасом песни боли, которые ему самому доставляли блаженство. Все население управляемых им территорий дрожало от страха перед его неудержимой жаждой крови; никто не знал ни часа, ни минуты, которые бы не были наполнены чувством тревоги. Воровал он со всех сторон и всеми возможными способами, брал "в долг" у кого только хотел, и кого только хотел, делал своим "должником". А хотел он частенько. Али-паша не выплачивал жалования своим людям, а за оказываемые себе услуги приказывал расплачиваться совершенно посторонних людей. В конце концов, он объявил себя всеобщим наследником, а затем и "казначеем" всех собственных подданных, и с этого момента всякий кошелек и горшок в любом доме стали принадлежать только ему. Любая собственность кого-либо сделалась арендой – а единственным владельцем стал только он один, Али Тебелин. Прав был лорд Эктон, его современник, говоря: "Абсолютная власть коррумпирует тоже абсолютным образом".

Старея, он делался все более гадким. Уходящее время заставляло его спешить, и спешкой этой он убивал мысль о преходящем, разгоняя скуку, которую порождает состояние абсолютного насыщения всеми наслаждениями мира. Али Тебелин не уважал уже ничего и никого, он не верил ни в Аллаха, ни в Христа, а если даже и верил в какого-то Бога, то играл с ним точно так же, как играл в баккара король Египта, Фарук, который всегда отказывался в казино показать свои карты, твердя при этом, что его королевского слова должно хватить.

Наиболее трагичной была при этом судьба жителей Янины – они все время оставались у тирана под рукой. Посол Наполеона, Пукевилль, так описывал в 1806 году состояние событий над озером: