Лев Линьков - Большой горизонт

• Название: Большой горизонт
• Автор: Лев Линьков
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1961

Повесть "Большой горизонт" посвящена боевым будням морских пограничников Курильских островов. В основу сюжета положены действительные события. Суровая служба на границе, дружный коллектив моряков, славные боевые традиции помогают герою повести Алексею Кирьянову вырасти в отличного пограничника, открывают перед ним большие горизонты в жизни.

Лев Александрович Линьков родился в 1908 году в Казани, в семье учителя. Работал на заводе, затем в редакции газеты "Комсомольская правда". В 1941-51 годах служил в пограничных войсках. Член КПСС.

В 1938 году по сценарию Льва Линькова был поставлен художественный кинофильм "Морской пост". В 1940 году издана книга его рассказов "Следопыт". Повесть Л. Линькова "Капитан "Старой черепахи", вышедшая в 1948 году, неоднократно переиздавалась в нашей стране и странах народной демократии, была экранизирована на Одесской киностудии.

В 1949-59 годах опубликованы его книги: "Источник жизни", "Свидетель с заставы № 3", "Отважные сердца", "У заставы".

---

— Как в хороший шторм?

— Куда шторму! Штормовая волна редко бывает выше пятнадцати, от силы двадцати метров, а в моретрясение на берег накатываются волны метров в сорок, а то и во все пятьдесят.

— И часто бывают такие цунами?

— Часто не часто, а бывают. В сорок шестом году, к примеру, катастрофа постигла несколько японских островов. Цунами снесли тогда все прибрежные постройки в заливе к югу от Осаки. А в апреле пятьдесят второго года цунами произвели опустошительные разрушения у берегов Северной Америки — на Аляске, на Алеутах, в Калифорнии — и докатились до Гонолулу и Оаху на Гавайях. Ну и, как вы знаете, Камчатку с нашими Курилами цунами тоже не забывают. Не так давно, да к тому же ночью, они обрушились и на остров Н. У капитана третьего ранга Николая Баулина, к которому вы едете, тогда погибла жена Ольга Захаровна. Вот ведь как в жизни случается — блокаду в Ленинграде перенесла, медсестрой на фронте, на самой передовой, была, а тут… Самсонов помолчал.

— По-старому говоря, я был их сватом — познакомил Николая с Ольгой.

— Вы были во время моретрясения на Н.?

— Служить-то я служил на Н., но в это самое время находился в командировке на материке… Алексей Кирьянов тогда отличился. Старшина первой статьи. Вот о ком надо писать! Самого Кирьянова вы вряд ли на острове застанете, — наверное, уже демобилизовался. Баулин расскажет. Интересный человек этот Кирьянов, так прямо в книгу и просится.

— Чем же?

— С характером… Мне-то о нем рассказывать трудно — не все в подробностях знаю, да и не совсем удобно: я в некотором смысле перед ним не то чтобы виноват, но вроде…

А цунами нужно научиться предсказывать, — продолжал он. — Для этого сейсмические станции несут теперь круглосуточную вахту и в Южно-Сахалинске, и в Петропавловеке-Камчатском, и в Курильске. Курилы нам не послезавтра — сегодня осваивать. Богатейшие острова, одной рыбы сколько! Народу каждый год прибывает тысячи. Сами видели — старые кузнецы из Сормова и те сюда подались.

Петрович оказался легок на помине: не успели мы с Самсоновым сделать и десяти ходов, как он без стука вбежал в каюту. Не вошел, а именно вбежал.

— Вот они где! Опять в шахи и маты балуются, — обрушился на нас старый кузнец. — Пошли в кубрик! «Последние известия» передают. Насчет тайфуна…

В кубрике было тесно, но тихо. Пассажиры и. свободные от вахты матросы сумрачно смотрели: в круг приемника.

«…Наибольший ущерб причинен Японии, — сообщало радио. — Миллион человек остался без крова, пострадало двести тысяч семей. По предварительным данным, погибло три тысячи шестьсот человек. Ранено тринадцать тысяч и пропал» без вести тысяча семьсот двадцать человек. В прибрежных районах снесено волнами несколько поселков. Затонуло пятьдесят кораблей, триста сорок два судна выброшено на камни…»

Мы молча поднялись на палубу.

— Эх, сообща бы всем миром взяться, — сказал вдруг Петрович, — сколько делов бы хороших натворил человек! Можно Берингов пролив перегородить. Арктику отеплить, голода на всей земле никто бы не знал. Глядишь, и тайфуны люди научились бы укрощать.

— Разве мы против! — отозвался Самсонов.

— История известная, — Петрович нахмурился. — Какого рожна, к примеру, они тут крутятся, будто у себя дома?

Он кивнул вслед американским бомбардировщикам, по нескольку раз на день кружившим над стоящими в порту кораблями.

…Спустя двое суток после того, как «Даль-строй» покинул наконец-то Отару, на горизонте возникли Курильские острова. Погода прояснилась, утихла, и все пассажиры высыпали на палубу. Словно и не было страшных дней тайфуна, словно и не было недавней опасности и тревог…

Приветственно прогудела идущая встречь нам флотилия «Алеут» — китобои возвращались во Владивосток с летнего промысла. «Дальстрой» отозвался «Алеуту» протяжным басовым гудком.

Петрович посмотрел за корму, сказал с явной грустью:

— А наше Сормово загудит только часиков через семь, не раньше.

И тут же приосанился, повторил гордо:

— Через семь часов! Это ж надо понять! Масштабы!..

В утренней ясности, расцвеченный красками осени, щедро облитый солнцем, все выше и выше поднимался из сине-зеленой воды остров К. Впереди, за проливом, начинался безбрежный водный простор.

— Вот он, значит, каков есть, океан! — сказал Петрович. — Из-за этого самого Тихого меня сюда, за тысячи верст, и кинуло.

— Горбушей нашей либо бурями интересуетесь? — усмехнулся стоявший рядом рыбак.

— У нас на Волге своя рыба не хуже здешней, — добродушно сказал старый кузнец, — а к штормам-тайфунам вовсе интереса нет. Это уж пусть природные моряки себя бурями тешат, у нас другая забота.

— Какая ж?

— А такая, что тут граница.

— Граница вокруг всего Союза проходит.

— А тут, я считаю, самая важная! — загорячился Петрович. — Америка в соседстве.

— Так-то оно так, — согласился собеседник, — да вот яблоньки на Курилах не вырастишь.

— Яблоньки… Где, парень, яблонек не выращивали? Вырастут. Руки приложить, похозяйствовать — все будет.

— У вас сын-то кем здесь? Не пограничник ли? — спросил Самсонов.

Петрович ответил не сразу.

— У нас с Матвеевной и старший, Иван, на границе служил. В сорок первом. В Белоруссии.

— Погиб?

— Да. И невестка с внучком погибли. Бомба прямиком в заставу угодила…

«И на Тихом океане свой мы начали поход…»— пели курские и полтавские комсомольцы.

Глава первая Остров спокойствия

После напутственных прощальных речей грянул марш. Было пасмурно, и медь оркестра не блестела, а лишь тускло отсвечивала. Взволнованные, радостно возбужденные матросы и старшины, отслужившие на Курилах свой срок, спустились на катер. Последним спрыгнул с пирса старшина 1-й статьи Алексей Кирьянов. Зарокотал мотор, катер рванулся вперед, оставляя за кормой пенистые водоворотики.

Провожающие замахали платками, фуражками, бескозырками: «Счастливого пути! Пишите!»

С катера в ответ: «Счастливо оставаться! Не поминайте лихом!..»

Рядом с Самсоновым, который заезжал на остров, чтобы хоть часок, пока шла разгрузка, повидаться со старыми друзьями, на корме стоял Кирьянов. Он крутил над головой мичманку, и я подивился, что на лице его нет и тени радости. А ведь он тоже возвращался домой.

Маринка прильнула к Баулину, горько заплакала.

— Ну что ты, доченька, ну что ты, не плачь, — успокаивал ее капитан 3 ранга.

— Мы так любили друг друга! — вымолвила девочка.

Катер шел ходко и минут через пятнадцать привалил к стоящему на внешнем рейде «Дальстрою», тому самому «Дальстрою», который привез на остров Н. продовольствие, новый опреснитель морской воды, несколько станков, книги, посылки и почту.

Провожающие не расходились, с невольной грустью глядя, как с борта парохода спустили трап, как едва заметные фигурки людей поднялись на палубу, как наконец, выбрав якорь, «Дальстрой» попрощался протяжным басовым гудком и взял курс на север.

С невольной грустью смотрел на удаляющийся пароход и я. Разве забудутся дни, проведенные на его борту? Доведется ли когда-нибудь вновь повстречаться с капитаном 1 ранга Самсоновым, с кузнецом Петровичем, оставившим в Сормове родной завод, свой домик и яблоневый сад во имя нашей нови на Курилах? Обретет ли счастье в этом краю молодая учительница, которую увез из Сочи лейтенант? Как-то сложится здесь, на Дальнем Востоке, судьба курских и полтавских комсомольцев?.. Счастливого пути вам, друзья! Пожалел я и о том, что разминулся со старшиной 1-й статьи Алексеем Кирьяновым. «Вот о ком надо писать!» — вспомнились слова Самсонова. До чего же долгим, кружным путем будут добираться демобилизованные пограничники до материка: Камчатка, потом Магадан, Николаевск-на-Амуре… Да, редко еще заходят пароходы на такие острова, как остров Н…

— Пошли, Мариша, домой, — прервал мои раздумья Баулин.

Девочка вытерла кулачонками покрасневшие глаза.

— Пошли…

На ошвартованных у пирса сторожевых кораблях, недавно возвратившихся из дозорного крейсерства, происходила приборка. Редкостный для октября тихий ветер едва шевелил флаги пограничного флота. Мутно-свинцовые волны лениво накатывались на склизкие, обросшие зелеными лохмами водорослей сваи.

Пронзительно вскрикнув, крупная сизая чайка нахально выхватила на лету из клюва другой рыбешку. Царапая нервы, скрежетали скрябки: с днища вытащенного на берег катера счищали ржавчину и ракушку. Неподалеку от стоянки кораблей матросы строили похожее на цех здание. Из-за высокой, отвесно падающей в океан скалы доносился перекатистый гул «птичьего базара».

Крутой каменистой дорогой мы поднимались от морбазы к небольшому поселку стандартных, привезенных с материка домиков. Десятый час был на исходе, а солнце все еще не могло осилить толщу низких серых туч, отчего все вокруг тоже казалось серым, унылым.