Дитер Хэгерманн - Карл Великий

• Название: Карл Великий
• Автор: Дитер Хэгерманн
• Издательство: ООО «Издательство АСТ», ЗАО НПП «Ермак»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-018682-7, 5-9577-0127-0

Карл Великий — это имя постоянно встречается в исторических хрониках и современных исследованиях.

Но где заканчивается легенда о величайшем из королей франков и начинается подлинная история умного, тонкого и дальновидного политика и полководца, превратившего силой меча и дипломатии свое слабое, обескровленное государство в могущественную империю?

Эта книга поможет вам узнать, каким в действительности был Карл Великий — император, которого историки сравнивают с Александром Македонским, Цезарем и Наполеоном.

---

Миссионерство, низовое звено церковного устройства и состояние графств на завоеванных территориях, несомненно, находились в зародышевом состоянии и не располагали инфраструктурой для всеобщего умиротворения и интеграции. Обезглавлеп-ность руководящего политического слоя после крещения Видукинда в 785 году также способствовала вспышкам мятежей, часто удавалось, особенно в болотистых и непроходимых местностях, избегать столкновений с франками благодаря тактическому чередованию вылазок с отходами. В эффективности таких действий на своем горьком опыте убедились еще римские легионы, а рыцарским орденам начиная с XIII века это еще предстояло познать в Пруссии и Прибалтике. Поэтому переселение людей из мятежных регионов оставалось последним средством длительного умиротворения. Одновременно опустевшие земли заселялись франками.

То, что эти мероприятия бросали вызов и естественному и современному международному праву и даже нашей восприимчивой совести, в комментарии не нуждается, хотя все без исключения современники воздерживались от критического или негативного суждения по этому поводу. Даже Алкуин, весьма щепетильный в вопросах миссионерства и решительный противник «проповедничества железным языком», в своих посланиях поддерживает все действия короля в целях подавления безбожного народа, призванные среди прочего обеспечить приобщение к пра-; ведной вере. Нашему якобы просвещенному и нравственно очищенному веку, ставшему всего несколько десятилетий назад в старой матушке Европе не только свидетелем изгнаний и массовых депортаций, по и мирившемуся с последними, стоило бы воздержаться от оценки тех эпох, которые мы не без основания считаем как минимум полуархаичными, из-за чего их стандарты не могли соответствовать нашим.

Несмотря на эти «перемещения», потребовалось еще почти десять лет до преодоления открытого противоборства между Эльбой и Везером, с чем было связано возрождение церковной жизни в округе Вихмодия и епископской резиденции в Бремене.

БОГАТЫЕ ТРОФЕИ: «КОЛЬЦО» АВАРОВ

Еще в военном лагере к королю франков явилось целое посольство из аварской империи, которое в значительной мере приглушило опасения Карла и его советников относительно масштабного реванша — контрнаступления со стороны в общем-то не окончательно поверженного в 791 году восточного соседа, одновременно доказывавшего наличие противоположных взглядов среди аварских руководителей. По свидетельству имперских хроник, у аваров в районе Карпат в ходе вспыхнувшей гражданской войны иссякли силы, их высшие вожди Каган и Югурр, видимо, в 795 году погибли, в результате чего заявили о себе новые главари. Возникшая таким образом сложная ситуация в некогда могущественной империи аваров исключала возможность крупных военных операций на землях в верхнем течении Дуная с пересечением пограничной линии, тем более что политическая раздробленность не допускала единой стратегии против главного противника на Западе.

В этом переплетении отношений, о котором нам мало что известно, всплывает фигура вождя аваров Тудуна, обладавшего «огромной властью в народе и империи аваров». Теперь он, после распада прежних правящих структур, был готов служить победителю успешной кампании 791 года. Об этом свидетельствовало его посольство, появление которого на землях франков выражало, кроме того, готовность приобщиться к христианской религии. Тем самым вновь открылась перспектива расширения границ ойкумены и глобального влияния франков. Не об этих ли успехах короля франков многократно упоминал папа Адриан в благодарность за верность преемнику апостола Петра и Римской церкви? В русле такой перспективы желали действовать теперь неожиданно представшие перед Карлом аварские эмиссары.

Вместе с тем важно заметить, что, судя по поступающим из Паннонии сообщениям, причина войны и ее цель быстро менялись. Поскольку закат прежнего могущества уже не вызывал сомнения, а один из вождей аваров был готов подчиниться франкам да еще принять христианскую веру, привлекала перспектива богатого трофея. На этом фоне отходили на задний план соображения насчет войны с язычниками, санкций из-за союза с Тассилоном или расширения пограничной зоны за рекой Энс.

Ожидания не должны были обмануть. После долгих лет изнурительных войн с саксами, нескончаемой внутренней фронды и догматических споров королевская казна срочно нуждалась в пополнении. Чем же король собирался отблагодарить сторонников, как намеревался привлечь на свою сторону колеблющихся? Количество доходных мест, например аббатств или графств, было весьма ограниченным. Королевские распоряжения о церковном владении дискредитировали уже деда короля (тоже Карла) в духовных кругах. Раздача же государственной и королевской собственности, особенно крупных хозяйств, из-за плохой собираемости налогов и ползучего отчуждения объектов, имеющих привилегии, не могла не подрывать экономический базис королевства и практиковалась лишь как вынужденный шаг. Разве не сам Карл совсем недавно настаивал на возвращении отчужденного государственного владения в Аквитании, чтобы его сын по крайней мере в годичном ритме мог распоряжаться четырьмя королевскими пфальцами в качестве зимней резиденции?

Доступ к аварским богатствам мог одним махом избавить королевство от надвигающихся трудностей, продемонстрировав всему миру бесконечную щедрость и несравненную мощь короля франков. Организуя походы за трофеями в этом и следующем году, Карл хотел добыть легендарное «кольцо» аваров, где, согласно летописям Лорша, «имели обыкновение сиживать короли со своими князьями», между Дунаем и Тисой. Это пространство, как свидетельствуют лангобардские источники, называли еще «Сатриз», то есть «поле». По мнению Вальтера Поля, этой цели можно было достичь «оперативным образом», путем вторжения со стороны соседнего Фриуля, а не посредством развертывания крупных боевых отрядов в нижнем течении Дуная, как это было в 791 году, тем более что противник отступал, уклоняясь от любого соприкосновения.

Хорошие новости из района Карпат, возможно, подкрепленные указаниями из регионов, заселенных франками, наверное, побудили герцога Эрика Фриульского направить отряд под командованием славянина по имени Войнимир, по-видимому, лучше других знавшего аварские земли и населявших их людей, непосредственно в Паннонию. Он вторгся в пределы «кольца, в котором долгое время царило спокойствие», и стал обладателем богатых трофеев. Впрочем, в руки Эрику попали не все сокровища, остальная их часть досталась через год сыну Карла Пипину, королю Италийскому. Согласно сильно преувеличенным рассказам Ноткера из монастыря Сен-Галлен на излете IX века, который описывает страну гуннов как состоящую из девяти кольцеобразных укреплений, усиленных защитными валами, она якобы раскинулась на просторах от Цюриха до Констанцы. Утверждалось, что несметные богатства хранятся в самом недоступном укреплении. Чтобы приблизиться к нему, сегодня надо ориентироваться по единственному кольцеобразно расположенному селению, дворец в его центре и считался центром империи.

Отряд под командованием знающего местные края славянина практически не встретил серьезного сопротивления и стал обладателем накопленных за многие годы сокровищ. Эти богатства с конца VI века складывались главным образом из византийской дани. По имеющимся сведениям, она с 574 по 584 год составляла ежегодно (!) по 80 000 римских золотых монет, с 585 по 597 год соответственно по 100 000, с 598 по 603 год — по 120 000, с 604 по 619 (?) год предположительно по 150 000, а с 619 по 626 год — от 180 000 до 200 000 золотых монет в год. В одном кратком стихотворении неизвестного романского автора, прославлявшего одержанную чуть позже победу Пипина над аварами, к сокровищам ханства были отнесены также уникальная церковная утварь, алтарные покрывала и церковная парча.

Хотя ценность захваченного трудно определить конкретными цифрами, у биографа Эйнхарда дух захватывает от воспоминания о трофеях: «Все деньги и сокровища, накапливавшиеся долгое время, оказались в руках победителя. Трудно припомнить другой такой случай, чтобы франки от войны, которая велась против них (!), обогатились в большей степени и в большей степени умножили свое влияние в округе. До того времени гуннов считали просто бедными. И вот теперь, когда в королевском дворце оказалось столько серебра и злата, а в военных столкновениях были захвачены столь ценные трофеи, логично было поведать, что франкам по праву досталось от гуннов все то, что гунны ранее противозаконно похитили у других народов». Относительно количества награбленного из места хранения традиционно хорошо информированные умбрийские хронисты скорее всего не преувеличивают, упоминая «груженные серебром, златом и ценными облачениями пятнадцать подвод, в которые были впряжены четыре вола». По приказу Эрика Фриульского они держали путь в Ахен. Остальную часть сокровищ после недолгого военного похода туда же, в отцовскую резиденцию, доставил король Пипин, за что удостоился второго хвалебного стихотворения. Его автором скорее всего был придворный, дипломат и возлюбленный дочери Карла Берты — аббат монастыря Сен-Рикье Ангильбер, явно обладавший поэтическими способностями. Трофеи, монеты из благородных металлов, мечи, шлемы и браслеты, а также прочие ценные предметы Карл в знак особой расположенности раздавал королям и высоким прелатам, причем положенную долю получил и папа римский.