Яков Кротов - Израильский милитаризм: анализ книги Натаньяху

• Название: Израильский милитаризм: анализ книги Натаньяху
• Автор: Яков Кротов
• Жанр: Политика

---

Международное право

Отсюда апелляция Натаньяху к «старшему брату», в роли которого оказывается  «западный мир», «Лига Наций», «Британское правительство»: «Британское правительство выступило с Декларацией Бальфура, гарантирующей евреям право на создание «национального очага» в Палестине» (1996, 49). «Израиль не считает себя «оккупирующей стороной» в Иудее, Самарии и Газе, поскольку эти районы являлись частью территории, выделенной в 1922 году Лигой Наций для создания еврейского государства» (1996, 245).

Это лукавство («военная хитрость»). Декларация Бальфура потому и называется всего лишь декларацией и всего лишь Бальфура, что она вовсе не гарантировала создания государство Израиль и вообще не гарантировала ничего безусловно. Она подчёркивала: «Следует ясно понимать недопустимость шагов, ущемляющих гражданские и религиозные права нееврейского населения Палестины» (1996, 82).

Натаньяху даже говорит о Версальском соглашении, что это «однозначное международное признание права евреев на возвращению. … В Версале евреям было обещано право на создание собственного государства в Палестине, то есть на обоих берегах реки Иордан» (1996, 26). Соответственно, «отрицание естественного права Израиля на самооборону является прямым отказом от данных в Версале обязательств» (1996, 144).

Однако, Версальское соглашение – это всего лишь соглашение Вейцмана с Фейсалом. Это вообще не международный правовой документ, это лишь черновик договора одного арабского правителя с профессором химии, британско-подданным Хаимом Вейцманом (как и Декларация Бальфура – всего лишь письмо Бальфура Ротшильду). Да и в этом документе-проекте написано: «Права арабских феллахов и фермеров-арабов не должны ущемляться. … не могут издаваться законы и не может официально одобряться какое-либо ограничение или вмешательство в свободу религиозных отправлений» (1996, 600). Правда, если верить Натаньяху, в Палестине были только кочевники, никаких феллахов и фермеров…

 

У Натаньяху то же двойственное отношение к Западу и его помощи, что у большинства израильтян. На поверхности – отрицание того, что Запад сыграл решающую роль в образовании государства Израиля, благодарность же Западу и сознание его помощи отправлены под поверхность. Лишь изредка Натаньяху проговаривается, что недоброжелательность к Израилю  «лишает Израиль жизненно необходимой зарубежной поддержки» (1996, 18). «Жизненно необходимой» - то есть, принципиальной. «Моральная, стратегическая и финансовая помощь Запада может сыграть решающую роль в установлении мира» (1996, 537).

О, эта поддержка не Израилю нужна, а самим поддерживающим, ведь Израиль в 1981 году спас «человечество от иракской ядерной угрозы» (1996, 192). Правда, кажется, не надолго, но главное – атомная бомба у Ирака это плохо, атомная бомба у Израиля это хорошо. Это не еврейская мораль, это – готтентотская.

«Израиль принял на себя обязательство не становиться первой страной, которая применит ядерное оружие на Ближнем Востоке, и даже если он изменит свою позицию по данному вопросу, остаётся неясным, будет ли ядерное оружие при любых обстоятельствах действенным средством устрашения» (1996, 431). А мог бы атомной бомбой по глазам! Но слишком все близко. Однако, «отступив со стратегически важных территорий и ужавшись в узкую приморскую полосу, Израиль будет вынужден опираться на неконвенциональные средства обороны. Не случайно поэтому, что многие израильские «голуби» являются сущими «ядерными ястребами» (1996, 431). Т.е. Натаньяху добрый – он не хочет опираться на атомную бомбу.

Израиль – форпост демократии: «Коль скоро Запад не готов активно содействовать демократизации в арабском мире, было бы естественно ожидать, что он, по крайней мере, попытается усилить сдерживающую мощь Израиля, который является сегодня единственным демократическим государством на Ближнем Востоке» (1996, 385). Правда, с тех пор «Запад» активно «содействует демократизации в арабском мире». Результаты хорошо известны и исчисляются сотнями тысяч погибших.

Сохранение Израиля – задача, исход решения которой «глубоко значим для судьбы не только евреев, но и всего человечества. В сердцах народов мира теплится надежда, что евреи сумеют одолеть непреодолимые преграды, громоздящиеся на их пути … и вновь возведут свой Обетованный Храм» (595).

Международной помощи милитаризм ищет, опираясь и на образ себя как слабого, и на образ себя как сильного. Израилю нужно помогать, потому что он слаб. Но Израилю нужно помогать и потому, что Израиль – маяк человечества (каковым считала себя, стоит напомнит, и Россия в шкуре СССР): «С библейских времён взоры цивилизации прикованы к «одиссее евреев». Если после всех трагических странствий еврейский народ построит прочный и надёжный дом на своей древней земле, это, безусловно, укажет новые пути всему человечеству» (1996, 20).

Вообще-то, с библейский времён взоры цивилизации были прикованы всё же к себе самой, любимой – к Греции, к Риму. «Одиссея евреев» была интересна исключительно самим евреям, у других же народов хватало собственных одиссей.

«Возвращение евреев на историческую арену в качестве суверенной нации является беспрецедентным событием в истории человечества» (1996, 21). Размах этого заявления особенно комичен на фоне ХХ столетия, когда европейские представления о национальном государстве «вернули на историческую арену» не один десяток народов в качестве суверенных наций. Увы, ценой массовых этнических чисток.

Международное бесправие

На случай, если милитарист будет пойман за руку при фальсификации международных документов, у него готов противоположный тезис: международное право есть бесправие, ущемление права Израиля. Натаньяху обвиняет в склонности к предательству не только арабов, но и британцев (и ведь западный мир): «В 1922 году Британия отрезала Трансиорданию от территории, выделенной для создания еврейского государства. Одним росчерком пера у евреев было отнято около 80% обещанной им земли» (1996, 89).

Во-первых, тут произведена подмена: декларация Бальфура не говорит о еврейском государстве, говорит о еврейском «национальном очаге». Во-вторых, Натаньяху считает, что Израиль должен вернуть себе и землю Иордании? Это крайне любопытный момент – видимо, действительно, точно так же, как арабы не согласны признавать существование Израиля, евреи не согласны признавать существование Иордании, но – в отличие от арабов – стараются это не высказывать слишком громко.

В любом случае, признание международного права у милитариста носит условный характер. Пока ему выгодно – он за международное право, когда не выгодно – против. Когда англичане решают помочь евреям, они – «умные и гуманные люди» (1996, 75). Когда они прекращают помогать евреям, они – «колониалисты, уверенные в своём праве вершить судьбы народов» (1996, 108). «В первой половине ХХ столетия главным фактором противодействия политическому сионизму являлся британский империализм – арабы только содействовали ему» (1996, 129).

С одной стороны, ООН – хорошая организация, она создала государство Израиль, с другой стороны – ООН плохая организация, она пытается убить Израиль. Впрочем, не «создала». Резолюция ООН 1947 года, но Натаньяху, всего лишь «вновь подтвердила» право евреев на своё государство (1996, 126). Не более того. Это не акт, создающий государство, это акт подтвердающий. К тому же, ООН выделила евреям, жалуется Натаньяху, лишь «около 10% той территории, которая была передана первоначально под мандатное управление Великобритании с целью создания еврейского национального очага» (1996, 126).

Натаньяху критикует ООН за равнодушие к гибели миллиона афганцев, миллионов кампучийцев, но подводит итог: «Все эти нравственные прегрешения ООН не могут сравниться с принятием клеветнической резолюции против сионизма» (1996, 139). Кажется, бумажка всё-таки значит больше, чем гибель миллионов людей, если те всего лишь кампучийцы.

ООН сочинила – по Натантьяху – «план раздела Эрец-Исраэль» (326), ведь по нему Иерусалим должен быть под международным контролем.  «В своей совокупности «все соответствующие резолюции ООН» ведут к уничтожению еврейского государства. Поэтому предложение мира на основе «всех соответствующих резолюций ООН» и даже одной только резолюции №181 – примерно то же самое, как если бы кто-то обещал быть вашим другом, позволь вы ему лишить вас рук и ног» (326). И не только руки и ноги, но и сердце, ведь о  присоединении Восточного Иерусалима Натаньяху пишет: «Разодранное сердце еврейского народа вновь скрепилось заново» (1996, 267).

А Шолом-Алейхем, видимо, был бессердечным, коли вовсе не беспокоился о судьбе Восточного Иерусалима. Да и Западный его, кажется, не очень интересовал, как и остальных жителей Касриловки во все дни года, кроме Пасхи.

Сильное государство или никакого государства?

Диалектика силы и её отсутствия просвечивает в иррациональном отношении к необходимости самого государства Израиль. Натаньяху пишет: «Тяжёлые бедствия, обрушившиеся на евреев во времена римского и византийского владычества, подорвали их экономическое и политическое положение в Эрец-Исраэль, но только арабское завоевание коренным образом изменило демографическую ситуацию в стране, превратив евреев в незначительное меньшинство у себя на родине» (1996, 53).