Джордж Мередит - Испытание Ричарда Феверела

• Название: Испытание Ричарда Феверела
• Автор: Джордж Мередит
• Жанр: Классическая проза

Английский писатель Джордж Мередит (1829-1909) - один из создателей социально-психологического романа.

Главные герои романа "Испытание Ричарда Феверела" - богатый помещик и его сын Ричард. Воспитывая своего единственного сына, сэр Остин, покинутый женой, придерживается разработанной им самим системы. Однако слепой эгоизм, побуждающий не считаться с особенностями характера сына, с его индивидуальностью, попытки оградить его от женщин и любви оборачиваются в конечном итоге трагедией.

Переводчик романа А.М. Шадрин умер, не полностью закончив работу над книгой. Поскольку издательство получило перевод в незавершенном виде, редакторы, проведя сверочную работу, исправили смысловые неточности, унифицировали имена собственные, реалии, восстановили пропуски. При этом, однако, сообразуясь с ярким индивидуальным стилевым почерком А.М. Шадрина, — известного мастера перевода, — с его четко выраженными переводческими принципами, редакторы постарались сохранить синтаксический строй перевода, его особую музыкальную ритмику, речевые характеристики персонажей, а также сберечь своеобразие используемой им лексики.

---

Ни одна параллель не развивается в «Ричарде Февереле» так, как в исходном сочинении, любая приводит к результату иному, обычно противоположному, все оборачиваются пародиями. Спорит Мередит подобным приемом, разрушая не только архаические, с его точки зрения, идеи, но и художественные штампы. В современной ему литературе одним из таковых он считал развязку несчастной семейной коллизии смертью молодой жены и освобождением умудренного неудачным браком героя для нового, безоблачного союза в спокойном будущем. К такому положению приходило действие, например, в «Дэвиде Копперфилде» (1849–1850) Диккенса и «Ньюкомах» (1853–1855) Теккерея. В противоположении этим знаменитым произведениям английской литературы рельефно проявляется полемическое содержание трагической концовки в «Ричарде Февереле», вызвавшей разноречивые суждения и оживленные споры, продолжающиеся до наших дней.

С ранних страниц романа Мередит настойчиво, искусно выстроенной серией последовательных намеков, частота которых и значимость постепенно возрастают, предупреждает о грядущей катастрофе, и тем не менее, как ни тщательно должен бы быть, казалось, подготовлен таким образом читатель к развязке, она в буквальном смысле слова застает его врасплох, обрушиваясь на него и ошеломляя как нечто совершенно неожиданное и, в его сознании, никак не вытекающее из цепи предшествующих событий. Вся система тревожных сигналов оказывается в конечном результате неспособной заставить его воспринять трагедию как закономерную и неизбежную, предотвратить спонтанное чувство протеста против случившегося и несогласие с автором. Подобное испытали первые читатели романа, а затем и каждое новое поколение, и это типичное впечатление отразилось в оценке, которую вынес Джон Бойтон Пристли, написавший одну из первых биографий Мередита (1926) и назвавший в ней «Испытание Ричарда Феверела» комедией, «которой силою навязана произвольная трагическая концовка». В разных вариантах, обрастая нюансами интерпретаций, но в главной сути оставаясь одной и той же, эта точка зрения развивается и в ряде литературоведческих работ нашего времени.

Действительно, комическая струя пронизывает роман на всем его протяжении. Прежде всего традиционно комедийными являются сюжетные линии: измена жены мужу с его другом; противоборство отца любви молодых людей и их уловки для того, чтобы его обмануть. Комичен сам сэр Остин, смешон Ричард во многих ситуациях, комедийны и другие персонажи. Но в комедию безжалостно вторгается трагедия, беря в ней начало и неразделимо с нею сплетаясь. Насколько сэр Остин комичен в своем женоненавистничестве, настолько же его намеренное одиночество трагично. Самый несчастный момент в жизни Клары, определяющий ее трагическую судьбу, проходит в обстановке буффонады.

Европейская литература задолго до Мередита овладела приемом смешения трагического с комическим, и не в этом, следовательно, коренилось особое впечатление развязки. Не вызывала она никогда возражений и с точки зрения психологического или жизненного правдоподобия. Ее эффект состоял в разрушении художественного стереотипа, прочно утвердившегося в читательском сознании — не только у современников писателя, но через мощную литературную традицию и в нашем. Суть этого резкого отступления от штампа хорошо объяснил Роберт Льюис Стивенсон: «Ричард Феверел», по его словам, «достигает уже счастливой концовки, а затем внезапно вас обманывает и кончается плохо… в действительности, он уже кончился счастливо последнею беседою Ричарда и Люси, а слепая алогичная пуля, которая все разрушает, имеет к нему столь же малое отношение, как муха к комнате, куда она жужжа залетела через открытое окно. Он мог бы так закончиться, но необходимости в этом не было».

В романе много автобиографического. Среди друзей автора находились прототипы некоторых персонажей. Рейнем-Абби напоминает одно из мест, где жил Мередит; там же, где он бывал в Германии, когда учился в школе Моравских братьев, бродит и обрекший себя на добровольное изгнание Ричард. Нашла отзвуки в романе личная трагедия писателя, которого в 1857 г. покинула жена, оставив ему на руках четырехлетнего сына. В первом издании тема супружеской неверности акцентировалась сильнее, чем в последующих, где Мередит ее приглушил, полагая, вероятно, что как писатель он слишком поддался боли свежей раны. Было бы, однако, неверно связывать непосредственно сэра Остина и его Систему с исканиями автора, имевшими целью воспитание сына. Тем не менее в какой-то мере этот образ служил, конечно, по удачному выражению одного английского исследователя, «предостережением самому себе». Автобиографической чертой была гордость Ричарда: этим чувством был преисполнен Мередит в детстве, оно прививалось ему всем воспитанием его как джентльмена, культивировалось отцом, который, сын портного, тянулся за аристократами и слыл по этой причине среди знакомых «графом Мередитом».

На русский язык роман переводится впервые.

1

Боборыкин П. Д. Воспоминания. В двух томах. М., 1965, т. 2, с. 219.

2

Боборыкин П. Д. Воспоминания. В двух томах. М., 1965, т. 2, с. 214.

3

Ленин В.И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т. 38, с. 305.

4

Хералдз Колледж — геральдическая палата.

5

Риччо Давид (1533? –1566) — придворный музыкант шотландской королевы Марии Стюарт, ее фаворит, возвысившийся до секретаря и доверенного советника, убитый заговорщиками, возглавляемыми лордом Дарнли, мужем королевы. Жену Мередита звали Мери.

6

Речь идет о мизантропе Тимоне Афинском (конец V в. до н. э.). В трагедии Шекспира он изображен щедрым, хлебосольным вельможею, который «людскому роду стал врагом», после того как, разорившись, обратился за помощью к друзьям, толпившимся вокруг него, когда он был богат, но встретился с холодной неблагодарностью и равнодушием.

7

В первой редакции эта деталь соотносилась с упоминанием о том, что Феверелы с гордостью выводили свое генеалогическое древо из старинных норманских родов, принимавших участие в завоевании Англии (1066 г.).

8

Имеется в виду, что учение древнегреческого философа материалиста Эпикура (341–270 до н. э.) о мудром наслаждении удовольствиями земной жизни было Адриеном воспринято в его широко распространенном, имеющем многовековую традицию истолковании как теоретического обоснования безразличия к добру и злу. Съезжавшиеся к Эпикуру друзья и последователи жили в его саду, который он завещал после смерти своей школе.

9

Гиббон Эдуард (1737–1794) — английский историк, автор знаменитой многотомной «Истории упадка и падения Римской империи» (1776–1788). Блестящий, изысканный стилист, он выражал свое рационалистическое отношение к излагаемому материалу и освещаемым событиям тонкой иронией, особенно в главах, посвященных возникновению христианской религии. В этом аспекте он воспринимался Адриеном в одном ряду с древнеримским поэтом Горацием (65–8 до н. э.), признанным в истории литературы мастером «мягкой», «изящной» сатиры.

10

Турн — царь италийского племени рутулов, мужественно сражался с высадившимися остатками спасшихся троянцев, но был убит в жестоком поединке с их вождем Энеем. Метафорическое упоминание о безрассудстве Риптона построено на игре сведениями из мифологии: в троянской войне Афина Паллада, богиня мудрости, была на стороне греков, победивших троянцев, но Турну, тоже противнику троянцев, она не помогала.

11

Блейз (англ. Blaize) — фамилия омонимична английскому слову «blaze», имеющему значение как существительное «пламя, яркий огонь» и как глагол «гореть ярким пламенем».

12

Фритредер — сторонник направленного против крупных землевладельцев (к числу которых принадлежал и сэр Остин) движения за свободу торговли и невмешательство государства в частнопредпринимательскую деятельность.

13

Магическое противоборство. — Для образного объяснения сути дальнейших событий Мередит прибегает к понятиям зороастризма — дуалистической религии, распространенной в древности и раннем средневековье в Иране и соседних с ним странах. По учению зороастризма, содержание мирового процесса составляет вечная борьба добра и зла, в которой человек обладает свободой мысли и поступков, а потому может стать на любую сторону, но должен духовной и телесной чистотой бороться с силами зла, так что в конечном итоге совместными усилиями добро победит. В ритуале зороастризма главная роль отводилась огню как воплощению божества справедливости. Жрецами зороастризма были маги.