Павел Блинников - Инквизиция

• Название: Инквизиция
• Автор: Павел Блинников
• Жанр: Фэнтези

Вы везунчик? Быть может, вам везет чуточку сильнее, чем окружающим? И вы, наверное, счастливы, не правда ли? А теперь посмотрите вокруг. Если вы видите много несчастных людей, тогда ваше счастье не продлится долго. Ибо мы придем за вами. Спросите кто мы? Мы — Великая Инквизиция. Мы — самое могущественное учреждение в мире. Хотя по нам и не скажешь. Все члены нашего братства на первый взгляд форменные неудачники. Но это наш выбор, ибо мы жертвуем своим счастьем, чтобы бороться с такими, как вы! И рассказ об одном из членов нашего братства вы найдете в этой книге. Правда тут присутствует не он один. Есть здесь и маньяк, и великий колдун и вампиры, и даже оборотень каким-то образом затесался. Ну и конечно любовь, куда уж без нее…

---

Близился момент, но он как мог, отдалял его. Он встал и обошел ее. Это было потрясающее зрелище. На манекене горели зеленые глаза, и было одето прекрасное зеленое платье. Безликое лицо окружал нимб черных прямых волос, в котором белым пятном сияла лилия. Он представилась ему не богиней, а дриадой. Он поднял ее и сказал:

— Давай потанцуем, если конечно ты не против?

— Давай.

Он услышал ее голос. Он действительно принадлежал лесной нимфе. Давид взял ее за руку, и прижал к себе, обхватив другой рукой талию. Сначала ее движения были как у куклы, которой управляют веревочками, но вскоре она раскрепостилась и стала попадать в ритм неспешного танца. Давид вел ее по комнате, и та превратилась в огромный зал. Лишь небольшой его участок был освещен, а края утопали во тьме. В этом слабом пятне света они танцевали. Для нее прошли всего несколько минут, для него танец продолжался целую вечность.

Наконец он остановился. Он посмотрел в лицо манекена, и его гладкая рука пробежалась по ее лицу. Подобно кисти художника она наносила на него линии, краски. Теперь он увидел и небольшой носик, и тонкие губы, и маленькую ложбинку между ними. Он нарисовал ей маленькие уши и поцеловал ее. Его язык вкусил терпкий вкус мяты, поцелуй продолжался не меньше минуты. Он поднял ее и понес к кровати. Он положил ее и стал медленно раздевать. На манекене было лицо, но пока не было тела. Скинув платье на пол, он стал рисовать ее тело. Его руки гладили ее и под ними проявлялись прекрасные очертания. Небольшие груди, изящный пупок, гладкие ноги. Он перевернул ее и нарисовал овалы ягодиц и слегка широкую спину. Спина была покрыта мышцами, но ведь дриада и должна быть такой. Он особенно тщательно рисовал ее ступни и кисти рук. Он разделся сам и снова перевернул девушку. И только теперь он увидел ее полностью, всю целиком вместе с запахами и контурами. Со звуком ее дыхания, и вкусом языка. Образ, наконец, побудили его к действиям. Он деликатно вошел в нее и стал медленно двигаться. Она застонала, и он понял, что она не играет. А зачем дриаде играть? Процесс проходил очень медленно и в такт неспешной мелодии. Но вот мелодия сменилась более динамичной и от этого увеличился и его темп. Он покрывал ее лицо поцелуями, он сам стонал от наслаждение громче ее, и вот, наконец, наступила кульминация. Оргазм Давида был настолько мощным, что он чуть не умер. Он уже увидел перед собой мрачный пейзаж ада, но сумел вернуться, по пути заглянув в рай, куда ему была навсегда закрыта дорога.

Давид слез с дриады, покрытый ее и своим потом, и откинулся в блаженном расслаблении. Он смотрел на потолок и не видел его. Спустя пять минут он заснул, и ему снилась древняя Греция. Ему снились ее леса и море. Он бегал по ним с дриадами и смеялся. Ему снова было четырнадцать лет, и его мозг был полностью нормален. Тогда сны из Черно-Белого Царства еще не приходили к нему. Тогда он был счастлив. Впрочем, счастлив он был и сегодня.

Давид проснулся на рассвете, и пошел к пианино. Он заиграл веселую мелодию, от которой девушка проснулась. Вчерашняя ночь помнилась ей очень смутно, как будто Давид забрал о ней все воспоминания. Давид играл, она смотрела на его голое тело. От движения рук на нем переливались мышцы.

— Твой паспорт и другие бумаги лежат на подоконнике Элейн.

— Меня зов…

— Тс-с-с. Там же лежат и десять тысяч долларов. Возьми их и уезжай в свои леса.

Давид сказал все что хотел и продолжил играть мелодию. Он снова сочинял на ходу, поэтому она была слегка рваная. Лейла, или Элейн встала и подошла к подоконнику. Там действительно лежали паспорт и другие бумажки, которые Давид получил от сутенера и пакет с деньгами. Элейн взяла все это, но сообразила что она голая.

— А можно мне взять то платье? — робко спросила она.

— Конечно, оно же твое. Твои туфли и пальто в шкафу Элейн. Поторопись, поезд в Краснодар отправляется через час.

Элейн как во сне надела платье, а потом, пройдя к шкафу, действительно обнаружила там прекрасные зеленые туфли и норковое пальто. Она надела их, а он размышлял, подарит ли она ему последнее воспоминание. Девушка уже было прошла к двери, но вдруг остановилась и вернувшись, нежно поцеловала его в щеку. Его темные глаза были направлены в окно, и он не видел ее, но губы улыбнулись и прошептали:

— Спасибо Элейн. Прощай.

Она не сказала ни слова, и выбежала из квартиры. Спустя час она садилась на поезд до Краснодара.

Давид играл еще почти час, и на его щеке горело клеймо от прощального поцелуя. В его душе ярко сияли шестнадцать звезд.

Глава 2

Капитан Петров сидел на стуле в своем кабинете и хмуро читал отчеты сослуживцев. Все они были посвящены одной теме — маньяк. В прессе его называли "Дед Мороз", и надо сказать, что название имело все права на существование. Страшный убийца, появляющийся под Новый Год, на счету которого было уже девяносто одна жертва. Восемь лет он приводил в ужас жителей Ростова, и никто не мог даже приблизиться к его поимке. То ли убийца был очень ловок, то ли все предшественники Петрова были полными тупицами, но вот уже восемь лет никто не мог поймать Деда Мороза. Хотя вряд ли это был именно дед, но и тут никто не мог ничего сказать наверняка. Собственно никто не знал был ли он мужчиной или женщиной. Ни единой улики не оставил маньяк на местах преступления. Ни волоска, ни капли крови, ни реснички, ни отпечатка пальца — ничего. До Петрова этим делом занимались восемь милиционеров, которые благополучно сломали на нем карьеру, и теперь пришла пора сломаться карьере капитана Петрова. Собственно ему и капитана дали специально чтобы он мог заняться маньяком. Но Петров был уверен, что не пройдет и недели как его уволят из органов. Новый Год на носу, а подвижек ни одной. Сегодня, правда, к нему должен прийти с консультацией какой-то профессор психологии из Москвы, но капитан не сильно надеялся на помощь. Этого профессора ему навязали, причем самым наглым образом. Шеф сказал, что раз у него вместо головы задница, ему пришлют того, кто голову имеет. Профессор недавно написал книгу по маньякам и там был подробный психологический портрет Деда Мороза, который понравился шефу. Пришлось согласиться на встречу.

На его столе лежали не только недавние отчеты, но и девятнадцать томов дела. Петрова было не видно из-за толстенных папок, и вошедший должен был подпрыгнуть, чтобы разглядеть хмурого капитана. Капитан в сотый раз перечитывал отчеты и клял полковника Пурченко после каждого абзаца. Надо было Петрову повздорить с ним тогда в сауне. Полковник на следующий день даже виду не подал, но уже через неделю Петрову присвоили внеочередное звание. Оно не обрадовало ни его самого, ни его друзей, а вот враги как раз были довольны. Ясно, зачем это делалось. Полковник решил устранить обидчика, поручив ему дело, которое не могли раскрыть восемь лет. Вскоре его действительно назначили на это расследование. Пурченко тогда еще вызвал и прочитал ему длинную речь, об оказанном ему доверии и ответственности перед гражданами России, и жителями области. Издевался скотина!

Но Петров заставил себя успокоиться и опять пробежал глазами по отчету. Убиты четверо. Хорошая молодая семья. Мужу тридцать, жене тридцать два, детям: мальчику двенадцать, девочке шесть. Муж частный предприниматель имеет два магазина. Из жертв было еще пять владельцев магазинов, но это ни о чем не говорило. Все убитые Дедом Морозом были люди богатые, были там, кстати, и два милиционера, причем один занимался непосредственно этим расследованием. Все четыре жертвы зарезаны острым ножом, предположительно скальпелем. Тоже ничего необычного, все предыдущие жертвы были зарезаны. Кроме одной, того самого предшественника Петрова. Милиционера застрелили из собственного пистолета. У маньяка был свой подчерк. Он стучался в дверь и ему почему-то открывали. Хотя и по телевизору, в газетах и на радио объявили, чтобы незнакомцам двери никогда не открывали, люди не слушали. Был даже казус, когда один пьяный мужик застрелил почтальона, который принес ему письмо — спутал с маньяком. Так что, если считать с побочными, жертв не девяносто одна, а девяносто две. А может и больше. Сколько людей сошли с ума на этой почве, сколько покончили самоубийством. И этого Петров не мог понять. Ну маньяк, ну и что. Вот если к тебе явится, тогда дело другое, а так ходит и ходит. Ну чего в петлю лезть, или в психушку попадать? Непонятно.

Четыре последние жертвы были найдены позавчера, а вчера никто не погиб. Вот это, пожалуй, была единственная зацепка в деле. Во все предыдущие годы маньяк учащал убийства к наступлению Нового Года, и потом они прекращались. Но в этом году он прервался на день. Петров уже послал во все больницы своих людей проверять, кто попал туда вчера и позавчера. Он запросил списки вылетевших и выехавших из Ростова, но в нем его привлекла только личность Александра Сергеевича Пушкина и то, потому что была интересным совпадением имени фамилии и отчества. В любом случае никто под таким именем в Ростов не вернулся. И если этот Пушкин и был маньяком, это уже неважно. Его люди шерстили морги в надежде, что маньяк случайно погиб. Короче проверяли все возможности, из-за которых маньяк мог оставить свой кровавый труд на день. Если сегодня он нанесет очередной удар, у Петрова может появиться зацепка. А может и не появиться. Ведь все же он имел дело с психом, и тому могло прийти в голову прерваться, чтобы, ну допустим, КВН посмотреть.