Георгий Литвин - На развалинах третьего рейха, или маятник войны

• Название: На развалинах третьего рейха, или маятник войны
• Автор: Георгий Литвин
• Жанр: Биографии и Мемуары

Аннотация издательства: В своих воспоминаниях Георгий Афанасьевич Литвин рассказывает о событиях и явлениях, свидетелем и участником которых ему довелось быть. Он, солдат Великой Отечественной, многое видел и пережил. Недаром его грудь украшена орденами Славы. Автор размышляет о причинах военных неудач нашей армии и о победе, которая, абсолютно закономерно, досталась нашему народу и его доблестной армии. Автор много внимания уделяет разоблачению тайных сил мировой Закулисы, которая постоянно на протяжении многих веков противопоставляет друг другу две крупнейшие европейские нации немцев и русских. То, что произошло в середине XX века, говорится на страницах книги, не должно никогда повториться. Это противоречит интересам России, Германии и всего мира.

---

Мы, советские люди, о территориальных захватах и тем более о том, чтобы с боем ворваться в Берлин, тогда не мечтали. Радовались «освобождению от панов» Западной Украины и Западной Белоруссии, появлению в нашей семье новых друзей — народов Прибалтики, снятию угрозы нашему Дальнему Востоку.

Впервые война приоткрыла свое лицо нашему поколению в финских лесах. Трудная для нас была эта война. О ней уже достаточно написано, при том много и неправды. Но пусть это остается на совести конъюнктурщиков. Историческая наука, известно, дама капризная. Она все в свое время приводит в порядок. Одно сейчас с уверенностью можно утверждать: победы нельзя достигнуть только усилиями, приложенными в течение периода боев. Победы, как и поражения, закладываются за много лет до этого и очень связаны друг с другом. Наверное, было бы правильно сказать: «Не хочешь поражения — не стремись к победе любой ценой!» — но кто же от нее откажется… Очевидно, секрет всеобщего благоденствия — чувство меры. Но, к великому сожалению, так редко рождаются политики и генералы с врожденным чувством меры, а в кругу себе подобных научиться этому обычно не у кого…

Близился конец войны. Наши войска готовились к последнему, решительному, броску на Берлин. За три с лишним года советские люди претерпели страшные лишения, миллионы людей погибли, а у оставшихся в живых было только одно желание — добить врага в его собственной берлоге и никогда больше не воевать. Поднималась новая волна патриотизма, люди верили, что никто из врагов нашего государства, наученных горьким опытом своих предшественников: тевтонских рыцарей, татаро-монгольских орд, шведов, французов и вот теперь уже — гитлеровской Германии, — в будущем не посмеет на нас напасть… В это действительно хотелось верить и этой верой жить.

Темнело. На мирной земле Западной Польши, которая до решений конференции входила в состав Германии, вспыхивали огни, ведь надобности в светомаскировке не было уже несколько месяцев. К хорошему, впрочем, как и к плохому, люди привыкают быстро. Наш самолет начал снижаться. И вдруг война вернулась к нам: к самолету откуда-то потянулись огненные трассы «эрликонов». Командир немедленно «вырубил» свет и резко, со скольжением влево, устремился к земле. Обстрел прекратился, и мы снова легли на свой курс. Начался обмен мнениями: что бы это значило? Сошлись на одном: и здесь еще действуют недобитые банды националистов различных мастей и течений…

Но вот наконец и освещенная посадочная полоса берлинского аэродрома Иоганисталь. Нас уже ждали встречающие. Разместили по машинам и повезли по городу. Движение в черте города было все еще замедленным. Это позволяло рассматривать окрестности. Мы видели, как среди развалин брели одинокие пешеходы, двигались редкие автомашины, повозки. При ярком свете луны все это казалось причудливым, невероятным. Наконец нас привезли в Карлхорст, где в зданиях бывшего инженерного училища, в котором размещался штаб Главноначальствующего Советской военной администрации в Германии, образованный 9 июня 1945 года на основе штаба 1-го Белорусского фронта, и разместили в одном из коттеджей. На следующий день я был принят офицером-кадровиком Военно-воздушного отдела, размещенного здесь же, в инженерном училище. Тот записал в карточку данные о моей личности и повел меня к заместителю начальника отдела генерал-майору Ковалеву. Ковалев расспросил о службе, учебе, рассказал о задачах отдела и СВАГ в целом, выразил уверенность, что я буду работать прилежно, и посоветовал активнее и глубже изучать немецкий язык. Генерал произвел на меня приятное впечатление человечным обращением. Во время войны он работал на аэродроме в районе Полтавы, где садились «летающие крепости» американцев, совершающие «челночные» рейды: взлетая с авиабаз в Италии, они бомбили города Германии и производили посадку в Полтаве. Заправлялись горючим, загружались бомбами и на следующую ночь — снова в Италию через Германию…

Ковалев принял решение направить меня переводчиком к уполномоченному отдела по Бранденбургскому округу инженер-подполковнику Мосунову. Через несколько дней он должен был приехать в Берлин с отчетом о проделанной работе и забрать меня с собой в Бранденбург. А эти несколько дней я решил поработать в отделе, хорошенько познакомиться с обстановкой в послевоенной Германии.

Здание инженерного училища, находящееся на углу улиц Рейнштайнштрассе и Цвизеелештрассе, стало всемирно знаменитым в мае 1945 года, когда в его столовой в ночь с 8 на 9 мая маршалом Г. К. Жуковым и представителями союзного верховного командования, с одной стороны, а также представителем германского верховного командования, с другой стороны, был подписан Акт о безоговорочной капитуляции германских вооруженных сил на суше, на море и в воздухе. С германской стороны, в последний раз взмахнув своим маршальским жезлом, поражение гитлеровской империи засвидетельствовал фельдмаршал Кейтель. Формально Вторая мировая война в Европе закончилась в 22 часа 43 минуты по берлинскому времени 8 мая, или в 00 часов 43 минуты по московскому. Всего-навсего двухчасовая разница во времени между берлинским и московским разделила праздник на два: в Германии и Западной Европе он отмечается 8 мая, а у нас — уже на следующий день, 9-го…

Вместе с сотрудником отдела поехали к рейхстагу. Берлинцы, в большинстве женщины, занимались разборкой развалин. Выстроившись в длинные цепочки, они передавали друг другу, укладывая в штабели или сразу в машины, обломки камней и кирпичей со словами: «Битте шён. Данке шён» (Спасибо. Пожалуйста. — Нем.). И никаких криков, споров. Лица запыленные, сумрачные, но иногда кто-то все-таки шутил, и тогда лица озарялись улыбками.

Во время бомбежек и уличных боев в руины были превращены большая часть домов и даже целые кварталы. Повсюду торчали чудом сохранившиеся стены с остатками архитектурных деталей, ребрами скелета вдруг выглядывали обгорелые стропила, или как чудо взору являлась лестничная клетка с маршем целых ступеней. Многие улицы оказались погребенными под обрушившимися зданиями и разбитой военной техникой. Можно было ехать только по пробитым советскими танками или уже расчищенным жителями проходам. Кружа по объездам, переваливаясь с боку на бок, ныряя в какие-то проломы стен, маневрируя меж висячих скрюченных металлических балок, воронок от разрывов снарядов и бомб, мы с трудом пробирались вперед. Отовсюду доносился кислый запах сгоревшего пороха и взрывчатки, бил в нос запах погребенных под обломками зданий разлагающихся трупов. На зубах хрустела носившаяся в воздухе каменная пыль. Издалека была видна длинная Аллея побед торчащими на высоких постаментах черными и позеленевшими бронзовыми фигурами одетых в монашеские мантии и рыцарские доспехи германских правителей от средневековья до наших дней, выстроившихся в две шеренги, как на параде. Строй заметно поредел: многие фигуры были сброшены взрывами, а оставшиеся основательно изуродованы осколками. На краю парка возвышалась белая, увенчанная золоченым ангелом, держащим позеленевший венок, Колонна победы, установленная в ознаменование победы над Францией в 1871 году. Ярусами до самого верха колонны в небольших нишах стояли стволы трофейных французских пушек…

Мой попутчик рассказывал о событиях первых послевоенных дней, которым он был свидетелем.

…Пробирающиеся куда-то женщины и дети с белыми повязками на рукавах, с домашней утварью, какими-то свертками, тюками и чемоданами, извлеченными из укромных мест, вели себя очень неуверенно, боязливо. В подъездах, на дверях и стенах уцелевших зданий, рекламных тумбах и неподвижных трамваях с выбитыми стеклами были в изобилии развешаны плакаты с изображением темного силуэта человека в шляпе с большими полями, который с высоты своего огромного роста грозил пальцем маленькому скрюченному обывателю: «Тыс-с-с! Молчать! Враг подслушивает!» Повсюду попадались лозунги, уверявшие немцев в том, что русские никогда не войдут в Берлин. Но на этот привычный уже элемент городского пейзажа никто не обращал внимания. Оно было приковано к свежим газетам, приказам советского военного коменданта города Берлина Героя Советского Союза генерал-полковника Николая Эрастовича Берзарина. В приказе № 1 от 28 апреля 1945 года объявлялось, что полнота власти в Берлине перешла в руки советской военной комендатуры. Мирному населению и всем военнослужащим, сдавшимся в плен, гарантировалась жизнь. А она в Берлине, можно сказать, теплилась и с каждым днем набирала силу. Около походных кухонь стояли в очередях жители города с тарелками, кастрюлями, ведерками у кого что осталось. Пожилой солдат-повар, раздавая пищу, повторял по-немецки: «Главное, закончилась война. Все будет хорошо! Все будет хорошо!» Немцы согласно кивали. Многие из них плакали, каждый, наверное, думал о своем. Двое стариков, покушав, говорили друг другу: «Это невероятно! А нам, дуракам, о русских рассказывали всякие ужасы!..»