Миккель Биркегор - Тайна «Libri di Luca»

• Название: Тайна «Libri di Luca»
• Автор: Миккель Биркегор
• Издательство: Рипол Классик
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-386-02225-9

Владелец букинистической лавки «LIBRI DI LUCA», расположенной в центре Копенгагена, найден мертвым. По закону дело наследует единственный сын Луки Кампелли — преуспевающий адвокат Йон. В подвале лавки он узнает тайну своего отца: Лука Кампелли являлся главой могущественного «Общества книголюбов», члены которого (так называемые «чтецы») с помощью книг могут оказывать на слушателей психологическое влияние, манипулируя сознанием читателя и трансформируя возникающие там образы в фантастические видения и ощущения.

Йон понимает, что смерть его отца не случайна. Он начинает собственное расследование…

Блистательный триллер датского автора Миккеля Биркегора стал национальным бестселлером у себя на родине, получил высшие оценки прессы и читателей. Права на издание романа проданы в 18 стран мира, готовится экранизация.

---

— Весьма на него похоже. — Иверсен усмехнулся. — Он всегда нуждался в публике.

— Мне об этом ничего не известно, — сухо заметил Йон. Беседуя так, они достигли выходящей на Нёрреброгаде стены кладбища. Расположенные возле стены могилы тонули в зарослях дикого плюща, который обрушивался на них в виде зеленого каскада.

— Надеюсь, ты понимаешь, что букинистический магазин отца теперь принадлежит тебе? — спросил Иверсен, глядя на тропинку прямо себе под ноги.

Йон застыл как вкопанный и устремил взгляд на Иверсена; тот сделал еще пару шагов, тоже остановился и обернулся.

— Он не оставил никакого завещания, и ты, как единственный родственник, теперь наследуешь все, — сказал Иверсен и пристально посмотрел на Йона. В глазах старика не было и тени сожаления либо зависти — лишь какое-то странное выражение тревоги или, быть может, испуга.

— Мне это как-то даже и в голову не приходило, — откровенно сознался Йон. — Так вот на что намекал Кортманн, говоря, что мы снова увидимся?

Иверсен кивнул:

— Ну да, что-то в этом роде.

Отведя глаза, Йон снова зашагал по тропинке.

— Я был убежден, что Лука все оставил тебе, — после паузы сказал он. В голосе его звучало искреннее недоумение.

Иверсен пожал плечами.

— Может, отец надеялся, что ты все же вернешься, — предположил он.

— Что я вернусь?! — выдохнул Йон. — Насколько мне помнится, во время нашей последней встречи это он дал понять, что знать меня не хочет.

— Думаю… нет, я уверен, что у него на то были веские причины.

Дойдя до конца кладбищенской стены, они вышли через ворота на улицу Ягтвай и двинулись по ней направо к площади Рундделен.[12] После мертвой тишины кладбища шум транспорта был даже приятен уху.

— Не желаю иметь со всем этим ничего общего, — решительно заявил Йон, когда они вновь свернули на Нёрреброгаде, направляясь к часовне. — Ну да это не проблема — у меня хорошие связи среди адвокатов, которые занимаются подобными делами. Ты всегда был и остаешься единственным, кому все это должно принадлежать по праву.

Иверсен прокашлялся и сказал, повысив голос, чтобы шумящий транспорт не заглушил его слова:

— Разумеется, Йон, это весьма любезно с твоей стороны, но я не смогу этого принять.

— Еще как сможешь, — воскликнул Йон. — Ради тебя и ради меня Лука просто обязан был поступить именно так.

— Может быть, может быть, — задумчиво согласился Иверсен. — Но букинистический магазин это еще не все. Отец оставил тебе не только лавку со старыми книгами.

— Что же еще? Долги?

Иверсен энергично тряхнул головой:

— Нет-нет, ничего подобного, уверяю тебя.

— А ну-ка, Иверсен, давай выкладывай. Не заставляй меня играть в угадайку на похоронах собственного отца. — Йон уже с трудом скрывал раздражение.

Иверсен остановился и положил руку ему на плечо:

— Мне очень жаль, Йон, но сейчас я тебе больше ничего сказать не могу. Видишь ли, здесь решаю не только я.

Йон так и впился взглядом в лицо старика. В голубых глазах за маленькими круглыми очками ясно читались грусть и сочувствие. Наконец Йон пожал плечами:

— Ладно, Иверсен, все в порядке. Разумеется, что бы это ни было, оно может подождать, пока не наступит более подходящий момент. Кроме всего прочего, это дурной тон — на похоронах заводить разговор о наследстве.

С видимым облегчением Иверсен кивнул и ласково потрепал его по плечу:

— Конечно, ты прав. Просто я хотел лишний раз удостовериться, что ты осознаешь все последствия. Давай как-нибудь на днях встретимся с тобой в магазине и все подробно обсудим.

Они дошли уже до перекрестка Нёрреброгаде и Капельвай, и Иверсен развернулся, собираясь, по-видимому, вернуться к часовне. Йон же остановился и махнул рукой в сторону бара на противоположной стороне улицы.

— Пойду пропущу стаканчик. Ты со мной? — спросил он. — Вроде после похорон всегда следуют поминки?

— Да нет, спасибо, — отказался Иверсен. — Мы решили собраться небольшой компанией в магазине. Будем рады тебя видеть, если, разумеется, захочешь присоединиться.

Йон покачал головой:

— Спасибо, нет. До встречи, Иверсен.

Они обменялись рукопожатиями; Йон пересек улицу и скрылся в дверях заведения с красноречивым названием «Чистая рюмка».

Хотя не было еще и двух часов дня, в зале висела плотная пелена табачного дыма. Все здешние завсегдатаи были уже в сборе; они прильнули к стойке бара в своего рода причудливом симбиозе. Окинув Йона быстрыми взглядами и решив, по-видимому, что для них он не представляет никакого интереса, все снова вернулись к стоящему перед ними пиву.

Йон заказал себе бокал пива и уселся за массивный деревянный стол, поверхность которого заскорузла от не вытертых пивных разводов. Его освещал тусклый медный светильник, закрепленный где-то сверху за клубами табачного дыма. За столиком напротив сидел тощий человечек с мертвенно-бледной кожей, крючковатым носом и всклокоченными волосами. На рукавах его пиджака красовались заплаты, рубашка была мятой и давно требовала стирки. На столе перед ним стояла бутылка портера.

Коротко кивнув человечку, Йон достал из портфеля досье Ремера и, всем своим видом давая понять, что не склонен к продолжению знакомства, сделал глоток пива и стал просматривать материалы в безымянной папке. Три дня назад он побывал в кабинете Франка Хальбека, где получил официальное поручение заняться этим вопросом. Хальбек наверняка знал, какой резонанс имеет данное дело, однако виду не подавал и вел себя так, будто речь идет об обычной краже велосипеда или же ссоре соседей. Даже сама процедура передачи дела заключалась всего лишь в том, что он бросил на стол перед Йоном связку ключей. Ключи на кольце, которое украшала фигурка мудрого эльфа, были от отдельного кабинета, а также от выстроившихся за ведущей в кабинет дверью рядами архивных шкафов, где хранились все материалы по делу. Ознакомиться с материалами Йону предстояло самостоятельно. Казалось, Хальбека больше интересует то, кто именно преподавал Йону юриспруденцию в годы учебы, а также в какой степени смерть отца может отразиться на его работе. Йон заверил Хальбека, что в смысле трудоспособности смерть Луки абсолютно на него не повлияет.

Йон бегло просмотрел первые пару страниц. Это была попытка его предшественника подытожить суть дела. Вместе с тем Йон прекрасно понимал, что волей-неволей ему придется заново перелопатить те многие тысячи страниц материалов по делу, которые столь ревностно охранял мудрый эльф.

Спустя буквально несколько мгновений после того, как Йон начал продираться сквозь бесконечную вереницу разного рода стенограмм судебных заседаний и записей показаний свидетелей, человечек с портером начал беспокойно ерзать и недовольно похрюкивать. Йон оторвался от своего чтения, и их взгляды встретились. Явно было, что для человечка это была уже не первая бутылка портера: глаза у него были мутные и налитые кровью.

Йон отвел взгляд, сделал глоток из своего бокала и вернулся к чтению.

— Слушай, это что, по-твоему, читальный зал, что ли?

Йон растерянно посмотрел на человечка с портером, чей согнутый указательный палец, направленный в сторону Йона, не оставлял сомнений в том, к кому он обращается.

— Я спрашиваю, это что, по-твоему, читальный зал?

— Разумеется, нет, — смущенно откликнулся Йон. — Но ведь это вроде бы никого не беспокоит — я же читаю про себя, не вслух. — Он дружелюбно улыбнулся.

— Как раз беспокоит! — злобно вскричал человечек, стуча по столу своим согнутым пальцем. — Чтение про себя очень даже может беспокоить, оно даже может быть опасным. — Он собрался было отхлебнуть из своей бутылки, однако, так и не донеся ее до рта, добавил: — И не только для тех, кто читает, а для всех, кто находится поблизости… Пассивное чтение — это тебе не шутка!

Человечек сделал наконец глоток из своей бутылки, и Йон, не зная, что ответить, чтобы его не нервировать, последовал его примеру.

— Представь себе, что было бы, если бы все вокруг тебя вдруг начали читать, — продолжал человечек, со стуком ставя бутылку на стол. — Все эти слова и предложения стали бы кружиться вокруг нас в воздухе, как снежинки в метель. — Подняв руки, человечек сделал ими несколько круговых движений. — Они будут смешиваться, склеиваться друг с другом, образуя сущую абракадабру, разлепляться и снова соединяться, формировать все новые слова и фразы. А ты тем временем начнешь с ума сходить, пытаясь отыскать хоть каплю смысла там, где им и не пахнет.

— Со мной никогда прежде ничего такого не случалось, — осторожно заметил Йон.

— Ха! — нервно произнес человечек. — Еще бы, ведь ты же по-настоящему и слушать-то не умеешь. А если когда-нибудь научишься, то все — считай, ты пропал. Хочешь не хочешь, а всю оставшуюся жизнь проведешь наедине с голосами книг. И никакого выбора у тебя не будет. Даже самые замечательные стихи, не говоря уже о разных там детективах и такой бредятине, которую ты сейчас читаешь, засоряют атмосферу, отравляя все пространство вокруг тебя. — Фыркнув, он сделал очередной глоток.