Газета День Литературы - Газета День Литературы # 157 (2009 9)

• Название: Газета День Литературы # 157 (2009 9)
• Автор: Газета День Литературы
• Жанр: Публицистика

---

В одном из последних стихотворений Виктор Фёдорович с высоты пройденного творческого пути даёт дельные советы начинающим поэтам о том, как им нужно работать для того, чтобы их творчество вошло в народ и нераздельно слилось с его монолитным, нетерпимым к проискам фальши сознанием:

Поэтом быть всерьёз захочешь,

Носителем больших идей –

Вставай поближе к дому, к почве,

К простым словам простых людей.

...

Понятность и доступность чествуй,

Кроссворды, ребусы – гони!

Всем с пушкинских времён известно,

Что хлеб насущный не они…

Мне кажется, эти стихи будут полезны не только юным неоперившимся дарованиям, но и многим давно состоявшимся поэтам, чересчур увлечённым бессмысленной и порядком опостылевшей за долгие годы игрой в цветастые авангардные и постмодернистские изыски.

С юбилеем Вас, дорогой Виктор Фёдорович! Сердечное спасибо Вам за Ваш истовый труд, за Ваши чудесные стихи и песни! Многие Вам лета!

Редакция «Дня литературы» присоединяется к юбилейным поздравлениям замечательного русского поэта Виктора Бокова.

Александр ТОКАРЕВ ЗЕРКАЛО РУССКОГО ЛИБЕРАЛИЗМА

Хотите узнать будущее России, года так до 2028-го? Вернее и не будущее вовсе, а либеральную фобию по поводу этого самого будущего. Читайте "Сахарный Кремль" Владимира Сорокина. Можно узнать много интересного.

Россия, пережившая Смуту Красную, Смуту Белую, Смуту Серую, вновь поделена на земщину и опричнину. "Смутьяна красного" выбросили из мавзолея, русские люди публично сожгли заграничные паспорта, Московский Кремль перекрашен в белый цвет. И после всего этого наступает благословенная эра Возрождения Руси, "кондовой, избяной, толстозадой". Китай становится сверхдержавой, китайские словечки прочно вошли в лексикон русских людей, и даже "государевы люди"-опричники ездят на китайского образца "меринах", к бамперу которых прикрепляют свежесрезанную собачью голову и метлу. А на восточных рубежах Руси возводится Великая стена, которая должна отгородить страну от враждебного мира.

Собственно, в "Сахарном Кремле" Сорокин лишь дополняет несколькими штрихами картину, описанную ещё в "Дне опричника". Но если повествование об одном дне опричника Комяги, сумевшего в течение суток спалить усадьбу и повесить хозяина на воротах, утвердить новую программу скоморохов, устроить публичную выволочку популярному сказителю, допускающему крамолу, слетать в Тобольск к ясновидящей Прасковье по личному поручению любвеобильной Государыни, осадить покусившихся на опричные барыши таможенников с многоярусной скоростной магистрали, по которой идут товары из Китая в Европу, – это Новая Россия глазами одного героя, то "Сахарный Кремль", состоящий из 15 историй – это 15 отдельных взглядов.

В продолжение темы, начатой "Днём опричника", автор детализировал уклад России будущего, где топят печи в многоэтажках, строят кирпичную стену, отгораживаясь от врагов внутренних, с врагами внешними опричники борются; ходят по улицам юродивые и калики перехожие, а в домах терпимости девки в сарафанах и кокошниках встречают дорогих гостей. Сахар и мёд, елей и хмель, конфетки-бараночки – все рассказы объединяет общая стилистика, сказовая, плавная, сладкая.

Два последних романа Сорокина уже назвали антиутопиями и многие даже ужаснулись описанному автором варианту будущего. Неужели нас ждёт такая Россия и такое будущее? Надо отметить, что страхи эти имеют одну и ту же либеральную природу. И за ёрнически злым повествованием Сорокина скрыто непонимание и неприятия всего того, что именуется российской историей и государственностью. Неслучайно символ этой самой государственности – Кремль – в виде куска сахара поглощается героями рассказов в самых различных обстоятельствах.

"Россия поднялась с колен, чтобы опуститься на четвереньки", – так воспринимает Сорокин происходящие в стране процессы. И можно было бы с ним согласиться (ведь мы, т.е. те, для кого сильная российская государственность в любом случае не является жупелом, также не можем быть в восторге от России нынешней), но вот только природа нашего неприятия путинского правления (а именно оно отражено в романах автора) совсем иная. Нас как раз устроило бы то, что Сорокина пугает: и Великая стена на восточных границах, и жёсткая, но эффективная вертикаль власти, и даже режим опричнины. Ей-богу, в романах Сорокина опричнина не выглядит столь уж страшно, как во времена царя Ивана IV. А народ-то наш российский, что ни говори, любит, когда гадов сажают на кол. Да и сам Комяга, вместе с которым мы проживаем "День опричника", трагически погибающий в "Сахарном Кремле", хоть и совершает не бесспорные в нравственном отношении поступки, но выглядит очень даже симпатичным персонажем. Если же вчитаться в строки "Сахарного Кремля", то понимаешь, что народ вполне доволен той жизнью, что наступила в эпоху Возрождения Руси. А свирепствующий Приказ Тайных Дел создаёт неудобства лишь единицам, которые не в силах сдержать порывов своего вольнодумия. И описанные события в рассказе "Undegraund", где диссединствующие элементы мистическим образом превращаются в лютых зверей и раздирают на части членов государева семейства, включая малых детей, наполняют сердца читателей праведным негодованием по отношению к нелюдям. А все потому, что картина будущего России, описанная Сорокиным, многими не воспринимаемая положительно сегодня, в целом адекватна ментальности русского народа. И сам автор, для которого этот вариант будущего нежелателен, но который видит его очертания уже сегодня, отделяет себя от своего народа. И не в силах остановить объективный ход истории, спасается не иронией даже, а циничным стёбом. Ведь для Сорокина всегда были важны прежде всего личные индивидуалистические интересы. А если государство их хоть в чём-то ущемляет, пропади оно пропадом! Достаточно вспомнить, как он в одном из интервью рассказывал, что после того, как его не пустили в один из киевских ресторанов в джинсах, он воскликнул: "Господи, хоть бы рухнуло это проклятое государство!" И теперь призрак этого "самого ужасного в мире" государства воскресает в воспалённом мозгу российских либералов. Но так уж развивалась русская история, что без сильного государства и деспотического правления Россия выжить не могла.

Как и "День опричника", "Сахарный Кремль" был восторженно принят либеральной критикой и, напротив, подвергнут уничижению официозом. И здесь тем, кто причисляет себя к национально мыслящей российской интеллигенции, не следует принимать ни ту, ни другую сторону. В обоих романах есть моменты, достойные внимание и даже восхищения, как например, сцена в кабаке из одноименного рассказа, где в весьма неприглядном виде представлены персонажи, прототипами которых являются представители нынешней российской элиты, да и не только её. Однако концепция, с позиций которой написаны оба романа (хотя, возможно, автор считает, что никакой концепции нет), образ мыслей самого автора и его восприятие действительности являются сугубо либеральными, антигосударственническими. Призраки диктатуры, похоже, не дают покоя ни российским либеральным политикам, ни писателям. Зайдите на сайты Грани.ру или Каспаров.ру, послушайте "Эхо Москвы" или радио "Свобода" и в массе новостей и аналитики увидите нескрываемый страх перед грядущей диктатурой в виде возродившегося сталинизма. И это при том, что никакого нового Сталина на политическом горизонте как-то не наблюдается и возрождением СССР не пахнет, если не считать худших советских традиций, взятых на вооружение членами "Единой России". Но господа либералы настаивают на своём – Путин возрождает советскую власть, и с этим надо бороться. Но уж если и вести речь о приближении диктатуры, то никак не в виде советского тоталитаризма. Напротив, вся политика Путина, проводимая им в течение 8 лет и продолжаемая ныне его преемником Медведевым, была основана на сохранении либеральной модели экономики и одновременно полном сворачивании гражданских свобод в обществе. Эдакий гибрид либерализма и тоталитаризма, гибрид нежизнеспособный, надо сказать.

В главном же Сорокин, похоже, прав: смута рано или поздно закончится, а диктатура неизбежна. И ход истории это не раз доказывал. Смута 1640 года в Англии закончилась диктатурой Кромвеля, смута 1789 года во Франции диктатурой Наполеона, потрясения 1917-го – диктатурой большевиков, а потом и Сталина. Сегодня стоит вопрос, в чьих интересах эта диктатура будет установлена. Но грядущий тоталитаризм уже заложен в основе нынешней смуты, нынешнего хаоса. И Сорокин здесь не открывает Америки. Эту мысль когда-то пытался довести до сознания читателя Юрий Поляков, ещё в 1993-ем году написавший свой знаменитый "Демгородок", после которого от автора отвернулась вся "прогрессивная" интеллигенция. Очевидно, что измученный потрясениями народ России пожертвует любыми гражданскими правами и свободами, если гарантированно получит взамен социально-экономическую стабильность и обретёт веру в будущее.