Олег Росов - «Герої» наизнанку

• Название: «Герої» наизнанку
• Автор: Олег Росов
• Издательство: Еженедельник 2000
• Жанр: Политика
• Год: 2009

В первом сборнике известных журналистов и блогеров Олега Росова (novoross_73) и Евгения Назарова (nazar_rus)предоставлены некоторые самые известные статьи о истории ОУН и борьбы органов НКВД с ней. Факты и выводы, достаточно редкие документы и фотографии, предоставленные авторами, не оставляют читателей равнодушными. В этом томе подробно рассказано о борьбе советских органов с организацией украинских националистов, о борьбе за власть в руководстве ОУН, об уничтожении Шухевича и других командиров УПА, о связях руководителей УПА с фашистким командованием, с абвером и о многом других, не менее интересных, страницах истории.

Адреса Живых Журналов авторов:

http://novoross-73.livejournal.com/

http://nazar-rus.livejournal.com/

---

Та ему сказала, что она курьер центрального проводника ОУН — и ей необходимо как можно скорее с ним увидеться, так как она была арестована НКВД, просрочила два срока явки и у нее остался один срок, и если она его просрочит, то ей будет очень трудно связаться [со] своим проводником.

ГОРОДЕЦКИЙ ей говорил, что она все врет, он ей завязал глаза, привез ее в Бережаны, где в сарае ее уже допросили как «СБ», [и] она рассказала, что она знает схрон в селе Августовка, в котором сидят охранники центрального проводника «Белого»(ещё одна организационная кличка Р.Шухевича — авт.), с ними она встречается и потом они ее ведут к «Белому», как раз через день подходил последний срок ее явки в этот схрон. ЛЮЛЮК, который допрашивал ее, [и ее] показания записал, сказал, что поведет к проводнику, а привел ее ко мне. Она и мне подтвердила, что рассказывала ЛЮЛЮКУ. Мы сразу же с ротой бойцов выехали на операцию в село Августовку, где в доме КОГУТА Петра — эта квартира содержателя схрона центрального проводника — «Наталка» нам указала хорошо замаскированный схрон, в которм сидели два боевика «Белого», «Рыбак» и «Чад».

Мы разрыли схрон «Чада», [и его] удалось вытащить живым, «Рыбак» застрелился. В схроне мы обнаружили библиотеку, пишущую машинку, 7 м. единиц оружия и много разных вещей, принадлежащих «Белому» и его охране.

«Чад» нам рассказал, что около Бережан недалеко от села Рай в схроне в двойной крыше должен быть «Белый», [и] мы немедленно выехали на машине комбата, но в этом схроне «Белого» не было, там был его адъютант «Артем» и окружная проводница ЛЕГЕТА — «АРТЕМ» застрелил ЛЕГЕТУ, поджег хату, хотел бежать, но я его подстрелил в ногу из винтовки и он был взят живым.

ЛЕГЕТА сгорела, в хате погорело много документов и большая сумма денег. «Артем» ничего существенного на допросе не дал. По данным «Чада», которого я оставил в спецгруппе, мы вскрыли еще три схрона центрального провода ОУН — людей в них не задержали, но нашли станковый пулемет «Максима», много литературы, переписки.

Причем два схрона [находились] на территории Станиславской и Львовской области».[14]

Характерно, что Наталью Шухевич-Березинскую советские спецслужбы также «протестировали» через специальную группу МГБ УССР, сформированную из бывших членов УПА. В июле её, якобы, отбили «повстанцы», и пока сотрудники МГБ «истекали» запрятанной под форму куриной кровью возле машины, на которой перевозили Наталью, «бандоуновка едко смеялась, держась за трупы убитых». Её провели по легендированным связям, от бункера до бункера. Однако никаких существенных данных о местопребывании её мужа Романа Шухевича она не дала. В итоге вскоре она была вновь «отбита» у «повстанцев».[15]

Очередная агентурная информация о Шухевиче поступила 13 августа 1946 года. И вновь она оказалась настолько красноречивой, что мы позволим себе процитировать обширный фрагмент из этого донесения агента советских органов гос. безопасности:

«Совершенно секретно.

13 августа 1946 года.

Объект — Шухевич

…

Принял — АЛЕКСЕЕВ

11 августа с. г. я встретился с Т. В. Шухевичем (Тарас Шухевич, дядя Романа — прим. авт.) и его женой, рассказавшие мне, что за пару дней до этого они получили известие о том, что мать Романа Шухевича осуждена на 3 года высылки на Восток. Этот приговор они считают легким, так как ожидали, что ее осудят на более тяжкое и длительное тюремное заключение. Вместе с тем, они находят, что преследование ее вообще несправедливо, так как мать не может отвечать за действия своего сына. Другие говорили мне, что мать Р. Шухевича глубоко несчастный человек. Она вышла замуж за сифилитика Шухевича, всю жизнь мучилась, будучи его женой, а теперь отвечает за своего дегенеративного сына Романа, который еще с детства проявлял наклонности садиста. Это говорили мне СТЕПАНИВ и ПАНЬКИВ»…

НАЧАЛЬНИК 2 ОТДЕЛА УМГБ ЛЬВОВСКОЙ ОБЛ.

ПОДПОЛКОВНИК Алексеев [16]

С октября 1946 г. Шухевич скрывался в специально подготовленном для него доме в с. Княгиничи. Схрон был зашифрован под кодовым названием «Короленко».

21 сентября 1947 года сотрудниками МГБ УССР была арестована член ОУН Зарицкая Екатерина Мироновна (организационная кличка «Монета», «Маня»), жена члена ОУН Михаила Сороки и личная связная Р.Шухевича. Во время задержания она оказала сопротивление и застрелила одного из оперативных работников МГБ.

А теперь приведём фрагмент об этих событиях из воспоминаний Любомира Полюги, который, будучи студентом медицинского института во Львове, вступил в фиктивный брак с одной из связных Шухевича и, проживая вместе с последним, Зарицкой и прочими связными «Чупрынки», и числясь фельдшером в Княгиничах, обеспечивал прикрытие Шухевича на протяжении этого периода.

«День двадцять першого вересня наближався. Ніхто не передчував катастрофи, хоча ми завжди були готові до всього. Кожного дня наполегливо працювали провідник і «Маня», а ми з «Марійкою» читали статті, вивчали англійську мову, але це у вільні хвилини, яких було небагато. Незабаром я мав отримати зі Львова медичну літературу.

Свято Матері Божої. Гарний осінній ранок двадцять першого вересня 1947 року. «Маня» швидко поснідала і сказала, що повернеться після обіду. Перевірила пістоль, який вона носила на поясі спереду під спідницею, і вийшла.

Не знаю, чи в нас був неспокій, тільки пам'ятаю, що провідник був якийсь інакший в цей день. Десь поділася його усмішка, він весь час ходив по кімнаті.

Після обіду з Ходорова повернулася дружина «Цьопця» і сказала що вранці вбили на станції якусь жінку і що там багато війська. — «Маня» пішла на зустріч у Ходорів до Феника, — сказав провідник і сів у крісло. У хаті всі замовкли…

Терміново пішла в розвідку «Марійка». А ввечері вона принесла тяжку звістку. «Маня» йшла із зв'язковою. Двоє у цивільному вхопили її за руки ззаду і так повели її в будинок НКВД. При вході у браму їй відпустили руки. У цю мить вона вихопила пістоль і вистрілила по охоронцях. Вона втікала, за нею гналися, стріляли. Вбили її на станції. У «Мані» компрометуючих документів на хату не було, тому загрози швидкого «впадення» її не виникало. Провідник все одно повинен негайно залишити хату. До ночі залишилося небагато. Він швидко зібрав необхідні речі. Тепер мені одному доведеться іти в його охороні…

Біля вікна провідник ще раз глянув на хату: — Усі особисті речі «Мані» передайте у Львів. Будьте обережні, виконуйте розпорядження. За нами тільки зашелестіло листя кукурудзи. Ми обережно зійшли до ставу і глибоко в очереті просиділи до повної темряви…

Я йшов попереду провідника. Зброя відбезпечена. Окрім пістоля, в мене ще й граната….» [17]

Перевод:

«День двадцать первое сентября приближался. Никто не предчувствовал катастрофы, хотя мы всегда были готовы ко всему. Каждый день упорно работали проводник[18] и «Маня», а мы с «Марийкой» читали статьи, изучали английский язык, но это в свободные минуты, которых было немного. Вскоре я должен был получить из Львова медицинскую литературу.

Праздник Божией Матери. Хороший осеннее утро двадцать первого сентября 1947. «Маня» быстро позавтракала и сказала, что вернется после обеда. Проверила пистолет, который она носила на поясе спереди под юбкой, и вышла.

Не помню беспокоились ли мы, только помню, что проводник был какой-то иной в этот день. Где-то делась его улыбка, он все время ходил по комнате.

После обеда с Ходорова вернулась жена «Цьопця» и сказала что утром убили на станции какую-то женщину и что там много военных

— «Маня» пошла на встречу в Ходоров к Фенику, — сказал проводник и сел в кресло.

В доме все замолчали…

Срочно пошла в разведку «Марийка». А вечером она принесла тяжелую весть. «Маня» шла yf связm. Двое в штатском схватили ее за руки сзади и так повели ее в дом НКВД. При входе в ворота ей отпустили руки. В этот миг она выхватила пистолет и выстрелила по охранникам. Она убегала, за ней гнались, стреляли. Убили её на станции. У «Мани» компрометирующих документов дома не было, поэтому угрозы быстрого «провала» ее не возникало. Проводник все равно должен немедленно покинуть дом. К ночи осталось немного. Он быстро собрал необходимые вещи. Теперь мне одному придется идти в его охране…

У окна проводник еще раз взглянул на дом:

— Все личные вещи «Мани» передайте во Львов. Будьте осторожны, соблюдайте распоряжения.

За нами только зашелестело листья кукурузы. Мы осторожно спустились к пруду и глубоко в камышах просидели до полной темноты…

Я шел впереди проводника. Оружием мы были обеспечены. Кроме пистолета, у меня была еще и граната….»