Татьяна Корсакова - Время черной луны

• Название: Время черной луны
• Автор: Татьяна Корсакова
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-37539-4

На груди у Лии пригрелся амулет – медный диск с полумесяцем в центре. Она носит его с самого детства, не догадываясь, какое влияние он оказывает на ее судьбу. Но в ее жизни уже начинают происходить события, объяснить которые с точки зрения здравого смысла невозможно, к тому же Лия иногда и сама не может вспомнить, что с ней происходило и почему она оказалась в том или ином месте. Неужели она – только кукла, которой управляет таинственный кукловод?

Приближается полночь – время, чтобы наконец разобраться, кто твой друг, а кто враг, время, когда любовь и ненависть схлестнутся в смертельной схватке. Это время черной луны.

---

А он, дурак, вместо того чтобы послать Зубарева куда подальше и самому отправиться на боковую, повелся на провокацию:

– Не слабо, – даже недослушал, что товарищ вознамерился ему предложить. Не зря бывшая подружка называла его бедовым.

– Дружбан у меня есть, одноклассник, – Зубарев икнул и радостно улыбнулся, – совершенно отмороженный тип, работает санитаром в судебно-криминалистической лаборатории. Страшилки рассказывает такие – аж кровь в жилах стынет. Ну, там, про случаи всякие разные, про покойничков неупокоенных и тайны неразгаданные. Говорит, что на его работе никто долго не задерживается, а если задерживается, то либо седеет до срока, либо спивается, потому как по-другому не получается, крышу сносит едва ли не в первую ночь дежурства.

– Так уж и сносит? – Ему бы сразу догадаться, к чему Зубарев клонит, а он вопросы начал задавать…

– А то! Когда ты один, а их десятки – это ж тебе не хухры-мухры!

– Кто – они?

– Ну, трупы. Переночуй-ка ночку в такой теплой компании, точно поседеешь. Тут Гоголь со своим «Вием» отдыхает. И, наверное, даже Кинг… – Зубарев нервно поежился, посмотрел с вызовом. – Валик меня давно уже на огонек зазывал, чтобы я лично убедился, что это все не пустые разговоры, а истинная правда.

– Про Вия?

– Да не про Вия, а про профессиональную вредность. Ты понимаешь, я ему о том, как нынче тяжело работать менеджером в солидной компании, постоянные нервы и стрессы. А он мне: «Ты, Зубарь, еще настоящих стрессов не видел, и все твои риски – чистой воды детский сад». Это он к тому, что у нас с тобой, людей занятых и карьерно реализованных, не работа, а детский сад, а у него, недоучки, – сплошной «хичкок».

– Ну и что? Пусть даже и «хичкок», нам-то с тобой что? – Вообще-то у него, Александра Сиротина, на рабочем месте едва ли не каждый день «хичкок». То конкуренты какую-нибудь ерунду замутят, то договора «подвиснут», то вот кризис, будь он неладен.

– А то, – Зубарев начал заводиться, – что Франкенштейн этот доморощенный считает нас с тобой хлюпиками и ничтожествами, а себя этаким бесстрашным суперменом, борцом с темными силами.

– Пусть считает, надо ж ему как-то ночи коротать.

– Нет, ты его слов не слышал, он мне прямо в глаза заявил, что если я окажусь на его месте хотя бы на пару часов, то обделаюсь! Я, человек, который контракт на чертову кучу денег у конкурентов буквально из пасти вырвал, головой своей рисковал!

– Положим, головой ты, Леонид, не рисковал. – Монгол с легкой завистью посмотрел на вихрастую башку товарища, провел ладонью по своей бритой макушке. Двухдневная щетина уже начинала колоться да и выглядела, наверное, не слишком презентабельно. Завтра надо бы побриться. Точнее, уже сегодня. – Но места своего мог бы запросто лишиться.

– Так вот и я о том! – оживился Зубарев. – Я о том, что наши с Валиком риски несоразмеримы, а он тупо продолжает называть меня хлюпиком. Так если тебе не слабо, я звоню! – Он выудил из кармана мобильник.

– Кому, Франкенштейну своему? – Монгол обвел взглядом уютный бар и с тоской констатировал, что уходить отсюда ему совсем не хочется: ни домой, ни уж тем более в сомнительное место под названием «городской морг». Хорошо еще, что завтра суббота и можно будет отоспаться после бессонной ночи, а в будний день он бы на зубаревские провокации ни за что не повелся.

– Ему, окаянному, – Ленька поднес трубку к уху. – Только бы он сегодня дежурил.

Им «повезло», Валик-Франкенштейн дежурил. Мало того, звонку Зубарева обрадовался невероятно, велел выдвигаться незамедлительно и для успокоения нервов, которым непременно грозят страшные потрясения, захватить с собой побольше водки. Ну и закуси. Как же без нее?!

До места они добрались быстро. Ночной город на пару часов забыл о пробках, был дружелюбен и назойлив, как подвыпивший товарищ: подмигивал разноцветными огнями рекламы, зазывал распахнутыми дверями клубов, казино и круглосуточных супермаркетов, соблазнял пугливыми стайками проституток. Город жил и развлекался, а им, двум дурням, предстояло коротать ночь в обществе трупов и санитара с манией величия…

– …Ты, главное, не дрейфь! Поздно дрейфить-то! – Зубарев продолжал дубасить в запертую дверь, но по истеричным ноткам, проскальзывающим в его голосе, было понятно, что подбадривает товарищ, скорее всего, самого себя.

Монгол молча отодвинул Зубарева в сторонку, пошарил ладонью по стене и нажал на кнопку звонка. Чего силы тратить и казенное имущество крушить, если вот оно – чудо прогресса? Главное, чтобы это чудо еще и работало, а то мало ли что. Вон, к примеру, на территории морга ни один фонарь не горит. Может, из экономии, а может, для пущего антуражу.

Время шло, а им так никто и не открыл.

– Ну, что стоять-то тут? Может домой? – с плохо скрываемой надеждой спросил Зубарев и испуганно вздрогнул, когда за их спинами что-то зловеще хрустнуло.

– Здраштвуйте, гошти дорогие. – Из темноты вынырнула долговязая тень. – Давненько я человечешкой кровушкой не баловалша.

Скудного лунного света хватило, чтобы увидеть белый балахон, раскинутые в стороны лапы и фосфоресцирующие клыки.

– Матерь Божья… – Зубарев прижался спиной к запертой двери и забормотал что-то неразборчивое.

Чудо в балахоне Монгола не впечатлило, скорее взбесило – самому захотелось кровушки или, на худой конец, свернуть кому-нибудь шею. Возможность представилась почти сразу же: привидение или вампир – хрен поймешь – с замогильным подвыванием шагнуло навстречу. Шея у него оказалась хилой, прямо-таки цыплячьей, и как только Монгол сжал ее чуть посильнее, подвывания сменились жалобным визгом.

– Эй, мужик, ты што, шуток шовсем не понимаешь? – При ближайшем рассмотрении оказалось, что это, конечно, не вампир, а тщедушный, облаченный в медицинский халат парень, дикцию которого изрядно портила пластмассовая вставная челюсть.

– Таких не понимаю. – Монгол разжал пальцы, и горе-вампир отпрянул в сторону. – Вроде бы в гости серьезных людей позвал, а сам тут устраиваешь какой-то цирк. Зубы где взял?

– У племянника одолжил. – Челюсть шлепнулась на крыльцо, противно хрустнула под наступившим на нее ботинком. – Думал, прикольно получится, а вы совсем без юмора.

– Я с юмором, – подал голос приободрившийся Зубарев, – я тебя, Валик, сразу узнал.

– А чего ж, если узнал, чуть дверь от страха не снес? – Валик поднялся на крыльцо, зазвенел ключами.

– Так это я подыграть тебе решил, думал товарища своего напугать, а он, видишь какой оказался, без юмора…

– В моем деле без юмора никак нельзя, потому что…

Разъяснения Валика потонули в пронзительном скрипе открывающейся двери, под козырьком крылечка ярко вспыхнула лампочка. Значит, электричество в этом царстве мертвых все-таки имеется, просто его экономят.

– Водку принесли? – В бескомпромиссном электрическом свете от готического антуража зубаревского одноклассника не осталось и следа. Высокий, болезненно худой, с копной рыжих волос и редкой щетиной, парень выглядел не особо респектабельно и на роль Харона совсем не годился. Даже подозрительные бурые пятна на мятом медицинском халате не добавляли ему брутальности. Невольно задашься мыслью – а стоит ли такому заморышу что-либо доказывать?

– Обижаешь, – Зубарев кивнул на стоящий на крыльце пакет с провиантом.

– А пожрать? Жрать что-то хочется. – Валик-Франкенштейн уже окончательно оправился от пережитого унижения и теперь давал понять, что ситуация под контролем и главный в ней именно он, а не какие-то там залетные гости.

– И выпить, и пожрать, – Зубарев в нетерпении пританцовывал перед распахнутой дверью, но войти не решался. – Ну, что ж ты нас на пороге держишь, что ж не приглашаешь в свою обитель страха?

– Обитель страха – как ты хорошо сказал, – Франкенштейн приосанился. – Главное, чтобы вы потом не пожалели. – Его рябая от веснушек морда расплылась в зловещей улыбке.

– Не пожалеем. – Монгол, которому ритуальные танцы на крылечке изрядно надоели, оттер Франкенштейна от двери и решительно переступил порог.

На первый взгляд ничего ужасного в «обители страха» не наблюдалось. Если не принимать во внимание явные следы запустения. Длиннющий, похожий на тоннель коридор с облупившейся грязно-зеленой краской на стенах терялся в темноте. От выложенной в шахматном порядке черно-красной плитки рябило в глазах. Пол, казалось, бугрился и вздыбливался под ногами. А может, это был вовсе не оптический обман, а разгильдяйство плиточников. Выяснять причину Монголу не хотелось.

– Куда идти? – спросил он не оборачиваясь.

– Прямо по коридору, – в голосе Франкенштейна послышались злорадные нотки, – там в самом конце будет лестница в подвал.

– А нам в подвал? – подал голос Зубарев.

– Да, Леонид, нам в подвал. – Злорадные нотки сменились зловещими.

Монгол поморщился. Происходящее не нравилось ему все больше и больше. И не из-за страха. Коль уж этот рыжий заморыш тут обитает и со страху не умирает, то ему-то чего бояться? Просто неприятно плясать под чужую дудку, заниматься всякой ерундой, да еще в столь несимпатичном месте.