Анна Котова - Небо бескрылых

• Название: Небо бескрылых
• Автор: Анна Котова
• Жанр: Фэнтези

Вдохновлено Last Exile

---

Уокер деловой человек и умеет держать язык за зубами. А кроме того, это именно он умудрился подбить наш крейсер, когда мы вывалились из Грандстрима неподалеку от его заведения — что много говорит об Уокере как знатоке военной техники. Думаю, с ним необходимо сотрудничать. Он действительно лучший.

О дальнейшем продвижении проекта буду сообщать по мере развития ситуации.

Рессиус Дагобел

PS. Помните дизитского мальчика, которого мы подобрали в Грандстриме? Уокер пригрел его. Очень смышленый ребенок. Я показал ему, как ходят шахматные фигуры, так вчера он умудрился поставить мне мат. Думаю позаниматься с ним на досуге.

PPS. Уокер набросал первые эскизы по нашему проекту. Прилагаю чертежи.

— 12-

Девушка во флотской униформе, с волосами, завязанными в небрежный узел, девушка в дешевых грубых брюках и линялой майке, девушка в кремовом с золотом бальном платье, девушка, лежащая в моих объятиях, девушка, к которой я прижимаюсь всем своим несуразным юношеским телом, моя, моя… девушка в летном комбинезоне, волосы плещут по ветру, девушка, которую я потерял и никогда не найду, девушка, которая умирает во мне каждую ночь и все же жива, потому что еще живу я, девушка, которую убило небо, девушка…

Я брежу, любимая. Прости. Больше не буду.

— 13-

— Где гаечный ключ на восемь?

— Спроси Алекса, он брал.

— Алекс! Опять не положил инструмент на место?

— Несу, Альфи, уже несу!

— Что ты там строишь?

— Не строю, а перебираю двигатель.

— Ну-ну, — проворчал Альфи, принимая ключ. — После тебя, сдается, этот двигатель ничего двигать не сможет.

— А вот и сможет! — на щеке и лбу у мальчишки черные пятна, руки и того краше. Темные дизитские глазищи азартно блестят. — Спорим, он даст сто узлов!

— Нет, сто узлов он никак не даст. Это же старая вангеновская развалюха, ей лет тридцать. Не больше шестидесяти, парень.

— Спорим — сто?

— На что спорите? — вмешивается подошедший Уокер.

— Тебе лишь бы ставки принимать, — ворчит Альфи. — Десять против одного, что вон та рухлядь больше шестидесяти узлов не выжмет. Если вообще взлетит.

— Сто, — мальчишка горячится, даже подпрыгивает слегка. — Сто, и ни узлом меньше!

— Ребята, пари! — провозглашает Уокер. — Принимаю ставки!

— Букмекер, — фыркает Альфи. — Ставлю десять клавдиев.

— Ставлю сорок на Алекса, — говорит молодой механик.

— Двадцать на Альфи.

— Пятьдесят на Алекса.

Уокер собирает деньги, Альфи доказывает, что выигрыш уже в кармане у его сторонников. Потом оглядывается:

— Где Алекс-то?

Мальчишка зарылся по уши в старую машину, только тощая задница, обтянутая рабочим комбинезоном, торчит.

Входит Дагобел, окидывает взглядом суету, прислушивается к разговорам.

— Сто клавдиев на Алекса, — говорит он, протягивая Уокеру деньги. — Пока вы тут развлекаетесь, парень работает. У него все получится, а вот у вас…

В голосе его звучат обещающие неприятности нотки, и механики поспешно берутся за инструмент.

Уокер косит единственным глазом на Дагобела, хмыкает, бурчит себе под нос:

— Гильдия, чтоб ее…

— 14-

На огонь можно смотреть бесконечно. Он то гудит, то затихает, оранжевые и синие язычки прихотливо изгибаются, пляшут, меняются, угли стреляют, шипят, рассыпаются, покрываются седым пеплом. Я поднимаю корявый сук, ворошу костер. Пламя веселеет, взлетают крошечные золотые искры, и вьются, вьются, отражаясь в зеркальной водной глади.

Где и когда это было — озеро, ночь, костер? — я не помню. Но ведь было.

Я зажигаю свечу и долго смотрю, не в силах отвести взгляд, на жалкий узкий огонек.

Свеча — тень костра, как костер — тень пожара.

Я тоже тень того, кем мне не стать никогда.

Наступает рассвет, и мы гаснем.

— 15-

Двое сидят на крыше дока.

— Здесь другие звезды… — Алекс смотрит в небо, запрокинув голову.

— Ну, не все, — отзывается Рессиус. — Просто некоторые на других местах.

— У нас общее небо, — Алекс вздыхает совсем по-взрослому. — Небо общее, а жизнь разная… Рессиус, почему?

— Почему в Анатоле жарко, а в Дизите холодно?

— Нет, это-то ладно… Почему люди воюют?

Дагобел пожимает плечами.

— Ваши замерзают и рвутся к теплу. А наши делят власть. Но знаешь… войны обязательно кончаются, и приходится договариваться.

— Война кончается, когда кто-нибудь победит. Как ты думаешь, победят наши или ваши?

— Кто — наши? — спрашивает Дагобел. — Маэстро Мариус? Или маэстро Эдонис Эраклеа?

— Маэстро Эдонис — это, выходит, наши? — Алекс кривится. — Рессиус, я его видел, он мне совсем не понравился. Лучше пусть победит маэстро Мариус.

— Тогда ваши, дизитские, проиграют вместе с Эраклеа…

Алекс замолкает, хмурит брови.

— Знаешь, Рессиус, — говорит он после долгого раздумья. — Пусть лучше выиграет твой Мариус. А потом наши дизитские будут договариваться. С ним. А не с этим Эдонисом.

— Это было бы совсем неплохо, — вздыхает Дагобел. — Но пока что мы проиграли.

— Папа тоже проиграл, — бросает Алекс. — Совсем. Насмерть.

— А ты победил, — замечает Дагобел. — Ты жив.

— И ты, — отвечает Алекс. — Ты тоже жив. Покажешь мне чертежи корабля?

— Покажу. Пойдем.

Они спускаются в комнату Дагобела. На столе расстелены чертежи.

— Она красивая, — говорит Алекс. — Серебристая.

— На эскизе — да, — Дагобел улыбается. — А уж как будет потом, в натуре, — поглядим.

— Серебряная, — повторяет Алекс. — Рессиус, ты возьмешь меня в команду, когда ее построят?

— Обязательно. Выучишься — обязательно возьму.

— Механиком?

— Механиком я бы тебя хоть завтра взял. Нет, ты можешь больше. Выше бери. Офицером. Если будешь заниматься. Задачу решил?

Алекс потупляет глаза.

— Ясно, — Дагобел качает головой.

— Я решу!

… За иллюминаторами давно ночь. Дагобел подходит к столу, смотрит на мальчишку. Уронив голову на исписанный формулами, исчерканный лист, Алекс спит, посапывая. Инженер трогает его за плечо, парнишка поднимает голову, смотрит сонно. На щеке чернильное пятно. Дагобел подталкивает мальчика к койке, тот покорно падает поверх одеяла и засыпает снова.

Рессиус смотрит на лист.

Задача решена. Вдвое короче, чем предполагал учитель.

— 16-

Иногда под свист ночного ветра меня одолевает бес — бес сомнений. Я смотрю в синюю темноту и думаю: правильную ли сторону я выбрал тогда? А потом накатывает жаркая волна стыда. Разве был у меня выбор? Нет, не так: разве мог я выбрать другую сторону?

Надо шикнуть на беса и прогнать его. Но я медлю.

Выбираю…

Иногда мне кажется: если бы я выбрал тогда иначе, она была бы жива.

И ненавидела меня?

Выбираю…

— 17-

Господину Мариусу Бассианусу

Маэстро!

Проект наш продвигается успешно. Отчет прилагаю.

Хочу обратить Ваше внимание на юного Алекса Роу, о которым я уже писал Вам. Мальчика необходимо учить, способности его явно выше среднего. Не могли бы Вы поспособствовать его поступлению в хорошее учебное заведение? Идеальна была бы военно-воздушная академия: мальчик проявляет интерес ко всему, что связано с полетами. Уокер готов оплатить обучение, но без Вашего содействия, полагаю, не обойтись: Алекс не анатолец.

Заранее благодарен.

Рессиус Дагобел

Господину Рессиусу Дагобелу

Здравствуй, друг!

Александр Роу может быть зачислен в Анатольскую военно-воздушную академию с будущей осени. Для процедуры оформления гражданства необходимы следующие сведения: 1. Дата и место рождения. 2. Ближайшие родственники. 3. Если таковых не имеется, — опекуны. 4. Личное прошение Александра Роу о предоставлении анатольского гражданства. Образец прошения прилагается.

Рессиус, наверное, будет проще, если одним из опекунов буду я сам. Пришли ко мне мальчика, я хоть посмотрю, за кого теперь придется отвечать.

Мариус Бассианус

— 18-

Ей нравилось летать. Это была самая большая радость ее жизни.

Переворот лишил ее всего, к чему она привыкла с детства, и вернуть утраченное было невозможно.

Кроме полета.

Подняться в небо снова, дышать небом, жить в небе.

Она тоже была крылата. Она вернулась в небо.

Однажды она осталась там навсегда.

— 19-

Алекс входит вслед за анатольским офицером в синей форме в огромный холл столичного дома господина Бассиануса. Мраморный узорчатый пол такой гладкий — как бы не поскользнуться. Высокие окна, за которыми синее анатольское небо. Посреди холла журчит фонтанчик с чистейшей водой.

Офицер протягивает пакет с бумагами чопорному слуге в зеленой с золотом ливрее.

— Идите за мной, молодой господин, — говорит слуга.