Меган Маккинни - Часы любви

• Название: Часы любви
• Автор: Меган Маккинни
• Издательство: Вече
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-7838-0394-4

Не один век существовало проклятье над мужчинами рода Тревельянов. Чтобы избежать его ужасных последствий, мужчина должен был вступить в брак до 20 лет с девушкой, на которую ему укажет кельтский крест, хранившийся в церкви. Однако молодой лорд Ниалл избрал свой путь, бросив вызов судьбе…

---

– Я этого не сделаю. Ты, наверно, решил, что я могу сказать заклинание и все узнать?

Малахия отступил перед мрачными горящими глазами, но его еще распирала детская бравада.

– Твоя помощь мне не нужна, Равенна. Я могу доказать, что Тревельян колдун, без твоего волшебства. – Он обернулся к своим приятелям. – У кого из вас хватит храбрости отправиться к Тревельяну в замок?

– Малахия, что ты еще придумал? – Высокий парнишка бросил взгляд на Равенну, глядевшую на всех свысока, уперев руки в тоненькое тело.

– Мне нужен мужчина, которому хватит отваги состричь прядь волос с головы Тревельяна.

– И что же ты с ней станешь делать, если сумеешь раздобыть? – рассмеялась девочка.

– Чтобы доказать, колдун человек или нет, нужно иметь его волосы. Зачем еще, по-твоему, они могут мне понадобиться.

Смех Равенны прозвенел словно серебряный колокольчик.

– Кто тебе это сказал? Никогда не слыхала подобной чуши.

Малахия подозрительно поглядел на нее.

– Это же известно от начала четырех полей Аира.

Колдуна выдают волосы. Разве Гранья ничего не рассказывала тебе об этом?

– Мы с ней никогда не говорим о подобных вещах. Понимаешь, котел не позволяет отвлечься.

Под ропот потрясенных голосов Равенна буквально согнулась от хохота.

– Ну, Равенна, ты все-таки ведьма, – Малахия побагровел от смущения, – только вот не пойму, какого рода.

– Я не ведьма, потому что иначе смогла бы отличить колдуна от обычного человека, а я этого не умею, как и ты.

Сжав кулаки, Малахия уперся ими в бока.

– Я берусь доказать, что Тревельян – колдун, и если здесь найдется хотя бы один мужчина, способный принести мне прядь его волос, об этом узнают все!

– Благородные рыцари! – проговорила Равенна, обходя присмиревших ребят. – Все слыхали вызов Малахии? Так найдется ли среди вас отважный, который отправится к Тревельяну и попросит у него локон?

Притихшие мальчишки глядели на нее круглыми глазами.

Посмотрев на Малахию, Равенна с пренебрежением подняла темную бровь.

– Сэр, вы задумали благородное предприятие, однако ваши рыцари слабы.

– Почему бы тебе не пойти самому, Малахия Маккумхал? – раздался голос высокого и худого парнишки.

– А может, лучше тебе, Шо О'Молли, – парировал Малахия.

Мальчишки уже сошлись нос к носу, когда Равенна встала между ними.

– Незачем ссориться, отважные рыцари, ведь Малахия не сумеет доказать, что наш лорд – колдун, даже если получит волосы Тревельяна.

– У, вредина! Я могу это сделать! Давай волосы, и я покажу – как!

– Хорошо. Покажешь. Я раздобуду волосы лорда Тревельяна.

Мальчишки, затаив дыхание, уставились на Равенну.

– Ты сошла с ума, дурочка? – проговорил Малахия.

– Вовсе нет, – порхнув юбкой, улыбнулась Равенна. – Дело простое, если хорошенько подумать.

– Срезать волос с головы колдуна? – прошептал Шон.

– Нет, зачем мне стричь ему волосы. Их можно снять с расчески, когда мне будет известно, что лорда нет дома. Фиона Макклю прислуживает в замке. Она даст мне знать, когда это случится.

– И ты собираешься пробраться в спальню лорда? – с почтением спросил Малахия.

– Только для того, чтобы посмотреть, как ты будешь делать из себя дурака, сэр рыцарь. Я вернусь с волосами, ты не справишься с ворожбой, и я буду оправдана. – Глаза Равенны вспыхнули.

Малахия бросил на нее яростный взгляд.

– Если ты принесешь мне волосы, я докажу, что господин Тревельян – колдун. – Он приблизился к ней так, что носы их соприкоснулись. – Только принеси мне волосы.

* * *

– Равенна, дитя мое, что тебе нужно? – Фиона Макклю стояла в дверях кухни.

– Старый Гриффин О'Руни опять разбушевался и проповедует на кладбище господина; я подумала, что лорду Тревельяну следует знать об этом. Он дома? – Равенна уставилась на свои грязные босые ноги. Она ненавидела ложь. Гранья всегда говорила, что если она будет лгать слишком часто, явятся эльфы и заберут ее язык. Сегодня ночью им представится такой случай.

Фиона отбросила со лба прядь седых волос и поглядела на нее.

– Третий раз за месяц! Бедный мистер О'Руни! Когда же он оставит Тревельянов в покое! – Сочувственно цокнув языком, она продолжила: – Хозяин отправился в Гэлуэй. Мы ждем его завтра. Я скажу, чтобы лакей сообщил мистеру Гривсу о мистере О'Руни.

– Спасибо тебе, Фиона. Как дети? – Равенна посмотрела на собеседницу невинным взглядом.

Кухарка поглядела на свой округлившийся живот.

– С этим будет четверо. Надеюсь, что до четырнадцати, как у моей матушки, не дойдет.

– Гранья утверждает, что дети – это благословение Божье.

Фиона, смутившись, отвернулась. Равенна знала, что католическая церковь не считала ее рождение благословенным, в отличие от Граньи. А мнение всех остальных ее не интересовало.

– Ладно, я передам Гранье привет от тебя.

– Гранье? Да, Гранье! – Глаза Фионы расширились, и она исчезла в недрах кухни. Возвратилась женщина с небольшой оловянной бутылочкой. – Вот, отнеси своей бабушке. Это немолотая корица из запасов замка – в пироги или для чего другого. А ты попросишь Гранью прислать снадобье из розмарина на клеверном меду? По утрам мне и так тошно, а тут еще и работа… Просто сил нет из дома выйти.

Положив в карман кору коричного дерева, Равенна кивнула.

– Ага. Занесу сегодня же вечером.

– Благослови тебя Господь, Равенна. Ты добрая девочка, несмотря на все грехи твоей матери. – Фиона попыталась улыбнуться и закрыла дверь.

Равенна стояла перед закрытой дверью, ощущая странную тяжесть в сердце. Ей не нравилось, когда люди говорили о Бриллиане подобные вещи. Ее мать не могла быть плохой женщиной, она в этом не сомневалась, но никто в Лире не хотел со снисхождением относиться к тому, что она родила внебрачного ребенка. Замужняя женщина, как положено, венчавшаяся в церкви, могла родить хоть пятнадцать детей, но даже один ребенок, зачатый незамужней женщиной, превращал его мать в шлюху, существо, недостойное даже пристойных похорон. Это пятно лежало и на репутации ребенка.

Равенна отвернулась. Разве сумеет она убедить кого-нибудь в том, что мать ее не была шлюхой. Сама она все-таки понимала, что отсутствие у нее отца весьма подтверждало общую уверенность. Мысль эта, как всегда, навела ее на грустные мысли. Она будет такой же, как и ее бабушка. Она никогда не сумеет сделаться своей в Лире. Здесь не было места для них обеих. Посему было вполне естественно, что они с Граньей держатся обособленно, давая тем самым основания для слухов о том, что Гранья является ведьмой.

Глаза ее потемнели от гнева. Ее любимая бабушка вовсе не ведьма, и пусть Малахия к черту катится. Теперь она намеревалась раздобыть эти волосы и посмеяться, когда он не сумеет доказать колдовство. Глупо. Она уже стала уставать от детских глупостей. Быть может, она уже переросла их. Она поглядела вниз на два холмика, появившихся на груди, и в смущении прикрыла их руками. Ей не нравились странные вещи, происходившие с ее телом. Оно сделалось совсем незнакомым, а теперь оказалось, что меняются и мысли. Детство оставалось позади. Она шла в… Во что же?

Обратившись мыслями к будущему, она направилась по двору к заднему входу в замок. Будущее было у них с Граньей болезненной темой. Все горожане говорили, что Гранья наделена Зрением. Они говорили, что бабка ее видит будущее; но если и так, Равенна никогда не могла упросить Гранью рассказать, что ждет ее. Каждый раз, когда она начинала уговаривать, Гранья отрицала, что способна на это, и принималась говорить, что в будущее не заглядывают, что надо делать уроки и ходить в башмаках. Ни то, ни другое не могло удовлетворить тринадцатилетнюю девочку, каждый день обнаруживавшую в своем теле очередную странную перемену. Равенна отчаянно хотела узнать, что ждет ее в будущем. Неужели та же судьба, что и Бриллиану? Или же все-таки что-нибудь лучшее? Равенна представила всех учителей, посещавших лачугу Граньи, пока она подрастала. Равенна не сомневалась, что за ее учение платит отец. Гранья молчала о нем, однако откуда еще могли взяться у них деньги на такую вольность как учителя? Платить мог только отец. И никто другой. Он заботится о ней, и если она только сумеет отыскать его, отец немедленно признает ее. И тогда в жизни ее появятся кареты, красивые платья и любящий отец – как у Кэтлин Куинн.

Равенна размечталась, ее руки уже прикоснулись к грубому железу задвижки. Жить подобно Кэтлин Куинн всегда было самым сокровенным желанием Равенны. Отец Кэтлин был из Верхов. Куинны принадлежали к привилегированному классу, владевшему землей, строившему дома и жившему в замках. Все эти люди происходили из Англии – так ей сказал Малахия, признавшийся, что ненавидит Верха всем сердцем, – однако девочка не понимала, как можно родиться в Ирландии и тем не менее считаться англичанином. Вопрос этот всегда смущал ее. Поговаривали даже, что сама матушка лорда Тревельяна была простой ирландкой, однако его ненавидели сильнее всех прочих, принадлежащих к Верхам, ибо он владел большей частью Лира. И никто не мог сказать о нем ничего хорошего. Возможно, Ниалл Тревельян был ирландцем в большей мере, чем она сама, – ведь Равенна не знала даже, откуда явилась сюда Гранья, ибо бабка ее была упрямой старухой и отказывалась говорить о собственном происхождении.