Карл Маркс - Собрание сочинений, том 13

• Название: Собрание сочинений, том 13
• Автор: Карл Маркс
• Жанр: Философия

Тринадцатый том Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса содержит произведения, написанные с января 1859 по февраль 1860 года.

---

История революционной войны и в данном случае может служить лучшим примером.

1 октября 1792 г. генерал Ансельм переправился с дивизией в 9000 человек через реку Вар, а французский флот (12 линейных кораблей и фрегатов) одновременно стал на якорь перед Ниццей в 1000 шагах от берега. Жители Ниццы, сочувствуя революции, восстали, и слабый пьемонтский гарнизон (2000 человек), спешно отойдя на Коль-ди-Тенду, занял позицию у Саоржа. Город Ницца принял французов с распростертыми объятиями, но французы стали повсеместно грабить, жечь дома крестьян, насиловать их жен, и ни приказы генерала Ансельма, ни прокламации комиссаров Конвента не могли поддержать порядок. Это и было первоначальное ядро будущей итальянской армии, с которой генерал Бонапарт пожинал впоследствии свои первые лавры. В начальный период бонапартизм, по-видимому, всегда должен был опираться на люмпен-пролетариев, без Общества 10 декабря ему нигде не удавалось встать на ноги.

Воюющие стороны долго стояли в бездействии одна против другой; французы занимали город и его окрестности, пьемонтцы, усиленные австрийской дивизией, сохраняли господствующее положение в горах, занимая сильно укрепленную позицию с центром у Саоржа. В июне 1793 г. французы произвели несколько в общем бесплодных атак; в июле они взяли перевал Коль-д'Лрджентеру, который вел в тыл неприятельской позиции. После взятия Тулона (декабрь 1793 г.) итальянская армия получила значительные подкрепления, и к ней был прикомандирован генерал Бонапарт. Следующей весной он организовал наступление на лагерь у Саоржа, которое 28 апреля увенчалось полным успехом и отдало в распоряжение французов все проходы в Приморских Альпах. Тогда Бонапарт предложил соединить альпийскую и итальянскую армии французов в долине Стуры и завоевать Пьемонт; однако его план не был принят. Вскоре после этого, вследствие переворота 9 термидора[383], Бонапарт потерял своего влиятельнейшего покровителя, Робеспьера-младшего, а вместе с этим и свое влияние в военном совете; он снова стал лишь простым дивизионным генералом. Армия перешла к обороне. Только когда австрийский генерал Коллоредо начал с обычной медлительностью продвигаться к Савоне с целью перерезать французам крайне важный для них путь сообщения с нейтральной Генуей, Бонапарту представился случай его атаковать и нанести ему поражение. Несмотря на это, путь на Геную оставался под угрозой, и кампания 1795 г. началась изгнанием французов из всей генуэзской Ривьеры. Между тем, благодаря миру с Испанией[384] освободилась восточнопиренейская армия; она была направлена в Ниццу, где полностью сосредоточилась к ноябрю. Шерер, которому теперь было вверено командование в Приморских Альпах, немедленно перешел в наступление по плану, разработанному Массеной. В то время как Серюрье приковывал пьемонтцев к Коль-ди-Тенде, Массена обходным движением по высоким горам пришел с тыла к Лоано, который Ожеро атаковал с фронта (23 ноября). План удался полностью, австрийцы потеряли 2000 убитыми, 5000 пленными, 40 орудий и были совершенно отрезаны от пьемонтцев. Сообщение с Генуей было теперь снова обеспечено, и французы оставались в течение зимы бесспорными хозяевами в горах. Весной 1796 г. Бонапарт, наконец, получил командование итальянской армией, и дело приняло теперь совершенно другой оборот. Опираясь на бывшие в его руках Ниццу и Ривьеру-ди-Поненте, он двинулся от Савоны в горы, разбил австрийцев при Монтенотте, Миллезимо и Дего, и отрезал их таким путем от пьемонтцев, которые, будучи окружены превосходящими силами французов и изолированы, после нескольких арьергардных боев поспешили сразу же заключить мир. Таким образом, четыре удачных сражения в долинах верхней Бормиды и Танаро обеспечили французам военное обладание всем Пьемонтом, и прямой удар на Турин даже не понадобился. Война сразу же переместилась в Ломбардию, и Пьемонт стал частью операционной базы французов.

Итак, в течение трех первых лет войны Италия была вполне защищена Ниццей. Только в третью кампанию были потеряны проходы в Приморских Альпах и, наконец, лишь в четвертую ими воспользовались — и притом очень решительно. После горных боев первой недели достаточно было только одной сильной демонстрации, чтобы заставить пьемонтцев понять свое беспомощное положение и необходимость капитуляции. Настоящее наступление могло почти беспрепятственно развиваться в направлении на Милан; вся местность между Бормидой, Тессином и Альпами перешла в руки французов без всяких усилий с их стороны.

Если Ницца становится французской провинцией, то Италия по отношению к Франции попадает в такое же положение, в каком она находилась в результате кампании 1794 года. Французам не только открыт путь через Коль-ди-Тенду в долину Стуры и через Коль-ди-Наву в долину Танаро: численно превосходящей французской армии, перешедшей в наступление, нельзя преградить путь на Альбенгу и Савону, и благодаря этому она через три или четыре дня после начала похода будет находиться у исходного пункта кампании 1796 года. Где ей должны оказать сопротивление главные силы итальянской армии? На генуэзской Ривьере нет плацдарма для их развертывания; к западу от Бельбо и Танаро они подвергают опасности свои коммуникации с Алессандрией, Ломбардией и полуостровом. Единственное, что они могут делать, это наступать к югу от Алессандрии и объединенными силами нападать на отдельные колонны, выходящие из гор. Но это, разумеется, уже с самого начала предусматривает отказ от обороны альпийской границы, так как в противном случае все отряды, стоящие у Коль-ди-Тенды и далее к западу и северо-западу, были бы отрезаны. Другими словами, обладание Ниццей дает Франции господство над Альпами, перестающими в этом случае быть для Италии защитной стеной, а вместе с тем и военное господство над Пьемонтом.

Ницца предоставляет Франции такие же фланговые преимущества на юге, какие Савойя дает ей на севере, только еще более непосредственные и полные. Если Ницца или Савойя уже каждая в отдельности совершенно обнажают собственно Пьемонт для французской атаки, то какую же власть приобретет Франция над Пьемонтом, овладев обеими провинциями! Пьемонт будет зажат ими, как клещами; по всей линии от Малого Бернара, кругом, до Коль-ди-Навы и горных дорог выше Савоны, можно разыгрывать демонстративные атаки в бесконечных вариациях, пока, наконец, не последует настоящий удар на одной из фланговых позиций и не отрежет все итальянские части, которые слишком крепко застряли в горах. Итальянской армии не оставалось бы ничего другого, как сосредоточиться у Алессандрии и Касале, оставить в Альпах лишь сторожевые отряды и, как только обнаружится главное направление атаки, бросить туда объединенные силы. Если такой факт допустить, то это, другими словами, означает, что не только альпийская цепь, но и весь бассейн реки По в пределах Пьемонта заведомо отдается неприятелю и, таким образом, первая оборонительная позиция итальянской армии против Франции будет находиться за линией укреплений Алессандрии. С Савойей и Ниццей в качестве передовых оплотов Пьемонт служит для итальянской армии первой операционной базой; без них Пьемонт, с военной точки зрения, входит в систему французского наступления, и только победа на пьемонтской территории и завоевание горных проходов в Савойе и Ницце могут снова вырвать его у французов.

Аннексия Савойи и Ниццы имеет такое же значение, как аннексия, если не политическая, то военная, самого Пьемонта Францией. Когда в будущем Виктор-Эммануил будет из Villa della Regina {Виллы королевы. Ред.} близ Турина обозревать роскошную цепь альпийских гор, из которых ни одна не будет ему принадлежать, ему все это станет ясно.

Но, говорят, раз в Северной Италии образуется сильное в военном отношении государство, то Франция нуждается в Ницце и Савойе для своей собственной обороны.

Что Савойя значительно усилила бы систему французской обороны — мы видели. Ницца могла бы ее усилить лишь постольку, поскольку противнику, который пожелал бы вторгнуться в альпийские департаменты Франции, пришлось бы предварительно овладеть также Ниццей. Но еще вопрос, будет ли вообще сильное в военном отношении итальянское государство настолько угрожать Франции, чтобы она нуждалась в особой защите против него.

Италия, даже если бы она была полностью объединена, никогда не могла бы со своими 26 миллионами жителей вести наступательную войну против Франции иначе, как в союзе с Германией. Но для такой войны основную массу вооруженных сил всегда выставила бы Германия, а Италия играла бы подчиненную роль. Уже этого одного было бы достаточно, чтобы главный удар перенести с Альп на Рейн и Маас. К этому следует еще добавить, что решающий объект наступления — Париж — лежит на севере Франции. Наиболее чувствительный для Франции удар всегда будет исходить из Бельгии; если же Бельгия остается нейтральной, — с немецкого левого берега Рейна и с баденского верхнего Рейна. Всякий другой удар связан с обходным движением и будет до известной степени эксцентричным, не направленным прямо на Париж. И если Клаузевиц уже с насмешкой говорит («О войне», кн. VI, глава 23) о том, как в 1814 г. армия в 200000 человек, идя на поводу глупейшей теории, совершает обход через Швейцарию на Лангрское плато вместо того, чтобы наступать прямо на Париж, то что бы он сказал о плане кампании, по которому главный удар на Париж предполагается направить через Северную Италию и Савойю или даже через Ниццу? Всякое наступление через Савойю по сравнению с наступлением с Рейна имеет огромные неудобства прежде всего из-за более растянутой коммуникационной линии, проходящей к тому же еще через Альпы, из-за более длинного расстояния до Парижа и, наконец, из-за обладающего притягательной силой большого укрепленного лагеря Лиона — все эти обстоятельства в большинстве случаев вынудят их приостановить наступление. Поэтому в кампании 1814 г. части, наступавшие во Франции через Италию, ровно никакой роли не играли.