Алексей Колпиков - "Танелорн" (Выпуски 1-7)

• Название: "Танелорн" (Выпуски 1-7)
• Автор: Алексей Колпиков
• Жанр: Публицистика

---

Создалась занятная коллизия. Читатель, знакомый с трилогией Толкина, берет в руки роман Перумова и немедленно сталкивается с различием эстетических установок. Он должен принять совершенно новые правила игры. Однако, с какой стати? — думает читатель, которого правила, по которым играл Толкин, более чем устраивали. И откладывает книгу, не оправдавшую его ожиданий.

Читатель же, который не вникает в тонкости различия эстетик, вполне удовлетворяется совпадением географии и реалий и воспринимает роман Перумова именно и только как продолжение эпопеи Толкина. При этом мимо его сознания проходит все то оригинальное, что создал автор…

Перумов попал в заколдованный круг. Его роман может быть воспринят более-менее адекватно только читателем, который никогда не брал в руки "Властелина Колец". Но это вступает в противоречие с самой концепцией "вольного продолжения"… и попытка играть на контрапунктах (у меня вот так, а у Толкина было совсем иначе) — в этом случае не удается.

Заколдованный круг. Видимо, ошибочной была уже основная концепция, на которой и был построен роман. Любое преобразование мира Толкина суть создание нового мира через отрицание Средиземья — в более или менее существенной части его… И использовать при этом атрибутику Толкина просто незачем (да и вредно, как показал эксперимент).

Тем не менее, совершенно ясно, что в отечественной фантастике появился автор, способный профессионально делать бестселлеры. То есть, придавать литературному процессу не только художественную, но коммерческую динамику.

6. СПОРЫ, РАЗМЫШЛЕНИЯ

В этой статье приведены отрывки бесед, проведенных в эхоконференциях SU.BOOKS и RND.FANTASY компьютерной сети FidoNet в феврале-марте сего года. В беседе учавствовали сразу несколько человек из различных городов России. Здесь даны наиболее интересные выдержки. Темой разговора явился жанр фэнтэзи как пласт литературы. Мы спорили, пытаясь просто найти ту изюминку, благодаря которой мы все любим этот жанр и с удовольствием читаем книги… Возможно, кто-то будет не согласен с мнениями беседовавших, а кто-то вообще может посчитать эти разговоры бессмысленными. Однако мы будем рады узнать любые мнения по этому поводу. Если у вас есть желание донести его до читателей "Танелорна" и сетевых эхоконференций, свяжитесь с нами, составителями фэнзина, и мы с радостью продолжим эту беседу.

Алексей Колпиков, март 1995.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.

Олег Мороз: — Фэнтэзи от SF отличается главным образом целостностью мира, в ней воссозданного.

Обычное дело в SF — начать с мира уже существующего (например нашего), ввести в него несколько новых компонентов — новые научные открытия, мутации животных и человека, прилет инопланетян и т. п., "работающие" на поставленную автором проблему и… ну и написать нечто.

Ветал Кудрявцев: — А например "Мир Пауков" К.Вилсона — это что?

Олег Мороз: — На мой взгляд, более SF чем fantasy. Хотя…

Я же не утверждал, что можно вот так, a priori, разделить эти жанры по одному-двум признакам. Но я считаю, что эта самая "отдельность" и "замкнутость" мира (достаточно условные, впрочем) — одна из характерных черт fantasy. Еще одна черта, без которой fantasy скорее всего не будет это налет сказки, мифа, как тут уже говорилось, принятие сущностей мира такими, как они есть, не пытаясь объяснить через реалии нашего мира — но мне казалось, что это подразумевается по умолчанию.

Ветал Кудрявцев: — А "Путешествие Йеро"? — да Фэнтэзи, но и там, и там отталкиваются от нашего мира, все-таки, или от мира книг с глобальными катострофами (я думаю, примеров не надо, много такой постъядерной литературы). Там просто добавлена некая мутация, усиливающая парапсихологические способности людей… Ну и в "пауках", там еще и философия не слабая…

Олег Мороз: — В фэнтэзи, как правило, начинают с чистого листа и строят новый мир.

Он вполне может унаследовать некоторые черты нашего мира (намеренно или подсознательно), либо мира какого-либо иного литературного произведения, но это делается лишь для придания ему некоторого специфического запаха (flavor'а) узнавания.

Ветал Кудрявцев: — А мифы и архетипы всякие? Вот сказал, ты — Эльф, а я уже думаю, насколько у него уши длинные и заостренные, и почему-то не удивляюсь, когда узнаю, что он магией владеет…

Олег Мороз: — Вот-вот, именно это я и имел в виду, когда говорил об "узнавании по запаху".

Алексей Колпиков: — А как вообще мы понимаем термин "Фэнтэзи"? В чем его отличие от остальных жанров? В чем его привлекательность?

Ветал Кудрявцев: — Альтернативные миры, которые отличаются от нашего, но при этом могут иметь много общего с нашим (или наоборот), чем и интересны.

Алексей Колпиков: — А почему звон мечей зачастую приятней, чем завывание бластера?

Ветал Кудрявцев: — А в том же "Мире Пауков" бластеры очень неплохо воют….

Просто бластеров как правило много, и на каждом стоит s/n и Made On — а крутые мечи — явление уникальное, у каждого имя свое, характер — человечнее они. А вообще-то не в одних мечах дело… Ну а я хорошую SF читаю за такую же милую душу как и фэнтэзи, так что строгим судией быть не могу.

Игорь Политико: — Звон мечей приятнее потому, что меч в конечном счете — просто кусок железа, то есть одна из стихий. Есть мнение, что при правильном владении холодным оружием оно принимает на себя грех кровопролития (вернее, он "тонет", "поглощается" стихией железа). Ну а всякий гадкий бластер — это технология, а значит от лукавого…

Алексей Колпиков: — Я в принципе имел ввиду романтическую подоплеку сказанного, то есть, выражаясь простым языком, хотел подчеркнуть лучшую читабельность фэнтэзи, ибо от нее как-то по особому дух захватывает, какие-то нереальные картины возникают, мне кажется.

На мой взгляд, фэнтэзи в первую очередь — литература, и как всякая художественная литература, предполагает наличие помимо сюжета и мифологическо-философской подоплеки еще характеры и сцены…

Сергей Макситенко: — Да, да я тут согласен. Ну фэнтэзи — это в принципе то, чего нет и возможно не будет. Это как работа мозга во сне, он прорабатывает различные варианты различных ситуаций, многократно пытаясь предсказать события. И мы, как маленькие дети (это даже хорошо, и они это делают постоянно) пытаемся представить себе что было бы, если бы….

Фэнтэзи стала литературой потом, а сначала был, наверное, сон…

Алексей Колпиков: — А многие считают, к примеру, что Средиземье — лишь далекое прошлое нашего мира, Амбер — реальный центр мироздания, а Муркок — просто вселенский пророк!

Сначала вряд ли был все же сон, это я смотрю по качеству раннего фэнтэзи, дотолкиеновского. Это был не сон, это была погоня за деньгами, увы…

Ветал Кудрявцев: — А Лавкрафт?… Ведь я не думаю что дример — это лишь литературный сюжет. А о распорядке дня ДЖ.Р.Р. слышал я думаю? Да я и сам пробовал фэнтэзи писать — оттуда это, из снов…

"Но не многие знают в каком".

Алексей Колпиков: — А мифы и легенды тогда как? Мне, кстати, нравятся индейские мифы и мифы северных народов России. Нет зла, нет добра, нет демонов и духов, разделенных на касты. Есть единое, которое может служить как злу, так и добру…

Сергей Макситенко: — Ну эти нации долгое время жили, вообще не ведая о других себе подобных и, тем более, о разных верах.

7. ПОЧИТАЕМ

Евгений Гаркушев

Человек, который знался с эльфами (рассказ был опубликован в газете "Мир наизнанку" в январе 1995 г. и любезно предоставлен С.Еременко в эхоконференцию RND.FANTASY)

Я не хочу называть его имени, а искажения фактов он не любил. Поэтому ограничусь местоимениями. В нем было много необычного. Но, как правило, со стороны это было не очень заметно. Ведь встретив кого-то, едущего на велосипеде в городе, вы не станете объявлять его странным типом, а вдали от города, да еще ближе к полуночи, вы, наверное, бываете не очень часто, или вы тоже со странностями. А такие вещи, как штудирование Эпоса Нолдоров или изучение эльфийского языка, занятия безобидные и незаметные.

Когда и как он впервые встретился с эльфами, сказать сложно. Видимо, это экстраординарное событие подействовало на него столь ошеломляюще, что он никогда не делился своими воспоминаниями о нем. Последующие встречи приобрели несколько большую обыденность, и он иногда упоминал некоторые разговоры с сумеречными эльфами, не указывая прямо источник.

Меня всегда занимало, на каком языке он общался с эльфами. Их языка, при всей увлеченности данной темой, он хорошо знать не мог. На языке первоисточников сведений о них не должны были сообщать сами эльфы, особенно если они живут у нас. Впрочем, как я понял, они здесь не жили, а лишь ходили. Куда и откуда — не знаю.

На встречи с эльфами он ездил преимущественно в безлунные звездные ночи. У него было чутье на то, когда и где можно встретить эльфов, и захотят ли они с ним говорить. Передвигался он преимущественно на велосипеде. О самоходных транспортных средствах не могло быть и речи, они распугивали живность в лиге вокруг. А пешком идти было слишком далеко. Эльфы не очень-то любили велосипед, но терпели. Велосипед порождение индустриальной цивилизации, при всех его положительных сторонах.