Константин Якименко Сегедский - Последняя мировая. История одного снайпера

• Название: Последняя мировая. История одного снайпера
• Автор: Константин Якименко Сегедский
• Жанр: Боевая фантастика

Конец 2012 года. Все страны бывшего СССР, а так же многие другие, разрушены массированным ядерным ударом. По счастливой случайности главный герой оказывается вне зоны поражения. Вместе с горсткой выживших он направляется в ближайший разрушенный город, в надежде понять, что же произошло. Постепенно он осознаёт, что является свидетелем грандиозного заговора, направленного на уничтожение миллиардов людей по всей планете. Но выбраться из этого хаоса не так-то просто: вражеская армия уже высадила свой десант, чтобы истребить всех уцелевших. Пройдя через множество стычек с захватчиками, убив множество врагов и встретив на поле боя девушку своей мечты, ему, наконец, предоставляется шанс отомстить заговорщикам. И он не упустит свой шанс.

---

Откуда-то сбоку заработал ещё один пулемёт, но тут же притих, очевидно, о нём так же позаботились снайперы прикрытия.

Но это были последние их выстрелы: буквально несколько секунд спустя из-за горы вынырнул ещё один вертолёт, сразу же открывший по ним пушечный огонь. И почти одновременно две ракеты отделились от него, с шипением устремившись в сторону прикрывавших нас товарищей. Раздались мощные взрывы, адским пламенем охватив холм, на котором они располагались.

В это время дымовая завеса скрыла часть местности у бункера, и вертолёт, не заметив нас, пролетел мимо. Но вскоре начал разворачиваться, похоже, заходя на очередной вираж. Следовательно, у нас оставалось мало времени.

— Бежим! — скомандовал я, и все вместе мы рванули ко входу в бункер, который был от нас уже в каких-то двадцати метрах.

Мы уже практически добежали до него, когда воздух перерезала пулемётная очередь. Мы с Ником успели укрыться за надстройкой, но остальных всё-таки задела пулемётная очередь.

Одного убило на месте. Другой, крича от боли, попытался доползти к нам, но лишь только он приподнял голову над землёй, как прицельная очередь в прямом смысле разорвала её на куски.

С боку начинал приближаться вертолёт, а с остальных сторон всё громче слышался гул приближающихся людей и техники. Ещё немного и нас накроют огнём со всех сторон.

Пулемётчик находился как раз со стороны входа в надстройку, отчего попасть в неё отсюда мы никак не могли. Тут бы пригодились дымовые шашки, но их у нас уже не было.

— Прикрой меня! — изготовив винтовку к стрельбе, крикнул мне Ник.

Я понял, что тот хотел сделать и кивнул головой в знак согласия. Быстро обогнув надстройку бункера с другой стороны, я высунул пистолет-пулемёт и, не целясь, открыл огонь очередями.

В это же время Ник высунулся из-за другого края и вскинул винтовку.

Я ощутил врезавшуюся в бетон возле меня очередь из нескольких выстрелов, после чего огонь резко перевели в другую сторону. В этот же момент с другой стороны я уловил человеческий вскрик, едва различимый сквозь весь нарастающий шум и бросился к своему товарищу.

Но было уже поздно: Ник осел и выпустил винтовку из рук. Я подбежал к нему и под градом пулемётных очередей втянул его за бетонную стену. Тот ещё был жив.

— 3 точка 5 на плюс 1 точка 25, - произнёс он и замолчал, навсегда.

Я понял его: это была поправка на расстояние и ветер для стрельбы по пулемётчику, заградившему огнём вход в бункер. Это была ценная информация, ценность которой сложно было сейчас недооценить, ведь теперь мне не нужно было тратить время на уточнение этих параметров, и я мог стрелять практически без подготовки.

Невероятно, но в последние мгновения своей жизни этот человек думал только о задании. Он сражался до последнего вздоха, до конца веря в наше дело.

Теперь из всех нас остался лишь я один и только от меня зависел успех всей операции. Уже который раз на поле боя я терял всех своих товарищей. Почему судьба поступала так со мной? Неужели только я один был достоин жить дальше? Кто это решил и почему?

К сожалению, я не выбирал судьбу, а потому мне оставалось лишь делать то, что было в моих силах — сражаться до последней капли крови, как и мои товарищи.

Я быстро ввёл поправки на прицеле. Мне следовало торопиться, пока ветер не изменился, и мне не пришлось тратить время на дополнительные корректировки. Но просто так высунуться и выстрелить я не мог: меня сразу же накрыл бы пулемётчик, к тому же, в темноте я его не видел, отчего и стрелять мог лишь по вспышкам его пулемёта.

Я аккуратно подполз к краю стены, откуда меня ещё не было видно, и быстро сдвинул мёртвое тело Ника на открытое пространство. Мгновение спустя на него обрушилась пулемётная очередь, откидывая тело назад. В этот момент я перекатился под прикрытие его тела и осторожно высунул над ним дуло винтовки.

В это время вертолёт приблизился к бетонному возвышению и крупным калибром заработал вокруг моей позиции. Облако снежных брызг поднялось вокруг меня, но я не сдвинулся и не убежал, сосредоточившись на пулемётчике. И я увидел вспышку выстрела. Тело Ника дёрнулось ещё раз, но я успел выстрелить ещё до этого.

Пулемётчик мгновенно замолчал.

В этот момент вертолёт зашёл ко мне со спины, всё ближе подбираясь ко мне своей огненной струёй. Ещё мгновение и меня уже ничего не спасло бы.

Я мгновенно вскочил на ноги, и со всего духу рванул ко входу в бункер. Откуда-то со стороны по мне затрещал ещё один пулемёт, вонзаясь пулями в бетонную стену и поднимая снежные фонтаны, но меня уже было не остановить.

В какой-то момент я понял, что прорвусь, и, сделав ещё несколько шагов, находясь под плотным огнём врага, запрыгнул внутрь надстройки.

Но и это был ещё не конец: необходимо было найти панель управления и ввести код, чтобы открылся люк в полу, которая и вела внутрь бункера.

Панель оказалась прямо на полу возле большого люка, метра три в диаметре. Я быстро окинул защитную крышку. Зажглась лампочка, подсвечивая клавиатуру. На небольшом экране появилась надпись, требующая ввести секретный код.

Теперь ошибиться было нельзя: три неправильных ввода ключа полностью заблокировали бы вход, и пробраться внутрь стало бы уже невозможно.

Код состоял из хаотичного набора цифр и букв, которые я выучил наизусть, находясь в самолёте: до этого во избежание утечки информации, его никому не говорили. Как оказалось, очень даже не зря.

Я быстро ввёл код, после чего прозвучала громкая сирена и огромная стальная крышка начала медленно приоткрываться.

Со стороны входа всё чаще начали залетать пули, и всё громче становился шум техники, приближающейся к бункеру.

«Быстрее, ну же!» — мысленно поторапливал я стальную машину, поднимавшую многотонную крышку со своего места.

Вертолёт подлетел к входу и, зависнув напротив него, открыл ураганный огонь из всех орудий. Я едва успел укрыться за стеной бункера, судорожно соображая, как же теперь спуститься вниз.

Крышка люка между тем поднялась на столько, что в образовавшуюся щель теперь мог протиснуться человек моей комплекции, а внутри зажёгся свет, освещая помещение внизу. Недолго думая, я выхватил две оставшиеся у меня осколочные гранаты и метнул их под вертолёт.

Прогремело два оглушительных взрыва, и вертолёт качнулся, огонь на мгновение прекратился, и я прыгнул вниз, в отверстие. Еле протиснувшись под люк, я ухватился за лестницу. Рядом увидел кнопку экстренного закрытия и резко нажал на неё.

В это время подбитый вертолёт врезался в бетонную постройку и через мгновение прогремел взрыв. Волной меня отбросило вниз, накрыв обжигающим пламенем.

Я упал на железный пол, крепко ударившись обо что-то металлическое, сознание моё помутнелось и меня вмиг поглотила кромешная тьма.

* * *

Не знаю, сколько часов я пролежал без сознания, но за это время я чуть не окоченел, находясь на ледяном полу подземного бункера.

С трудом очнувшись, я приподнялся, присев у стены. Тело зудело, и хотя вокруг всё было освещено мощны-ми лампами, я практически ничего не видел: в глазах были одни светлые размытые пятна. В ушах звенело, голова раскалывалась, а на затылке я ощутил огромную шишку, которая очень ощутимо давала о себе знать.

Некоторое время я неподвижно сидел, собираясь с силами и постепенно приходя в себя, думая только о том, что с каждой минутой моё задание близится к провалу, и чем дольше я бездействую, тем большему количеству врагов удастся скрыться, особенно теперь, когда они почувствовали серьёзную опасность для себя. Поэтому я пытался как можно быстрее вернуть себя в нормальное состояние.

Минут через десять я, наконец, начал различать окружающие предметы и, собравшись с силами, поднялся на ноги, придерживаясь за металлическую лестницу, с которой я так неудачно упал при взрыве.

Я с трудом рассмотрел стрелки на ручных часах, но они застыли и показывали лишь время моего падения, так что определить, сколько прошло времени стало вообще невозможно.

Я огляделся: на потолку, который здесь заменяла огромная многотонная крышка люка, были видны чёрные следы обгорелого металла — последствия взрыва, после которого, как я теперь понимал, я каким-то чудом остался жив.

Возможно, там, на верху, решили, что я умер, и тогда мне некуда было спешить, но в это как-то слабо верилось. Нужно было исходить из худшего, что заговорщики почуяли опасность и в этот момент спешно спасались бегством. Нужно было торопиться. Промедление грозило провалом всей операции, а так же могло привести к бесполезным жертвам со стороны мирного населения.

Я находился в верхней части бункера, напоминающей по своей конструкции небольшой, диаметром около шести метров цилиндр, несколько уровней которого объединяла винтовая лестница, располагавшаяся с краю у стены. Это было что-то вроде холла, где должен был находиться отряд спецназа, защищающий вход в бункер и готовый обеспечивать прикрытие глав государства, в то время, когда те спускались в бункер. Этот модуль в случае опасности уничтожался.