Елена Шихматова - Венец Бога Справедливости

• Название: Венец Бога Справедливости
• Автор: Елена Шихматова
• Жанр: Фэнтези

---

— Что случилось?

— Не помню!

— Когда…. Ах, да что я!

С этими словами он поднял Яромира как ребенка на руки и понес к дому, к ним уже подоспело несколько слуг, три нянюшки и два охранника. За свою не дюжую силу Питирим, собственно, и был оставлен на службе при юном принце — он в случае чего всегда мог поднять его без какого-либо паланкина. Меж тем нянюшки заверещали вокруг как стайка перепуганных птичек.

— Что? Что случилось?

— Что болит, господин?

— Как это случилось?

Но Яромир стойко молчал, всем своим видом показывая, что говорить ему тяжело. Да и Питирим прикрикнул на них, заявив, что они только делают хуже.

— Ему и так плохо, и вы еще тут!

В кабинет короля постучались — не прошло и десяти минут с того момента, как он попросил не тревожить его. Нет, он совсем не имел в виду такое малое количество времени. Первые два стука он проигнорировал, на втором пришел в ярость.

— Я же просил не беспокоить меня! — воскликнул он, поднимаясь с кресла. Решительными шагами он достиг двери и резко открыл ее.

— Ваше величество! — затрясся охранник. — Простите, но принц, он…

— Что? Что такое?

— Его Питирим несет на руках.

— Что? Что?! Сколько это может повторяться! Вы не можете усмотреть за одним! Можно подумать, он так мал, что его приходится искать по полдня! Прочь с дороги!

Король бесцеремонно отстранил побелевшего от волнения эльфа и поспешно вышел на лестницу. Когда он спустился вниз, на первый этаж, в дом уже внесли принца. Питирим аккуратно положил его на диван, дав возможность лекарям осмотреть юношу.

— Чего столпились! — прикрикнул Александр на успевшую собраться толпу зевак, после чего они все поспешно вернулись к оставленной работе. — Что случилось?!

— Не знаю, ваше величество, я…

— Вы никогда ничего не знаете! Только как заниматься вместо вверенной вам работы всем, чем ни попадя!

Питирим молчал: по большому счету король был прав, они далеко не всегда неотрывно следили за Алеком, чаще вверяя юношу самому себе.

— Ну, что? — спрашивал он лекарей, которые только приступили к осмотру принца.

— Мы еще пока ничего не можем сказать, — тихо ответил главный королевский лекарь, зная, что королю в таких случаях лучше отвечать по-существу, а если не знаешь: что, то жди волны гнева.

— И вы смеете мне это говорить! Да как у вас наглости хватило говорить мне такое в лицо!

— Ваше величество, — попробовал, было, образумить его Питирим, но этим только нарвался на подписание себе выхода на преждевременную пенсию.

— А ты вообще молчи! И запомни: ты уволен! Уволен! Убирайся конюшни чистить или лучше сиди дома, чтобы никому не вредить своей работой, а то у тебя в конюшне ни одна лошадь не выживет!

Питирим побледнел — подписывая увольнение себе, он подписывал смертный приговор и своей больной дочери. Кто теперь возьмет его на работу после таких заявлений короля? Здесь если и оставался выход, то только один — бежать из страны. Но куда? В Ридану? Там он ряд ли выживет, еще, чего доброго, попадет в рабство и уже тогда точно не сможет помочь своей дочке. Но куда еще? В Идэлию? Нет, там не примут западного эльфа по идейным соображениям. Царство Льва и Королевство Серебряного Дерева — вотчины людей, им не известна, да и не нужна эльфийская медицина. А богатая Каримэна — недоступный плод для представителя любого иного народа, чем драконы. Питирим тупо смотрел на короля, ему было уже все равно: кричит он — а он кричал — или нет. Самое страшное уже свершилось.

— Что ты стоишь, остолоп? — донеслись до него слова, после того, как кто-то с силой дернул его плечо. Это был один из лекарей. — Отнеси его в комнату, наверх. Да, не урони, смотри!

Он безоговорочно повиновался. Меж тем лекари с недоумением смотрели друг на друга: они, естественно, не нашли признаков какой-либо болезни у Яромира, его болевые гримасы отражались в них волной недоумения. Что могло вызвать такое поведение юноши? Они не знали, но зато понимали: стоит им признаться в этом королю и им придется распрощаться с работой так же, как и Питириму.

— У него приступ лихорадки Иеронимуса, это не страшно, поверьте.

— Лихорадки кого?..

— Вы, возможно, не слышали о такой болезни, потому что она очень редкая, но нестрашная. Это недомогание скоро пройдет. Своевременный прием лекарств, постельный режим и все будет в порядке.

Яромир едва не рассмеялся, услышав вердикт лекарей. Он сам никогда не слышал о такой болезни, но вовсе не потому, что плохо учил медицину, а потому, что такой болезни не было в принципе. Перепуганные эльфы придумали ее, найдя в этом спасение для себя и отсрочку перед установлением точного диагноза. Пока же они успокоили короля и дали выпить приличную порцию обезболивающего со снотворным принцу. Яромир с негодованием для себя отметил, что его страшно клонит в сон, но сопротивляться сейчас он не мог. Иначе его блистательный план сорвался бы.

— Что-то изменилось в нем, — сказал он подошедшему Артамону, когда юношу проносили мимо него.

— Что именно?

— Лицо у него не такое. Не глупое, нет, но очень умное и еще жестокое…

— Полно, ваше величество. Как можно увидеть такое на лице спящего?

— Можно, Артамон, можно, тем более, когда догадки могут иметь прочную опору.

— О какой опоре вы говорите? — осторожно спросил Артамон, на что король ответил резко, только что не грубо.

— Ни о какой! Ты стал задавать слишком много вопросов, Артамон! Не забывай о том, где твое место!

Артамон не ожидал такого резкого оборота, потому смотрел на короля непонимающе и даже изумленно. Но, впрочем, он довольно быстро справился с собой: в конце концов, такое поведение Александра могло диктоваться уверенной раздражительностью последних нескольких лет, и, конечно же, теперешней тревогой за принца. Артамон склонил голову в знак признания своей неправоты и попросил короля отпустить его.

— Иди!

— Слушаюсь, — Артамон поспешно развернулся и отправился к выходу, но на пороге вынужден был остановиться: его окликнул король.

— Подожди! Артамон, проверьте там все, откуда он шел. Может, что найдете.

— Будет исполнено, — кланяясь, говорил Артамон. Взяв с собой несколько эльфов он отправился в те самые ивовые заросли, где теперь о содеянном напоминал только небольшой куст роз, столь не естественно расположенный в таком месте.

3 глава. Чудесная болезнь Иеронимуса

Новоявленный принц Западной страны эльфов проспал до следующего утра. Его пробуждения с равно противоположными чувствами ожидали король и лекари, если первому хотелось поскорее увидеть сына в полном здравии, то вторым как можно дольше оттянуть время до принятия какого-то конкретного решения, для чего они собрали совет Что же все-таки сказать королю? Продолжить лгать о некоей болезни Иеронимуса? — но как тогда лечить юношу, ведь, очевидно, ему плохо, а они не знают: как ему помочь.

— Надо подробно расспросить его, — говорил старший из лекарей, Тихон, — а уж потом, если он ничего не вспомнит, будем составлять диагноз нашей чудо-болезни.

— Да… — протянул Игнат, его первый помощник, — и как он только поверил нам!

— И как вы только додумались до такого, господин Людвиг! Это просто…

— Возмутительно, Тихон.

— Возмутительно? Почему? Вы спасли нас!

— Но спас ли я тем самым юношу? Ведь мы так и не знаем: что с ним, чем его лечить, и чем это, в конце концов, может обернуться. Что если, мы с каждой минутой нашего бездействия упускаем возможность помочь ему!..

— Все это, конечно так, — отозвался Игнат, — но у меня, если честно, сложилось впечатление, что он абсолютно здоров и все это просто выдумал. Что если он хотел так поиграть с нами?

— Поиграть! Что вы, Игнат, это при его-то уме-разуме! Нет, я в это не верю.

— Но у вас есть какие-то другие объяснения столь странному поведению?

— А я думаю, — настаивал Людвиг, — он болен некоей болезнью, о которой мы ничего не знаем, а сейчас еще и боимся это признать.

Он вопросительно посмотрел сначала на одного коллегу, потом на другого, но оба потупили взгляд и промолчали, расценив это молчание как согласие с его утверждением, Людвиг продолжал в том же русле.

— Итак, мы все-таки должны, как мне кажется признать свое бездействие, вызванное нашим незнанием.

— И вы скажете об этом королю? — возмутился Игнат. — Если так, то вам вконец не дорога ваша служба и…

— А вам недорога жизнь бедного юноши, с которым Природа и так обошлась, как с самым последним негодяем! Бедный мальчик! Если бы он только понимал весь ужас своего положения!.. Он бы, верно, впал в отчаяние.

— Его счастье — он ничего не понимает, — вторил ему Тихон. Игнат же не унимался, для него одна мысль о признании во всем королю являлась возмутительной и недопустимой.