Василий Звягинцев - Хлопок одной ладонью

• Название: Хлопок одной ладонью
• Автор: Василий Звягинцев
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-18710-2, 5-699-18712-X, 5-699-18711-9

Они, наконец, сошлись — люди разных времен и реальностей, но одинаково любящие свое Отечество: Андрей Новиков, Александр Шульгин, их друзья из «Андреевского братства», офицеры Вадим Ляхов и Сергей Тарханов. В одном строю, на поле боя, потому что поодиночке им теперь никак нельзя. Угроза уничтожения мира, в котором они живут, перешла из категории философской в категорию военную. И задача теперь ставится так: выстоять, отразить агрессию, выявить и уничтожить врага. До полной и окончательной победы…

---

Директор махнул рукой.

Я, конечно, готов был сочувствовать всем, однако опять окружающее — только картинка, сюжет, морок. Единственная правильная позиция — вести себя спокойно и собирать информацию.

А если вдруг окажется, что застрял я здесь напрочь (нельзя исключать), тогда и начнем рефлексировать по полной программе.

— С первой минуты хочу вас спросить, уважаемый Герман Артурович, я не дурак, поверьте, и в делах определенного сорта понимаю, — каким образом вы в вашем заштатном заведении сумели накопить такое количество боевого оружия в рабочем состоянии? Что я, не видел, как поганенький именной наган местного героя революционных битв, перед тем, как поместить в витрину, сверлили с нечеловеческой яростью, и по патроннику, и даже по каморам барабана. А у вас — и «МП», и «Максимы», и прочих винтарей немерено, если вам патроны восьмого года машинами завозят… Я советскую власть изнутри знаю, сроду б она такого не допустила.

Вайсфельд снова рассмеялся тем же дробным смехом, но теперь он звучал торжествующе.

— Знаете, да не совсем. Или — московскую знаете, а местную плохо! Первые секретари крайкома — и. о. царя и бога на земле. Если себя правильно поставили. А наши умели, ох, умели. Да что говорить, если с самого сорок четвертого года один как Сталину в доверие втерся, так до безвременной кончины в восемьдесят лет серым кардиналом Политбюро пребывал. Второй едва-едва Генсеком не стал, болезнь аорты подкосила. А третий — стал! Где еще такое видано, уголочек страны самый захолустный, а — кузница кадров! Почище Днепропетровска.

Теперь наконец я понял, где оказался.

Интересный поворотик сюжета, я вам замечу!

Но виду не подал, по тому же принципу: «Ловушка, я в тебя не верю!»

— А вот эта наша коллекция оружия составилась из оружейного музея знаменитого Самурского полка, который, уходя на Кавказский фронт в 1914 году, сдал ее на хранение нам. До поры. А пора и не пришла, знаете почему. В Гражданскую кое-что подкопили, и после, тогда с этим проще было. Вы не поверите, немцы в город пришли, на полгода всего, правда, так до наших нижних подвалов не добрались. И никто не предал! Правда, и комендантом случайно оказался интеллигентнейший человек из кайзеровских еще офицеров. Открытые фонды, и то грабить своим не позволил. Так все и сохранилось. Когда немцы бежали, по улицам, столько всего валялось, что тогдашние сотрудники весьма коллекцию пополнили.

А после войны с начала дела никому до наших фондов не было, а потом я, когда директором стал, вместе с тогдашним начальником управления культуры (он понимающий мужик был, боевой кавалерист-доваторец[7]) нашел возможность в приватной обстановке с Первым по душам поговорить.

Так и так, мол, владеем мы одной из ценнейших в Союзе коллекций старого оружия, холодного и прочего, на мировом рынке раритетов миллионы и миллионы долларов стоила бы, особенно в комплекте, а если ваши милиционеры ее попилить потребуют, сразу в цену металлолома обратится.

Он в подпитии был, велел все ему показать. Посмотрел, подумал, одну кубачинскую шашку[8] себе на память взял и выдал мне охранную грамоту, окончательную. Для всех преемников и на все времена. Вот поэтому нам сейчас есть чем обороняться.

И с продовольствием у нас более-менее неплохо. Тут вот, прямо за углом, большой гастроном, тоже, по счастью, в старом доме расположенный. Ребята под шумок сходили, притащили из подсобок всякого «дефицита» — мясная тушенка, колбасы, сыр. Макароны, мука, соль, сахар, разумеется. Недели на две хватит, наверное…

— А потом?

Вайсфельд пожал плечами.

— Что потом? Образуется как-нибудь или совсем в тартарары покатится. Откуда я знаю, где-то что-то сдвинется в очередной раз, и уже мы исчезнем, а тут заплещется Сарматское море…

Я поинтересовался, есть ли в гарнизоне отставные офицеры или просто люди с боевым опытом?

Оказалось, что в армии служили многие, но больше рядовыми и сержантами. Был отставной подполковник, как раз главный хранитель оружейной коллекции, да ушел два года назад на покой по полной дряхлости. Потому и с «Максимом», и с другими сложными системами разобраться некому.

— А что, возьмете меня в военспецы?

— Так я с самого начала имел это в виду. Приступайте.

Я попросил построить всех, способных (и готовых) носить оружие. Таковых набралось двадцать восемь человек в возрасте от двадцати до пятидесяти, из них три женщины. Известная Светлана Петровна и две студентки — разрядницы по стрельбе. Из «ТОЗ-12» и «МЦ», разумеется, но трехлинейные карабины держали вполне уверенно.

Войско, конечно, так себе, даже «афганцев» среди них ни одного не оказалось, но где другое взять? Держатся люди все-таки уверенно и смотрят бодро.

Огневая мощь состояла из тех же «мосинок» разных модификаций, четырех «Винчестеров», выпускавшихся в Первую мировую в САСШ по русскому заказу и под русский патрон, ППШ и ППС, двух «МП» и ручника «ДП-27».

В общем, неплохо, только для немецких автоматов было всего пять магазинов и патроны, сами понимаете, тех еще лет выпуска. То ли выстрелят, то ли нет. Для наших пистолетов-пулеметов в училище удалось раздобыть лишь десять картонных пачек — 160 штук. Так что лучше автоматчиков держать в резерве, на случай решающего ближнего боя.

Я спросил у Светланы, испытывала ли свой «машинпистоле» в деле и вообще как он к ней попал и почему.

— Интересуюсь этим делом, хоть и филолог. Артем Захарович (это тот самый подполковник-оружейник) мне все показывал, разборке-сборке учил. Говорил, что, не дай Бог, конечно, если опять придется, то каждый нормальный человек должен владеть оружием, как ложкой.

— Умный человек.

— Ну вот, когда все началось, я первым делом в склад спустилась и «Шмайссер» себе взяла.

— Какой же это «Шмайссер»? Неужто ваш знаток так говорил?

— Нет, «МП-38, Эрма», конечно, но он сказал, что на фронте все так говорили, для простоты…

— Пусть так, а стреляли или нет?

— Одна короткая очередь, поверх голов.

— Значит, не сгнили еще патроны. На совесть делали. Ладно, будем делом заниматься.

С помощью двух парней, бывших пулеметчиков, «Максим» вытащили из подвалов, я, вспоминая крымские дела, перебрал действительно находящийся в почти идеальном состоянии и тщательно смазанный механизм. Убедился, что все работает как надо. Залили воду в кожух, набили три брезентовые ленты, на что ушло как раз два цинка. Затащили четырехпудовый пулемет на крышу.

Спасибо неизвестному архитектору этого здания, придумавшему устроить над главным входом этакое декоративное излишество в виде трапециевидного каменного фронтона почти двухметровой высоты с барельефами и круглым отверстием посередине. Возможно, здесь когда-то помещались часы, но сейчас оно идеально подошло в качестве амбразуры.

Отсюда как на ладони видна была площадь, ограда и корпуса училища по ту сторону, еще несколько внушительных старинных зданий в отдалении. Позиция изумительная, центр города просматривается на полную дальность прицельного выстрела.

Правда, в кого и зачем стрелять, пока непонятно, но интуиция подсказывала, что наверняка придется. Иначе что я вообще тут делаю? Со старым музейщиком познакомиться забежал и осмотреть вотчину последнего Генсека? Очень сомнительно.

По въевшейся в натуру привычке немедленно брать ситуацию под контроль я решил, пока все тихо, сходить в училище, познакомиться с кем-то повыше рангом, чем простые курсанты.

Взял в сопровождающие студента-историка Стаса, как раз и организовавшего негоцию с доставкой патронов, повесил на плечо одолженный у Светланы «МП», больше для солидности, а там кто его знает, и отправился.

Стас, немедленно вообразивший себя как бы адъютантом нового командира, человека куда более подходящего к этой роли, чем старик-директор, да еще из самой Москвы, старался тоже выглядеть серьезным и бывалым.

Нормально. Перейдя на четвертый курс, мы себя тоже ощущали весьма крутыми парнями. Пожалуй, самыми, потому что пятикурсникам нужно уже думать о госэкзаменах, дипломах, распределении, аспирантуре и прочих скучных вещах, а четвертый — это авторитет, сила и независимость.

Карабин он повесил на плечо небрежно, стволом вниз. Вроде как признак особой лихости. Одолжившись сигаретой, курил неторопливо, держа ее большим и указательным пальцами левой руки. И одновременно излагал собственную версию происходящего, постоянно ссылаясь на фантастические романы и рассказы, по преимуществу западные, касавшиеся той же тематики.

Многих названий книг и фамилий авторов я даже не слышал, хотя в свое время тоже был не чужд. За рубежом читал все больше испано— и англоязычные газеты, справочники и тому подобное, на беллетристику времени не хватало, а в Союзе две-три новые книжки купишь в ларьке Домжура[9], если повезет, и все на этом.