Алина Политова - Серпантин

• Название: Серпантин
• Автор: Алина Политова
• Жанр: Современные любовные романы

---

чутко прислушиваясь к ее ощущениям и благодарно ловя ее маленький острый язычок.

И поцелуй этот был странным. Гера не знал, что так бывает. Это было так не

похоже на ощущения, которые возникали от сумбурной грязной возни с Прониной.

Нет, сейчас все-все было иначе. Растворяясь в океане нарастающего желания, он ни

на секунду не забывал, что держит в руках ее, именно ее, эту маленькую, такую

дорогую для него девочку. Ту, о которой мечтал ночами, от отчаяния и

безнадежности сжимая до крови кулаки, ту, которая даже в эту секунду не

принадлежала ему полностью и, возможно, не будет принадлежать никогда. Это были

взрослые ощущения, искусство, которому учатся всю жизнь, и которое доступно лишь

единицам. Искусство чувствовать партнера, держать его образ в голове даже тогда,

когда волны примитивных желаний стирают само ощущение реальности. Он вложил всю

нежность, на которую был способен в этот бесконечный поцелуй. Его руки ласкали

ее лицо, пытаясь кончиками пальцев уловить движение губ, шею, плечи, выбившиеся

из косичек черные пряди… Ему хотелось, чтобы она почувствовала то, что чувствует

он. Его любовь к ней, боль, тоску…

Она осторожно отстранилась, но только чуть-чуть.

— Я забыла, что нужно дышать…

— Кажется я тоже.

— Ты сможешь снять с меня платье? — ее губы были близко-близко. Он даже

чувствовал запах парного молока, исходивший от них.

— Попробую.

— Только закрой глаза, ладно?

— Зачем?

— Почему-то я стесняюсь тебя.

Он улыбнулся про себя и послушно зажмурился.

Такая непростая задача — в первый раз раздевать школьницу, да еще и вслепую.

Завязка на фартучке у нее за спиной (ему пришлось обхватить ее, и он, не

удержавшись, коснулся губами шеи), молния на спине, пуговки на рукавах. Женя

подняла руки, платье легко соскользнуло и упало рядом с кроватью. Все еще не

решаясь открыть глаза, он на секунду замешкался. Женька тут же взяла его руки в

свои и положила себе на бедра. Горячая обнаженная кожа и резинка трусиков. Это

было уже слишком. Он едва сдержал дрожь, прошедшую по спине. Пальцы онемели, но

он сумел кое-как засунуть их под резинку и потянуть вниз. Женька высвободила

ножки, коснувшись его ладоней холодными пятками и быстро нырнула под плед.

Герка начал снимать одежду с себя. Руки уже совсем не слушались, в голове что-то

громко бухало, а о том, что происходило в других частях тела, он даже боялся

думать, чтобы все не испортить, как с Прониной в первый раз.

Когда дело дошло до брюк, он не выдержал и спросил:

— Ты глаза закрыла?

— Неужели ты стесняешься?

— Почему-то.

— Тогда не волнуйся, я их еще не открывала.

Он разделся, забрался к ней под плед и робко обнял ее хрупкое горячее тело. Она

выпрямила ножки и придвинулась ближе.

— От тебя пахнет лавандой, — прошептала в самое ухо, — ты знаешь, как пахнет

лаванда?

Ее нога медленно легла ему на бедро, открывая…

Он тихо застонал.

— Ева, стой…

— Почему?

— Поговори со мной.

— О чем?

— О чем хочешь. Мне нужно отвлечься, а то я не успею ничего сделать…

Женя захихикала ему на ухо.

— Тогда вся кровать будет мокрая, и я буду мокрая, и нам надо будет стирать

простыни в ванной.

— Да, и купать тебя.

— Ничего страшного, можно еще раз попробовать.

— Откуда ты все знаешь?

Я просто разговариваю с тобой, как ты просил. — Прошептала она и в тот же момент

он почувствовал, что…

Ее обжигающее тепло сдавило его со всех сторон… Какая-то древняя сила заставила

двигаться навстречу… Он перевернул ее на спину, ее ноги тут же послушно обвили

его, прижимая еще сильнее… Остановиться было уже невозможно и он поддался ритму.

Только не сейчас, не так скоро, слишком хорошо, чтобы так быстро закончилось…

Нужно думать о чем-то другом, отвлечься… Боже, ну о чем же можно думать в такую

минуту! Он открыл глаза. Ее лицо… вздрагивающие приоткрытые губы… голубая жилка

на шее… Жаркая волна прокатилась по его телу и… вдруг произошло нечто странное.

Глаза Женьки распахнулись широко-широко, она судорожно вдохнула и выгнулась,

полностью вбирая его в себя.

Что с тобой, тебе больно?! — испугался он и попытался выйти из нее, но Женька

сжала его ногами, не давая даже двинуться. Его будто окатили ледяной водой. Он

подумал, что она задыхается и от этого так бьется.

— Ева, что…

Кошмар длился всего несколько секунд, но Герке показалось, что прошла вечность,

прежде чем она ровно задышала и в глазах появилось осмысленное выражение. Что

— то изменилось в ее лице. Как будто она только что проснулась и не может понять,

где находится.

Женька разжала ножки, осторожно отползла от него и безо всякого стеснения

уселась по-турецки. Герка настороженно следил за выражением ее лица. Казалось,

ее ударили чем-то тяжелым и она никак не придет в себя. Какое-то время девочка

сидела неподвижно, пустым взглядом глядя в пространство, потом вздрогнула,

нервно хихикнула, провела рукой по лицу. Наконец ее внимание сфокусировалось на

Герке, и она странным голосом спросила:

— Как ты это сделал?

— Что?

— Ну… это. Как?

— Тебе было очень больно?

Она опять хихикнула.

— Больно?! Ты что, нет!.. Нет-нет-нет!

— Тогда… как? — он совсем запутался.

— Как…, - она задумалась, подняла руки и по-детски растопырила пальцы. -

Бум!..

— Бум?!

— Нет. Как… как будто по телу мурашки бегают. Только намного намного сильней. И

потом — бум! — все взорвалось. Как ты это сделал?

— Это щекотно?

Да нет же!

Т- огда я не понимаю. Я ничего особенного не делал. Может у меня руки холодные?

Поэтому у тебя мурашки?

— Не мурашки это! — засмеялась она и с размаху упала ему на грудь. Прошептала в

самое лицо:

— Это было так приятно. Лучше всего на свете. Я не знала… что так бывает. Как ты

это сделал?

Он убрал ей за уши торчащие во все стороны волосы и серьезно посмотрел в глаза.

— Тебе было хорошо? Тебе понравилось со мной?

— Да-а. — игриво протянула она.

— Значит теперь мы будем вместе? Всегда будем вместе, да? Раз тебе хорошо со

мной. И не обязательно, делать это снова, тебе же рано еще наверное. Просто

будешь моей девчонкой.

Женька перестала кривляться. Снова отодвинулась и села. Опустила ресницы,

рассматривая что-то внизу. Бросила на него быстрый затравленный взгляд. Снова

опустила.

— Ты меня называл Ева. Почему?

— Мне так захотелось. Я всегда буду так тебя называть. Мать Чехова звали

Евгения, но все называли ее Ева, я почему-то подумал, что это одно и тоже имя…

Слушай, я же не об этом спрашивал! — он почувствовал нарастающую панику. Неужели

ничего не изменилось! Неужели эта ее близость была только видимой, секундной и

все останется по-прежнему… неужели она просто хотела избавиться от него, и как

кость бешеной собаке бросила ему под ноги свое тело…

— Ты правда меня любишь? — спросила она.

— Да.

Отвернулась. В глазах что-то блеснуло, или ему только показалось.

— Ева, ты что, плачешь?

— Нет. Хочется, но я не буду. Я могу.

Он захотел обнять ее, прижать к себе, но не решился. Тогда-то она точно

расплачется.

— Почему тебе хочется плакать?

Женька покачала головой.

— Ты хороший. Ты стал мне нравится. В последний час.

— Если захочешь, так будет всегда.

— Нет, ты не понимаешь. — она повернулась и подняла на него глаза. В них застыла

настоящая боль, такая нелепая и неправильная на этом детском нежном личике. — Я

хотела, чтобы ты влюбился в меня. Чтобы тебе было плохо. Это я придумала, когда

сегодня увидела тебя возле дома. Хотела подразнить тебя, а потом выгнать. Я

знала, что ты меня так просто не забудешь, и что тебе будет плохо. Но ты… совсем

другой. Ты ни в чем не виноват. И мне не хочется, чтобы ты уходил. Так хорошо…

даже разговаривать с тобой. И я не знаю что мне сейчас делать. Как сделать,

чтобы было лучше.

— Лучше? Для кого?

— Для тебя.

— Но ты же знаешь, как лучше будет для меня. Все просто.

— Нет, не просто. Я не могу рассказать тебе, но… мне нужно решить самой. Как

сделать, чтобы тебе не было плохо. Не понимаю… в любом случае получается, что я

тебя обману. И если ты узнаешь когда-нибудь, то подумаешь, что я хотела

отомстить… не понимаю. Наверное нужно быть взрослой, чтобы понять, как будет

правильнее. Почему я должна разбираться в этом?! Так трудно…

— Что-то я не понимаю..

Она вздохнула и опустила голову.