Сергей Наумов - Искатель. 1981. Выпуск №1

• Название: Искатель. 1981. Выпуск №1
• Автор: Сергей Наумов
• Издательство: Издательство ЦК ВЛКСМ "Молодая гвардия"
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1981

На I–IV стр. обложки и на стр. 2 рисунки Ю. МАКАРОВА.

На II стр. обложки и на стр. 42 рисунки А. ГУСЕВА к повести Ллойда БИГЛА-МЛАДШЕГО «Памятник».

На III стр. обложки и на стр. 70 и 127 рисунки В. ЛУКЬЯНЦА к повести Леонида МЕДВЕДОВСКОГО «Звонок на рассвете».

---

— С чего вы взяли, что наш Джимми — медалист? Он еще не выставлялся.

Если сейчас прислушаться к моему сердцу, меня действительно можно принять за влюбленного. Но причина другая — я услышал ее голос, ее манеру с ленивой жеманностью растягивать гласные. Сомнений нет — это она звонила в больницу.

— Его, значит, зовут Джимми? А вас?

Девушка вскидывает на меня кокетливый взгляд из-под густо облепленных тушью длинных накладных ресниц.

— Лаурой.

Я хочу подойти и представиться по всем правилам хорошего тона, но колли угрожающе оскаливает зубы.

— Не подходите близко, Джимми этого не любит. Ревнив, как тысяча Отелло…

— А если я все же попробую?

— Тогда вам придется покупать новые брюки. Защитничек, я гляжу, у вас не очень надежный.

— Молодой, необученный, — вздыхаю я. — Но взгляните, каков экстерьер! А высота в холке! А ширина пасти! Наконец, обратите внимание на скакательный сустав! Ручаюсь, через год он станет рекордистом-медалистом. Вот тогда я смогу подойти к вам безбоязненно.

— Поздно! Тогда будет поздно.

— Выйдете замуж?

— Все может быть…

— И кто же он, мой счастливый соперник?

Кокетливая улыбка, завлекательная игра ресниц. Поистине, чтобы научиться строить глазки, совсем необязательно заканчивать институт.

— Так кто же? — настаиваю я на правах ревнивого влюбленного.

— Его здесь нет, но он скоро вернется, — неохотно роняет Лаура.

Я лихорадочно перебираю в памяти «странствующих и путешествующих». Геолог? Моряк? Снабженец? Экскурсовод?.. И вдруг в моем мозгу вспыхивают слова свидетеля в окулярах: «Он шел широким, размашистым шагом, девушка едва за ним успевала». Проверим!

— А, знаю! «Вы служите, мы вас подождем». Угадал?

Испуганно-удивленный взгляд Лауры говорит о том, что я попал в яблочко. Так, так. Значит, парень, с которым она ушла, солдат. Запомним, пригодится. Но сейчас меня гораздо больше интересует, кто остался после их ухода. Валет? Или кто-то еще, кого мы не знаем? Я осторожно нащупываю пути к разгадке:

— Неужели ваш солдатик не боится за вас? Такую красивую девушку, могут и увести. Думаю, охотников нашлось бы немало. Да я первый!..

— А Джимми на что? — весело парирует Лаура.

— Ну не всегда же вы ходите с таким грозным стражем.

По какому-то наитию я вдруг решаю броситься напролом. Хоть и не великий я физиономист, но кое-что узнаю по выражению лица. Я оглушительно хлопаю себя по лбу.

— Теперь я вспомнил наконец, где вас видел. Вы шли по Гончарной, так? И провожал вас мощнецкого вида парень, так?.. Это и есть ваш будущий муж?

Оживленное, смеющееся лицо мгновенно становится злым и отчужденным. Перемену в настроении хозяйки чувствует и Джимми; он снова оскаливается на меня.

— Вы меня с кем-то путаете. Никогда я не гуляла по Гончарной и, где такая улица, не знаю.

Я резко торможу и даю полный назад:

— Вообще-то вас трудно с кем-либо спутать, вы неповторимы в своем очаровании. Да и какое все это имеет значение — была, не была… Главное, чтоб вы забыли про того вояку. Он что, приезжал на побывку?

Все кончено, нет больше прежнего доверия, взгляд Лауры холоден и насторожен.

— А почему это вас так интересует?

Если я сейчас достану удостоверение, она замкнется окончательно. И тут меня осеняет. Я оглядываюсь, прикладываю палец к губам.

— Тсс! Интересуюсь не только я… Валера тоже…

Девушка нервно дергает поводок.

— К-какой Валера?

— Разве у вас их несколько?

— Имя довольно распространенное…

— Имеется в виду Валера Дьяков.

— Не знаю такого, — хмурится Лаура.

— Неужели? — Я вынужден сменить стиль: из скромного влюбленного превратиться в нагловатого посланца Валета. — А вот он тебя знает и помнит. Передай, говорит, Чернышу наше с кисточкой, а если не признается, покажи вот эту иконку. — Я вынимаю снимок и помахиваю им перед носом девушки.

Лицо Лауры проясняется.

— С этого бы и начал. А то темнит, строит из себя черт-те что, чушь собачью теребит. Где Валет, куда запропал?

— О берлоге, по некоторым соображениям, болтать не велено. Нужны хрустики, чтобы начать новую жизнь.

И снова неуловимо меняется ее лицо: оно становится жестким и твердым.

— Мы ему ничего не должны, расчет был полный.

— Все правильно, все о'кэй. Но он сейчас на мели…

— Какое наше дело? И почему это я должна доверять совершенно незнакомому мне человеку?

— Лаура, ты забыла — мы знакомы целую вечность. Меня зовут Дима, а это вот Демон — будущий медалист…

— Уникально интересно! Так вот, Дима, передай Валету, чтобы никого больше не подсылал, а приходил сам. Тогда и поговорим. Пошли, Джимми! Буду ждать завтра в это же время.

И она пошла прочь — красивая, фигуристая, предмет мечтаний и раздоров неуравновешенных юнцов. А я так ничего и не узнал о том, что же произошло на Гончарной. Я смотрю, как она удаляется легкой, стремительной походкой, и не знаю, что делать: следовать за Лаурой или подождать до завтра? А вдруг она больше не придет?.. Я быстро выхожу из парка, она в этот момент заворачивает за угол. Оглянулась, сердито погрозила пальцем. Я посылаю ей пламенный воздушный поцелуй. Ладно, рискнем, теперь ясно, в каком примерно районе она живет.

10

За спиной Бундулиса приоткрывается дверь, и я вижу в щелочку фасонистый пробор Леши Волкова. Отчаянно жестикулируя, он пытается выманить меня в коридор.

Бундулис неожиданно резко оборачивается.

— Леша?! Ты чего там семафоришь?

Волков вытягивается в струнку.

— Товарищ майор! Найден очень важный свидетель!

— Так давай его сюда, — оживляется Бундулис.

В сопровождении сияющего Волкова в кабинет входит отчаянно курносая девчонка, на пышных каштановых волосах лихо заломленный берет. Брови у нее такие высокие, словно она однажды сильно чему-то удивилась, да так и осталась навсегда удивленной.

— Проходи, проходи, Зина, — подбадривает Леша. — И повтори все, что мне рассказывала.

Девушка садится на краешек стула, быстренько оглядывает нас — кто тут главный? — и поворачивается к Бундулису.

— Я работаю на троллейбусе девятой линии. Вечером, конечно, народу мало, каждый пассажир заметен. Этого парня я увидела, когда он выбежал с улицы Садовой. Он мне замахал рукой и крикнул что-то. Я, конечно, подождала, пока он войдет, и только тогда тронула машину. В зеркальце, конечно, наблюдаю. И так обидно мне показалось — я как порядочная ждала его в ущерб графику, а он не соизволит билет прокомпостировать. Я, конечно, по микрофону напомнила: «Граждане, не забывайте компостировать билеты!» А он взял да на следующей остановке и вышел. Меня, конечно, потом совесть мучила: может, у парня при себе билетов не было, заставила пешком топать.

Зина замолкает, но галантный Бундулис мило улыбается ей, просит:

— Так, так, Зиночка, продолжайте. Все, что вы рассказываете, чрезвычайно интересно. Вы могли бы описать своего пассажира?

Девушка сдвигает брови к переносице, говорит, вспоминая:

— Он был в светло-зеленом плаще до колен… Волосы русые, вьющиеся немного…

Когда Зина, подписав протокол, выходит из кабинета, Бундулис поднимается из-за стола и начинает не спеша, то и дело останавливаясь, расхаживать по кабинету.

— Знаешь, Дим Димыч, — наконец говорит он, — в своих рассуждениях мы все время исходили из агрессивности преступника. И не без оснований. По свидетельству Ксении Борисовны, парень яростно наскакивал на девчонку. Пассажир такси добавил к этому, что тот кричал: «Предательница, ты мне всю душу истоптала!» Заметь, кстати, какой изысканный оборот… Так вот. У нас постоянно перед глазами беснующийся парень. Девчонка с ее крином: «Валера, не надо!» А где третий? Мы не знаем ни его примет, ни его имени, ни его реакции на происходившее. В своей версии ты впервые предположил, что он не был безучастным свидетелем, что он дал отпор ошалевшему ревнивцу. Вот почему, Дим Димыч, в развитие твоей гипотезы я выдвигаю свою: Валерой звали солдата, к нему относился крик девчонки. Что скажешь?..

Что я мог ответить — логика Бундулиса была безупречной. В сущности, я все время топтался вокруг одной-единственной версии — преступника звали Валерой. Да, конечно, в девяноста девяти случаях из ста испуганный женский возглас должен относиться к нападающему… Кроме того, о третьем вообще не было известно, он всплыл совсем недавно. Слабые утешения! Кто впервые назвал имя Валера? Сеглинь! Это он в ответ на мой звонок сообщил, что таксист вспомнил имя преступника. А за полчаса до этого ввалился Рябчун с фотографией Валерки Дьякова… Вот они, истоки ошибки, которая вывела следствие на ложный путь.

Бундулис сел рядом, приобнял меня за плечи.

— Выше голову, Дим Димыч! Это всего лишь предположение, очень может быть, что оно не подтвердится. Его надо проверить сегодня же при встрече с Лаурой. Незаметно подведи разговор к солдату и, улучив момент, назови его Валерой. Интересно посмотреть, как она прореагирует… Сходить, что ли, мне с тобой, постоять в сторонке?.. Нет, не пойду, думаю, ты и сам сделаешь нужные выводы. Если моя версия верна, это значительно усложняет розыск. Теперь преступником может оказаться Андрей, Николай, Константин… словом, имя перестало быть главным ориентиром.