Анатолий Безуглов - Преступники

• Название: Преступники
• Автор: Анатолий Безуглов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Детектив
• Год: 1987

В приключенческом романе действуют следователь по особо важным делам Чикуров и его стажер — следователь Дагурова. Они успешно разоблачают опасных преступников, которые корысти ради совершают обман, хищения социалистической собственности. Автор ставит целый ряд правовых и нравственных проблем, связанных с воспитанием молодежи.

---

Осмотреть в доме осталось только спальню. Она поражала несоответствием дорогих штор и пуританской холостяцкой кровати с дешевеньким покрывалом.

— Непонятно все-таки, — пожал плечами Латынис.

— Смотрите, — сказала вдруг Дагурова.

Рядом с кроватью на полу валялась деревянная шкатулка, поблескивающая лакированной поверхностью. На ее крышке была изображена какая-то фантастическая птица, царственно раскинувшая крылья. Тонкие изящные мазки, совершенство линий, изумительно подобранный цвет — алый с золотистым — говорили о большом вкусе и талантливости художника. Было такое ощущение, что эту прекрасную вещь забыли на полу нечаянно.

Чикуров аккуратно, двумя пальцами, поднял шкатулку, осмотрел и передал Хрусталеву. Тот, вооружившись лупой, стал исследовать ее.

— Отпечатки есть, — сказал Хрусталев и осторожно открыл крышку.

Шкатулка была пуста.

Изъяли и ее.

На тумбочке у изголовья кровати высилась стопка книг. Чикуров взял в руки одну. Мишель Монтень «Опыты». Другая — Лев Толстой, третья — Платон.

«Увлекался философией?» — подумал о профессоре следователь.

В книжках торчали закладки. Кое-какие мысли и фразы были подчеркнуты.

Игорь Андреевич положил книги на место, выдвинул ящичек. В нем лежали паспорт, профсоюзный билет и служебное удостоверение Баулина. Тут же были обнаружены две связки ключей, один из которых подошел к замку входной двери.

В шкафу лежало постельное белье, висели два костюма, один строгий, выходной, другой светлый, попроще.

Если все это вызвало подозрение и настороженность у Чикурова и его коллег, то понятые отнеслись по-другому.

— А трепались, что у Евгения Тимуровича только что птичьего молока нет, — разочарованно сказал пожилой мужчина. — Гляди-ка, скромно живет мужик. Другой бы на его месте... — Он не договорил, только многозначительно хмыкнул.

Вдруг зазвонил телефон на тумбочке. Звонки были частые, резкие — явно звонили из другого города.

— Послушать? — спросил у Чикурова Латынис, который ближе всех стоял к аппарату.

— Я сам, — ответил Игорь Андреевич.

Он поднял трубку. Сквозь треск донесся далекий мужской голос:

— Евгений Тимурович! Товарищ Баулин!..

— Его нет, — отчетливо проговорил следователь. — Кто звонит и что ему передать?

— Евгений Тимурович, Евгений Тимурович! — надрывались на том конце провода. — Говорите громче, не слышно!..

Чикуров повторил свой вопрос, но и на этот раз звонивший ничего, видимо, не разобрал, дунул несколько раз в трубку и прокричал:

— Зачем вы это сделали, товарищ Баулин? Зачем?!.

Неожиданно Слышимость стала нормальной, потому что когда Чикуров сказал, что у телефона не профессор, а следователь прокуратуры, то услышал в ответ:

— Как не Баулин?.. Странно...

Больше, не было произнесено ни слова. Отключились.

— Ян Арнольдович, как бы узнать, откуда звонили? — спросил следователь.

— На всякий случай не кладите трубку, — сказал Латынис и обратился к понятым: — У вас телефон есть?

— Есть, есть, — закивала девушка. — Мама не спит....

Оперуполномоченный выскочил из комнаты, прогремел быстрыми шагами по лестнице.

Спальню досматривали без него. Латынис вернулся, когда уже были обследованы чердак, солярий, сарай.

— Ну и бестолковая же телефонистка попалась, — пожаловался Ян Арнольдович, отведя в сторону Чикурова. — Звонили из Кишинева.

— Кто?

— Неизвестно.

— Что, по автоматической связи?

— В том-то и дело, что заказывали. С переговорного пункта, на пять минут... Заказавший неожиданно прервал разговор и ушел.

— Это я, наверное, спугнул, — поморщился Игорь Андреевич. — Ляпнул, что следователь.

— Телефонистка говорит, что звонил симпатичный мужчина, с усами. — Латынис кисло улыбнулся. — Ей главное — симпатичный да еще, видишь ли, с усами... На всякий случай попросил набросать приметы. По свежему впечатлению.

— Хорошо, Ян Арнольдович, не расстраивайтесь, — сказал Чикуров. — Вполне возможно, ничего не значащий звонок... Профессора, судя по всему, буквально рвут на части. Многие и отовсюду.

— Может быть, может быть, — задумчиво проговорил Латынис. — Если бы не сегодняшнее событие...

— Уже вчерашнее, — посмотрел на часы Чикуров.

 

Дом заперли, опечатали, понятые, эксперт-криминалист и участковый отправились по домам, а Чикуров, Дагурова и Латынис решили обсудить дальнейшие действия в гостинице.

Видя, что оперуполномоченный повернул совсем в другую сторону, Игорь Андреевич спросил:

— Что это вы решили круг дать, Ян Арнольдович?

— Запомнили дорогу? — улыбнулся Латынис.

— Уж будто так трудно, — пожал плечами Чикуров.

— Говорят, хохол думает только до обеда, — шутливо продолжал Латынис. — Но лично я соображаю лучше на сытый желудок... И не хочу, чтобы вы потом в Москве говорили...

— У нас все есть в гостинице, — перебил его Игорь Андреевич.

— Приказ начальства — закон, — весело произнес Ян Арнольдович и, притормозив, круто развернулся.

...Расположились в номере Чикурова. Достали запасы, наскоро прихваченные перед отъездом из Москвы: «Одесскую» колбасу, «Российский» сыр, сардины. Игорь Андреевич распечатал пачку чая.

— А может, кофе? — предложила Дагурова. — У меня есть растворимый. Купила в Елисеевском. У нас в городе он что-то пропал...

— Кофеин... — Чикуров похлопал по левой стороне груди. — Врачи не рекомендуют.

Он заварил чай и разлил всем по стаканам.

— Выходит, вы не москвичка? — спросил Латынис у Дагуровой, откусывая от громадного бутерброда, подсунутого Ольгой Арчиловной, и запивая горячим чаем.

Она в двух словах объяснила, почему ведет расследование вместе с Чикуровым.

От второго стакана Чикуров и Латынис отказались. А Ольга Арчиловна налила себе еще.

— Голова немного побаливает, — призналась она. — Говорят, горячий сладкий чай помогает.

Игорь Андреевич открыл дверь на балкон, закурил и вышел.

Ночь стояла дивная. Со светлым чистым небом. Белели в рощице около гостиницы березы, словно светились. Протяжно и страстно тянули свои однообразные рулады сверчки.

— Не хватает только соловья, — проговорил из комнаты Ян Арнольдович. И, будто бы услышав его замечание, где-то совсем недалеко цвиркнул невидимый певец, помолчал, словно собираясь с духом, щелкнул и выдал такую фиоритуру, что, казалось, пристыженные сверчки, опешив, смолкли.

— Вот дает! — восхищенно прокомментировал Латынис.

— Прелесть! — откликнулась Ольга Арчиловна. — Что может быть красивее!

Голосистой птахе ответила другая, и они завладели небом и ночью. Чикуров слушал их как зачарованный. И хотя мысли его были заняты другим, сквозь мучительные размышления о происшествии с Баулиным прорвалось яркое видение из детства. Родной Скопин на Рязанщине, такая же теплая летняя ночь, посиделки с пацанами и девчонками у костра в овраге за их домом, соловьиный концерт...

Игорю Андреевичу показалось, что это было тысячу лет назад. И вообще — было ли?

Сигарета едва не обожгла пальцы. Он погасил ее, вернулся в комнату.

— Соловьи — это поэзия, — сказал он, чуть застыдившись своей расслабленности. — А наше дело — проза жизни... Сначала подведем кое-какие итоги... Начнем с показаний старушки, домработницы профессора...

— Савчук, — подсказал Латынис.

— Если Савчук говорила правду, — продолжил Чикуров, — то напрашивается вопрос: куда делось многое из вещей Баулина? Картины, редкий фарфор, хрусталь?..

— А зачем ей сочинять? — горячо произнес Латынис. — Ведь она с такими подробностями, с такой любовью рассказывала о картинах!.. Грабанули профессора, это точно. Недаром Валентина Карповна только об этом и твердила.

— Если обворовали, то как, когда? — задумался Чикуров. — И главное — кто?

— Баулин поехал купаться, там его подстерегли, — развивал свою мысль Латынис. — Ухлопали, после этого спокойно подъехали к дому, взяли, что хотели, и...

— Допустим, — кивнул Игорь Андреевич. — Но вы представляете, сколько работы? Вынести вещи из дома, сложить, вероятно, в машину... А ведь рядом соседи.

— Ну и что? — возразил Ян Арнольдович. — Березки — как проходной двор. «Волги», «Жигули», «Москвичи» едут одна за другой. Десятки, сотни приезжих ежедневно... К Баулину постоянно обращаются люди... Уверен, соседи привыкли к такому столпотворению.

— Но не каждый же день вывозили картины и другие ценности из дома Баулина, — заметил Чикуров, улыбнувшись.

Латынис смутился.

— Вы опрашивали соседей? — задала вопрос Дагурова.

— Из двух-трех домов, — ответил капитан. — Сами видели, чем мы в основном занимались. С мальчишками провозились, потом с Рогожиным... Эх, если бы догадались сразу осмотреть дом!

— И что сообщили опрошенные? — спросила Ольга Арчиловна.

— Не видели ничего. Народ тут трудовой, с утра — на работу... Но вы не волнуйтесь, завтра пройдусь сплошняком, — пообещал Латынис. — Нашего кавказского товарища попрошу помочь.