Владимир Набоков - Комментарий к роману "Евгений Онегин"

• Название: Комментарий к роману "Евгений Онегин"
• Автор: Владимир Набоков
• Издательство: Искусство-СПб / Набоковский фонд
• Жанр: Критика
• Год: 1998
• ISBN: 5-210-01490-8

Это первая публикация русского перевода знаменитого «Комментария» В В Набокова к пушкинскому роману. Издание на английском языке увидело свет еще в 1964 г. и с тех пор неоднократно переиздавалось.

Набоков выступает здесь как филолог и литературовед, человек огромной эрудиции, великолепный знаток быта и культуры пушкинской эпохи. Набоков-комментатор полон неожиданностей: он то язвительно-насмешлив, то восторженно-эмоционален, то рассудителен и предельно точен.

В качестве приложения в книгу включены статьи Набокова «Абрам Ганнибал», «Заметки о просодии» и «Заметки переводчика». В книге представлено факсимильное воспроизведение прижизненного пушкинского издания «Евгения Онегина» (1837) с примечаниями самого поэта.

Издание представляет интерес для специалистов — филологов, литературоведов, переводчиков, преподавателей, а также всех почитателей творчества Пушкина и Набокова.

---

Отметим изысканный параллелизм между утренней и трепетней — одинаковые согласные, одинаковые окончания, одинаковая метрическая позиция в одинаково замедленном, «обморочном» стихе. Повторы ей и ней продолжаются, начиная с рифмы, заключающей предыдущую строфу, через ней в утренней, бледней и трепетней до темнеющих и ей в слове очей из стихов 4–5, с волнующей аллитерацией на ч, прелестно завершающей всю эту симфонию:

Она темнеющих очей…

Кстати, любопытно сравнить эту нежную «утреннюю луну», символизирующую Татьяну, с «глупой» ночной луной, напоминающей лицо Ольги (гл. 3, V). См. в Приложении II схему скадов в этой строфе.

XXX

Сажают прямо против Тани,
И, утренней луны бледней
И трепетней гонимой лани,
4 Она темнеющих очей
Не подымает: пышет бурно
В ней страстный жар; ей душно, дурно;
Она приветствий двух друзей
8 Не слышит, слезы из очей
Хотят уж капать; уж готова
Бедняжка в обморок упасть;
Но воля и рассудка власть
12 Превозмогли. Она два слова
Сквозь зубы молвила тишком
И усидела за столом.

1—5 См. коммент. к XXIX, 13.

6 В ней страстный жар… — Отдельное издание четвертой и пятой глав дает тайный вместо чрезмерного страстный.

Вариант

7—14 В варианте (2368, л. 41), изобилующем переносами, Пушкин сначала собирался заставить Татьяну вести себя так, как повела бы себя более заурядная героиня:

Она приветствий двух друзей
8 Не слышит — слезы из очей
Хотят уж хлынуть — вдруг упала
Бедняжка <в обморок> — тотчас
Ее выносят — суетясь;
12 Толпа гостей … зашептала
Все на Евгения глядят
Как бы во всем его винят.

XXXI

Траги-нервических явлений,
Девичьих обмороков, слез
Давно терпеть не мог Евгений:
4 Довольно их он перенес.
Чудак, попав на пир огромный,
Уж был сердит. Но, девы томной
Заметя трепетный порыв,
8 С досады взоры опустив,
Надулся он и, негодуя,
Поклялся Ленского взбесить
И уж порядком отомстить.
12 Теперь, заране торжествуя,
Он стал чертить в душе своей
Карикатуры всех гостей.

<…>

XXXII

Конечно, не один Евгений
Смятенье Тани видеть мог;
Но целью взоров и суждений
4 В то время жирный был пирог
(К несчастию, пересоленный);
Да вот в бутылке засмоленной,
Между жарким и блан-манже,
8 Цимлянское несут уже;
За ним строй рюмок узких, длинных,
Подобно талии твоей,
Зизи, кристалл души моей,
12 Предмет стихов моих невинных,
Любви приманчивый фиал,
Ты, от кого я пьян бывал!

4 …пирог — Пирог с мясом или с капустой был важной составной частью старомодного именинного пиршества.

7 …блан-манже… — В это желе из миндального молока (старинный французский и английский десерт, не путать с нашим современным «blancmange») могли добавляться искусственные красители. Наличие его (а также русского шампанского) на праздничном столе госпожи Лариной свидетельствует как о старосветском стиле ее домашнего уклада, так и о сравнительной скудости средств.

В рассказе Пушкина «Барышня-крестьянка» (1830) прислуга одного состоятельного помещика получает на сладкое «блан-манже синее, красное и полосатое».

В Англии XVIII столетия на званых обедах модно было подавать к столу целые пейзажи из разноцветного бланманже.

8 Цимлянское — Шипучее вино из станицы (казацкого селения) Цимлянской, на Дону.

11 Зизи… — Зизи Вульф, соименинница Татьяны{124}.

Отношениям Пушкина с семейством Осиповых, его деревенских соседей, непросто найти параллель в анналах литературных амуров. За годы вынужденной жизни в деревне (с августа 1824 по сентябрь 1826 г.), в Михайловском Псковской губернии и позднее, во время наездов к Вульфам в их поместье в Тверской губернии, он ухаживал за пятью или шестью представительницами этого рода — в Малинниках, принадлежавших Николаю Вульфу, в Павловске, имении Павла Вульфа, и в Бернове, имении Ивана Вульфа.

Среди них, во-первых, сама помещица Прасковья Осипова, урожденная Вындомская (1781–1859), владевшая Тригорском, или Тригорским (Тригорское), расположенным близ пушкинского имения в Псковской губернии, а также Малинниками в Тверской губернии, примерно в двадцати пяти милях от Старицы. Она пережила двух мужей, Николая Вульфа (ум. 1813) и Ивана Осипова (ум. 1822{125}). Подписывалась она на полурусском, полуфранцузском — сначала Prascovie de Windomsky, затем Prascovie Woulff и, наконец, Prascovte d'Ossipoff. Неясно, имел ли Пушкин роман с нею, но почти нет сомнений, что она была влюблена в него.

Была также Зина, или Зизи, или Euphrosine, или Euphrasie (французские формы имени Евпраксия) — Зизи Вульф (1809–1883), младшая дочь госпожи Осиповой. Пушкин писал ей всяческие стихи на случай и из Михайловского сообщал ее брату в Петербург в конце октября 1824 г.{126}, что у него, Александра Пушкина, мужчины двадцати пяти лет от роду, и у Зизи, девицы пятнадцати лет, талии одного размера. Судя по сохранившемуся силуэту, в то время она была полноватой, и сравнение в гл. 5, XXXII со стройной рюмкой было шуткой. У Пушкина был с ней мимолетный роман в 1829 г. В 1831 г. она вышла замуж за барона Вревского. Св. Евпраксия празднуется в день св. Татьяны, и тень Зизи появляется на именинном обеде у Лариных в вымышленный четверг, «12 января 1821», за два дня до вымышленной истории гибели Ленского. Настоящая же Зина Вревская во время визита в Петербург обедала 26 января 1837 г. с Пушкиным и его сестрой накануне роковой дуэли.

У Зизи была старшая сестра, Анна, Annette Вульф (1799–1857), которая страстно и беззаветно обожала Пушкина и которую он хладнокровно и цинично совратил в 1825 г. В разгар романа, в начале февраля 1826 г., мать спровадила ее в Малинники, откуда та посылала Пушкину душераздирающие письма.

Была и еще одна Анна, Netty Вульф, дочь Ивана Вульфа и кузина Аннетты и Зизи. Это о ней позже писал Пушкин Алексею Вульфу, брату Аннетты и Зизи «нежная, томная, истерическая Netty»{127}.

Была еще Алина, Александра Осипова, падчерица П. Осиповой, дочь ее второго мужа от предыдущего брака (и возлюбленная Алексея Вульфа, 1805–1881, повесы и автора известных дневников), в замужестве Беклешова. Она была предметом страсти Пушкина параллельно с вышеупомянутыми барышнями, но расцвет их отношений приходится на осенние сезоны 1828 и 1829 гг., когда Пушкин наведывался в имения Вульфов{128}.

Наконец, была еще и племянница госпожи Осиповой, Анна Керн (1800–1879), дочь Петра Полторацкого и сестры Николая Вульфа. Первым мужем Анны, за которого она вышла в ранней юности, был генерал-майор Ермолай Керн (1765–1841). Пушкин тщетно добивался ее летом 1825 г., когда она гостила в Тригорском. Вскоре после этого она завела шашни со своим кузеном, Алексеем Вульфом, и лишь в феврале 1828 г. в Петербурге действительно стала любовницей Пушкина.

11 …кристал… — Здесь означает «хрустальный бокал».

Вариант

1—12 В черновике (2370, л. 40 об.) упоминается, по-видимому, не Зина Вульф, а Елизавета Воронцова{129}:

О Лиза, друг души моей,
Соперница картин французских.

ХХХIII

Освободясь от пробки влажной,
Бутылка хлопнула; вино
Шипит; и вот с осанкой важной,
4 Куплетом мучимый давно,
Трике встает; пред ним собранье
Хранит глубокое молчанье.
Татьяна чуть жива; Трике,
8 К ней обратясь с листком в руке,
Запел, фальшивя. Плески, клики
Его приветствуют. Она
Певцу присесть принуждена;
12 Поэт же скромный, хоть великий,
Ее здоровье первый пьет
И ей куплет передает.

<…>

XXXIV

Пошли приветы, поздравленья:
Татьяна всех благодарит.
Когда же дело до Евгенья
4 Дошло, то девы томный вид,
Ее смущение, усталость
В его душе родили жалость:
Он молча поклонился ей;
8 Но как-то взор его очей
Был чудно нежен. Оттого ли,
Что он и вправду тронут был,
Иль он, кокетствуя, шалил,
12 Невольно ль, иль из доброй воли,
Но взор сей нежность изъявил:
Он сердце Тани оживил.

XXXV