Анна Дэвис - Королева туфель

• Название: Королева туфель
• Автор: Анна Дэвис
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9524-4319-8

Красавица Женевьева, жена состоятельного американского бизнесмена, приезжает в Париж. Ее влечет мир богемы, она стремится попасть в общество актеров, писателей и художников. Непристойно богатый, с шипами скандалов и кипением пьянящих интриг мир модных домов, в который Женевьеву вскоре ввела подруга, известная модель Лулу, дарит ей встречу с гениальным дизайнером, создающим туфли — шедевры, за право обладания которыми богатые клиентки платят огромные деньги. Молодая аристократка стремительно завязывает полезное и престижное знакомство, еще не осознавая, что движет ею вовсе не страстное желание пополнить свою коллекцию из пятисот двадцати трех пар обуви произведением знаменитого Паоло Закари, а настоящее, глубокое чувство к этому неотразимому мужчине…

---

— Я поеду с тобой, — встревожился Роберт.

— Не беспокойся, со мной все будет в порядке. А ты оставайся здесь и развлекай гостей. С вашего позволения, я хотела бы добраться домой до того, как начнется головная боль. Это был… замечательный вечер.

«Бентли» свернул на Правый берег, около пон де ла Конкорд проехал по площади, носящей то же имя, а затем вдоль рю де Риволи, по рю де Кастильон — до Вандомской площади. Сегодня вечером колонна выглядела мрачной и зловещей. Наверняка никто не удивился бы, если бы обнаружил сборище ведьм, танцующих перед ней, с ножами и в овечьих шкурах.

У Женевьевы голова шла кругом от безумной ревности, но она изо всех сил старалась дышать глубоко и сохранять спокойствие.

— Я просто должна сейчас с кем-нибудь поговорить, — сказала она себе, когда они завернули на рю де ла Пэ. — Всего несколько минут.

— Где прикажете остановиться, мадам? — спросил Пьер.

— Где-нибудь здесь. — Она наклонилась вперед и пристально всматривалась в стекло. — Нет! Подожди. — Впилась ногтями в мягкую кожу сиденья водителя. — Поехали.

— Но, мадам…

— Я сказала, поехали!

Женевьева наяву увидела именно то, что с горечью себе представляла. Знакомая машина была припаркована на рю де ла Пэ рядом с переходом, который вел к магазину Закари.

Длинная черная машина. Шофер дремал в своем кресле, надвинув кепку на глаза.

«Ли-фрэнсис» с серебряной статуэткой на капоте.

28

Сегодня вечером Лулу нарядилась в белое кружевное платье и вуаль. Поначалу платье, очевидно, задумывалось как свадебное, но юбка несколько изменилась и была укорочена, как раз чуть выше колена. Шумная публика сходила с ума от восторга, выражая свою преданность, а она ответно была благодарна своим зрителям. Когда появилась Женевьева, Лулу как раз начинала новый танцевально-песенный номер, в котором к ней присоединилась стройная и гибкая девушка, одетая в черный облегающий комбинезон, возможно танцовщица из балета Руссе или Суэдо. Она танцевала за спиной у Лулу, с потрясающей точностью повторяя каждое ее движение. Когда Лулу высоко вскинула ноги, девушка в черном повторила ее движение всего в нескольких дюймах у нее за спиной. Когда Лулу поникла, словно тростник, то же сделала танцовщица.

Лулу пела о девушке, чья тень перестает подчиняться ей, отказываясь следовать за хозяйкой, как и положено всем теням, и вместо этого затаскивает ее на шумные вечеринки, где танцует всю ночь напролет, заставляя танцевать и свою хозяйку, полностью лишая при этом сил.

Женевьева, все еще мучаясь от ревности, решила выпить, чтобы хоть немного расслабиться, и заказала шерри. Отыскав в толпе Нормана Беттерсона, направилась к нему и взобралась на свободный стул рядом.

— Я не знала, что Лулу работает вместе с танцовщицей, — удивленно прошептала Женевьева. — Очевидно, они долго репетировали номер, но она ни разу об этом не рассказывала.

— Если вас послушать, покажется, что она водится с вашим заклятым врагом и предает вашу дружбу. — На Беттерсоне был строгий черный костюм. Он смазал маслом усы, чтобы загнуть их кончики.

— Мы с ней лучшие подруги, у нас нет секретов друг от друга.

— Так вы знаете? — Беттерсон странно взглянул на нее.

На сцене тень приобретала все большее влияние. Лулу пела о том, как в последние дни перед свадьбой девушка становилась все более слабой и изнуренной, словно тень, а тень оживала и становилась все более плотской.

— История кажется мне смутно знакомой, — заметила Женевьева. — Очевидно, она основана на народном фольклоре.

— Она исходит из самого сердца, — заметил Беттерсон. — Вот такая девушка, наша Лулу.

Женевьева пронзительно на него посмотрела. В самом деле, ничего не скажешь, наша Лулу!

В другом конце комнаты раздалось чье-то невнятное бормотание. Голос бубнил неразборчиво из-за выпитого спиртного, невозможно было понять слова. Другой человек закричал по-английски, что ему лучше заткнуться, если он не хочет, чтобы, ему выбили зубы. Женевьева не могла разглядеть обоих мужчин из-за моря голов, но узнала их голоса. Человеком, который пытался помешать Лулу, оказался Жозеф Лазарус, пингвинообразный поклонник певицы. А второй человек — Фредерик Кэмби, был ее единственной настоящей любовью.

— Все любят ее, — прошептал Беттерсон. — Все.

Женевьева, разозлившись по какой-то не совсем понятной причине, уже собиралась завести речь о журнале, но Беттерсон снова заговорил высоким голосом:

— Слышали о вашем друге, Гае Монтерее?

— Моем друге?

— Это случилось чуть раньше, сегодня вечером. Он здорово врезал владельцу «Ротонды». Сбил его с ног одним ударом. Я видел все собственными глазами. Кто-то вызвал жандармов, и они забрали его. А девушка Гая, Шепот, вопила и проклинала их на чем свет стоит, заявляла, что купит их с потрохами, но они ничего у нее не взяли. Теперь она должна ждать до утра, чтобы освободить его под залог.

Женевьева округлила глаза.

— Этот мужчина — сплошная неприятность.

— Будьте милосердны, Виви. Бедный Гай заперт в камере на целую ночь. У этого прощелыги из «Ротонды» полиция с руки ест. Разве вы не знаете, что однажды он донес о разговоре Ленина, который ему удалось подслушать в своем кафе? Он уже многие годы работает доносчиком на полицию. А мы, хорошие люди, должны держаться вместе.

— Да неужели? Нет, я сыта по горло Гаем Монтереем. Я хочу, чтобы его стихов не было в журнале.

Но Беттерсон снова стал наблюдать за представлением.

Настал день свадьбы. Девушка, отчаявшись избавиться от тени, берет в руки ножницы и угрожающе ими размахивает. Не обращая внимания на мольбы тени, дотягивается до своих ступней и разрубает их в том месте, где они соединяются с тенью.

— Вы слушаете меня, Норман?

— Что?

Но именно девушка, а не ее тень начинает погибать. Кровь струится из ее ног, заливая пол. Тень кидается, чтобы поддержать ее, поймать хозяйку, не дать ей упасть. И вот девушка лежит бездыханная, а тень ласково закрывает ее лицо вуалью, ставшей саваном, и рыдает.

— Я сказала, что не хочу присутствия Монтерея в журнале. — Женевьева почувствовала горечь и желчную мелочность в собственном голосе. Она хорошо понимала, что сердится вовсе не на Монтерея и даже не на Беттерсона. Но сейчас она со злорадным удовольствием использовала свое положение. Эту ситуацию она сможет удержать под контролем. И это невероятно приятно!

Беттерсон казался невозмутимым. Возможно, он так ничего и не услышал.

— Прости, куколка. — Он соскользнул со стула и закрутил кончики усов. — Я готов.

— Что вы… — Но прежде, чем она успела расслышать его ответ, он ринулся через зал прямо к выступающим.

На трагической сцене появился жених девушки. Прижав руки к сердцу, он с мукой взирал на свою погибшую любимую, а затем перевел взгляд на тень. Его лицо непроницаемо, тень съежилась и исчезла под его взглядом.

Жених склонился над мертвой девушкой. Он нежно убрал с ее лица вуаль, а затем встал и направился к тени, неся в руках фату. Тень в страхе отступила, но не нашла спасения, ей негде укрыться. Мужчина подошел к ней, надел ей на голову фату своей мертвой возлюбленной и закрыл ее лицо.

В баре воцарилась мертвая тишина, нарушаемая едва слышным дыханием, зрители замерли в напряженном ожидании.

И вот жених обнял тень и изо всех сил прижал ее к себе. Он откинул фату, приподнял подбородок девушки-тени и поцеловал ее в губы.

Шоу завершилось.

— Ну, шери. — Лулу вытирала искусственную кровь полотенцем из бара. — Что скажешь?

— Весьма впечатляющее представление. Но ты и сама об этом догадываешься. — Женевьева передала ей стакан пива, который Лулу тут же с жадностью выпила. — Почему ты не рассказала мне, что работаешь с той танцовщицей?

Лулу выпила еще.

— Я так счастлива, шери. Несколько месяцев назад, когда я поссорилась с Кэмби, ты сказала, что я должна попробовать воплотить свои чувства и переживания в искусстве. В моем пении. Помнишь?

Женевьева пожала плечами.

— Я тогда не послушала тебя. Но затем задумалась над твоими словами, и, знаешь, ты оказалась права. Вот теперь это то, чем я занимаюсь. Я сочиняю все больше и больше песен. Придумываю танцы, этот я тоже поставила сама. Все, что я пишу, очень четко передает мои чувства. В результате я чувствую себя просто великолепно. Виолетта замечательная танцовщица, правда?

— А как насчет него? — Женевьева указала на Нормана Беттерсона, который болтал с Виолеттой у рояля. — С каких это пор вы стали такими друзьями?

— Ах да. — Лулу захихикала. — Ну, это произошло как раз ночью на той вечеринке. С которой ты умчалась, презрительно задрав нос. А кое-кто из нас остался, чтобы повеселиться.

— Ты хочешь сказать, что спала с Беттерсоном?