Борис Михайлов - Любовная лихорадка и золото скифов

• Название: Любовная лихорадка и золото скифов
• Автор: Борис Михайлов
• Жанр: Прочие приключения

Елена преподавала в школе английский язык, а в каникулы подрабатывала в туристическом агентстве, водила экскурсионные группы по Крыму, работала с иностранцами. В курортной Феодосии встретить достойного мужчину проблема, город небольшой, оживает лишь в летний сезон. Она уже смирилась с одиночеством, и вдруг влюбилась в "нового русского" — Игоря, приехавшего в командировку. Встреча с Еленой перевернула его планы, и он влюбился, как мальчишка. В эти, счастливые для влюбленных дни, у Елены начались неприятности с немецкими туристами. Оказалось, они приехали с тайной надеждой откопать археологические сокровища — золото скифов, спрятанное гитлеровцами при отступлении из Феодосии в 1944 году. Местные бандиты выследили кладоискателей, и, требуя поделиться, похитили их. Елена вынуждена была общаться с иностранными корреспондентами, привлеченными сенсацией в город, позже участвовать в допросах горе — туристов. На общение с Игорем едва оставалось время.

---

— Вы хозяйка? — удивилась Елена, увидев Нину — совсем еще не старую женщину. "Как она могла встречаться с ее туристами в войну"? Нина поняла ее недоумение.

— Немцы хотят побеседовать с моей свекровью. Хозяйкой. Сейчас пошлю за ней.

— Катерина! — позвала она дочку. — Сбегай к бабушке, скажи, немецкие туристы с переводчицей приехали.

Катерина неохотно оставила Славку и побежала огородами в соседний дом. Вернувшись к гостям, спросила Елену.

— Вы переводчица, а гид кто у них?

— Хотела посмотреть на гида? Я переводчица и гид в одном лице. Скажи лучше, бабушка с вами живет?

— С нами. У дяди Володи дочка родилась, и бабушка теперь водится с маленькой. Их дом рядом. А вы учительница?

— Учительница.

Курт увидел, девочка любит поговорить, и спросил, в каком классе учится. Катерина обиделась, что ее приняли за малолетку, и возмутилась.

— Похожа на школьницу? В прошлом году школу закончила. В колледже учусь.

Курт улыбнулся.

Пока разговаривали с Катериной, подошла ее бабушка Дарья Васильевна.

— Быстро вы, я думала, завтра с утра приедете.

— Елена Николаевна, — представилась Елена. — Летом работаю с туристами, а вообще преподаю немецкий.

— Меня Дарья Васильевна кличут.

— Вспомнили своего военного постояльца?

— Четверо в хате жили. Офицер и три солдата. Молодые были, теперича разве узнаю? Не обижали, грех жаловаться. Шоколадом угощали. До войны его и не пробовала. Тушенку приносили, сахар. Одиннадцать лет исполнилось, когда немцы пришли. Девчонка. Один был психоват, постоянно ругался "русские свиньи". Не нравилось из рукомойника мыться, в туалет на улицу ходить. Привык к водопроводу. Собачонку нашу Кутьку застрелил. Офицер потом наказал его — три дня ходил порт караулить. Он тоже особо не обижал бабушку и меня. Офицер строго относился к дисциплине. Чтобы кто что-то украл, отнял, — не было.

— Вы были девочкой, всего не знали. А взрослые? Кто из взрослых оставался в оккупацию?

— Одна бабушка. Мама с отцом в то лето завербовались на Дальний Восток. На путину. Многие тогда ездили на заработки. Папу прямо оттуда на фронт забрали, а мама так и осталась на Дальнем Востоке, не смогла добраться до нас. Вернулась после войны. А папу убили.

В войну все голодали, а у нас в доме всегда было, что поесть. Жильцы помогали в огороде, охраняли сад. Меня никто не трогал, а у других и матерей, и девчонок насиловали. Многих чуть постарше отправили в Германию. За укрытие партизан, расстреливали на месте, вешали на площади перед управой, рядом с сегодняшней администрацией. Говоришь, девчонкой была, ничего не понимала. Понимала и всё помню.

Елена едва успевала переводить словоохотливую старушку. Эрвина не очень интересовали воспоминания, и он прервал её.

— После войны немцы часто приезжают в город?

— Недавно стали ездить. Приезжают на могилы родственников, похороненных здесь. Кто богаче, перевозят останки на родину. При советской власти в Феодосию иностранцев не пускали, — пояснила Елена.

— Да что ты, какие немцы! С войны ни одного не видела.

Елена перевела, немцы переглянулись, пошептались. Эрвин перешел к главному.

— Хелен, переведите, я пишу книгу воспоминаний, и желал бы несколько дней пожить в этой хате. Курт немного говорит по-русски, поможет общаться. Хорошо заплатим.

Елена перевела, и старушка очень удивилась.

— Мне не жалко. Я больше у Володьки ночую. Как Нина? Пока сын в плавании, она тут хозяйничает.

Нина, стоявшая рядом, тоже удивилась. Переглянулась с дочкой, спрашивая ее совета. Катерина пожала плечами.

— У нас никаких удобств. Да и куда положим гостей? Мы русских отдыхающих никогда не берем. Муж плавает, зарабатывает неплохо, на кой лишние хлопоты. Давайте, я сведу к Молчановым. У них дом больше и сад, они как раз дали объявление, — предложила Нина.

— Мой дядя хочет этот дом. Он тут жил, — сказал Курт и повернулся к Елене, продолжив по-немецки. — Переведи, здесь дядя перенесется в атмосферу военных лет. Другой дом не нужен, у нас номер в отеле снят, знаешь.

Елена объяснила, а хозяева никак не могли понять, чем приглянулся иностранцам, снявшим номер в "Астории", их дом. Ну, жили здесь когда-то. Что из этого? Елене долго пришлось объяснять, как важно творческому человеку окунуться в атмосферу окружающего когда-то мира, подышать тем воздухом. Согласие свекрови и валюта, в итоге убедили Нину уступить.

— Потом пусть не жалуются на неудобства. Я рано встаю, шумлю. Катерина возвращается поздно. Телевизор орёт весь день.

— Мы согласны! — сказал Курт. — Главное — русская экзотика.

— Заплатят сколько? — нарушила молчание Катерина.

— Десять долларов в сутки! — назвала цену Нина.

— Побойся Бога, — вмешалась Дарья Васильевна. — Три доллара с человека берут за комнату в казенных домах.

— Мы согласны, — поспешил ответить Курт. — Можем марками или на гривны поменяем.

Все зашли в хату, еще раз обошли комнаты.

— Питаться как будете? — спросила Нина у Курта. — У нас еда простая.

— Питаться это что? — повернулся Курт к Елене. Она объяснила, и они с Эрвином высказали пожелание питаться у хозяйки.

Договорившись обо всем, немцы внесли задаток в марках. Нина с любопытством смотрела на незнакомые денежные знаки, Катерина выхватила купюру и, рассмотрев, успокоила мать.

— Марки не хуже доллара. Даже надежнее, не сомневайся.

— Слава Богу, все легко и быстро решилось, — думала Елена, озабоченная вечерним визитом Игоря и продолжением трудного разговора с мамой. Немцам необходимо было вернуться в город взять кое-что из вещей, и Елена вызвала такси.

Вместо такси на узкой улочке, где не разъехаться, неожиданно показался темно — синий "Ягуар". Елена узнала машину Игоря. Он увидел её и остановился, вышел из машины.

— Как узнал, что я здесь, и жду такси?

— Интуиция подсказала.

Вскоре к Игоревой машине подкатило муниципальное такси "Фольксваген" и принялось сигналить, требуя уступить дорогу.

— Не уезжай без меня, пожалуйста, подожди пять минут. Загоню машину к соседям во двор и поеду с тобой.

— Куда поставишь? — не поняла Елена. Он не ответил, проехал метров десять и свернул в соседний с Ниной двор.

Немцы вышли на улицу, продолжая удивляться загадочным русским. Живут в сараях с туалетом во дворе, а разъезжают на "Ягуарах" и новых "Фольксвагенах".

— "Ягуар" — очень дорогая машина, — заметил Курт.

— Наверняка не новая, угнана из Европы, — ответил Эрвин.

Елена, слышавшая их, сказала, что хозяин машины поедет с ними, всё смогут расспросить у него.

Подошел Игорь, извинился, что заставил ждать.

Эрвина посадили с водителем, а Курт с Игорем и Еленой с трудом разместились сзади. Елене пришлось извиниться и сказать, что Игорь ее родственник и очень торопится в город.

Таксист сразу же пристал к Игорю с вопросами. Новую ли взял машину, или подержанную, сколько заплатил. Игорь вынужден был объяснить, что машина новая и купить её, несмотря на приличные заработки, не в состоянии. Машину подарил отцу президент Сербии за успехи в миротворческой миссии.

— Он кто у вас? — не отстал любопытный таксист. — Генерал или дипломат?

— Полковник.

— Скромно, полковник всего-навсего, да еще за границей, — завистливо повторил водитель.

— Отец постоянно рискует жизнью. В Сербии, Хорватии, сегодня в Чечне.

— Всё рассказал, — повернувшись к Игорю, на ухо сказала Елена, — мне ничего не говорил. Кому оставил машину? У тебя, выходит, друзья в городе и молчал.

— Родственник. Седьмая вода на киселе. Услышал, как радио в машине играет, — динамик один, видимо, отвинтился и дребезжит, вызвался быстренько сделать. Я сказал, чтобы не спешил и утром пригнал машину к твоему дому.

— Чужому человеку оставил дорогую машину?

— Я же сказал, дальний родственник. Отец мужа моей племянницы. Днем в мастерской у него отбоя нет от автолюбителей, а дома, не торопясь, все отрегулирует. Уговаривал пожить у них, пока дела в Феодосии, я отказался, сославшись, что заплатил за гостиницу вперед, и по работе мне удобнее в центре. Он не настаивал. Скажи лучше, как ты оказалась с туристами в этой глуши, объект старины?

— Долгая история. Потом объясню.

Объяснить решил Курт.

— В войну мой дядя квартировал в этом доме. Теперь пишет воспоминания. Захотел пожить несколько дней у хозяев.

Помолчав, Курт спросил.

— Скажите, подушки безопасности air — bag в вашей машине на всех пассажиров?

— На всех. Вы автолюбитель?

— Мы с отцом держим автомастерскую в Штутгарте. "Ягуара" нам еще не пригоняли. А "Фольксвагены" — всех модификаций!

— Я семьдесят тысяч километров намотал и ни одного отказа, — включился в разговор водитель. — Извините, — он повернулся к Игорю. — А как полностью читается марка вашего "Ягуара"?