Леонид Млечин - Мир приключений 1985. Сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов

• Название: Мир приключений 1985. Сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов
• Автор: Леонид Млечин
• Издательство: «Детская литература»
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1985

Мир приключений: Сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов./Сост. Е. И. Парнов; Рис. В. Лыкова. — М.: Дет. лит., 1985. — 591 с.

В пер.: 1 р. 60 к.

Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов.

---

Имаи поднялся.

— Тогда прошу простить за внезапное вторжение.

— Что вы, что вы! — Врач явно успокоился, узнав о цели визита полицейского.

Имаи запросил по телефону справку о лечебнице Ямакава, в частности его интересовало время пребывания там больных. Когда через полчаса ему дали ответ, что прием больных производится сезонно и сейчас лечебница пустует, Имаи сказал начальнику отделения, что с него хватит, он устал и едет в Саппоро.

В Саппоро шел мелкий надоедливый дождь, на полупустынных улицах было мрачно, тускло светили огни домов, и оттого пышная вывеска кабаре «Император» казалась заманчивой. Ватанабэ вошел, и его сразу оглушили громкая музыка, смех. Он спустился по лестнице, отдал в гардероб зонтик и прошел в зал.

Его провели к столику, из-за которого навстречу ему поднялся благообразный седой господин в синем костюме и красном галстуке.

— Ватанабэ-сан?

Он поклонился.

— Сакаи. Очень приятно.

Столик стоял около сцены, на которой расположился оркестр. Тут же на сцене бил настоящий фонтан.

За столиком Сакаи сидели три женщины-хостэсс, современная и упрощенная модификация гейш. В их обязанности входило развлекать гостей, болтать и танцевать с ними. Две хостэсс были некрасивы, а третья, довольно крупная для японки, понравилась Ватанабэ. Уловив что-то в его глазах, она пересела поближе, очистила банан и, улыбнувшись, спросила:

— Почему гость такой хмурый? Мы ему не нравимся?

Сакаи рассмеялся:

— Давай, давай, Ёко, возьмись за него.

Сакаи, обняв одну из девушек за шею, чувствовал себя вполне уютно.

Ёко продолжала что-то говорить, но Ватанабэ, нагнувшись к Сакаи, прошептал:

— У меня мало времени.

— Ну, как угодно, — с сожалением сказал Сакаи.

В этот момент оркестр исчез, и на сцене появились три рыжие («Крашеные», — подумал Ватанабэ) девицы с гитарами. По той реакции, с которой зал встретил их, он понял, что это любимицы публики.

Сакаи сказал хостэсс:

— Пока идите. Мы хотим послушать программу.

Когда свет в зале потух и со сцены раздались звуки веселой песенки, Сакаи повернулся к Ватанабэ, и он впервые увидел жесткие, навыкате глаза своего собеседника.

— Так что вы можете мне предложить?

— Как насчет известного вам груза? Речь идет о регулярных поставках. Каждый месяц. Двадцать — двадцать пять килограммов порошка.

Сакаи немного отодвинулся, не спуская с него немигающего взора.

— Сколько?

— По курсу.

— Э, нет, — Сакаи помахал указательным пальцем у него перед носом. Ватанабэ не шевельнулся. — Минус двадцать процентов. Иначе зачем мне это надо!

— Хорошо. Первый груз будет через неделю. Как вас найти? По прежнему телефону?

— Позвоните…

— Звонить буду не я.

— Неважно. Попросите заказать столик в «Императоре», назовите время. В тот же час, только утром следующего дня, встречаемся вот по этому адресу.

Сакаи начертил несколько иероглифов на своей визитной карточке.

— Теперь вот что. У меня есть один заказ, который я должен выполнить. Я этим людям всем обязан.

Сакаи положил на столик перед Ватанабэ лист бумаги, на нем в столбик были написаны по-английски какие-то названия. Ватанабэ видел их в первый раз.

— Если вы мне привезете это, плачу любую цену, — добавил Сакаи.

Ватанабэ сунул листок в карман.

— Попробую, — сказал он.

Неподалеку от квартала Роппонги, на узенькой улочке, водителю лимузина марки «президент» повелительно махнул полицейский в темных очках.

— Ну, что такое? — раздраженно пробормотал Тадаки. После неприятного разговора с таксистом он собирался как следует развлечься, поэтому и велел телохранителю ехать в Роппонги — один из веселых кварталов Токио.

Телохранитель опустил стекло, чтобы поговорить с подходившим полицейским. Он уставился на полускрытое огромными очками и козырьком фуражки лицо полицейского, который, подойдя к машине, начал поднимать руку для приветствия, но внезапно рванул дверцу и выбросил вперед правую ногу. Телохранитель скорчился от боли. В ту же секунду еще двое полицейских, неизвестно откуда возникших, открыли дверцы с другой стороны и сели в машину. Один из них приставил пистолет к голове Тадаки и тихо сказал ему:

— Молчи.

На телохранителя уже надели наручники. Полицейский в очках сел за руль.

Тадаки покрылся испариной. Что могло произойти? Облава? Почему сейчас? Сегодня? И таким способом? Он хотел что-то сказать, но полицейский, сидящий рядом с ним, больно вдавил дуло пистолета в бок.

— Я же сказал: молчи.

Машина шла на большой скорости, от волнения Тадаки не мог понять, куда его везут. Телохранитель на переднем сиденье застонал, приподнял голову и тут же получил ребром ладони по горлу, захрипел и больше не двигался.

Они свернули на респектабельную улицу и въехали в подземный гараж. Вслед за «президентом» Тадаки почти впритык шел белый автомобиль с длинной антенной.

Тадаки выволокли из машины и потащили в большую комнату без окон. В углу в кресле сидел высохший седой человек. Тадаки подвели к нему поближе. Увидев старика, он сначала не поверил своим глазам, а потом все понял.

— Узнал, — удовлетворенно проскрипел старик. — Вижу, что узнал, хоть и давненько мы с тобой не видались. А ведь я тебя предупреждал: не самовольничай. В первый раз простил. Видно, зря.

Тадаки с ужасом смотрел на старика.

— В тот раз ты всего-навсего должен был расстаться с мизинцем. Теперь, я думаю, тебе пора освободить этот мир от себя. — Старик брезгливо посмотрел на стоящего перед ним человека. — Ты невежествен, ты так ничего и не понял в жизни и потому боишься смерти. Ты даже не потрудился проникнуться великим духом идей Нитирэна, а я ведь советовал тебе ознакомиться с его учением. Ты бы хоть понял, что после смерти то, из чего ты состоял, опять соединится с мировой жизнью и найдет новое воплощение. Надо надеяться, лучшее, чем прежде.

Люди, которые привезли хозяина бара сюда, уже поснимали полицейские мундиры и стояли за спиной старика. Телохранителя куда-то утащили.

Все это время Тадаки был в странном оцепенении. Его охватил смертельный страх. Он рухнул на колени и завопил:

— Простите меня! Простите!

Старик поморщился:

— Заткните ему глотку. Терпеть не могу криков.

Один из мнимых полицейских, взяв Тадаки за горло, сунул ему в рот кляп. В глазах Тадаки не осталось нечего, кроме животного страха.

Немощный старик был некогда ближайшим помощником ныне покойного Кадзуо Таока, руководителя крупнейшей в Японии преступной организации «Ямагути-гуми», синдиката, в который входило, по мнению полиции, около одиннадцати тысяч человек (подлинную цифру не знал никто) и который держал в своих руках все отрасли подпольного бизнеса.

В свое время фотографии Кадзуо Таока не сходили со страниц журналов, японских и иностранных, о нем сняли фильм, у него были друзья депутаты парламента, по случаю свадьбы его сына прислал поздравления один из бывших премьер-министров. Тадаки вступил в «Ямагути-гуми» молодым человеком. И этот старик был его оябун — старший в их банде. Тадаки сильно провинился, не выполнил задание и по законам якудза должен был отрезать себе мизинец. Тогда старик пожалел его…

Со временем хозяин бара, оказавшийся достаточно ловким, ушел из «Ямагути-гуми» и завел самостоятельное дело. Как ни старался он держаться подальше от сферы деятельности «Ямагути-гуми», чтобы не вызвать ее гнева, самое страшное, что виделось ему в кошмарном сне, случилось: люди Таока сочли, что он им мешает. Это смерть. Прощения в таких случаях не бывает.

— Теперь, надеюсь, ты понял, — продолжал старик, унаследовавший после смерти Таока значительную долю его власти и доходов, — что смерть — всего лишь отдых перед новым рождением. Но перед тем как ты отправишься на отдых, поведай-ка нам, где ты хранишь деньги, вырученные от продажи грузов, которые ты получал от таксиста.

Старик поднял правую руку.

Один из подручных включил стоявший на низком столике магнитофон, другой вытащил кляп, и хозяин бара услышал запись своей беседы с Морита в ресторане. Значит, все его шаги были под контролем «Ямагути-гуми».

Легкое движение пальцев, и магнитофон остановлен.

— Говори, — повторил старик.

Хозяин бара рассказал все. Потом ему дали проглотить таблетку. Бесцветную и безвкусную.

Его тело было обнаружено в увеселительном районе Синдзюку, в одном из так называемых «лав-отелей», где постояльцам не обязательно регистрироваться.

Прибывший с полицией врач констатировал смерть от сердечной недостаточности. Излишний вес покойного, почтенный возраст… Словом, полиции здесь нечего делать.

…Имаи не мог уснуть. В маленькой комнатке было душно, верно, собиралась гроза. Кровать слишком узкая, подушка чересчур жесткая — чем они ее набивают?