Фредерик Дар - У кошечек нежная шкурка

• Название: У кошечек нежная шкурка
• Автор: Фредерик Дар
• Издательство: СП «ПАНАС»
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-7799-0016-7

Комиссар Сан-Антонио командируется в оккупированную немцами Бельгию, чтобы помочь местному Сопротивлению выявить предателя.

---

Сталкиваюсь в коридоре с Буржуа.

— Дергаем! — бросаю я коротко.

— Все в порядке?

— Да.

— Тогда съ.....емся!

Забывшись, он впервые за время нашего знакомства произнес бранное слово, чем, похоже, сильно смущен. Как будто сейчас время смущаться!

— Где автомат?

— В шкафу, а…

— Бегите, время дорого!

— А как же вы?

— Надо кое с кем рассчитаться — для этого мне и понадобится тяжелая артиллерия. Тереза — та самая шпионка, опознанная в Лондоне на отправленном вами фото. Ее необходимо убрать, она чересчур осведомлена… Дело рисковое, и вам вовсе незачем гибнуть вместе со мной, так что бегите, черт вас подери!

Музыка внезапно стихает, и поднимается невообразимый гвалт.

Пока я стою, развесив уши, Буржуа залезает в шкаф, вываливается оттуда с автоматом наперевес и отталкивает меня плечом, буркнув на ходу:

— Теперь мой черед! — и устремляется в зал.

Собравшись было последовать за ним, я быстро передумываю. Если парень хочет сыграть свою партию соло, принести свою тушу на алтарь этой гнидской войны — это его право. Час пробил, он это услышал — и вот его ответ.

До меня доносится грубое рявканье автомата, который, как разряд грома, сеет вокруг смерть полным ходом. Ему отвечает несколько выстрелов, и глухое ворчание смолкает. Настало время отсюда выбираться, да притом на цыпочках. Буржуа, похоже, уже откатал обязательную программу, а вот нам, если ему не удалось ухлопать Терезу, будет совсем не до произвольной!

Бросаюсь к выходу, приняв абсолютно идиотский вид и горланя:

— На помощь! Сюда, скорее, убивают!

Я безутешно заламываю руки и подбегаю к охранникам. С криками «Achtung!»[7] тычу им на здание пальцем, и они, клюнув на такую нехитрую удочку, бросаются сломя голову внутрь посольства.

Путь свободен, по крайней мере, на время. Обидно все-таки, что бедный Буржуа поставил кеды в угол — он был храбрым малым, мировым мужиком и предводителем крутых парней. Я не девочка, но моя щека подозрительно взмокла, когда я думал об этом славном парняге, созданном прожить жизнь тихим маленьким коммерсантом, коротать время за картишками с бургомистром и фининспектором да потягивать пивко. Но эта б…ская война превратила его в окровавленный труп, которому присвоят какую-нибудь медальку и навсегда забудут.

Размышляя обо всем этом, направляюсь к машине — не бегом, но достаточно быстро, поскольку меньше всего хочу, чтоб меня окликнул часовой. Только бы эти олухи из посольства не успели еще позвонить в полицию: тогда перекроют все дороги, а мне еще Лауру с толстухой забирать. Куда я, правда, их повезу? That is the question![8] Забавное положеньице…

Завидев тачку, ускоряю шаг. Открываю дверцу и уже скольжу на сиденье, как кто-то произносит:

— Руки!

С другой стороны машины вырисовывается тень, которую я быстро узнаю:

— Тереза, девочка моя!

— Она самая!

— Буржуа тебя упустил, да, зараза ты этакая?

— Да он просто лопух, я, как только увидела, что он входит, сразу нырнула в боковую дверцу.

Она обходит автомобиль спереди и командует:

— Повернись спиной.

Делать нечего — повинуюсь. Свободной рукой она шарит у меня в кармане и выуживает оттуда револьвер.

— Ну а теперь действительно можешь сесть за руль.

— Как, ты меня не сейчас пришьешь?

— Что ты, у нас с тобой все еще впереди!

Забираемся в тачку.

— Я уж было обрадовалась, — усмехается эта стерва, — думала, ты совсем купился.

— А я, собственно, и купился, если бы не увидел в последний момент, как ты чешешь язык с фон Грессеном — тогда я все понял!

— Вот как! Почему же это?

— Да потому, что ты пошла к нему, не успел я тебе еще его показать, дурища!

После короткой паузы спрашиваю:

— Куда едем?

— В гестапо, а то куда же?! Говорю же, у тебя богатая программа.

— А если я откажусь вести машину?

— Не откажешься!

— Ну, а все-таки…

Она приставляет мне к носу дуло пистолета:

— Тогда я отстрелю тебе нос, что весьма плачевно отразится на твоей внешности.

— Да уж понимаю…

— И, заметь, не убьет!

— Ты так цепляешься за мою жизнь?

— Даже представить себе не можешь, до чего цепляюсь! Ты заплатишь за все, каждым своим будущим днем заплатишь. Воображения на это у меня хватит, ты можешь мне поверить… Вперед!

И, пока я собираюсь с силами, внезапно происходит чудо, как случалось всегда, стоило мне только дать холостые обороты. На заднем сиденье метнулась тень, похожая на собаку, но это была вовсе не грязная псина, а Лаура, схватившая Терезу — Эльзу Маурер за руку и держащая пушку дулом кверху.

— Вырывай у нее револьвер! — кричит она мне.

Я так и поступаю, прибрав к рукам заодно и свой. Не дожидаясь повторного приглашения, щедро отвешиваю шпионке удар рукояткой по затылку — мой, как вы уже заметили, излюбленный прием — почти такой же силы, как только что впаял итальяшке-метрдотелю.

Не теряя времени, жму на газ. Слава Богу, на этот раз обошлось, и мы спокойно можем вернуться к мамаше Брукер — ее явка, надеюсь, еще не провалена.

— Как ты здесь очутилась? — оборачиваюсь я к Лауре.

Та улыбается:

— Ревность, дорогой, иногда имеет приятные последствия. Эта девка сразу же показалась мне подозрительной, Сан-Антонио, — слишком уж глупа. Ну, просто очень глупа, гораздо больше, чем это бывает на самом деле. И потом, меня взбесило, что ты взял ее с собой на задание, и, вопреки мольбам мамаши Брукер, я поехала за вами, нашла машину и села в нее, поджидая вас.

— Ты самая замечательная кошечка из всех, что я встречал. Будь я министром хоть чего-нибудь, навешал бы на тебя все существующие награды и придумал бы еще сотню других для тебя лично!

ГЛАВА 23

— Ну? — спрашивает мамаша Брукер, стоит нам только переступить порог ее таверны. Она видит, что я держу Терезу на мушке, и глаза ее расширяются от изумления: — Ничего не вышло?

— Отчего же, задание выполнено, вот так!

— Вы пришили его? Этого фон…

— Все, как в лучших домах — он сейчас подписывает у святого Петра свой маршрутный лист в преисподнюю.

— А… Буржуа?

Мы опускаем головы, как удрученные происшедшим персонажи плохих пьес.

— Господи! — шумно выдыхает она.

Ее румяная физиономия кривится, а на глаза наворачиваются слезы:

— Такой храбрец!..

— Война, мадам Брукер, что вы хотите… Буржуа был патриотом и счел за счастье отдать свою жизнь за Бельгию. Но это еще не все: нужно кое-что предпринять, а то нас ждут неприятные последствия. Отыщите мне веревку попрочнее, перепояшем-ка эту красотку.

— А что она такого сделала?

— Ничего особенного, свое дело. Она — нацистское дерьмо!

— Не может быть!

— Хорошо еще, что я вовремя это понял, а то б вам меня больше не видать…

С нежностью взглянув на Лауру, без сил опустившуюся в кресло, продолжаю:

— По счастью моя маленькая Лаура с ее невероятной отвагой оказалась на месте…

Вкратце рассказываю толстухе, что к чему, и та только успевает вставлять свои «ах!» и «да что вы!».

Как следует привязываю Терезу к стулу, следуя своей доброй привычке.

— Подождите меня немного, я отгоню машину.

— Ну уж нет! — вскакивает Лаура. — Я не позволю тебе выходить: дело закончено и пора подумать о нас!

— Что никак не получится, если оставить машину возле дома! Не забывай, она принадлежит Буржуа, которого уже давно опознали…

Не слушая ее возражений, быстро выхожу.

Миновав две-три улочки, выезжаю на большую площадь, как вдруг раздается резкий свисток и гортанный голос произносит:

— Стоять!

Вглядевшись, различаю пару немецких солдат, довольно резво приближающихся ко мне.

— Документы!

— Сейчас-сейчас, — бормочу я, запуская руку во внутренний карман. Один из сероштанников направляет мне в лицо луч карманного фонарика, а другой тем временем просовывает в окошко дуло автомата. Резко выхватываю пистолет и всаживаю свинцовый леденец в грудь тому, что держит фонарь. Его напарник, матюкнувшись, нажимает на спусковой крючок, но очередь застревает в крыше автомобиля — на руки ему падает тело первого фрица.

Распахнув левую дверцу, вываливаюсь наружу и, быстро обогнув тачку, даю о себе знать второму. Не успевает ночная тишина сомкнуться за прозвучавшими выстрелами, как уже слышится топот кованых сапог.

Ну, пора смываться! Слава Богу, я успеваю влететь в тень прежде, чем немецкий патруль прибывает на место происшествия, и по стеночке, хоронясь малейшего шума, добираюсь до заведеньица Брукер.

— Быстро, мамаша, прикрывайте лавочку! Город бурлит, как труп коровы, пролежавший на солнце пару недель.

При всей своей дородности, та шустрит на зависть любой стройняшке. Пока она клацает засовами, втаскиваю Терезу вместе со стулом на чердак, а Лаура с керосиновой лампой в руке освещает мне дорогу.