Дэвид Бликст - Короли Вероны

• Название: Короли Вероны
• Автор: Дэвид Бликст
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-27317-1

Верона, год 1314-й от Рождества Христова. Согласно древнему пророчеству, ребенку, зачатому от правителя города, суждено стать легендарным освободителем Италии и основателем Золотого века. Но что делать, если таких детей несколько, а желающих причаститься к славе и того больше?!

Среди персонажей книги — великий Данте и герои Шекспира. Ад и рай смешались здесь воедино, и то, что не решается на словах, отдается на суд клинка.

Роман Бликста по силе и выразительности характеров персонажей сравнивают с «Крестным отцом» Марио Пьюзо, а по накалу бушующих в нем страстей — с историко-приключенческими романами Рафаэля Сабатини.

---

Пьетро скривился от боли.

— Куда он делся?

— Не волнуйся, мы поймаем этого ублюдка.

— Да я не о нем. Где мавр?

— Ах, мавр! Страшный зверь, да? Может, он и язычник, но, клянусь, немного я видел подвигов, подобных этому! Ох, я же забыл — мы ведь несколько лет ничего о нем не слышали.

— Кто он такой? — не отставал Пьетро.

— Ах да, ты же не знаешь! Его называют Арус — одному богу известно, что это значит. Мавр — невольник личного астролога донны Катерины. Чертов колдун. Я почти хочу, чтобы его сегодня же прикончили. И хозяина за компанию.

«Невольник астролога Катерины?»

— А вы как сюда попали, синьор Виллафранка?

— Так же, как и ты. Правда, у тебя ловчее получилось. — Виллафранка указал на свою левую лодыжку, сильно распухшую. — Наверняка перелом. Пойдем-ка вместе к врачу. Имей в виду: первым делом Фракасторо заставит тебя помочиться, затем понюхает мочу, затем попробует. Если запах и вкус ему не понравятся, он выставит мочу, чтобы на нее слетелись мухи. А уж если мухи слетятся в больших количествах, дело твое дрянь.

Пьетро прищурился.

— Это Кангранде?

— Да — ищет похитителя со всеми моими людьми. Мне же приказано позаботиться о тебе. Не волнуйся. Он наверняка сам к нам придет, вот только найдет злодея. Давай-ка скорее к врачу. — Пьетро запротестовал было, но доблестный барджелло охладил пыл юноши: — Слушай, парень, нам с тобой сейчас даже улитки не поймать, не говоря уже о похитителе. Так что будь умницей и лучше от души напейся.

В суматохе, воспоследовавшей неудачному похищению, юный Монтекки исчез. Он появился через двадцать минут, во всеоружии — при нем была книга. Пробравшись сквозь толпу на пьяцца дель Синьория, Монтекки сквозь низкую западную дверь проскользнул в церковь Санта Мария Антика. Не будь его голова занята другим, он бы задумался вот над чем: каково должно быть душевное состояние человека, который несет в храм Божий книгу под названием «Ад»?

Закрыв за собой дверь, пока гуляки на площади чего не заподозрили, Монтекки огляделся. В церкви было тихо и совершенно темно. Юноша стряхнул снег с плаща и на ощупь стал пробираться к алтарю. Башмаки его оставляли на плитах пола мокрые следы. Впереди тьма расступалась пред единственною свечой. Руки юноши, сжимавшие книгу, дрожали. Он обогнул колонну и остановился.

— Джаноцца.

Девушка стояла на коленях. Прежде чем обернуться на зов, она осенила себя крестным знамением.

— Я подумала, если меня хватятся, пусть лучше застанут за молитвой. Тогда я скажу, что исповедовалась.

— Разве вам есть в чем исповедоваться?

Девушка вспыхнула и взяла Марьотто за руку.

— Я здесь, чтобы увидеть вас.

— Знаю. Я рад, что вы со мной.

Она была совсем близко, лица их разделяла одна пядь. Монтекки жарко дышал.

— И я рада, — прошептала Джаноцца, заглядывая юноше в глаза. — Ах вы бедняжка! — воскликнула она, увидев снег на его темных кудрях. — Вы, наверно, ужасно замерзли.

— Мне кажется, я больше никогда в жизни не почувствую холода.

— Не зарекайтесь.

Ее дыхание обжигало ему щеку.

— Значит, у нас куртуазная любовь, — заметил Марьотто.

— Что? — не поняла Джаноцца.

— Я люблю недоступную девушку.

— Какая же я недоступная? Я бесстыжая.

На секунду их щёки соприкоснулись. Марьотто ощутил у скулы трепет длинных ресниц Джаноццы. Едва дыша — под белой кожей в горле точно родничок пульсировал, — девушка за руку подвела Марьотто к исповедальне.

— Что вы де…

— Я хочу, кавальери, чтобы вы мне почитали. Если я буду внимать вам, я не смогу смотреть на вас. Я никогда не услышу ни единого слова, что вы произнесете от себя. — И она кивком указала юноше на дверь, предназначенную для священника.

Чувства переполняли Марьотто, поэтому он не протестовал, даже когда Джаноцца закрыла за ним дверь. Она успела заранее зажечь свечу в исповедальне. Сама Джаноцца вошла в келью для кающегося.

— Простите меня, отец, ибо я согрешила.

Первые три вопроса, какие обычно священник задает исповедующемуся, застряли у Марьотто в горле.

— Прочти трижды «Славься, Мария» и подойди поцеловать меня.

— Ах, отец! — воскликнула девушка. — Если вы не можете придумать ничего другого, лучше начинайте читать.

Марьотто послушно расстегнул застежку переплета и раскрыл книгу. На фронтисписе имелась надпись. Перевернув страницу, юноша прочел:

— Nel mezzo del cammin di nostra vita…[54]

Барджелло оказался прав: Скалигер действительно вернулся в палаццо через час. Ни на лоджии, ни в гостиной к тому времени почти никого не осталось. В гостиной Скалигер обнаружил только Антонио, Пьетро и Виллафранка — они лежали на кушетках, сдвинутых, чтобы сподручнее было раздавить бутылку. Окровавленные подушки свидетельствовали, что кушеткам место теперь не в гостиной, а на свалке. Фракасторо и Морсикато наложили повязки и ждали, не появятся ли еще пострадавшие. В дальнем углу на топчане распластался мертвецки пьяный Марцилио да Каррара.

— Надеюсь, вы не все вино выпили, — произнес Кангранде. На нем по-прежнему не было фарсетто, однако рубашка стала заметно чище за счет растаявшего снега.

Пострадавшие обернулись на голос. Оба доктора подхватили Кангранде под руки и заботливо усадили на кушетку.

— Вы двое хорошо дополняете друг друга, — заметил Кангранде, взглянув на Антонио и Виллафранка. — А со своими лубками тянете на переплет увесистого тома.

— Да, лучше и правда пустить меня на переплет — хоть какой-то толк будет, — проворчал Виллафранка.

— Довольно самоедства — я не собираюсь выгонять тебя с работы.

— Вы поймали его? — встрепенулся Пьетро.

На лице Кангранде отразилось отвращение.

— Нет! Он исчез! Как в воду канул! Как сквозь землю провалился! Как… как будто он не человек, а призрак.

— Наверняка у негодяя сообщники, которые успели снять для него комнату. — Пьетро озвучил их с Антонио и Виллафранка предположение.

— Мои люди обыскивают все дома до самого Римского квартала. Ты спросишь, почему я уверен, что его не найдут? Да потому что он колдун!

— Некромантия — не единственное объяснение, — заметил Морсикато, ощупывая рваную рану на плече Кангранде. Фракасторо шлепнул Морсикато по руке. Морсикато руку отдернул, не забыв сложить пальцы в кукиш.

— У вас много врагов, мой господин, — произнес Виллафранка.

— Гм. Не понимаю почему.

Подчиняясь доктору, Кангранде улегся на свободную кушетку. Фракасторо принялся накладывать швы. Под рукой у него был целый арсенал иголок. Капитан закрыл глаза, но на лице его не дрогнул ни один мускул. Лишь когда доктор замешкался с иглой в руках, Кангранде рявкнул:

— Авентино, черт тебя подери! Ты не хочешь мне обезболивающего дать?

— Разумеется, мой господин, — с готовностью отвечал Фракасторо. — Я как раз ждал, чтобы вы попросили. — И Фракасторо передал хозяину флягу.

— А нас-то! — возмутился Антонио. — А нам-то вина не дали!

— Все потому, что не вы предоставляете мне пищу и кров, — усмехнулся Фракасторо.

— Как себя чувствует Ческо? — спросил Пьетро.

Скалигер сделал большой глоток из фляги.

— Надеюсь, заснул. Он не очень пострадал.

— Мерзавец немного помял его своими ручищами, — произнес Морсикато. — А так ничего.

— А где ваша тень, Капитан? — подал голос Виллафранка.

— Мавр охраняет дом Катерины. Он там пробудет всю ночь.

Виллафранка рассердился.

— Я выставил вокруг дома донны Катерины целый отряд. Мои люди на милю никого не подпустят к мальчику.

Выставил — молодец. А мавр несет дозор сам по себе.

— Ишь ты, — проворчал, будто вслух подумал, Морсикато. — Этот мавр однажды предсказал, что я, ежели отправлюсь в дальние страны, прославлю свое имя.

— И что же тебе не по нраву? — удивился Кангранде.

— Ненавижу путешествия, — признался Морсикато. — У меня морская болезнь.

Барджелло, трясшийся над честью фарсетто не меньше, чем над собственной сломанной лодыжкой, осушил ближайшую бутылку.

— Кстати о предсказаниях. Как вы думаете, Капитан, похищение малыша имеет отношение к прорицательнице?

Кангранде вздрогнул и неопределенно пожал плечами.

— Я слышал, девушку убили, — проговорил Морсикато. — Куда вы дели труп?

— Я нанял актеров — они его и сожгли, — не без гордости отвечал Виллафранка.

— Нужно было позвать нас. — Морсикато жестом обвел Фракасторо и себя.

Доблестный барджелло покачал головой:

— Сам Господь Бог не смог бы ее спасти.

— Синьор Морсикато имеет в виду, — перебил Фракасторо, — что мы немало рассказали бы о ее смерти. Господь свидетель, через наши руки прошли сотни раненых. Характер раны часто указывает на убийцу.