Ольга Хрипина-Головня - Колыбельная для эльфа

• Название: Колыбельная для эльфа
• Автор: Ольга Хрипина-Головня
• Жанр: Фэнтези

Историю творят герои. Память о героях хранят легенды. Говорят, что в час, когда начнут сгущаться сумерки, древний род вспомнит о своем предназначении. И Мессия протянет ладонь, чтобы принести миру прощение и искупление… Одна- Целительница, выше всего чтящая жизнь. Ей нужно убить, чтобы вспомнить о своем предназначении. Второй — изгнанник, проклятый своим родом. Ему придется дойти до конца пути, который заранее обречен. Третья — дева-воин. Ей предстоит выяснить, готова ли она защищать врага ради своего друга. Четвертый- предатель, перешедший на сторону проигравших. У каждого свое прошлое, свои мотивы и одно будущее. Но кто на самом деле готов погибнуть, чтобы Мессия проснулся и распахнул крылья над миром? И что окажется сильнее: дружба, долг, страх, неожиданная любовь или жажда жизни? Все начнется и закончится колыбельной. Колыбельной для эльфа

---

— Там, внутри, — коротко сказал он. Махнул хвостом и добавил, трогаясь с места:

— Я посмотрю вокруг.

Целительница растеряно посмотрела вслед единорогу и нерешительно поднялась по ступеням. Вгляделась в освещенный месяцем круг… и острой, затапливающей болью резануло сердце. Внутри святилища, прислонившись к стене сидел эльф.

На полу рядом виднелись следы крови

— Поднимайся, надо найти укрытие!

Ливень хлещет с такой силой, что не видно даже кончиков пальцев.

— Андагриэль, я ничего не вижу!

— Хватайся за руку!

Тиа рывком поднимает Суну. В этой кромешной пелене, рассекаемой лишь резким ветром и вспышками молний не видно ни зги, и не понятно, как ориентируется Андагриэль. Суна только чувствует ее холодную руку — кажется, что дождь пропитал ее до костей. Позади раздается страшный, протяжный, мучительный треск — на то место, где они только что были, сквозь потоки льющей с неба воды, падает дерево. Ударяется со стоном о землю и застывает. Кажется, что не может лить сильнее, но внезапно дождь переходит в мелкий град, он бьет по лицу, по рукам, он валит с ног. Тиа тянет Амарисуну на землю и закрывает ее собой. Амарисуна хочет оттолкнуть ее и крикнуть, чтобы та бежала туда, где безопасно, но в это время тиа тихо шепчет что-то певучее, и девушке кажется, что ее укрыли мягким одеялом. Она не чувствует больше ударов града, и вместо холода по телу разливается тепло.

Природная магия подчиняется тиа — одна из обязанностей которых овладеть секретами этой магии.

— Главное — вовремя успеть, — слышит Суна чуть усталый, мягкий голос тиа…

Главное — вовремя успеть.

Суна опустилась на колени, взяла левую руку эльфа в свои ладони и замерла: на руке красовалось клеймо — разбитый на две половины круг. Метка Амачиэль Луцины, Изгнанника.

Имеет ли она право спасать жизнь убийце?

Глупая девочка, — коснулся ушей шепот, унесшийся вместе с легким ветром.

А на нёбе остался привкус пота и запах сгнившей ткани

Суна перевела взгляд на лицо эльфа. Потом снова на ладонь. Вздрогнула и выпустила его руку. Позвать стражей? Изгнанник, нарушивший границы земли, предстанет перед повторным судом, если выживет. Убийца, поправший все принципы и правила. Кто отправился на Дорогу Времен по прихоти эльфа, недостойного быть одним из своих собратьев?

Бежать.

Целительница поднялась на ноги и сделала шаг назад. Ей было и страшно, и удивительно. Страшно от увиденного. Удивительно — от того, что презираемый всеми Изгнанник вовсе не выглядел чудовищем. Если бы не клеймо — она бы не мешкая помогла ему.

Эльф шевельнулся и застонал.

— Лицемерная дрянь! — отчеканил голос в голове. Амарисуна вздрогнула и огляделась. Никого не было, но голос продолжал звучать, ввинчиваясь в виски.

— Какая же ты дура, — продолжил голос гневно. — Когда он умрет — не отмоешься!

Откуда-то донеслись легкие, будто призрачные отголоски уже слышимой мелодии.

Привкус пота и пыли на нёбе усилился.

Эльфийку заколотило крупной дрожью. Опустившись на колени, она снова взяла мужчину за руку, закрыла глаза и выровняла дыхание. И пошла по дорожке внутри век, вглубь темноты, разбиваемой красными вспышками боли. Обняла эту боль, принимая в себя, и представила, что красная вспышка исчезает, затягивается, уходит в точку.

Но она не уходила. Это не было похоже на обычную рану, какие Суна залечивала неловким эльфам; это не было похоже на обычную боль — она была живой, она пыталась втянуть девушку в себя, все ее силы, она будто вросла корнями в эльфа и медленно, неотвратимо убивала его изнутри.

Но и Суна — непростой Целитель.

Так кто кого? Знаешь ли ты, что я видела до того, как придти сюда, до того, как увидеть клеймо?

Темнота шагнула к Амарисуне и протянула руку.

Пойдем со мной — и я освобожу тебя от воспоминаний, навсегда.

Ты слышала музыку?

Суна крепче зажмурилась и нырнула вглубь себя, туда, где берет начало жизнь. Медленно, осторожно, отсчитывая мгновения, платя собой, пошла дальше, к дороге Времен, откуда приходит и куда уходит навсегда каждый живущий. И взяла за руку стоявшего на перекрестке эльфа. Обожгло резким огнем, кровавое колесо взорвалось под веками и почти сразу истончилось до редких искорок. Заныло тело, сковало холодом позвоночник и на несколько секунд стало так больно — словно резали живьем.

А потом отпустило.

Амарисуна открыла глаза. Все в порядке, только притянутая к себе боль глухо пульсирует в висках, да тоска — неизбывная, неизмеримая плещется где-то глубоко внутри. И неизбавиться теперь от нее — никогда. Не согреться, не забыть, можно только смириться.

Дорога Времен не отдает своих путников обратно просто так.

Эльф тихо застонал и повернул голову, тонкий лунный свет упал на серебряный обруч на лбу, поддерживающий тяжелые, темные волосы, спадающие до плеч.

Ты смотри-ка, какой… И гриву-то отрастил — лучше, чем у первой красавицы земли Андагриэль. Говорят, у наемников это считается особо представительным. Неужели есть что-то представительное в том, что тебя можно ухватить за волосы и двинуть лбом об косяк двери или ближайшее дерево?

Какие странные, неуклюжие мысли… где Вихрь?

Амарисуна посмотрела на клеймо. Странно, казалось, оно матово светится красным, пылает на ладони. Или это у нее марево перед глазами? Интересно, клеймо выжигают магией или огнем? Какая земля заклеймила его?

Эльф шумно вздохнул.

Сейчас очнется… где же Вихрь?

Перед ней сидит Изгнанник, наверняка — наемник, предатель. А ладонь у него — теплая-теплая. Ну, с каким ветром ты попал сюда? И как?!

Суна вздрогнула и поспешно выпустила руку эльфа. Тот снова повернул голову, и открыл глаза. Темные в полумраке, но девушка знала отчего-то, что на самом деле они — серые, синие, меняющие свой цвет как глубокое озеро в ненастную погоду.

Эльф не мигая смотрел на Суну.

В общем-то, эльф как эльф, немного жесткие черты лица, резко очерченные скулы, симпатичный, ладный, худой, но широкоплечий. Только вот глаза странные, как будто жил лет триста, и видел событий за несколько жизней.

— Опоздал… — хрипло сказал эльф, прижимая руку к боку, и удивленно поднял брови.

Взгляд эльфа метнулся куда-то за плечо Амарисуны, он отрыл рот, собираясь что-то сказать, но не успел. Эльфийка резко повернулась, успела ухватить взглядом женскую фигуру, и в следующий миг получила резкий удар ногой в живот. Суна так и не поняла, кто охнул — она, или эльф позади, — следующий удар пришел откуда-то сверху, и она потеряла сознание…

— Суна… — выплыл из темноты голос единорога, — Амарисуна, ты не умерла, не притворяйся. Ты дышишь.

Чернота разбавилась искрами и начала расплываться, постепенно фокусируясь в картинку. Месяц. Крыша святилища. Знакомая, оскалившаяся в ухмылке, морда.

— Вставай, я помогу, — подтолкнул Вихрь эльфийку, становясь на колени. Та с трудом приподнялась и привалилась головой к теплому боку единорога.

Почему-то ныло под ложечкой, и очень болела шея, а еще было обидно и холодно

— На ноги подняться сможешь? — деловито осведомился Вихрь.

Суна потерла дрожащей рукой шею.

-..! — рявкнула она в ответ. Получилось, правда, сипло.

— Раз ругаешься, значит, все в порядке, — удовлетворенно хмыкнул Вихрь. И добавил:

— Они ускакали на белой лошади.

— Х… гкх, к-кто?

— Они.

— Вихрь… я тебя очень прошу… — девушка встала на четвереньки и кое-как разогнулась. — Кто и куда ускакал?

— Вихрь скосил глаза на цеплявшуюся за его гриву Целительницу.

— Двое. Эльф и… по-моему, полукровка. Лошадь стояла в перелеске, чуть подальше Святилища — тоже полукровка. Видимо, когда-то дикой лошадью прельстился какой-то дурной нанх.

— К-кто?

— Нанх. Тут таких нет. Живут в горах, говорят, когда-то были выведены эмъенами, летать умели. По-моему, летающая лошадь — это глупость. Правда, они почти все передохли, еще с войны, так что, надеюсь, скоро эта нелепая скотина тоже откинет копыта.

— Что было дальше? — Суна пощупала живот. Складывалось ощущение, что он навсегда прилип к позвоночнику.

Вихрь клацнул у нее над ухом зубами.

— Дальше я прошел вперед, потому что мне показалось, что среди деревьев кто-то есть. Это копытное меня не пускало, потом эта дура услышала крик. Рванула с места, я следом. Сделали пару кругов, а затем из Святилища выбежала полукровка. За ней вышел эльф. Сели на лошадь и ускакали. Я заглянул внутрь — ты без сознания. Вот и все.

— Вот и все… — Суна оперлась на спину Вихря. — Это был Изгнанник.

— Изгнанник? Что ему здесь нужно? — переступил с копыта на копыто единорог.

Эльфийка потерла голову.

— Мы как-то не успели обсудить этот вопрос, — зло ответила она.

Краем глаза девушка зацепилась за тусклый предмет, лежавший у стены.