Лиза Клейпас - Обвенчанные утром

• Название: Обвенчанные утром
• Автор: Лиза Клейпас
• Жанр: Исторические любовные романы

В течении двух лет Кэтрин Маркс была компаньонкой сестёр Хатауэй — достойная должность, с одним недостатком. Старший брат ее подопечных, Лео Хатауэй, абсолютно невыносим. Кэт не догадывается, что их постоянные ссоры таят за собой взаимную симпатию. Но когда одна из них кончается внезапным поцелуем, она просто потрясена своим ответом — и еще больше, предложением Лео вступить с ним в скандальную связь.

Лео должен в течении года жениться и произвести на свет наследника, чтобы сохранить семейное поместье. За респектабельными манерами Кэтрин скрывается тайна, которая может погубить её. Но Лео заинтригован Кэт, несмотря на своё намерение больше не влюбляться. Опасность, от которой бежит Кэтрин, грозит разлучить их, если влюблённые не найдут способ рассеять тьму и признать свои чувства.

Перевод осуществлен на сайте http://lady.webnice.ru.

Над переводом работали:

книгоман, Паутинка, Elfni, Lark, katusha, Zirochka, Barukka, Весея, Janina, KattyK, vetter, Karmenn, Marigold, Lovepolly, Fairytale, Jolie

Бета-ридинг, вычитка:

Москвичка, Nara, Фройляйн

---

— Так и есть. Однако меня беспокоит ваше тайное родство. Может быть, вы оба что-то замышляете.

— Нет, — Гарри прямо посмотрел на него. — Мы ничего не замышляем.

— Тогда к чему вся эта секретность?

— Я не могу объяснить, не открыв вам своего прошлого… — помолчав, Гарри мрачно продолжил: — А мне бы этого очень не хотелось.

— Жаль, — без тени сочувствия произнёс Лео. — Продолжайте.

Гарри снова медлил, словно решая, следует ли ему рассказывать.

— У нас с Кэт одна мать. Её звали Николетт Уигенс. Англичанка по рождению. Её семья переехала в Америку, в Буффало, что в штате Нью-Йорк, когда Николетт была ещё очень маленькой. Она была единственным и довольно поздним ребёнком, поэтому её родители желали, чтобы она вышла замуж за человека, способного о ней позаботиться. Мой отец Артур был преуспевающим дельцом, и в два раза старше неё. Я подозреваю, что родители заставили её выйти за него замуж, — ни о какой любви там не могло быть и речи. И Николетт вышла за Артура, а вскоре родился я. По правде говоря, даже слишком скоро. Поговаривали, что Артур не отец мне.

— Это правда? — не смог удержаться от вопроса Лео.

Гарри цинично улыбнулся.

— А разве можно знать наверняка? — пожал он плечами. — Во всяком случае, моя мать в итоге сбежала в Англию с одним из своих любовников, — рассказывал он с отсутствующим выражением лица. — После, полагаю, у неё были и другие мужчины. Моя мать не любила себя ограничивать. Она была испорченной, потакающей своим желаниям стервой, хотя и красавицей. Кэт очень похожа на неё, — он замолчал и задумался. — Только она мягче. Чище. И в отличие от нашей матери, Кэт добрая и заботливая по натуре.

— Да, добрая, — кисло произнёс Лео. — Как-то в отношении себя я этого не заметил.

— Потому, что вы её пугаете.

Лео недоверчиво посмотрел на зятя.

— И чем же я пугаю эту маленькую мегеру? Только не говорите, что она нервничает в мужском обществе, потому что она очень мила с Кэмом и Меррипеном.

— С ними она чувствует себя в безопасности.

— А со мной нет? — обиженно спросил Лео.

— Полагаю, что нет, — задумчиво ответил Гарри. — Наверное, потому, что она чувствует в вас мужчину.

Сердце Лео ёкнуло от такого признания. Он с притворно скучающим видом изучал содержимое бокала:

— Она вам об этом рассказала?

— Нет, я увидел собственными глазами в Гемпшире, — Гарри скривился. — Просто с Кэт надо быть очень наблюдательным. Сама она ничего о себе не расскажет. — Он допил бренди, осторожно поставил бокал, и откинулся в кресле. — Я ничего не знал о матери со времени её отъезда из Буффало[4], — продолжил он, сложив руки на плоском животе. — Но когда мне исполнилось двадцать лет, я получил письмо, в котором она звала меня к себе. Она подцепила неизлечимую болезнь, какую-то форму рака. Видимо, перед смертью ей захотелось повидать сына, узнать каким он стал. Я тут же отправился в Англию, но она умерла перед самым моим приездом.

— И вот тогда вы встретились с Маркс, — предположил Лео.

— Нет, её там не было. Несмотря на желание Кэт остаться с матерью, её отослали к тёте и бабушке по отцовской линии. А её отец, очевидно, не горевший желанием находиться у постели больной, вообще уехал из Лондона.

— Славный малый, — заметил Лео.

— В последнюю неделю жизни Николетт за ней присматривала местная жительница. Она-то мне и рассказала о Кэт. Я подумывал навестить ребёнка, но всё же решил этого не делать. В моей жизни не было места незаконнорождённой сводной сёстре. Девочка была вдвое меня моложе, и нуждалась в женской руке. Я решил, что будет лучше оставить её на попечении тёти.

— Вы были правы? — неохотно спросил Лео.

Гарри загадочно посмотрел на него:

— Нет.

В одном этом слове слышалась целая история. И Лео горел желанием узнать её.

— Что случилось?

— Я решил остаться в Англии и попытать счастья в гостиничном бизнесе. Так что я послал Кэт письмо, сообщая, куда она может писать, если ей что-то понадобится. Через несколько лет, когда ей исполнилось пятнадцать, она написала мне, моля о помощи. Я нашёл её в… затруднительном положении. Жаль, что я не приехал к ней чуть раньше.

Охваченный необъяснимым беспокойством, Лео понял, что прятаться за своей обычной маской безразличия у него не получается.

— И что это за затруднительное положение?

— Боюсь, большего я раскрыть не вправе, — покачал головой Гарри. — Остальное — дело Кэт.

— Черт возьми, Ратледж, рассказывайте дальше. Я хочу знать, во что влипла моя семья, и почему мне так не повезло, что я стал работодателем самой сварливой и назойливой гувернантки в Англии.

— Кэт нет надобности работать. Она женщина со средствами. Я положил на её имя достаточно денег, чтобы она могла заниматься тем, чем пожелает. Она четыре года проучилась в пансионе, и осталась там ещё на пару лет — преподавать. В конце концов, однажды она пришла ко мне и сказала, что приняла предложение стать гувернанткой в семье Хатауэй. Полагаю, в то время вы были во Франции с Уин. Кэт прошла собеседование, она понравилась Кэму и Амелии, а Беатрис с Поппи определённо в ней нуждались, и никто не задавал вопросов по поводу отсутствия у неё опыта.

— Разумеется, нет, — едко ответил Лео. — Моя семья никогда не стала бы беспокоиться по поводу такой мелочи, как отсутствие опыта. Я уверен, что они начали собеседование с вопроса о том, какой её любимый цвет.

Гарри не сумел сдержать улыбку:

— Без сомнения, вы правы.

— Почему тогда она пошла в услужение, если ей не нужны деньги?

Гарри пожал плечами.

— Она хотела почувствовать, что такое семья, даже если не была её частью. Кэт считает, что собственной семьи у неё никогда не будет.

Лео изумлённо посмотрел на Гарри, пытаясь понять, о чём тот говорит:

— Ей ничего не мешает завести семью, — заметил он.

— Думаете ничего? — насмешка мелькнула в решительных зелёных глазах Гарри. — Вы, Хатауэи, не сможете понять, каково это — вырасти в полном одиночестве, с людьми, которым на тебя наплевать. И, само собой, тебе не остаётся ничего иного, кроме как прийти к выводу, что ты не достоин любви и в этом только твоя вина. И это чувство постепенно овладевает тобой до такой степени, что ты оказываешься в плену у него, как в тюрьме, и, в конце концов, возводишь защитные барьеры внутри себя, не пуская никого, кто желает войти.

Лео внимательно слушал, понимая, что Гарри говорит не только о Кэтрин, но и о самом себе. И молча признал, что зять прав: даже испытывая жуткое отчаяние, Лео всегда знал, что у него есть семья, которая любит его.

Впервые он полностью осознал, что Поппи сделала для Гарри, как она пробилась сквозь невидимые стены тюрьмы, которую он описал.

— Благодарю, — тихо сказал Лео. — Я знаю, что вам было нелегко об этом говорить.

— Совершенно верно, — и сохраняя полнейшую серьезность, Гарри пробормотал: — Я хочу кое-что прояснить, Рэмси: если вы причините Кэт хоть малейший вред, я убью вас.

Поппи, в ночной рубашке, сидела на кровати с романом. Она услышала, как кто-то зашёл в элегантно обставленные личные апартаменты и, улыбнувшись, посмотрела на своего мужа. Её пульс начинал частить от взгляда на него, такого смуглого и красивого. Гарри был человеком-загадкой, его считали опасным даже люди, утверждавшие, что хорошо его знают. Но в обществе Поппи он расслаблялся и показывал нежную сторону своей натуры.

— Ты говорил с Лео? — спросила она.

— Да, любимая, — Гарри снял сюртук, повесил его на спинку кресла и подошел к постели. — Он хотел поговорить о Кэт, как я и думал. Я рассказал ему всё, что мог, о нашем с ней прошлом.

— Что ты обо всём этом думаешь? — Поппи знала, что муж умел ловко угадывать мысли и мотивы других людей.

Гарри развязал галстук, который теперь свободно повис на шее.

— Мне ясно то, что Рэмси переживает за Кэт сильнее, чем ему хотелось бы. И мне это не нравится. Но я не стану вмешиваться, пока Кэт не попросит о помощи.

Он легко и чувственно коснулся обнажённой шеи жены, отчего Поппи задышала чаще. Он осторожно ласкал кожу, под которой бешено бился пульс. Глядя, как постепенно румянец проступает на её лице, он хрипло сказал:

— Отложи книгу.

Пальчики на ногах Поппи поджались под простынями.

— Но я ведь как раз дошла до самого интересного, — сдержанно ответила она, поддразнивая его.

— Это и вполовину не так интересно, как то, что сейчас произойдёт с тобой.

Стянув с неё покрывала нарочито неторопливым движением и оттого заставив её задохнуться, Гарри опустился на неё… и книга упала на пол, всеми забытая.

Глава 4

Кэтрин надеялась, что Лео, лорд Рэмси, будет держаться подальше от Гемпшира ещё довольно долго. Вероятно, когда пройдёт время, они смогут притвориться, что того поцелуя в саду никогда не было.