Татьяна Туринская - Сладкий перец, горький мед

• Название: Сладкий перец, горький мед
• Автор: Татьяна Туринская
• Жанр: Современные любовные романы

---

Дрибница, крепко державший под локоть Таню, ринулся к конторке, как голодный за последней пайкой хлеба. Таня вынужденно семенила за ним, путаясь в кринолине, не забывая при этом, пусть тщетно, но все-таки сопротивляться. Володя бодро расписался в указанных местах и протянул ручку Татьяне. Та возмущенно воскликнула:

— Да не собираюсь я ничего подписывать! Вы что, сдурели все? Кончайте придуриваться, мне не нравятся ваши шутки!

И вновь, кажется, никто не услышал ее протеста. Дрибница так же отвел ее на то место, где они стояли прежде и устремил все внимание к даме.

— Свидетели, прошу вас засвидетельствовать добровольность брачного союза между Владимиром Дрибницей и Татьяной Голик подписями здесь и здесь, — изящная витая указка вновь ткнула в лежащий перед дамой документ. Коломиец и Сима подошли к конторке, молча поставили подписи, и вновь заняли свои места слева и справа от молодоженов.

— В знак вечной любви и уважения обменяйтесь кольцами, — не унималась бравая госслужащая. Один из "шкафов" ловко поднес маленькое красивое блюдечко. Дрибница взял с него изящное колечко с внушительным бриллиантиком, гордо возвышающимся над кольцом на своеобразном подиуме из пяти золотых лапок, попытался надеть его на Танин безымянный палец. Таня дернулась, стараясь вырвать руку, но Володя прижал ее руку к себе левым локтем, правой же рукой надел кольцо. "Шкаф" протянул блюдце с оставшимся кольцом Тане. Та демонстративно отвернулась, в то же время пытаясь снять кольцо со своего пальца. Дрибница, не выпуская Танину руку из-под локтя, не позволяя ей это сделать, окольцевал себя самостоятельно.

— Провозглашаю вас мужем и женой! Скрепите свой семейный союз поцелуем, — дала очередное указание тетенька. Дрибница все так же послушно ринулся его исполнять — обхватил Таню, сгреб ее в охапку и впился в губы. Может быть он думал, что целует ее, но Тане показалось, что он ее кусает, больно-больно кусает, словно наказывает за что-то. И от этой боли, от вновь проснувшегося задремавшего было презрения к Дрибнице, от отвращения к нему в ушах зазвенело громко и коротко, будто разбился маленький хрустальный колокольчик, и она со всей отчетливостью вдруг поняла, что это не сон и не дурацкая шутка, не свадебный розыгрыш, а правда, дикая, нелепая правда, и эта тетка, вся такая наигранная, ненастоящая с виду, только что обрушила на нее страшный, в чем-то смертельный приговор.

Вырвавшись из удушающих объятий, из пожирающего поцелуя, Таня отбежала от Дрибницы, сняла, наконец, ненавистное кольцо, швырнула его куда-то в угол и заорала истерически:

— Вы что, все сдурели? Почему вы молчите? Я не хочу выходить замуж за Дрибницу, НЕ ХОЧУ!!! И никогда не хотела! Я его не люблю, он мне противен! Хватит, хватит, прекратите это! Мама, я хочу домой, забери меня отсюда, пойдем домой, мама!

Теперь, после прямого обращения Татьяны, Ада Петровна не могла отмалчиваться. Она подошла к дочери, мягко взяла ее за руку, и, заговаривая ласково зубы, повела в сторону Дрибницы:

— Деточка моя, твой дом теперь здесь. Здесь твой муж, ты теперь замужняя женщина. Поздравляю тебя детка, будь счастлива…

Таня вырвалась, когда поняла, куда ее ведет мать.

— Мама, ты спятила? Что ты делаешь, что ты говоришь, мама?!

Ада Петровна попыталась схватить ускользнувшую Татьянину руку, пошла за ней следом:

— Деточка, с Вовой тебе будет лучше. Я же о тебе забочусь, о твоем благополучии. Андрюша — красивый мальчик, но он гол, как сокол, он тебе не пара, — а сама все наступала и наступала на дочь, пытаясь загнать ее в угол.

Таня разгадала ее умысел и отскочила в сторону, как раз туда, где стояла Луиза.

— Луиза, Сима, помогите мне! Вы же знаете, что я его терпеть не могу! Что же вы молчите?

Луиза уставилась в окно, словно что-то там ее страшно заинтересовало, и она не слышала Таниных слов. Сима скромно потупила глазки, разглядывая новенькие босоножки. Потом, не выдержав Таниного молящего о помощи и одновременно возмущенного взгляда, ответила, по-прежнему не решаясь взглянуть на подругу:

— Тебе и правда с ним будет лучше. Мы о тебе заботимся…

Установившуюся вдруг тишину нарушил бодрый хозяйский голос:

— А теперь, дорогие гости, прошу к столу!

Присутствующие радостно воспользовались возможностью выйти из тягостной ситуации и дружно потянулись за Худым, указывающим направление движения. Доблестная работница загса быстренько собрала бумаги с конторки, и, боясь встретиться взглядом с несчастной невестой, мышкой выскользнула из зала. В комнате остались только молодожены.

Таня сурово посмотрела на Дрибницу:

— Зачем ты это сделал, Вова?

Тот ответил бесхитростно:

— Чтобы быть с тобой рядом. Я люблю тебя, ты любишь меня. Мы уже давно должны были быть вместе.

— Да не люблю я тебя! НЕ-ЛЮБ-ЛЮ! — по слогам прокричала Таня. — Когда же ты это поймешь? Не люблю, ты мне противен, я ненавижу тебя! Оставь меня в покое, меня Андрей ждет.

— Никто тебя не ждет. Андрею сейчас не до тебя, он сейчас машину обмывает.

— Какую машину, — не поняла Таня. — Ты начал заговариваться, Дрибница! У Андрея нет машины.

— Уже есть, — возразил Дрибница и посмотрел на часы. — Он уже полтора часа является владельцем автомобиля Тойота-Каролла, трехлетки в прекрасном состоянии, цвета серый металлик. Так что ему теперь не до тебя…

— Ты, — захлебнулась от возмущения Таня. — Ты, ты…

— Да, я выкупил тебя у него. Ты знаешь, он очень глупый. Мог бы получить за тебя гораздо больше, целое состояние — я не постоял бы за ценой. Но ему хватило неновой машины. Недорого он тебя ценит.

В Таниных глазах закипели слезы.

— Ты подонок, Дрибница. Подонок и мразь!

Володя усмехнулся, взял податливую, уставшую сопротивляться Таню под руку и повел к столу. Только дежурному "шкафу" указал глазами: мол, подними кольцо, больших денег стоит…

День, начавшийся так замечательно, день, который должен был стать самым счастливым в Таниной жизни, обернулся для нее кошмаром.

***

Несколько дней после свадьбы, если можно назвать свадьбой произошедшее действо, прошли, как в тумане. Таня все еще на что-то надеялась, все ждала, что Дрибница поймет, что она его не любит, и отпустит ее. Ждала, что Андрей разыщет ее здесь, в этой одинокой крепости на берегу моря. И спасет, как самый настоящий принц настоящую принцессу. Ведь это неправда, не может быть правдой, что он, ее Андрюшка, ее милый, любимый мальчик, променял ее на какую-то железяку. Так не бывает! А мать? Разве могла так поступить с ней мать, та, которая родила, выкормила ее своим молоком. Разве могла она предать? А подружки?! Ведь они же вместе страшно сказать сколько лет, ведь соплюшками еще в одной песочнице игрались. Разве могли они предать?! Да нет же, нет, этого не может быть! Глупость, нелепость какая-то! Наверное, они что-то не поняли, но завтра, завтра они обязательно одумаются и примчатся ей на выручку.

Но проходило завтра, и послезавтра, и послепослезавтра, а никто не являлся спасать Таню. Рядом все время были только Дрибница, Худой да бритоголовая команда. Таня поражалась переменам, произошедшим в Дрибнице за последние годы. Теперь трудно было узнать в нем того скромного юношу, от которого ей так легко было избавиться, лишь сославшись на головную боль. Теперь это был жесткий, бессердечный циник, не уважающий кого-либо, кроме себя. Нового Дрибницу мало беспокоили Танины чувства и мысли. Все и всё вокруг должны были подчиняться его желаниям. Лучший друг, с которым когда-то начинали бизнес, ныне был начальником Вовкиной охраны и тупо, так же как и бритоголовая команда, выполнял указания шефа. Худой мог мило побеседовать с Таней, как когда-то давно, когда они сталкивались периодически втроем в институте. Но тут же превращался в жесткого охранника, стоило лишь Тане подойти к двери, за которой находился вожделенный телефон. По дому Таня передвигалась свободно, недоступными для нее были лишь телефон и выход за пределы ограды. И тем не менее, Таня чувствовала, как буквально каждый ее шаг отслеживается. Это было возмутительно, гадко и противно, но она ничего не могла с этим поделать. Если она жаловалась на "быков" Дрибнице, он жестко обрывал ее, объясняя, что это не надзиратели, а охранники, стало быть, действуют они именно в ее интересах.

Сам Дрибница днем отсутствовал. Обычно приезжал вечером, но бывало, заскакивал и днем, во внеурочное время, словно пытаясь поймать Таню на горячем. Эти его попытки лишь забавляли ее: можно подумать, ей было, где и с кем заняться "горяченьким" в этой тюрьме!

Первые после "свадьбы" дни Таня надеялась решить все полюбовно, договориться, уговорить, приказать, в конце концов, как когда-то много лет назад. Ведь слушался же он ее тогда, имела же она над ним определенную власть, значит, и сейчас сможет поставить его на место. Пробовала и по хорошему, и по плохому. Однако не добилась ничего. Вова, как попугай, твердил одно: