Георгий Кубанский - Лавина

• Название: Лавина
• Автор: Георгий Кубанский
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1978

Герои повести самоотверженно спасают от надвигающейся снежной лавины важный строительный объект.

---

Помощь танкистов запоздала. Водители второго тягача уже успели завести трос к буксующему грузовику.

Трактор осторожно взял с места. Трос натянулся, заскрипел. Задние колеса грузовика вращались с бешеной скоростью в вырытых ими ямах, поднимая клубы снега. Рывок троса – и грузовик, надрывно завывая, вырвался из рытвины. Трос ослабел, провис.

Связанные машины, покачиваясь на буграх, а порой и заваливаясь набок, тянулись за тракторами. Усталые шоферы смотрели вперед слезящимися от напряжения глазами, не чувствуя прилипших к спине мокрых от пота рубашек.

Вплотную за грузовиками топтались, порой забираясь по брюхо в снег, кони. Коровы отстали, рассеялись по дороге. Некоторые отказывались идти. Доярки обнимали упрямиц, гладили заиндевевшие морды и уговаривали животных:

– Ну полно тебе реветь-то! Чего испугалась? Пойдем помаленьку. Совсем немного осталось идти-то. Сенца там вдосталь. Ступай, родная, ступай. Вот так. Еще немного. Видишь? Не страшно вовсе.

Успокаивая животных, как детей, доярки тянули понемногу стадо вперед.

...Здание дорожной дистанции открылось неожиданно. Укрытое от ветра высокой скалой с пестрыми разводами лишайников, оно выглядело спокойным, надежно защищенным от метели. За высоким дощатым забором виднелись крыши сараев, бульдозеры. Из высокой трубы лениво вился дымок.

Обрадованный водитель танка включил вторую скорость и, далеко опередив колонну, затормозил у вытянувшегося вдоль шоссе одноэтажного дома.

...С утра Самохин не находил себе места. Оставаться в управлении он не мог. Давила тишина в кабинете. В сдержанном говоре за стеной звучало что-то тревожное. Тянуло туда, где слышались лязг тракторных кранов, грохот подтаскиваемых тягачами валунов, голоса осипших от усталости и долгого пребывания на морозном ветру рабочих.

Самохин понимал, что помощь его здесь не нужна (руководил наращиванием противолавинного вала, прикрывающего обогатительную фабрику, опытный инженер), но уйти отсюда не мог. В прошлом он и сам немало полазил по горам, а потому живо представлял, как работают наверху разведчики и как злой, леденящий ветер режет глаза, выбивая на ресницы слезу за слезой, и как они, падая на грудь, застывают мутными льдинками. Мысли об этом мешали сосредоточиться, отвлекали от того, что делалось на площадке. Порой хотелось самому взяться за ручки носилок и тяжкой физической усталостью заглушить растущее беспокойство.

Внимание Самохина привлекла группа новичков, работающих у тракторного крана.

– Кто так стропит рельс? – Он крупными шагами направился к рабочим. – Это же не дерево, а металл. Сорвется рельс – мокрое место останется от человека.

Самохин стал увлеченно показывать, как следует стропить. Наконец-то понадобилось его вмешательство.

Стальной трос надежно прихватил рельс, когда Самохин заметил пробирающуюся по торной стежке курьершу. Женщина согнулась в глубоком поклоне порывистому встречному ветру.

– Приехали!.. – крикнула она издали.

Дальше Самохин не слушал. Он сорвал с головы шапку и, размахивая ею, побежал наперерез проходившему стороной тягачу.

Тракторист затормозил.

– К управлению! – Самохин поднялся в кабину. – Быстро!

Еще издали он увидел темную глыбу танка. Шихов вернулся. А Крестовников?

Шихов рассказывал о нелегком пути к дорожникам, а Самохин нетерпеливо посматривал на часы. Шестой час! Мог бы и Крестовников уже вернуться. А если с ним что-то случилось?..

Самохин гнал недобрые мысли, а они становились все более назойливыми. Разведчики могли провалиться в укрытую снегом расселину, соскользнуть с кручи, попасть в небольшую «местную» лавину. Да мало ли что может случиться в горах!

Самохин с досадой тряхнул головой. Что с ним? Шести часов еще нет, а он не может отделаться от зловещих предположений.

Время тянулось медленно, невыносимо медленно! Но вот минуло шесть часов. Четверть седьмого, половина...

– Надо было снять с танка рацию и дать ее Крестовникову, – с досадой произнес Шихов, – тогда бы мы могли получать с горы информацию о ходе разведки.

Самохин молча достал из ящика письменного стола пистолет с толстым стволом, банку с ракетами и вышел на крыльцо.

Звонко щелкнул выстрел. Ракета прочертила в воздухе дымную полосу и повисла над поселком.

Прошла минута, вторая.

Самохин нетерпеливо прошелся около управления. Достал вторую ракету. Неторопливо загнал ее в ствол пистолета, но выстрелить не успел. Над склоном Кекура, совсем, казалось, недалеко от поселка, взвился ответный белый огонек. Он коротко завис вверху, разгорелся и с нарастающей скоростью устремился вниз.

Крестовников вернулся в начале девятого. Пока его продрогшие помощники сгружали с прицепа заснеженную горную лодочку, он устало сидел на крыльце.

– Пройдемте ко мне, – пригласил Самохин. – Имущество приберут. Все будет в сохранности.

Он ни о чем не спросил промерзших до костей разведчиков. Прежде всего надо было обогреть их, накормить.

На столе появилась бутылка коньяка. Люся внесла сковородку со шкворчащей – только с плиты – колбасой.

– Садитесь, садитесь, – торопил Самохин неловко замявшихся парней. – Ждать никого не будем.

И стал разливать коньяк.

– Не откажусь. – Шихов поднял рюмку, полюбовался на свет золотистым напитком. – Хорош!

– А ты что смотришь? – обратился Самохин к притихшей в непривычной обстановке Клаве Бурковой. – После такого похода рюмка коньяку не помешает.

Разведчики ели молча, даже сосредоточенно, наслаждаясь отдыхом, теплом. Никогда еще горячая колбаса не казалась такой вкусной. Не успели покончить с нею, как подоспела яичница. Снова поплыла над столом бутылка. Ничто в эти счастливые минуты не напоминало об опасности.

Первым заговорил Крестовников:

– Вам, понятно, хочется знать, с чем мы вернулись оттуда. – Он кивнул в сторону Кекура. – Я не могу точно определить, когда сойдет лавина. Но в том, что она сойдет, нет никаких сомнений. Она может обрушиться ночью или протянет еще неделю-две. Хуже другое! Чем позднее она сойдет, тем сильнее будет ее удар.

– Утренний прогноз обещает прекращение осадков, – вставил Самохин.

– Это ничего не изменит, – ответил Крестовников. – Слишком много снегу навалило на горе. В особенности на восточной части склона. Под воздействием солнца и ветра на снежной поверхности со временем образуется толстая корка, или, как принято говорить у нас, гляциологов, «снежные доски». К весне, когда корку пригреет солнце, она может достигнуть метровой толщины и больше. Лавина обрушится, как масса рассыпного кирпича, несущегося со скоростью пятьдесят – шестьдесят километров в час. Представьте себе ударную мощь такого тарана!

Самохин не разбирался в тонкостях лавиноведения. Но как инженер он живо представил себе несущуюся по склону со стремительно нарастающей скоростью массу огромных кирпичей из слежавшегося крепкого снега.

Непрочный покой в доме сразу развеялся.

– Что вы предлагаете? – спросил Самохин.

– Прежде чем предлагать, придется сделать кое-какие расчеты, – ответил Крестовников.

– Все же? – настаивал Самохин. – Не эвакуировать же предприятие?

– Что вы! – воскликнул Крестовников. – Надо сделать все возможное, чтобы не допустить этого.

Горячность, с какой ответил Крестовников, несколько успокоила Самохина. Он достал из шкафа карту и, сдвинув посуду, разостлал ее на столе.

Все поднялись с мест, стеснились у карты.

С севера на юг карту разделяла темная гряда Кекура. Выделялась над нею скала со странным названием Петушиный Гребень и отметкой 1682 метра. Внизу, в лощине, голубой тесьмой вилась Тулва и уходила в продолговатое озерко – запруду гидроэлектростанции. От озерка отделялись уже две тесемки. Слева тоненькая – отводный канал, по которому в весенний паводок спускали лишнюю воду, не проходившую через рабочую часть плотины. Тулва вырывалась из-под плотины и круто сворачивала на запад. Впрочем, все, что было за поворотом реки и на западном склоне Кекура, никого в кабинете сейчас не интересовало.

– Обратите внимание на это место. – Крестовников взял карандаш и, пользуясь им, как указкой, обвел продолговатый круг под Петушиным Гребнем. – Здесь метелевый снег образовал длинную складку толщиной до трех метров. Несколько выше навис снежный мешок, представляющий наибольшую угрозу. Основа его – крупнозернистый сухой снег – лежит на голом камне и практически не имеет сцепления. Достаточно незначительного увеличения тяжести снежного мешка или легкого толчка – и он скользнет вниз, приведет в движение снежный покров на склоне. Лавина сойдет широким фронтом. – Крестовников помолчал и добавил: – Значительно более широким, чем я предполагал.

– А точнее? – спросил Шихов.