Дуглас Боттинг - Джеральд Даррелл. Путешествие В Эдвенчер

• Название: Джеральд Даррелл. Путешествие В Эдвенчер
• Автор: Дуглас Боттинг
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

«Как человек, Джеральд Даррелл обладает добротой и хорошим чувст­вом юмора, которое он способен обнаружить даже в старом смотрители обезьянника, — писал Найджел Никол сон в «Дейли диспатч». — Как зоо­лог, он весьма скромно скрывает свои познания. Как писатель, он обладает всем сразу — ясностью видения, отличным юмором, живым стилем и точ­ным знанием того, как не быть скучным, не становясь при этом легкомыс­ленным… Это выдающаяся книга».

Лоуренс ван дер Пост в своей статье в журнале «Кантримен» также вьг­разил свое восхищение этой книгой: «Ловля животных открывает нам Аф­рику с другой стороны. Мы видим этот континент более нежным, чувствен­ным, загадочным и семейным. Какое облегчение взять в руки книгу об Аф­рике, в которой нет тамтамов, львов и слонов!»

Питер Кеннел в «Дейли мейл» оценил книгу как «увлекательную… Он обладает удивительным даром находить нужные слова». Раймонд Морти­мер в «Санди тайме» написал, что книга «очень веселая» и, несомненно, найдет своих поклонников среди людей всех возрастов и литературных пристрастий. Джон Хиллаби в «Спектейторе» заметил, что «Перегружен­ный ковчег» знаменует собой появление книг нового поколения, «характе­ризующихся новым, свежим подходом к реализму». Гэвин Максвелл в «Нью стейтсмене» писал, что Джеральд «описывает детали своих путешест­вий с соответствующей степенью энтузиазма». За несколько месяцев было продано двадцать семь тысяч экземпляров «Перегруженного ковчега», кни­га уверенно занимала первые строчки в рейтингах. С тех пор она переизда­ется постоянно и практически всегда имеется в продаже.

Но не все было таким безоблачным. Пара опытных звероловов продол­жали относиться к Джеральду как к неопытному новичку. Они неодобри­тельно отнеслись к его книге, считая ее легковесной. Почти в то же время была опубликована биография соперника Даррелла по Камеруну Сесиля Уэбба, которая в зоологических кругах была принята с гораздо большим энтузиазмом. И хотя большинство критиков восторгались душевным опи­санием африканских охотников, некоторые критиковали Даррелла за ис­пользование исковерканного английского для передачи речи африканцев. Тогда такой подход считался колониальным и унизительным. (Но в то же время один критик превозносил книгу за использование исковерканного английского, называя творение Даррелла «лучшей и самой доброй книгой, написанной об Африке».)

Более серьезные критики подвергали сомнению этичность того, чем Даррелл занимался в Африке. «Айриш таймс» задавалась вопросом, этично ли само существование зоопарков и можно ли ловить животных, чтобы за­тем выставлять их на всеобщее обозрение. Но, как указывал другой кри­тик, «даже те, кто не одобряет ловлю диких животных и заточение их в клетки, не смогут противостоять искушению последовать за мистером Дарреллом в его путешествия».

Никто не мог предсказать, какое воздействие эта книга окажет на пуб­лику, но ее влияние на умы молодежи несомненно. Она ознаменовала со­бой начало эры охраны окружающей среды. В первой книге и в последо­вавших за ней «Трех билетах до Эдвенчер» и «Гончих Бафута» еще нет заме­чаний автора относительно реальной роли зоопарков и сохранения исче­зающих видов животных. Не затрагивал он и темы разведения диких жи­вотных в неволе.

И это удивительно. Джеральд думал об этом уже давно, еще во время

войны, когда он был еще подростком. В более поздних книгах он пишет о том, что эти мысли не покидали его, когда он работал в Уипснейде в 1945—1946 годах. Но пока ему не перевалило за пятьдесят, он не писал о сохранении исчезающих видов животных и об охране окружающей среды. Почему же так случилось?

Может быть, потому, что его идеи тогда еще не до конца сформирова­лись, чтобы выносить их на публичное обсуждение? Или начинающий ав­тор счел свои книга неподходящим местом для решения сложных зоологи­ческих вопросов? А может быть, он почувствовал, что общественное мне­ние еще не готово к восприятию его идей? Возможно, он был не до конца уверен в собственных силах и не хотел еще сильнее восстанавливать про­тив себя зоологический истеблишмент, от которого он продолжал зависеть.

Один критик ближе всего подошел к истинной оценке «Перегруженно­го ковчега». Влиятельный критик Джеффри Григсон в «Кантри лайф» на­писал, что Джеральд Даррелл в литературе сделал то же самое, что и ху­дожник-примитивист Анри Руссо в живописи. Восприятие природы у Дар­релла было совершенно детским, и сам он был, по мнению критика, сущее дитя природы. Книга написана о воплощении детской мечты в детском мире чудес. Серьезные вопросы остались без ответа, хотя автор и решился их задать, пусть даже в подтексте.

Григсон писал: «Мистер Даррелл не сосредоточивается на опасностях, трудностях и тяготах. Он не жалуется на судьбу, не теряется перед пробле­мами и сложностями жизни, он не взвешивает все за и против ловли диких зверей. Животные, пойманные под камнями, в пещерах, в реках, на верх­них ветвях деревьев, для него — все равно что птичьи яйца в апреле для маленького мальчика. Некоторые выживут, другие погибнут. Некоторым будет хорошо, кто-то будет страдать, но счастливого зверолова это не вол­нует. Он любит мир. Он любит своего высокого худого помощника. Он лю­бит маленького и толстенького охотника. Ему нравится исковерканный английский. Он любит лес… Этот писатель принимает мир, он наслаждает­ся им и хочет поделиться своим наслаждением с читателем».

В сентябре 1953 года «Перегруженный ковчег» вышел в американском издательстве «Викинг», а следом за этим последовали издания в разных странах Европы. В США книга была встречена не менее восторженно, чем в Англии. Все крупные газеты поместили благосклонные рецензии. В отли­чие от британских коллег, американские звероловы отнеслись к начинаю­щему писателю дружелюбно и с симпатией. Даррелла называли «самым молодым британским звероловом», его книгу хвалили за «абсолютную до­стоверность и искусство жить в соответствии с истинным законом джунг­лей».

Жизнь Джеральда изменилась словно по мановению волшебной палоч­ки. Его брат Лоуренс, на протяжении многих лет работавший в литерату­ре, еще никогда не удостаивался такого внимания прессы. Однако он с присущей ему щедростью радостно встретил успех младшего брата. «Не ду­маешь ли ты, что этот дьяволенок пишет чертовски хорошо? — писал он своему другу Генри Миллеру. — Его стиль напоминает свежий хрустящий лист салата. Мой младший брат добился выдающегося успеха своей первой же книгой и заработал неплохие деньги. Удачно для того, кто начал карье­ру всего с двадцати пяти фунтов и билетов на поезд, оплаченных литера­турным агентом». Ричарду Олдингтону Лоуренс писал: «Мой брат Джерри? Он обладает замечательным ирландским даром потрепаться… Знаешь ли ты, что эти дурацкие книги о животных расходятся многотысячными тира­жами? Мой агент утверждает, что он абсолютно уверен в постоянном спро­се на подобную литературу. Мне бы хотелось любить животных так, как он». Лоуренс никогда не завидовал брату и не предавал его. Алан Томас торговал книгами Даррелла в книжном магазине Борнмута. Он вспомина­ет, что как-то раз ему позвонила женщина, прочитавшая рецензию на «От­ражения морской Венеры», и сказала: «Я бы хотела заказать книгу мисте­ра Даррелла. Я имею в виду другого Даррелла, не того, который пишет про зверей».

К своему удивлению, Джеральд мгновенно стал знаменитостью. Высту­пая в популярной телевизионной программе «Сегодня вечером в нашем го­роде», он познакомился со знаменитой шведской кинозвездой Май Цеттер­линг, только что вернувшейся из Голливуда. Рассказы Джеральда о его книге и о столь необычном способе зарабатывать на жизнь покорили кино­актрису, и она стала верным другом Даррелла, а впоследствии вышла за­муж за одного из его близких друзей. Трудно представить, как сильно из­менилась жизнь Джеральда Даррелла. Еще вчера ему не на что было доб­раться до Лондона, он не мог позволить себе ничего, кроме чая и хлеба, а сегодня о нем пишут известные критики и кинозвезды почитают для себя за честь познакомиться с ним.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

О ЗВЕРЯХ И КНИГАХ: 1953-1955

Теперь Джеральд был более состоятелен, чем когда-либо. Вместо того чтобы вложить полученные средства в недвижимость или акции, он решил организовать новую, уже четвертую по счету экспедицию. Джеки никогда не путешествовала, она всю жизнь провела в Европе, поэтому выбор стра­ны остался за ней. Может быть, ей понравилось красивое название, может быть, ее привлекали те романтические понятия, которые были связаны с этой страной — танго, гаучо, пампасы, Эвита Перон… Словом, Джеки выбрала Аргентину. «Даррелл, разумеется, мечтал о Южной Америке, -— вспоминала она, — и предлагал включить в наш маршрут Чили, а при пер­вой возможности и Парагвай».