Виктор Сапарин - Удивительное путешествие (сборник)

• Название: Удивительное путешествие (сборник)
• Автор: Виктор Сапарин
• Издательство: "Молодая гвардия"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1949

---

— Мы вас тоже не просили нашего «семнадцатого», вашими пулями дырявить, — отвечали с шлюпки. — Мы вам и кричали и сигналы подавали, а вы ноль внимания, в такой азарт вошли!

— Значит, это был дрессированный кит, — усмехаясь, сказал матрос с «Юнги». — Кит, обученный работать по радио. Видно, он убежал из вашего заповедника.

Но тут громкий и дружественный голос с соседней шлюпки прервал все разговоры:

— Иван Демьяныч! Ты ли это? Что же ты старых друзей не узнаешь?

Помощник с «Юнги» вгляделся в кричавшего, и его будто осенило: он сразу узнал и китобойное судно, на котором плавал когда-то, и старого приятеля — китобоя Иващенко.

Рядом с китобоем сидел белолицый молодой человек в кожаной фуражке. Он не обращал никакого внимания на встречу друзей, а всецело был поглощен «антенной» кита. Даже приказал матросам подгрести к ней поближе.

— Ну, на этот раз ты, брат, Иващенко, опоздал, — уже спокойнее сказал Иван Демьяныч.

— Не опоздал, а промахнулся чуточку, — сокрушенно сказал Иващенко. — Уж больно с дальней дистанции из своей пушки пальнул. Вот и попал в самый хвост.

— Постой, постой! — Иван Демьяныч ударил себя по лбу. — Так эта штука, — он показал на «антенну», — значит, гарпун? Как же я сразу не догадался!

— Крупного калибра, — пояснил Иващенко. — Ну и потом устройство особенное. Веревки нет. Древко тоже отсутствует. Вот изобретатель. — И старый китобой указал на молодого человека в кожаной фуражке.

Матросы с китобойного судна тем временем извлекли гарпун из туши животного. Это был довольно солидный металлический стержень с заостренным и зазубренным, как обычно у гарпунов, концом.

— Ну и в чем же тут секрет?

— Фокус простой, — объяснил изобретатель. — Большой гарпун, а в нем рация. Вот и все. Сигналы подает автоматически. Собственно изобретение-то заключается в источнике питания. Аккумуляторы особенные: сами маленькие, а заряда хватает надолго.

— И какой же смысл во всем этом?

— Смысл-то есть, — вмешался Иващенко, присматривавший за тем, как брали на буксир убитое животное. — И даже большой. Веревка все-таки держит гарпун на привязи. Да и на точность стрельбы влияет. А радиогарпуном бей хоть с самой дальней дистанции. Если и подранишь, кит не уйдет. Сигналы за десять километров слышно!

— То-то вы его и потеряли, — не удержался, чтобы не съязвить, Иван Демьяныч. — Трое суток плавал, все вас звал. А уж радировал, надо сказать, добросовестно.

— Случай такой вышел. На большое стадо напоролись. Ну, и старались как можно больше их загарпунить, а уж потом подбирать. С помощью радиосвязи все нашлись. Этот вот один только вырвался из зоны слышимости. Ну, да так или иначе, а от нас не ушел.

— А что значит «Я-17»?

— Каждый гарпун свой номер имеет. Этот кит у нас семнадцатый по счету.

— Ну, ваша метка на гарпуне, ваша и добыча, — сказал Иван Демьяныч. — А с нас хватит и того, что разгадали тайну «радиокита». До новой встречи!

И шлюпки разошлись в разные стороны.

СПИЧКА

Коробка была как коробка и спичка тоже самая обыкновенная на вид. Она почему-то долго не разгоралась. Я хотел уже взять другую, но тут заметил, что спичка, которую я держал в руке, слабо светится.

Я был настроен благодушно. После обеда я сидел на диване и никуда не торопился.

«Ну, ну, — поощрял я спичку, головка которой тихо тлела, розовея. — Смелее! Давай, давай!»

Отставив руку в сторону, с незажженной папиросой во рту я терпеливо наблюдал, как головка спички наливалась жаром и светлела, пока вдруг не вспыхнула ярко-белым пламенем.

Собственно, пламени не было. Просто на конце спички сверкала блестящая точка, такая нестерпимо резкая, что смотреть на нее было невозможно.

Я отвел глаза, продолжая держать спичку в пальцах. В наступивших сумерках эта ничтожная лучинка освещала комнату не хуже трехламповой люстры. Свет был такой ослепительный, какой бывает при дуговой сварке, только там он трепещет, точно бьется гигантская бабочка с белыми крыльями, а здесь был немигающий и ровный.

«Однако», — подумал я, проводя ладонью по лбу, с тем ощущением, которое испытываешь, глядя на фокусника, добывающего огонь из собственного рта на глазах у целого зала.

Но зрение меня не обманывало. Спичка, как маленький факел, все еще светилась в руке у меня и, насколько я заметил, не убывала в своей длине. Я сидел, как очарованный, забыв про папиросу.

Соломка, которую я сжимал в пальцах, была ребриста и не горяча на ощупь. Все было обычным, кроме этого странного пламени, не похожего ни на что.

Только минут через пять, если не больше, я заметил, что ножка спички чуть укоротилась, а блестящая звездочка приблизилась к моим пальцам.

Это обрадовало меня. «Значит, — подумал я облегченно, — это не сон и не галлюцинация. Что же это за штука?»

Я уже иначе стал смотреть на спичку. Чудеса техники были мне несколько знакомы, и я немедленно начал искать разумные объяснения.

«Термитный состав, — размышлял я, — какой-то новый, мне неизвестный. Это раз. Перемешан с изолятором тепла — надо сказать, почти идеальным: спичка сгорела уже до половины, а соломка так и не нагрелась. Это — два. Смесь спрессована под большим давлением. Три».

Я взвесил спичку на руке. Она показалась мне тяжелее обычной впрочем, по остающейся половинке трудно было судить о полном весе этой тонкой палочки, да еще с помощью такого грубого прибора, как рука.

Осторожно попробовал я отломить конец соломки. Спичка оказалась на редкость прочной. Во всяком случае, у меня осталось такое ощущение, как если бы я попытался сломать гвоздь.

«Конечно, прессованная, — решил я. — Сжата до плотности железа».

Светящаяся точка тем временем подбиралась к кончикам моих пальцев. Мне не хотелось держать прямо в руке эту крошечную звездочку. Вероятно, температура ее была немногим ниже температуры поверхности настоящей звезды. Я поднес спичку ко рту и дунул на нее изо всех сил. Чудак, я думал ее погасить! С таким же успехом я мог дунуть на электрическую лампу. Словно в насмешку, искорка засверкала даже ярче. Или это мне так казалось?

Я хотел бросить неугасимый остаток спички в пепельницу. Но пепельница была из пластмассы и могла загореться. Термитные составы развивают обычно высокую температуру, при которой расплавляется даже железо.

Создавалось довольно нелепое положение. Беспомощно обведя взглядом комнату, я остановил его на шарообразном сосуде, наполненном на три четверти водой и стоявшем на круглом столике. Это был аквариум, который я купил своему младшему сыну Игорю ко дню рождения неделю назад. Единственная его обитательница — золотая рыбка с мягким волнистым хвостом — легкомысленно выпрыгнула вчера из аквариума и погибла прежде чем успели ей притти на помощь. В понедельник я обещал сыну купить другую рыбку, а пока… мне показалось, что тепло от спички уже доходит до моих пальцев, — недолго раздумывая, я бросил ее в аквариум.

Сантиметровый кусочек спички упал на дно аквариума и спокойно продолжал гореть под водой.

Правда, это спокойное состояние продолжалось не более полуминуты.

Вода в аквариуме быстро нагрелась, словно в горшке, затем закипела и от круглого столика повалили клубы пара.

Белый огонек, казавшийся расплывчатым сквозь круглое стекло, горел на дне аквариума упрямо и бурно. Временами казалось, что сосуд наполнен жидким металлом. Даже голубоватые язычки показывались на клокочущей поверхности.

Очевидно, вода разлагалась на водород и кислород. В этом не было ничего удивительного: электрическая дуга тоже горит под водой. Есть такие температуры, против которых вода бессильна.

Я сидел ошеломленный, растерянно созерцая зрелище горящей… воды.

Вдруг аквариум с треском лопнул. Это было похоже маленький взрыв. Осколки стекла вместе с водой и огоньком спички, мелькнувшим в воздухе, как метеор, полетели на пол.

Я хотел быстро нагнуться, схватить то, что оставалось еще от спички и выбросить в окно. Ведь при такой температуре она моментально прожжет паркетный пол, провалится в междуэтажное перекрытие и, чего доброго, пронижет весь дом сверху донизу, как волшебная игла, с шестого этажа, где я жил, до подвала, вызывая огонь и сея панику.

Но если ее выкинуть в окно, она упадет на асфальт. В следующее мгновение я отчетливо представил себе, как этот неукротимый огонек касается асфальта. Тот быстро нагревается, асфальтовые пары вспыхивают — и вот, уже весь тротуар пылает. Чорт возьми, не пожарную же команду вызывать, чтобы погасить несчастную спичку!

Тут на меня нашло некоторое странное состояние оцепенения. Со мной это иногда случается, если я долгое время о чем-нибудь думаю и все безрезультатно, а затем (как правило, в самый неожиданный момент) вдруг вижу путь к решению измучившей меня задачи. В такие моменты прозрения я забываю обо всем на свете, сосредоточиваюсь только на мысли, которая мелькнула в глубине сознания и которую страшным усилием ума нужно вытащить на свет. Обычно это состояние длится у меня всего несколько секунд. Так случилось и теперь: внезапно одна идея осенила меня, и я забыл обо всем, даже о спичке, которая, собственно, и натолкнула меня на эту мысль.