Мария Сосновских - Переселенцы

• Название: Переселенцы
• Автор: Мария Сосновских
• Издательство: «Печатный вал»
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-91342-009-1

Документальная повесть Марии Панфиловны Сосновских рассказывает о жизни в Центральном Зауралье в XVIII-XIX веках выходцев из Новгородской губернии.

---

Досужие кумушки – и прядеинские, и харловские – после свадьбы аж языки пересудами намозолили:

– Нелишка Елпанов отвалил приданого – от такого-то своего богатства! Все своему непутевому сынку бережет, а толку што? Вот увидите, наследничек-от все по ветру пустит, и даже очень скоро! Не выйдет из него хозяина доброго… Ладно, пока еще сам Иван Петрович жив, а как помрет, дак что будет – одному Богу ведомо!

Но что тут поделаешь – сами кумушки были любительницами чуть что вспоминать народную пословицу: «На чужой роток не накинешь платок"…

Вот и вышла замуж Сусанна Елпанова… А скоро в Прядеину приехали сваты из Харлово – Ольгу сватать.

Обеих дочерей Иван Петрович замуж отдал без лишних разговоров; елпановская семья с каждым годом становилась все меньше и меньше. Да еще нужно было женить Федора, и как можно быстрее, да на хорошей, домовитой девке, которая держала бы его в руках, а то он на глазах превращался в голимого дядюшку своего Степана, становясь таким же пустяковым мужичонкой, таким же пустопорожним балаболом с ветром в голове, как и тот…

Как-то в Петровки, в самую жару, когда вовсю шел сенокос, Иван Петрович вдруг сильно захворал и слег. Всю ночь Марина Васильевна просидела у постели мужа. Елпанов распорядился, чтобы кто-нибудь ехал в Харлово за попом, и заодно – известил дочерей…

– Чую, мать: недолго мне быть на этом свете осталось… Хоть бы успели отца Василия привезти. Да зови на соборованье народу побольше, пусть о грешной душе моей помолятся…

– Да ведь сенокос теперь, народ-то весь в поле, – сдерживая рыдания, ответила жена.

– Ну дак что ж – зови стариков, старух да ребятишек… Их молитва, говорят, до Бога-то быстрее доходит…

Несмотря на страдное время, к полудню елпановская горница была полна народу. Отец Василий исповедовал и соборовал больного. После того, как священник уехал, умирающий слабым движением руки поманил родственников подойти поближе. К вечеру он впал в забытье, а перед рассветом Иван Петрович Елпанов на сто втором году жизни скончался.

Федор и Манефа

Осень 1878 года была сухой и теплой. С полей уже давно все было убрано, и до самого Покрова бабы, старухи и ребятишки тащили из леса грибы-опенки, хмель и осенние ягоды – клюкву, калину, а кто и отправлялся на лошадях в дальние Матренские вершины за брусникой.

В старом елпановском доме уже который день справляет свадьбу Федор Елпанов – единственный наследник известного на всю округу богача Ивана Петровича Елпанова.

Во время венчания церковь была до отказа набита народом. Когда прибыл свадебный поезд, все увидели, как хороша невеста Манефа, как богаты ее свадебное убранство и украшения. На свадебное платье жених не поскупился, а что до украшений – так все драгоценности бабушек и прабабушек были извлечены из сундуков и подарены невесте.

Отшумела-отгуляла свадьба, и новоиспеченная свекровь Марина Васильевна вздохнула с облегчением – ну, мол, теперь-то молодые возьмутся за дело. Но оказалось, что невестка толком делать ничего не умела, да и не хочет – ни скотину обиходить, ни квашню замесить.

«Да что же это такое? – думала ночами Марина Васильевна. – Из каких же таких господ этакая сношенька?!».

Свекровь знала, что познакомился Федор с Манефой в Ирбите, на ярмарке, что Манефа – сирота, приемная дочь ирбитской портнихи. Но почему она ни к какой работе не приучена? Тут мысли матери переходили на сына, и она с горечью вспоминала, что и Федор смолоду трудолюбием не больно-то отличался… «То-то посмотрел бы покойный муж Иван Петрович на этих неработей! Вот уж точно – два сапога пара…».

Марина Васильевна вспоминала всю свою жизнь в елпановском доме. Забот и горестей в этом богатом доме она повидала предостаточно, а радости были редкими и скупыми. Но чем больше времени проходило со дня смерти Ивана Петровича, тем чаще думала она, сколько сил и здоровья отдал Елпанов хозяйству, семье, дочерям и сыну-наследнику, тем теплее становились ее воспоминания об этом человеке. Вот нет Ивана Петровича, и жизнь пошла уже совсем не такая…

Марина Васильевна вспомнила, как давным-давно, в детстве дед как-то взял ее в лес, и там их застала гроза. Маришка потом видела вывороченный шквалом ветра кедр, упавший поперек лесной тропки. Дед присел на ствол поверженного дерева, провел узловатой рукой по коре и, непонятно для девчушки, пробормотал:

– Ну, коли такого богатыря свалило, стало быть, скоро и деткам его, кедренышам – каюк!

Измученная бессонными ночами, Марина Васильевна наконец провалилась в тревожный сон.

…С тех пор миновал не один десяток лет. Федор Иванович с Манефой Савельевной стали пожилыми людьми, потом постарели. Церковь, которую выстроил в Прядеиной Иван Петрович Елпанов, давно уж развалилась. На прежнем месте остались одни тополя, когда-то посаженные в церковной ограде. По вечерам там паслись козы и овцы, да иногда забредали свиньи и разрывали обломки битого кирпича, выискивая травяные корешки.

Куда подевались капиталы Елпановых – неведомо. Какими путями-дорогами разбрелись по белу свету их потомки – неизвестно.

…В конце сороковых годов прошлого века мне довелось побывать в деревне Прядеиной, описанной в моих документальных повестях «Детство на хуторе Калиновка», «Пономаревы» и «Переселенцы».

Деревня, как и все другие деревни в Зауралье, после Великой Отечественной войны сильно изменилась.

Стояла удушающая июльская жара, над узкой лентой обмелевшей реки Кирги, над ее крутыми берегами дрожало знойное марево. Вокруг не было ни души. Завидев покосившуюся каланчу деревенской пожарницы, я побрела туда, стараясь держаться в тени домов.

У пожарницы в тени навеса на лавочке сидел старик.

– Здравствуйте, дедушка!

– Здравствуй, голубушка! Что, в тенечке посидеть захотелось? Жара-то какая стоит…

– Попить бы мне…

– А вон у меня ведерко с водой в холодке стоит, и кружка там – пей на здоровье, сколь хошь, вода-то не куплена…

– Дедушка, ты, может, знаешь что-нибудь про Елпановых?

– Да как не знать, тут каждый старик и старуха знает про них. Только теперь уж не сохранилось ни дома, ни усадьбы. Даже от породы ихней в Прядеиной никого не осталось. Это надо в Харловой поспрошать – там сестры Федора, последнего-то из Елпановых, живут, ну, можа, и еще кто из родни найдется. А нашто они тебе?

– Да так, просто узнать интересно…

Старик показал рукой на противоположный берег Кирги:

– Вон там, где коровы ходят, весь берег был в ихних постройках. Кирпичный завод имели, сараи сушильные, мельница-водянка хорошая стояла… Старики сказывали – шибко богатый был Иван-то Петрович Елпанов: хлебом торговал с заводами, мясом, оттуда скобяной товар на ярмарку вез. Церкву в Прядеиной за свой счет выстроил…

А вот наследник-то его, Федор Иванович, не тем будь помянут, никудышный мужик оказался. Я-то его плохо помню – еще маленький был. Сказывали, только што поедет Федор в Ирбит, поедет на лошади, а глядь – назад пешком идет. В карты сильно азартен был, ну и попивал немало. Оба они с женой еще молодыми померли…

– Спасибо за водичку, дедушка… Мне идти пора, до свиданья!

– Доброй тебе дорожки!

…Я уехала из Прядеиной, думая о том, что нужные сведения о Елпановых у меня уже собраны. А большего мне уже не узнать.