Георгий Гуревич - Все, что из атомов

• Название: Все, что из атомов
• Автор: Георгий Гуревич
• Жанр: Научная Фантастика

---

Четвертый - ничего не выйдет. При этом указывается какая-нибудь трудность: "Ведь атомы малы. Как их ухватишь щипчиками? А не схвативши, не поставишь на место. Так-то. Ничевошеньки не выйдет".

Пятый - вообще все это нам не нужно. Люди все могут и все умеют. Дайте хозяйке муку и дрожжи, засучит она рукава, замесит тесто и такой каравай испечет - пальчики оближешь. Машина никогда не заменит человека. Хлебозаводы-автоматы - вредный миф. Тем более - ваша атомная копировка. Хлеб нужен настоящий, а не копия. От копии будет несварение желудка.

Шестой (вариант предыдущего). Не отвлекайте людей от дела. Тракторы ни к чему. У нас есть конское поголовье, надо разводить коней, надо улучшать породу. Добрый конь борозды не испортит. А тракторы чадят и плюются керосином. Не отвлекайте конюхов от дела, им надо кормушки чистить..."

Так, отводя душу наедине, издевался Березовский над недоверчивыми слушателями.

Впрочем, некоторое время спустя, опомнившись, он укорял самого себя:

"Что происходит? Где разошелся я с людьми? Все шагают не в ногу, один Березовский в ногу. И нет лейтенанта рядом, чтобы крикнул: "Возьмите ногу, Березовский!".

И "лейтенант" пришел. Однажды одинокого инвалида навестил бывший замполит роты (заместитель по политической части). Теперь он был майором, комиссаром полка. Грудь его украшали колодки орденов, желтые и красные нашивки ранений. В пустой и промерзшей комнате бывшие однополчане пили вино, по очереди тыкая вилкой в консервы (бутылку и консервы принес гость). Не очень связно хозяин рассказывал о своих спорах. Потом с улицы донеслись позывные, и знакомый торжествующий бас диктора (сводку читал всегда один и тот же диктор, вся страна знала его голос) начал перечислять освобожденные от захватчиков населенные пункты:

- Карта есть у тебя? - спросил гость.

Березовский принес соответствующий том энциклопедии, отодвинул в сторону бутылку:

- Где тут Кантемировка? А Тацинская? Вот видишь, наши идут на Донбасс. Северный Кавказ будет, конечно, очищен, иначе фрицам будет хуже. Останутся в мышеловке. Как твое мнение, кончится война к весне?

Только час спустя гость спохватился:

- Ты мне рассказывал, кажется, что-то интересное.

- Да нет, я уже забыл, о чем шла речь...

Майор (бывший лейтенант) похлопал по плечу товарища.

- Ты не обижайся, Березовский, я помню, что было интересное. Но положение на фронтах волнует больше - и меня и тебя. Дай срок, прогоним фашистов, до всего дойдут руки. Потерпи, друг, все будет: и дворцы, и сады, и твои атомные пиры.

И той же ночью, путая буквы, ошибаясь в окончаниях слов, Березовский записывал нервным почерком:

"Не ко времени! Вот разгадка моих успехов и неудач. Нам всем нужна победа, мы мечтаем о победе, гадаем о сроках победы, трудимся, страдаем и умираем для победы. Когда победим, дойдут руки до всего, даже до атомной копировки. Ученые работают на победу, поэтому копировкой никто не занимается, кроме бессильного одиночки Березовского. Я опередил других, потому что вылез несвоевременно. Выброшенный из жизни инвалид, случайно был выброшен в будущее. А когда понадобится, когда руки дойдут, любой студент-физик составит мои таблицы".

Березовский сделал практические выводы - постарался подыскать работу. Он поступил лаборантом на завод. Однако думы шли своим чередом. Возясь с пробирками, он размышлял об атомной копировке. Записывал новые мысли. Посмеивался, но оправдывал себя:

- Ведь и Циолковский, - писал он, - разрабатывал теорию космических полетов раньше, чем у техники дошли руки. Еще летали воздушные шары, самолеты были новинкой, а калужский учитель делал расчеты для межпланетных ракет. Над ним смеялись, называли чудаком, а он делал свое дело. И когда ракеты появились, теория была уже подготовлена, имелись идеи ракетных поездов, формулы, идея искусственного спутника...

Вновь составляет Березовский доклады, переписывает таблицы. Он понимает уже, что работает на далекое будущее, и это отражается на примерах. Исчезают снаряды и обеды из таблиц, приходят новые фантастические идеи.

Строится город на Луне. Трудятся сотни рабочих. Всем известно, как трудно организовать снабжение. Тонна горючего тратится, чтобы привезти литр питьевой воды. Но вот перевозки отменены. На Земле - передатчик, на Луне - приемник. На Земле - по очереди закладывают в передатчик баллоны с кислородом, ящики с продуктами, бутыли с водой, инструменты, приборы, скафандры. И несколько секунд спустя лунный завхоз вытаскивает из приемника баллоны с кислородом, продукты, воду, инструменты... Назовем это ТЕЛЕКОПИРОВКОЙ.

В газете объявление: "Вчера на Тульском авиазаводе закончено испытание нового самолета индивидуального пользования типа "аэроранец". Аэроранец ТУЛА-6 весит с заправленным мотором семь с половиной килограммов, скорость полета до 200 километров в час. В полете аэроранец пристегивается к спине. Для защиты от ветра имеется пластмассовый козырек и прозрачная самозарастающая накидка. Все, желающие получить аэроранец ТУЛА-6, включайте свои вещеприемники сегодня в 20 часов 15 минут".

И в 9 часов вечера воздух над Ленинградом наполнен жужжащими аппаратами. Любители пробуют новые ранцы в полете.

Назовем это РАДИОСНАБЖЕНИЕМ.

У селекционеров удача: выведено небывалое дерево с красно-синей полосатой древесиной. И вдруг, лесной пожар, погибли посадки, надо все начинать сначала. Нет, не с самого начала! В архивах Селекционного института хранятся пластинки, где записаны все выведенные семена. Мы разыскали полку, на полке нумерованную пластинку... вставили в аппарат атомной копировки ... и снова получили семена. Назовем это ВЕЩЕЗАПИСЬЮ.

Заманчивые возможности! Но как же, как же подступиться к ним?

Сидя у раскрытого окна (уже лето 1943 года), Березовский задумчиво листает энциклопедию. Удобная оказалась тетрадь - тут же справочник, тут же источник идей.

Азербайджан... Азия... Азовские походы Петра... Азорские острова. Азосоединения... Что такое азосоединения? Твердые, окрашенные кристаллические соединения азота...

- Кристаллические! Но ведь это же идея! "Идея!!!" - с тремя восклицательными знаками, так и записано на полях 733-й страницы.

И тут же Березовский раскрывает свою мысль:

-Сама природа подсказывает путь. Ведь кристаллизация - это естественный монтаж вещества из атомов. Допустим, из раствора выпадает сульфат Na_2SO_4. Это значит, что атомы натрия, кислорода и серы, имевшиеся в морской воде, расположились в определенном порядке.

И в каждой молекуле, в триллионах и триллионах молекул они располагаются никак не иначе: сера в середине, вокруг нее четыре (не два и не пять) атома кислорода, к кислороду пристраивается натрий. Нигде натрий не попадает в середку, нигде он не стоит рядом с серой. Почему? Химики говорили: валентность, сродство атомов. Но что такое сродство? Грубо говоря, это электрические силы - притяжение и отталкивание. Вокруг серы и кислорода силы расставлены так, что только одна структура оказывается устойчивой.

А все другие, случайно возникающие, неустойчивы. Они тут же разрушаются.

Значит, - пишет Березовский, - надо повторить отпечаток электрических сил отталкивания и притяжения в веществе, и тогда атомы сами соберутся, станут на свои места...

И приписывает, трижды подчеркивая:

- Атомная сборка не химера. Природа уже изобрела ее.

Читатели XXI века с улыбкой прочтут эти строки. Они кажутся сейчас наивными и умилительными, как первые слова ребенка, как первые неустойчивые шаги. Вот так пробирались люди к атомной копировке. Мы знаем, что все это было осуществлено иначе, гораздо экономнее. Мы видим сейчас такие вещи, о которых и не догадывался Березовский.

Запись о кристаллах - одна из последних. За ней следует какой-то расчет... непонятные буквы...

К сожалению, от самого изобретателя не осталось ни атомной записи, ни пластинки с голосом, нет даже хорошего портрета. Портрет, висящий в музее имени Березовского на Девятой линии Васильевского острова, увеличенная копия очень бледной и размытой карточки с красноармейского билета. Черты лица почти нельзя разобрать. Под портретом даты: 1909 - ?

Даже год смерти пионера атомной копировки нам неизвестен. Вероятнее, он кончил жизнь в 1943 году. Может быть, не сумел оправиться от раны и голодовки, может быть, погиб при обстреле. Сломленные, уже проигравшие войну фашисты все еще огрызались, как смертельно раненый зверь. У них не хватало сил, чтобы штурмовать Ленинград, не хватало самолетов, чтобы бомбить город... но из орудий они обстреливали улицы. Бывало, что снаряд попадал в магазин или на людный перекресток, или в трамвай... Тогда гибли десятки людей сразу. Осколки не разбирали: разили матерей, детей, инвалидов, авторов неродившихся изобретений.

Все равно, идея не пропала. Вообще, правильные идеи не пропадают в науке. Ни пуля, ни снаряд, ни самый косный бюрократ не могут задержать идеи. Как только возникает надобность, как только приходит техническая возможность, идея возникает вторично, в другой, третьей, четвертой голове, только потому, что она верна и способна принести пользу.