Галина Петреченко - Рюрик

• Название: Рюрик
• Автор: Галина Петреченко
• Издательство: Флокс
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1994
• ISBN: 5-87198-064-3

Исторический роман Г. Петреченко «Рюрик» освещает жизнь первого великого князя Древней Руси (IX в.) и повествует о событиях, непосредственно связанных с борьбой христианской религии с язычеством. Роман рассказывает о жизни варягов-руси до прихода на Русь в первые годы после их переселения к нам в процессе становления русской государственности.

Роман был впервые издан издательством «Флокс» в Нижнем Новгороде в 1994 г. и вызвал широкий интерес у читателей. Международным фондом «Культурная инициатива» с подачи Информационного центра «Сорос — Нижний Новгород» роман рекомендован для обязательного прочтения студентам 1-го курса вузов России и СНГ и учащимся 8-х классов общеобразовательных школ по программе «История России», а также учащимся 10–11-х классов по программе «Литература России XX века».

---

Рюрик улыбнулся словам Эфанды о «самой сладкой неволе» и поправил убрус на ее плечах. Весной в Ладожье вечера прохладные и сырые, как и у них, в Рарожской бухте, не застудилась бы любимая. Крыльцо хоть и на высоких столбах, а туман проникает всюду.

Только Эфанда хотела сказать что-то в ответ на заботу мужа, как дозорный с вышки, возведенной прямо во дворе Рюрикова дома, крикнул:

— Князь, к тебе поздние гости с пристани! — С какой вестью? — с досадой спросил Рюрик. Дозорный вгляделся еще раз в сигналы, подаваемые взмахами факелов с другой вышки, и растерянно доложил:

— Из Новгорода, от Гостомысла и Вадима, послы для разговоров едут.

Рюрик встал со скамьи и недоуменно пожал плечами:

— К чему бы это? Что им еще от меня надо? — тихо спросил он скорее себя, чем ожидая ответа, и тут же пожалел об этом: ведь рядом жена, душу которой нельзя омрачать.

Эфанда молча пожала плечами и нахмурилась. Она быстро встала со скамьи, порывисто обняла мужа, прижалась к нему и тут же отпрянула — знала, что больше занимать его внимание нельзя.

— Не горячись, слышишь? — прошептала она.

— Попробую. Посмотрим, что из этого получится! — Голос его прозвучал мягко, но глаза потемнели. — Надеюсь, в моем доме они будут мирны! — будто ответив ее беспокойной думе, быстро проговорил он.

Эфанда уткнулась лицом в его плечо и горько созналась:

— Не хочу оставлять тебя с ними. Тревожно мне что-то.

Рюрик погладил жену по голове, поцеловал ее в лоб и некоторое время смотрел вдаль, прислушиваясь к своим ощущениям. Нет, спина не напрягалась сама собой, ледяного прикосновения секиры он не ощущал. Да и Бэрин с параситами сделали свое дело. В последние дни Рюрик чувствовал себя увереннее и уже решил, что и Вадим с Гостомыслом успокоились. Нет, ошибся, видно. Просто было затишье перед… Рюрик побоялся даже в мыслях назвать грядущее событие так, как он его понимал. «Что Святовит даст, то и будет», сурово решил он. Открыв дверь, князь позвал слугу.

— Проводи княгиню до одрины, — приказал он верному Руги и, когда они исчезли за поворотом, ведущим в клеть Эфанды, закрыл за ними дверь.

«Разговор с ночными гостями ей слушать ни к чему, — хмуро подумал он и недобро проворчал: — Ежели хотят, чтоб варяжский князь их принял с честью, пусть приходят вовремя, а не тогда, когда он двух первых жен отправил на охоту, а третью спать уложил». Князь прошелся крупными шагами по крыльцу, собрался с думами, несколько раз с сомнением покачал головой как бы в ответ на свои мысли, а затем, откинув длинные седые пряди волое назад, решительно тряхнул головой и, как кольчугу, одернул свою кожаную еустугу. Массивная серебряная цепочка при этом тяжело и зловеще брякнула. Рюрик, пряча от дворовых смуту в своей душе, нахмурился, сжал кулаки и приказал слуге, дежурившему во дворе:

— Позвать мне Дагара, Гюрги, Ромульда, Вальдса и Фэнта. — Немного помолчав, он добавил: — Вели немедля развести огонь в очаге.

Слуга послушно исполнил оба наказа князя и заодно^ зажег в доме факелы.

Рюрик посмотрел на людей, беспокойно суетившихся во дворе, и понял, что визит послов ильменских правителей тревожит всех и предстоящая ночная встреча ничего хорошего не сулит.

Ни с того ни с сего в центр двора выбежал самый умный, самый старый пес и сначала громко залаял, надрывая глотку, а затем завыл. Кто-то попытался увести пса, но тот увертывался и, пока не оповестил всех о своем предчувствии, никому не позволил себя угомонить. Дворовые хмуро обсуждали это происшествие и второпях убирали со двора остатки льна, пеньки и шерсти. На вышку, где дежурил постовой, прилетел ворон, за ним другой, и оба начали, вытянув шеи, каркать что есть духу. Постовой замахнулся на них палкой, вороны отлетели на соседнее дерево и там еще раз грозно прокаркали. Дворовые и это явление обсудили и приняли к сердцу. Согнув спины, они со страхом заканчивали спешные дела во дворе и тихо скрывались за дверями своих жилищ.

Рюрик нахмурился, подведя итог своим наблюдениям, и пошел в клеть за боевыми доспехами. Заменив кожаную сустугу на кольчугу, он подошел к шлему и задумался: «В своем доме встречать гостей в полном ратном облачении?! Стыдно, досадно и обидно… Да и что считать своим домом? Это деревянное строение на двадцать клетей? Земля и здесь горит под ногами», — мрачно заключил он и уже взял шлем в руки, но в это время тихо скрипнула дверь и на пороге княжеской клети появился обеспокоенный Бэрин.

Рюрик обернулся на скрип двери, не оторвав рук от шлема, и хмуро посмотрел на жреца.

Бэрин тяжело вздохнул, перевел взгляд с тревожного лица Рюрика на его руки и тихо спросил:

— Проклинаешь меня?

Рюрик удивленно вскинул брови, нахмурился, подумал и честно ответил:

— Нет… Ты же не мог предполагать тогда, в Рароге, чем все это… обернется.

Бэрин опять вздохнул, сделал нерешительный шаг вперед, к Рюрику, хотел помочь ему надеть шлем на голову, но, заметив смущение князя, печально попросил:

— Позволь, я понесу твои шлем и меч.

Рюрик посмотрел в горестные глаза жреца и, не задумываясь, вложил в его руки свои доспехи.

Когда все военачальники собрались в гридне князя, в ворота его двора осторожно постучали.

Дворовым слугам пришлось отворить ворота и впустить неожиданных гостей, которые были малочисленны, но конны.

Нет, князь не вышел на крыльцо встречать гостей. Слуги князя приняли коней у новгородцев, отвели их в стойла и предложили гостям следовать за ними, объявив, что Рюрик ждет их у себя в гридне. Гости, напряженно оглядываясь по сторонам, прошли в дом.

Распахнулась дверь гридни, и слуга огласил:

— Вышата, посол Гостомысла, боярин из Новгорода. Рюрик оглядел немолодого уже человека, одетого в добротную перегибу, подбитую лисьим мехом, и в темные шерстяные домотканые порты, заправленные в кожаные сапоги. Русые его волосы густыми прядами спадали до плеч, обрамляя чуть красноватое лицо с открытым взглядом голубых глаз. Борода у боярина окладистая. Роста боярин среднего, сложения — крепкого.

Князь пошел навстречу гостю и протянул ему руку.

— Рад приветствовать посла Гостомысла, — сухо сказал он, хотя гость ему сразу пришелся по душе.

Вышата ничего не ответил, руку пожал и прошел к отведенному ему месту за столом. Он поклонился знатным варяжским военачальникам, не ища в их взглядах ни милости, ни симпатии к себе, и сел.

— Беско, посол Вадима, — чуть громче назвал слуга второго гостя, и все насторожились.

По внешнему виду Беско — а имя это распространено среди славян так же широко, как у рарогов имена Руги, Олаф и Верцин, — ровесник Рюрику. Да так оно и есть. И был он высок, строен, светловолос, короткобород, сероглаз, одним словом, — красив. Одет он был в кольчугу, стоящую дорого (отец посла заплатил за нее диргемами[32], ибо сплетена она была из серебряных тонких колец). Рубаха под кольчугой красная, шерстяная, украшена арабскими монетами. На ногах кожаные высокие сапоги. Да, по всему видно, что сей витязь и привередлив и богат. Богатый посол новгородского князя внимательно оглядел гридню варяга, самого варяга и его одеяние, бросил взгляд на факелы, на пустой стол… все понял и затаился. Варяжские военачальники тоже насторожились, но растерянности у них не чувствовалось.

Рюрик молча указал Беску его место за столом и с любопытством посмотрел на следующего гостя.

— Веремуд! — воскликнул слуга. — Посол изборских кривичей.

Военачальники Рюрика как по команде переглянулись, но смолчали: два лета минуло с тех пор, как убили Триара в Изборске. Что же теперь?

Веремуд выглядел чуть старше Рюрика. Это был широкогрудый, низкорослый, с узким лбом, широким носом и с большими карими глазами кривич, знавший, что своей внешностью никого не прельстит. На нем была простая, но добротная меховая одежда. Он медленно поклонился Рюрику, его военачальникам и косолапо прошагал на отведенное ему место. Рюрик внимательно оглядел кривича и вдруг понял, что, несмотря на неприглядную внешность, посол из Изборска ему понравился.

— Радько, посол белоозерских словен, — между тем представил слуга последнего гостя и медленно вышел из гридни.

Радько был весь в сером: серая перегиба, подбитая заячьим мехом, серая льняная рубаха, украшенная металлическими пластинами возле отворота, и серые же порты, заправленные в кожаные сапоги. Он выглядел зрелым мужем со своими мохнатыми темными бровями, серыми глазами и обветренным лицом, окаймленным темной окладистой бородой. Бросив взгляд на пустой стол и оценив это должным образом, он поклонился всем без улыбки, занял уготованное ему место и взглянул на Вышату.

Гостомыслов посол понял взгляд весянина и без длинных речей начал высказывать то, что волновало новгородского посадника:

— Долгих обид копить Рюрику на нас не надо, — тихо, но решительно начал он и взглянул на князя рарогов, задержав взгляд на его тяжелой кольчуге.