Тобайас Смоллет - Приключения Родрика Рэндома

• Название: Приключения Родрика Рэндома
• Автор: Тобайас Смоллет
• Издательство: Государственное издательство художественной литературы
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1949

В настоящем издании представлен роман шотландского писателя Т. Смоллета «Приключения Родрика Рэндома», в котором автор выразил критическое отношение к просветительскому оптимизму, заострив внимание на «темных» сторонах человеческой натуры. Характерной особенностью художественной манеры Смоллета является гротеск.

---

Исполненный такой уверенности, я отправился в Хэмстед в сопровождении Билли Четтера, милорда Хобла и доктора Уэгтейла. Там я увидел блистательное общество, перед коим имел честь пройтись в менуэте с Мелиндой, очаровавшей меня своею прямотой и непринужденным обхождением. До начала контрданса неизвестное мне лицо передало по поручению присутствовавшего на ассамблее Брэгуела, что никто из знающих его, Брэгуела, не дерзнет танцовать с Мелиндой, раз он сам находится здесь, и что я поступил бы нехудо, если бы, не поднимая шума, отказался от нее, ибо он намерен открыть с ней контрданс. Это необычайное сообщение, сделанное при упомянутой леди, отнюдь не смутило меня, так как к тому времени я успел познакомиться с нравом моего соперника. Посему, не проявляя ни малейших признаков беспокойства, я попросил джентльмена передать мистеру Брэгуелу, что, имея счастье получить согласие леди, я не собираюсь хлопотать также и о его согласии, и предложил вестнику впредь не являться ко мне с такими дерзкими поручениями.

Мелинда пришла в некоторое замешательство и притворилась удивленной тем, что мистер Брэгуел позволяет себе такие вольности по отношению к ней, ничем с ним не связанной. Я воспользовался случаем доказать свою доблесть и предложил призвать его к ответу за наглое поведение, но она наотрез отказалась под тем предлогом, будто заботится о моей безопасности; однако по сверкающим ее глазам я заметил, что она не почла бы себя обиженной, если бы послужила причиной дуэли. Мне весьма не понравилось это открытие, так как ее мысли свидетельствовали не только о непростительном тщеславии, но и о самом жестоком равнодушии, однако меня соблазняло богатое приданое, и я решил польстить ее гордости, публично поссорившись из-за нее с Брэгуелом, который, в чем я не сомневался, никогда не доведет дела до опасной развязки.

Покуда мы танцевали, я заметил сего грозного противника в другом конце комнаты, окруженного кучкой щеголей, с которыми он разговаривал с большим жаром, время от времени бросая на меня высокомерные взгляды; я угадал предмет его разглагольствований и, как только усадил свою даму, подошел к тому месту, где он стоял, и, сдвинув перед самым его носом свою шляпу набекрень, громко спросил, имеет ли он что-нибудь мне сказать. Он угрюмо ответил: «В настоящее время ничего, сэр» и повернулся на каблуках.

— Прекрасно! — сказал я. — Вам известно, где меня можно найти в любое время.

Его приятели с удивлением переглядывались, я же вернулся к леди, чье лицо просияло при моем приближении, а по комнате тотчас же пронесся шопот, после чего столько глаз обратилось на меня, что я готов был провалиться от смущения. По окончании бала я проводил ее до кареты и, как истинно французский кавалер, хотел встать на запятки, чтобы охранять ее в дороге, но она решительно отвергла мое предложение и выразила огорчение, что в карете нет для меня свободного места.

На следующий день я, с ее разрешения, посетил ее вместе с Четтером и был весьма любезно принят ее матерью, с которой она жила; там было немало модников, главным образом молодых людей; тотчас же после чая поставили два карточных стола, за одним из коих я имел честь играть вместе с Мелиндой, которая, меньше чем за три часа, ухитрилась облегчить мой кошелек на восемь гиней. Я был непрочь проиграть небольшую сумму, чтобы, пользуясь удобным случаем, нашептывать ей тем временем нежные слова, которым внимают еще более благосклонно, когда им сопутствует удача в картах; но я был отнюдь не уверен в ее честной игре — обстоятельство, очень меня возмутившее и заставившее изменить мое мнение о ее бескорыстии и деликатности.

Однако я решил извлечь пользу из ее поведения и в свою очередь обходиться с ней не столь церемонно; и вот я приступил к осаде и, убедившись, что ей вовсе не противна моя грубая лесть, в тот же вечер сделал открытую декларацию в любви. Она очень весело принимала мои ухаживания и со смехом притворялась, будто отклоняет их, но в то же время обходилась со мной с такой благосклонностью, что я не сомневался в победе, одержанной над ее сердцем, и почитал себя счастливейшим смертным. Воодушевленный этими приятными мыслями, я снова сел после ужина за карты и с полной беззаботностью позволил ей плутовать и выиграть у меня еще десять гиней.

Было поздно, когда я распрощался, получив приглашение посещать их дом; когда же я улегся в постель, приключения минувшего дня мешали мне заснуть. То я услаждал себя надеждой обладать прелестной женщиной с десятью тысячами фунтов; то я задумывался над описанием ее нрава, слышанным от Бентера, и сопоставлял его с ее поведением по отношению ко мне, казалось, весьма соответствовавшим нарисованной им картине. Эта мысль повлекла за собой меланхолическое раздумье о понесенных мною расходах и о скудости моих средств, которые, кстати сказать, были не моими. Коротко говоря, меня осаждали сомнения и колебания, не дававшие мне спать большую часть ночи.

Поутру Стрэп, с которым я два дня не беседовал, явился ко мне с принадлежностями для бритья; я спросил, каково его мнение о леди, которую, как он видел, я проводил в Хэмстеде до кареты.

— Очаровательное создание! — вскричал он — И с богатым приданым, как я узнал. Жаль, что вы не добились разрешения проводить ее домой. Вероятно, она не отказалась бы от вашего общества, потому что производит впечатление любезной особы.

— Всему свое время, — сказал я. — Да будет тебе известно, Стрэп, что вчера я был вместе с нею до часу ночи.

Едва произнес я эти слова, как он принялся прыгать по комнате и, прищелкивая пальцами, в восторге восклицал:

— На нашей улице праздник!

Я дал ему понять, что его торжество преждевременно и что мне предстоит преодолеть такие препятствия, о коих он не подозревает. Затем я передал ему сведения, полученные от Бентера, причем он изменился в лице, покачал головой и заявил, что женщинам нельзя доверять. Я сказал ему, что тем не менее решил сделать смелый ход, хотя, по моим предположениям, он сопряжен с большими издержками, и предложил ему угадать, какую сумму я проиграл вчера вечером в карты. Он поскреб себе подбородок и объявил, что питает отвращение к картам и при одном упоминании о них его от огорчения прошибает пот, так как они воскрешают в его памяти негодяя, обронившего деньги.

— Однако же, — сказал он, — теперь догадки должны быть иные. Ну что ж! Если вчера вам не повезло, думаю, ваш проигрыш не может быть меньше десятидвенадцати шиллингов.

Мне досадна была такая простоватость, которую я принял в ту пору за притворство, вызванное желанием попрекнуть меня за мою глупость, и с раздражением спросил, неужто он думает, что я провел вечер в погребке с носильщиками портшезов и ветошницами, а затем сообщил, что истратил я восемнадцать гиней.

Нужен был карандаш Хогарта{77}, чтобы изобразить изумление и огорчение Стрэпа при этом известии. Таз, в котором он взбивал мыльную пену для моего подбородка, выпал у него из рук, и некоторое время он стоял недвижимо в нелепой позе, разинув рот и выпучив глаза, едва не выскочившие из орбит; но, вспомнив о моем нраве, отличавшемся строптивостью и обидчивостью, он постарался заглушить печаль и притти в себя. С этой целью он сделал попытку засмеяться, но, несмотря на все свои усилия, захныкал; взял круглое мыло и оловянный котелок, поскреб мой подбородок мылом и выплеснул мне в лицо воду из котелка. Я не обращал никакого внимания на его смятение, но когда он окончательно оправился, напомнил ему о его правах и заявил о своей готовности вернуть его вещи, как только ему заблагорассудится их потребовать. Он был уязвлен моими словами, вытекавшими, по его мнению, из недоверия к его дружеским чувствам, и попросил, чтобы я больше никогда так не говорил с ним, если не имею намерения разбить его сердце.

Неизменная преданность этого добряка исполнила меня глубокой благодарности и пришпорила в моем решении приобрести состояние, чтобы я имел возможность в свою очередь доказать мое великодушие. Поэтому я вознамерился в своем ухаживании за Мелиндой стремительно итти к завершению, хорошо зная, что еще несколько таких вечеров, как прошлый, сделают меня окончательно неспособным вести какую бы то ни было любовную интригу, сулящую выгоду.

Покуда я обдумывал дальнейшие шаги, мистер Бентер почтил меня визитом и после утреннего завтрака спросил, как я провел прошлый вечер. Я отвечал, что был весьма любезно принят в одном доме.

— Да, вы заслужили необычайно любезный прием за ту цену, какую заплатили, — сказал он с саркастической улыбкой.

Я был удивлен этим замечанием и притворился, будто не понимаю смысла его слов.

— Полно, полно, Рэндом! — продолжал он — Незачем делать из этого тайну, весь город ее знает. Хотел бы я, чтобы меньше народа присутствовало при этой глупой ссоре между вами и Брэгуелом в Хэмстеде. Благодаря ей все хлопотуны принялись за работу, стараясь разузнать, каковы в действительности ваши репутация и положение; вы и представить себе не можете, какие догадки в ходу на ваш счет. Один подозревает, будто вы переодетый иезуит; другой думает, что вы агент претендента; третий считает вас выскочкой и игроком, так как никто ничего не знает о вашем семействе и состоянии; четвертый полагает, будто вы ирландец, гоняющийся за богатыми невестами.