Анатолий Шендерович - Диалог в ходе эксперимента

• Название: Диалог в ходе эксперимента
• Автор: Анатолий Шендерович
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 2010

---

— Да.

— Тогда о каком саморазвитии может идти речь?

— Есть свобода выбора…

— А-а… Тогда слушай. На нижних ступенях развития — каннибалы. Они только утоляют голод — вот и весь их каннибализм. На верхних ступенях — граждане великой империи, которые сами ничего не делают, только воюют. Воюют замечательно. С побеждёнными поступают просто: одних — убивают, других берут в плен, превращая в рабов. Рабы делают для них всё, в том числе добывают пищу и развлекают. Если рабы возмущаются, их распинают на крестах… Что ты прикрываешь глаза?.. Да, ещё эти, которые на высшей ступени, они к тому же пишут стихи и философские трактаты. Вопрос — кто находится на более высокой ступени развития: каннибалы, которые утоляют голод, употребляя в пищу себе подобных, или философы, распинающие рабов на крестах?

— Ложная дилемма, дорогой. Человечество должно пройти все ступени — исчезнут и каннибальщина, и распятия… Ну, ладно, открывай свой сундучок.

— Изволь. Вот, полюбуйся. Хороша, не правда ли?

— Голова Афродиты… Замечательно! Само совершенство!..

— Богиня любви и красоты! Дочь бога! А бог — один. И я догадываюсь, кто он…

— Не валяй дурака. Пенорождённая, ты прекрасно это знаешь…

— Знаю. А ты громы и молнии метать можешь? Ну, ну, не сердись, я пошутил. Это Зевс, он же Юпитер, пусть занимается такими пустяками. Наше дело — создавать прекрасные и дивные новые миры, где, вдоволь наевшись человечины, собратья съеденных высекают из мрамора божественно красивых богинь любви и красоты.

— Прекрасно сказано. Ты всё время провёл на Олимпе или повидал ещё что-нибудь?

— Повидал. Вот, посмотри-ка: наконечник копья. Того самого…

— Сколько их, «тех самых»? Десятки, сотни?

— Думаю, несколько десятков наберётся… Новая мощная религия пере вернула мир твоих сапиенсов. Богов стало значительно меньше, чем на Олимпе, но поводов для раздоров — куда больше. Вот, полюбуйся…

— Что это?

— Библия… Ветхий завет, Новый завет. Любопытные тексты. Кстати, ты говорил, что мы будем как бы их гипотезами.

— А что, разве не так?

— Не совсем. У них фантазия побогаче, ты уж извини.

— В чём же она выражается?

— В том хотя бы, что ты — един в трёх лицах!

— Это что-то новенькое…

— Вот и почитай. Всё-таки первоисточник. А скажи-ка лучше, кто такие Бог-отец, Бог-сын и Бог-Святой дух? Что такое Воскресение, Откровение, Спасение, Второе пришествие, Страшный суд…

— Постой, не тараторь… Наверное, какой-то смысл люди вкладывают в эти слова, но зачем нам разбираться в этом. Найдутся люди, которые объяснят верующим значения этих слов…

— Уже нашлись. Теологи… Только они не ищут истину, а занимаются схоластикой.

— Ну, не теологи, так другие, более любознательные…

— Более любознательных — они их называют еретиками — жгут на кострах.

— И что, не нашлось человека, сумевшего разобраться в загадках, которые люди сами себе загадали?

— Нашёлся один… мудрый философ по имени Тертуллиан. Он придумал формулу, которая разом снимает все вопросы: «Верую, ибо абсурдно».

— Не понимаю!

— Ха-ха-ха! В этом весь фокус! Не надо ничего понимать. Надо верить! Помнишь Тютчева?.. «В Россию можно только верить!»

— Погоди ты со своими цитатами! Что абсурдно? Во что верую?

— В триединство, в Вечное спасение, в Страшный суд…

— Абсурд какой-то…

— Тем более верую!

— Да-а, удивил ты меня… Постой, а тебе они какое-нибудь место в этом нашли?

— Разумеется. Но у меня — вполне конкретная работа. Я отвечаю за весь ад на Земле. Заведую пеклом, строю козни, совратил Адама и Еву… Короче — «во всём виноват Чубайс»!

— Так и должно было быть. А мне вот места не нашлось…

— Не унывай. Есть сообщества людей…

— Называй их народами.

— Изволь. Так вот некоторые народы предпочитают чистый монотеизм. Там только один Бог. Но таких тоже несколько. Впрочем, ты же ни во что не вмешиваешься, так что нечего казниться. То ли ещё будет…

— Не надо меня пугать. Эксперимент далеко не закончен… И вообще… Дай-ка мне эту книжицу… Попробую что-нибудь понять…

— Изволь. Бог в помощь!

Доспехи

— Это ты, Чёрт?

— Он самый!

— Что это ты так вырядился?

— Это — доспехи. Сейчас по-другому нельзя. Прежние войны — детские игры. Сейчас воюют не за какой-нибудь кусок хлеба или земли. Сейчас воюют за веру. Кстати, поздравляю.

— Спасибо. С чем же?

— С новым именем. Теперь к твоим именам прибавилось новое — Аллах.

— Аллах? Это кто придумал?

— Аллах — молодой бог Ближнего Востока.

— Погоди-ка, там же уже был один, и довольно давно…

— Ты имеешь в виду иудейского Иегову?

— Кажется, так ты его называл.

— Он теперь в изгнании. Бродит по Европе, как призрак коммунизма… Ну, а мы сейчас с неверными сражались…

— С какими неверными?

— Воины Саладина с неверными, с крестоносцами, во главе которых был такой светловолосый гигант, под два метра ростом… Ричард Львиное Сердце…

— Чего же он хотел, этот твой гигант?

— Освободить Гроб Господень. Это был Крестовый поход, кажется, третий по счёту…

— А кто такие неверные?

— Все неверные. Аля христиан — мусульмане, для мусульман — христиане… Похоже, эта история надолго…

— А эти… которые исповедуют Иегову?

— Эти неверные для всех. Им достаётся со всех сторон.

— Почему?

— Ты Новый завет уже освоил или ещё Ветхий мусолишь?

— Новый только начал. От Матфея.

— Ну вот. Прочитаешь Новый завет — поймёшь. Они же Христа распяли!

— Это сделали римляне!

— Это сделали иудеи руками римлян…

— Есть такая версия… Я читал об этом. У Булгакова, Михаила Афанасьевича.

— Ну, слава богу, хоть так!

— Между прочим, он тебя совсем другим именем величает. Воландом.

— Знаю, знаю. Хороший писатель. И заметь — никаких рожек, копыт и прочих нелепых выдумок.

— Да, пожалуй, я тут немного переборщил. Но мы отвлеклись. Что ты ещё видел кроме Крестового похода?

— Да. собственно, ничего другого. Везде один сплошной Крестовый поход. Это ведь не только освобождение Гроба Господня. Это и обращение в христианство язычников, и война с еретиками. Крестовый поход идёт по всей Европе и даже за её пределами.

— Получается, что верить заставляют насильно…

— Огнём и мечом.

— Насилие вместо убеждения! Хороши проповедники…

— Ты ждал другого?

— Да. Но я оптимист и верю в будущее.

— Веришь, ибо абсурдно?

— Не придирайся к словам… Скажи, но ведь кроме кровопролития люди чем-то заняты, что-то создают?

— Кое-что. Строят храмы… Уже создан первый университет.

— Вот видишь! Я думаю, у них ещё всё впереди.

— Ты имеешь в виду образование?

— Не только! Расцветут науки, искусства…

— Создадут новое оружие, усовершенствуют орудия пыток… Разве не интересно посмотреть, как будет корчиться человек, если его… Но наука не стоит на месте. Так что я даже и фантазировать не буду.

— Да ради бога. Наука тут ни при чём.

Наука — инструмент познания природы. Математика, философия, медицина…

— Да, ещё вспомнил! Про любознательность и изобретательность… Один сиракузский тиран попросил медника сделать из меди полую фигуру быка в натуральный рост. Потом приказал этому меднику залезть в его собственное творение…

— Зачем?

— Тиран был очень любознательный. Ему хотелось услышать, как будет мычать этот бык, когда под ним разведут огонь…

— Но там ведь был этот медник!

— Вот именно. На нём первом тиран удовлетворил своё любопытство.

— Однако ты циник.

— Ну-ну! Я просто Чёрт. А потом — столько времени провести среди твоих сапиенсов и не стать циником…

— Бедняга! Тебе скоро предстоит с ними новое свидание. Не надоело?

— Нет, о чём ты! Каждый раз столько нового…

— Кстати, университет, о котором ты говорил, он где?

— В Болонье, на севере Италии.

— У тебя нет какого-нибудь атласа? Я хочу посмотреть на карту.

— Атласов сапиенсы ещё не создали. Руки не дошли. Заняты оружием и орудиями пыток.

— Ладно тебе. А храмы кто строит?

— Ну, храмы — это святое. Вера без них не может. Правда, некоторые говорят, что верить можно и без храмов.

— Это кто такие?

— Еретики. Их много. Манихеяне, например. Говорят: «Кто работает, тот молится».

— Мудрые слова.

— Конечно, иначе их не посылали бы на костёр.

— Я смотрю, без костров они не могyт.

— На кого ты гневаешься? Саморазвитие ведь…

«Слепые»

— Ну, здравствуй! Долго же ты отсутствовал…

— «На полпути земного бытия, утратив след, вступил я в лес дремучий»…