Георг Борн - Грешница и кающаяся. Часть II

• Название: Грешница и кающаяся. Часть II
• Автор: Георг Борн
• Издательство: ЭЯ
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1993
• ISBN: 5-87216-022-4

Авантюрно-исторический роман «Грешница и кающаяся» был написан известным немецким писателем Георгом Борном в живой, увлекательной и динамичной манере. Писатель рассказывает об удивительных и опасных приключениях князя Монте-Веро и его верных слуг-друзей. Несмотря на многочисленные интриги своих недоброжелателей князь выходит победителем из всех ситуаций благодаря своим нравственным принципам. На протяжении всего романа героям сопутствуют любовь и верность. В настоящий том вошла вторая часть романа.

---

— Простите, ваше сиятельство, что я ненадолго разлучил вас с дамами,— сказал незнакомец звучным взволнованным голосом,— но прежде всего я должен поблагодарить лично вас за тот образец идеального колониста, которым вы для меня явились. Я во всем стремлюсь подражать вам, и хотя мои успехи в сравнении с вашими слишком малы и незначительны, все-таки и они наполняют меня радостью. Сейчас, когда удались первые мои начинания, я поспешил к вам просить совета и дружбы. Может быть, эти слова прозвучат несколько дерзко, но я надеюсь доказать, что вы имеете дело с человеком, достойным вас!

Эбергард слушал незнакомца с интересом, но что-то в нем пробудило далекие воспоминания. Этот голос, это лицо, полускрытое бородой, напоминали ему другое лицо…

— Очень рад! — сказал он, подавая гостю руку и идя с ним к замку.— Но, прежде всего, простите мне один вопрос, который меня мучает: это сходство… мой Бог… вас назвали, кажется, сеньор Вольдемар… Не вы ли…

— Я был принцем Вольдемаром, ваше сиятельство! — отвечал со спокойной гордостью незнакомец.— Теперь же я только человек, который, подобно вам, хочет сам создать свои владения! Надеюсь, вы не откажете этому стремлению в своем интересе и сочувствии? Помните ли вы слова, сказанные -вами в другой части света, когда я просил руки вашей дочери?…

Они остановились и глядели друг на друга, оба были сильно взволнованы.

— Вы сказали, что никогда не отдадите вашу дочь замуж за принца… Пусть так, Эбергард Монте-Веро, теперь не принц просит вторично ее руки, а человек, подобно вам, своим личным трудом создавший себе новую родину; человек, в глубине своего сердца таящий самое чистое и высокое желание: соединиться с Маргаритой, чтобы своей неизменной, негасимой любовью искупить все зло, причиненное им когда-то.

— Это честные, прямые слова, сеньор Вольдемар,— серьезно сказал Эбергард,— слова, нашедшие отголосок в моей душе! Вы поразили меня: я считал вас неспособным на такой шаг!

— Вполне понятно, князь! Я и сам прежде не поверил бы, что способен на такое. Но в жизни есть сила, которая служит двигателем всего и творит чудеса… Нет нужды называть вам эту таинственную невидимую волшебницу! Она-то и привела меня сюда, заставив бросить прежнюю жизнь, и так изменила, что Маргарита, верно, не узнает…

— Мы увидим это, сеньор Вольдемар, но прежде я хотел бы заключить с вами мир. Нет ничего отраднее, чем сближение с человеком, который прежде был очень далек от вас,— сказал Эбергард,— и сегодня я испытываю это. Ваша энергия сделала то, на что я уже не мог надеяться, а жертва, принесенная вами, не пропала даром. Но будем надеяться, что ее уже не существует, потому что я вижу счастье на вашем лице!

— Для полноты его не достает лишь одного! — дополнил Вольдемар, приближаясь с князем к замку.

— Подождите минуту, я сам позову Маргариту,— прошептал он принцу,— и надо сознаться, сеньор Вольдемар, она любит вас по-прежнему.

— Благодарю вас за эти слова, князь! — отвечал принц негромко, но горячо.— Моя надежда сбывается.

Эбергард исчез под высоким портиком замка, куда мысленно последовал за ним счастливый Вольдемар: сейчас он увидит Маргариту и свое дитя…

Сердце его учащенно билось: сейчас произойдет желанная встреча, к которой он стремился долгие годы. Давно уже он испытывал себя и умерял свое нетерпение, зная, что любимое существо находится поблизости; но он хотел предстать перед Эбергардом, к которому питал искреннее уважение, не раньше, чем мог бы с полным правом сказать ему: «Взгляни сюда — вот доказательство моей силы и воли!»

Теперь желанный день настал. Он услыхал шаги под портиком…

На пороге показался Эбергард между Маргаритой и Жозефиной.

Обе вопросительно посмотрели сначала на незнакомца, почтительно снявшего свою шляпу, потом на улыбавшегося Эбергарда.

— Наш сосед, дорогой и уважаемый мною сеньор Вольдемар! — сказал князь.

Принц с сильно бьющимся сердцем следил за выражением лиц обеих дам.

— Сеньор Вольдемар…— повторила вдруг Маргарита, как бы пробуждаясь и подоходя ближе.— Боже мой, не сон ли это… Вольдемар?…

Голос ее дрожал; она вопросительно глядела на незнакомца; тот протянул ей руки.

— Маргарита, узнаешь ли ты меня? — воскликнул он взволнованным голосом…

— Это он… Вольдемар!…

Не в силах более сдерживать нахлынувшую на нее радость, она кинулась в объятия принца; узнавшая своего благодетеля Жозефина также бросилась к нему.

Эбергард растроганно смотрел на них и мысленно произносил слова, которые приготовился сказать Маргарите:

«Дочь моя, охотно отдаю твою руку моему другу сеньору Вольдемару; он с честью заслужил ее!»

Долго рыдала Маргарита в объятиях любимого человека, нашедшего ее после стольких испытаний.

Потом, когда князь, соединив руки детей, обнял их, владевшая всеми радость нашла наконец свое выражение в словах; у каждого накопилось столько рассказов, столько воспоминаний, что ночь незаметно прошла в разговорах, и утро застало все общество на балконе.

— Сеньор Вольдемар,— сказал князь, поднимаясь,— не будете ли вы возражать, если завтра мы все навестим вас? Тогда договоримся и о дне свадьбы. Вы согласны?

ЭПИЛОГ

Надо ли нам описывать читателям, следившим за ходом всего повествования, что произошло далее в Монте-Веро и Санта-Франциске?

Безмятежное счастье и радость поселились там, а у счастливцев нет приключений. Маргарита отдала свою руку принцу Вольдемару, с гордостью считавшему себя творцом развивавшейся по примеру Монте-Веро колонии.

Жозефина нашла отца, и трогательно было видеть, с какой дочерней любовью милая девушка привязалась к нему!

Часто владелец Санта-Франциски вместе с женой и дочерью отправлялся верхом в Монте-Веро, где их встречал с распростертыми объятиями счастливый Эбергард.

Император, относившийся к князю Монте-Веро, как к любимому другу, скоро простер свою милость и на владельца новой колонии, так что его нередко видели в простом платье, отдыхающим от государственных забот в обществе Эбергарда, Вольдемара, его жены и дочери.

Жозефина была живым портретом своей матери, только в полном расцвете и блеске юности, между тем как тяжелые испытания наложили свою печать на лицо Маргариты, отражающее все движения ее души.

Вольдемар был — сила, Маргарита — кротость; он — неутомимый созидатель, она — добрый ангел, повсюду сеявший счастье, утешение и радость.

Объединенные колонии Эбергарда и Вольдемара процветали все более и более, и переселявшиеся туда немцы, которых в этой обширной стране прежде ожидала печальная участь, находили во владениях этих двух людей все возможности для счастливой, но не праздной жизни. То же самое находили и негры, освобожденные обоими владельцами, которые не на словах, а на деле осуществляли свой девиз: одинаковые права для всех!

Да, одинаковые права, но не одинаковые обязанности! Тот, кто трудолюбиво исполнял свой долг, кто в работе видел награду и цель жизни, всегда находил в Монте-Веро и Санта-Франциске необходимый ему клочок земли и мог рассчитывать на прочное счастье, поселясь на ней.

Пусть читатели вспомнят при этом разговор Эбергарда с королем его родины! В тех немногих словах соединилось все, к чему он стремился, что, по его мнению, составляло истинное счастье народов. Идеи князя Монте-Веро не были плодом только кабинетных размышлений, они вытекали из многолетнего опыта, накопленного в результате всей его жизни.

Но Эбергард Монте-Веро не ограничивал распространение своих идей границами княжества; он старался, принося всевозможные жертвы, сеять доступные ему благодеяния далеко за пределами Бразилии.

В далекой Германии, на родине Эбергарда, остались друзья и ученики, самоотверженно воплощающие в жизнь его замыслы. Зная по опыту, что прекрасные речи ни к чему обычно не приводят, они действовали, незаметно помогая своим бедным соотечественникам. Доктор Вильгельми, живописец Вильденбрук и банкир Арман неутомимо поддерживали и распространяли идеи Эбергарда: они предоставляли работу бедным, помогали обездоленным, руководили народом.

Эбергард, с которым они находились в постоянных сношениях, со своей стороны не жалел ничего для достижения намеченной цели. Все эти люди действовали скромно, не желая походить на тех героев трибун, которые только речами хотят помочь народу.

Прежде чем расстаться с нашими отдаленными друзьями, упомянем еще о двух лицах, которые в течение этого повествования приобрели, как нам кажется, некоторое право на читательский интерес: мы говорим о негре Сандоке и о Мартине, старом капитане «Германии». Раны, полученные Сандоком в последней схватке с Фуксом, скоро зажили, и можно было считать, что он на пути к полному выздоровлению и восстановлению прежних сил; но через несколько месяцев обнаружилось обратное.