Дж. Фридман - Против ветра

• Название: Против ветра
• Автор: Дж. Фридман
• Издательство: «Новости»
• Жанр: Триллер
• Год: 1994
• ISBN: 5-7020-0861-8

Четырех бандитов-рокеров приговаривают к смертной казни. Против них суд, общественное мнение, за них — адвокат Уилл Александер и его помощники. Ему советуют очевидное — не выступать против общества. Но это не останавливает Уилла Александера.

---

Идем дальше. Отвезли девицу обратно в мотель в захолустной части города, где она живет (недалеко от того места, где живут Патриция и Клаудия, грустно заключаю я), затем покатили на юг, к Альбукерке по 14-й автостраде — живописному проселку, который идет через Мадрид, пришедший в запустение шахтерский городишко с железнодорожным вокзалом, где сейчас полным-полно длинноволосых художников, на которых приезжают поглазеть туристы. Остановились, чтобы заправиться, а в Мадрид приехали около семи утра. Тут я спрашиваю, уверены ли они насчет времени. Уверены. Чтобы позавтракать, пришлось ждать до половины восьмого, когда открылся единственный в городке ресторан. Официантка, она же — повариха, наверняка их помнит, характерец у нее еще тот, она совсем их не испугалась и, пока они ели, без конца сыпала оскорблениями, а они в долгу не оставались. За бензин они расплатились кредитной карточкой, есть квитанция. Слава Богу, что на свете есть пластмасса, думаю я, опуская квитанцию в карман. Даже те, кому нет доступа в приличное общество, и то ею пользуются.

Они рассказывают, как провели время в Альбукерке. Мне удается заставить их говорить покороче: подробности приедаются, то и дело повторяются и вообще звучат как-то по-детски, вся эта трепотня напоминает шикарные студенческие пирушки, где дым стоял коромыслом. Впрочем, если отбросить всю шелуху, в этих байках хорошо уже то, что их видели сотни человек, недостатка в свидетелях не будет. По сути, каждая минута, начиная с их приезда в Санта-Фе и кончая арестом на юге штата, не только учтена, но и, что еще важнее, может быть подтверждена свидетельскими показаниями. Такое убийство требовало времени, в заключении коронера об этом четко сказано. Если они говорят правду, то у них не было возможности остаться одним и совершить его.

— Завтра утром нас отпустят под залог? — спрашивает Одинокий Волк.

— И во сколько это обойдется? — Это Гусь, последний из четверки, который до сих пор молчал. Он старше остальных, ему, может, уже за сорок, борода и волосы, собранные сзади в пучок, сильно тронуты сединой. Он коренастый, грудь колесом, напоминает персонаж из диснеевского мультика «Белоснежка и семь гномов». — Знаешь, мы ведь не миллионеры.

— Но расходы можем оплатить, — торопливо добавляет Одинокий Волк. Задобрить хочет.

— Придется вам задержаться здесь на несколько дней, — говорю я. — Прокурор может держать вас под арестом без предъявления официального обвинения, пока будет уговаривать судью назначить слушание дела на понедельник, после чего станет настаивать, чтобы вас посадили в тюрьму до тех пор, пока он не передаст дело на рассмотрение большого жюри. Поэтому смыться вам не удастся.

— Мы и не пытались смыться, — напоминает Таракан.

— Тогда вы не подозревались в убийстве. Много времени это не займет, — говорю я, всячески стараясь приукрасить истинное положение вещей, — проторчите в городе на пару дней больше, чем думали, только и всего. Жилье и питание — бесплатно.

Они не возражают, им это не в диковинку, надо будет — они неделю будут жариться в аду.

— Вот, пожалуй, пока и все, — говорю я, собираясь идти. — Завтра с утра зайду вас проведать.

Я зову охранника, чтобы он меня выпустил, но Одинокий Волк останавливает меня.

— Если случится самое худшее… если в конце концов дело дойдет до суда… во сколько нам это встанет?

Я ждал этого вопроса, хотя надеялся, что сегодня вечером он еще не возникнет.

— Обычно защита по делу об убийстве, подобному этому, стоит пятьдесят-семьдесят пять кусков. — Сейчас не тот случай, чтобы ходить вокруг да около. — Все зависит от того, что еще выплывет наружу.

Они моргают, с трудом переводят дух. Все, кроме Одинокого Волка, на лице которого не дрогнул ни один мускул.

— С каждого, — добавляю я.

Они ошарашены, даже Одинокий Волк, хотя он и старается не подавать виду.

— Мы заплатим, — упрямо заверяет он меня.

— Половину — сейчас.

— Я же сказал, что заплатим. — Он признает только один вид езды — вперед, на полной скорости. Остальные смотрят на нас, нервничая, довольствуясь ролью зрителей в игре, где многое поставлено на карту.

Гусь откашливается.

— Нам нужно посоветоваться.

— Погодите! — быстро вставляю я.

Они оборачиваются.

— Я возьму с вас не как обычно, а со скидкой.

Одинокий Волк пристально смотрит на меня.

— Почему?

— Потому что я верю в это дело. Потому что вам нужен я, нужен лучший из лучших.

Точнее говоря, потому что вы нужны мне. Я остался без работы и не могу позволить себе хлопать ушами. Не только из-за денег, но и из-за известности, рекламы. Не так уж часто встречаются такие скандальные дела, тут речь не только о звонкой монете — мне необходимо оставаться на виду.

— Так сколько? — спрашивает Одинокий Волк.

— За все про все — сто пятьдесят кусков, и тогда я, пожалуй, возьмусь за ваше дело. За меньшую сумму не найдется адвоката, который сумеет вас защищать; если запросят меньше, значит, врут.

Одинокий Волк не сводит с меня глаз.

— Мы заплатим. Если это окончательная сумма.

— Нам придется постараться, чтобы она такой осталась.

Они улыбаются.

— Нам нужен лучший из лучших, — говорит Гусь. — И это ты, старина! А деньги свои ты получишь, обещаем!

Конечно, получу. Хотя и знать не хочу, как они нажиты. Обычно адвокаты и знать не хотят, как нажиты деньги их подзащитного, вот и я не хочу.

— Будем надеяться, вам не придется тратить слишком много. Мне лично кажется, что шансов на то, что это дело пойдет дальше большого жюри, кот наплакал.

— А сколько же именно?

— Ну, один к двадцати. — Приходится тыкать пальцем в небо.

Они приободряются.

— Если только все это время ты будешь нашим адвокатом, — говорит Одинокий Волк. — Ты пришелся мне по душе, старина!

Со вторым пунктом тоже ясно. Я знаком с их прошлым, за ними ходила дурная слава, за что они и поплатились, но ни одному из них еще не предъявляли обвинение в убийстве.

— Если они будут настаивать на предъявляемых вам обвинениях, если смогут убедить большое жюри поверить в них, вам придется предстать перед судом: тогда я — один из ваших адвокатов. Либо, — я наскоро перестраиваюсь, прежде чем они успевают проронить хотя бы слово, — я адвокат только одного из вас.

— Что ты хочешь этим сказать? А, черт побери? — Встав с места, Одинокий Волк наклоняется надо мной.

— Сядь! — приказываю я. — Да сядь, черт бы тебя побрал!

Он бросает на меня злой взгляд, но послушно садится. Вид у всех растерянный, тревожный.

— Значит, так, — поясняю я. — При предъявлении обвинения в убийстве я могу защищать только одного из вас. Поступить иначе нельзя, это противоречит этическому кодексу коллегии адвокатов, так что уважительная причина налицо. Здесь речь идет о столкновении интересов.

— К черту столкновение интересов! Ты тут важная птица! Ты нужен нам! Всем нам!

— У нас в штате масса хороших адвокатов, — качаю я головой, — специализирующихся на уголовных делах. Среди государственных защитников подобралась команда блестящих адвокатов по уголовным делам. На вашем месте я бы к ним и обратился.

— Мы с тобой — разного поля ягоды, — спокойно отвечает Одинокий Волк.

— В любом случае, такова общепринятая практика, — говорю я тоном, не допускающим возражений. — Здесь, да и где угодно. И не надо думать, будто здесь каждый сам по себе, — продолжаю я, — нам друг от друга никуда не деться, нам придется действовать сообща. Это все равно что нанять четырех адвокатов по цене…

— …помноженной на четыре, — подхватывает Одинокий Волк. Он бросает взгляд на остальных, давая понять, кто тут главный, потом поворачивает лицо ко мне. — Чему быть, того не миновать. — Он буравит меня взглядом. — И когда же они увидят остальных трех гениев?

Итак, теперь я официально являюсь его адвокатом. Я не сомневался, что так оно и выйдет. Остальные даже не пикнули.

— Будем надеяться, что никогда. Большое жюри не может вынести вердикт о привлечении вас к суду на основании того, о чем вы мне рассказали.

— Твоя правда.

— Отлично. А раз так, то и необходимость в том, чтобы ваши интересы представлял кто-то еще, отпадет. — Я направляюсь к выходу, затем как бы между делом поворачиваюсь к ним, словно меня только что осенило.

— На всякий пожарный я наведу справки. В случае чего надо, чтобы под рукой были лучшие из лучших.

До Эйнштейна им далеко, но они улавливают скрытый смысл сказанного.

— Ты же только что сказал, что они нам ни к чему.

— Верно. Но я же адвокат и приучен не сбрасывать со счетов любую возможность, ничего не попишешь — так советует Павлов.

Интересно, клюнули или нет, с тайной надеждой спрашиваю я себя, глядя на них. Вряд ли.