Лесли Хартли - Передвижной гроб

• Название: Передвижной гроб
• Автор: Лесли Хартли
• Жанр: Научная Фантастика

---

Все молчали. Потом Мант спросил: - И где же вы обычно с ними сталкиваетесь? - Лично я всегда стараюсь обойти их стороной, сказал Валентин. Но их каждый день можно встретить на улице ну и... ну и здесь, разумеется. - Почему вы стараетесь обойти их стороной? спросил Мант довольно мрачно. - Ну, поскольку вы на них помешаны, коллекционируете их, свозите со всех концов света, мне неловко в этом признаваться, дикуя выговорил Валектайн. Но мне противно созерцать человеческую плоть, лишенную разума, который только и позволяет мириться с этой плотью.

Он принял ораторскую позу и шумно дышал через нос.

Длилась пауза.

Начинали ощущаться сумерки. - Хорошо, наконец жестко сказал Мант. Вы первый человек, разгадавший мою маленькую тайну, если тут уместно так торжественно выразиться. Я вас поздравляю.

Валентайн поклонился. - Могу ли я осведомиться, как дошли вы до своего открытия? Верно, произвели разведку, пользуясь тем, что я задержался наверху?

Голос звякнул неприятной ноткой, но Валентайн ничего не заметил и гордо отвечал: - В этом не было нужды. Они в холле, на виду. Мое детективное чувство (нет, не шестое, у меня восемь или девять чувств) тотчас их распознало.

Мант пожал плечами и сказал уже более непринужденно: - Я собственно не намеревался с вами откровенничать на данной фазе нашего знакомства. Но раз вы уже знаете, удовлетворите мое любопытство: вы ужаснулись? - Ужаснулся? крикнул Валентайн. По-моему, это так мило, так оригинально, так... так гуманно. Это тешит мое эстетическое чувство. И слегка оскорбляет мои понятия о нравственности. - Еще бы, сказал Мант. - Я сторонник ограничения рождаемости, продолжал Валентайн. Я каждый вечер ставлю свечку за изобретателя презервативов.

Мант глянул на него недоуменно: - Тогда как же вы можете не одобрять...

Но Валентайна уже несло. - Разумеется, скупая их, вы подрываете все предприятие. Будучи экспонатами коллекции, они простаивают, верно? Вы ведь их держите пустыми?

Беттишер вскочил с кресла, но Мант, выставил вперед бледную руку и проговорил задушенным голосом: - Ну-ну, в основном да.

В совершенном восторге Валентайн всплеснул руками: - Но не все? Ах, ну это, знаете, уж чересчур оригинально! Лапочки мои ≈ лежат себе тихонько и пальчиком не двинут! Как бы выставка манекенов! - Заполненные, они мне видятся законченней, заметил Мант. - Но кто должен их толкать? Не могут же они сами собой передвигаться! - Послушайте, проговорил Мант медленно, я только что из-за границы, и привез один экземпляр, который передвигается сам собой или почти, он там, где вы и видели, внизу, ждет, чтоб его распаковали.

Валентайн Оустроп привык быть душой общества. И он-то умел вдохнуть новую жизнь в угасающую шутку. Честно говоря, он чувствовал, что из этой уже трудно что-то выжать. Но он чувствовал и ответственность перед компанией, и, собрав для поддержания беседы весь свой вянущий энтузиазм, он прокричал: - Не хотите ли вы сказать, что этот ваш экземпляр не нуждается в посторонней помощи, и любящая мать может вверить ему свое сокровище без всякой няни и без содроганья? - Очень может, сказал Мант. И без могильщика и без гробовщика. - Могильщика! Гробовщика! эхом отозвался Валентайн. Какая связь между ними и детской коляской?

Воцарилась пауза, в продолжение которой все трое, застыв каждый в своей позе, казалось, совершенно забыли друг о друге. - Так значит, вы не знали, сказал, наконец, Мант, что я коллекционирую гробы.

Через час все трое были наверху и рассматривали нечто крупное, продолговатое, лежавшее на полу среди стружек и зарывшееся, как представлялось израненному воображению Валентайна, в них головой. Мант демонстрировал свой экспонат. - Правда, он забавно выглядит в неподвижности? заметил он. Будто его убили. Он задумчиво толкнул его ногой и пустил в сторону отпрянувшего Валентайна.

Направление было неясно. Предмет двигался сразу во все стороны, как краб. - Тут неблагоприятная обстановка, вздохнул Мант. Вообще-то он такой быстрый, так ловко маневрирует. Кого прижмет к стене, тому не сдобровать. Сейчас уж я не буду показывать, пола красивого жаль, но в лесу он сам собой зарывается за три минуты, а на разрыхленной земле, в клумбу, скажем, зароется и за одну. На то ему и углы, чтоб копать. Человека он сгибает надвое, едва захватит, запрокидывает, заламывает спину. Голова приходится как раз по пятки. Ступни оказываются наверху. Пружина выскочила, и он нагнулся, прилаживая что-то. - Ну, как вам моя игрушка? - Сконструирован он превосходно, но рассматривая его с точки зрения преступника, сказал Беттишер, я не вижу, как использовать его в домашней обстановке. На мраморном полу вы его испытывали? - Да. Бьется в конвульсиях и стачивает края. - Вот видите. Как крот на мостовой. На обычном застланном полу, он, думаю, пробьется, но в ковре оставит хорошенькие дыры.

Мант сдал и эту позицию. - Но как ни странно, добавил он, у меня он почти во всех комнатах может дивно действовать, так что не подкопается самый опытный детектив. Внизу у меня, правда, доски, но наверху отборнейший паркет. Гроб такой чувствительный вы сами видели, он будто нащупывает направление и он ощущает рисунок и располагается точно по нему. Впрочем, я согласен. Игра не комнатная для развлечения на воздухе. Ну, хорошо, идите, я приберу немного и сию минуту к вам присоединюсь.

Валентайн поплелся за Беттишером в библиотеку, в растрепанных чувствах. - Прелестная была сценка, усмехнулся Беттишер. - То есть сейчас? Признаться, у меня мороз по коже. - Да нет же, я не про то, а как вы с Диком играли в вопросы и ответы. - Я, наверно, выставил себя совершенным идиотом, уныло промямлил Валентайн. - Не помню даже, что мы мололи. И я что-то, кажется, хотел у вас спросить. - Спрашивайте, но отвечать не обещаю.

Валентайн минуту раздумывал. - Ах да, вспомнил. - Валяйте. - Честно говоря, язык не поворачивается. Это насчет одной вещи, которую сказал Дик. Я тогда пропустил мимо ушей. Он, может быть, меня разыгрывал... - Ну? - Насчет этих его гробов. Что они настоящие... - В каком смысле настоящие? - В смысле готовы к употреблению...? - Мой милый, они были в употреблении.

Валентайн усмехнулся довольно криво. - И они натуральной величины то есть в обычный человеческий рост? - Это не совсем одно и то же, усмехнулся Беттишер. Но, если угодно, я вам отвечу: Дик как и все коллекционеры. Он предпочитает редкости, всякую странность, миниатюрность и прочее. Разумеется, любая анатомическая особенность вправе отразиться на форме гроба. Но обычно экспонаты Дика всего лишь меньше обычных, точнее говоря, короче. Это вы и хотели узнать? - Вы мне многое разъяснили, сказал Валентайн. Но есть еще кое-что. - Выкладывайте. - Когда я думал, что речь о колясках... - Да-да. - Я спросил, пустые они или нет. Помните? - Припоминаю. - Потом я поинтересовался, не лежат ли в них манекены, и он, кажется, подтвердил. - Да-да. - Но не мог же он такое говорить в буквальном смысле..., это было бы уж чересчур... чересчур реалистично. - Манекены не слишком реалистичны. - Ну, скажем, куклы всякие. - Кукла кукле рознь. Скелет не отнесешь к разряду говорящих.

Валентайн смотрел на Беттишера во все глаза. - Он только что из-за границы, заторопился Бетгишер. Я не в курсе его последних затей.

В комнату входил Мант. - Дети мои, провозгласил он. Вы потеряли счет времени? Скоро семь. Вы забыли у нас сегодня еще гость? Он вот-вот будет. - Кто таков? спросил Беттишер. - Приятель Валентайна. Валентайн, вы за него в ответе. Я пригласил его отчасти вам в угоду. Я его не знаю. Чем бы нам его занять? - Что он собой являет? осведомился Бетгишер. - Опишите его, Валентайн. Высокий или маленького роста? - Так себе. - Светлый, темный? - Ни то, ни другое. - Старый, молодой? - Лет тридцать пять. - Женатый, холостяк? - Холостяк. - Н-да. И никаких связей? Никто не принимает в нем участия, не тревожится о его судьбе? - Близких родственников нет. - То есть никому, может быть, и невдомек, что он собирается провести здесь выходные? - Скорей всего. В Лондоне он снимает квартиру и едва ли станет оставлять свой адрес. - Удивительная неосновательность. Он смелый или робкого десятка? - Ну вот, что за вопрос? Приблизительно такой же смелый, как и я. - Умный или глупый? - У меня все друзья умные, к Валентайну понемногу возвращался обычный его кураж. Ну, не интеллектуал. Изощренные беседы и мудренные застольные игры наводят на него тоску. - Пожалуй, ему не следовало бы сюда являться. В бридж он играет? - Едва ли он силен в картах. - Сможет Тони соблазнить его шахматами? - Нет-нет, шахматы требуют сосредоточенности. - Так он рассеян? И, может быть, забыл, куда он едет? - Он из пассивных натур, сказал Валентайн. Из тех, кого надо водить за ручку. Ручной, домашний благовоспитанное дитя. - В таком случае, сказал Мант, надо найти такую детскую забаву, чтоб он не слишком напрягался. Может быть, ручеек? - По-моему, это не для него, сказал Валентайн. Он начинал испытывать нежность к отсутствующему другу и решил за него постоять. Лучше его предоставить самому себе. Он такой застенчивый. Если уж очень стараться его расшевелить, он может еще больше замкнуться. Пусть сам проявит инициативу. Он не любит, чтоб его преследовали, но предпочитает сам ненавязчиво преследовать свою цель. - Дитя с охотничьим инстинктом, сказал Мант задумчиво. К чему бы его приспособить? О, знаю! Давайте играть в прятки. Мы спрячемся, а он пусть ищет. Тогда у него не будет впечатления, что мы на него давим. Мы проявим высший такт. Он вот-вот будет. Спрячемся поскорей. - Но он же не знает расположенья комнат. - Тем для него забавней, раз он любит до всего доходить своим умом. - А вдруг он упадет и расшибется? - С детьми такого не бывает. Итак, бегите, прячьтесь, а я пока переговорю с Франклином, неспешно продолжал Мант. Только помните уговор, Валентайн, играть честно, не поддаваться требованиям естества. Вы проголодались, понимаю, вам поскорей бы сесть за стол, но чур, не сдаваться.