Николай Паниев - На грани жизни и смерти

• Название: На грани жизни и смерти
• Автор: Николай Паниев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1981

Повесть о совместных действиях болгарских патриотов и советских чекистов по разоблачению коварных замыслов изгнанной из Крыма белой армии барона Врангеля.

---

С каждым днем все больше врангелевцев прибывало в Болгарию. По улицам Варны к порту стекались толпы людей. Среди них была и Анна Орестовна. Те, кто стоял на пристани, смотрели, как по трапам сходят с кораблей русские генералы, офицеры, солдаты... Гринина внимательно всматривалась в лица прибывших. Казалось, уже все сошли на берег, а того, кого хотела увидеть Анна Орестовна, не было. «Может быть, он прибудет позднее, говорят, еще не все суда пришли из Турции в Варну», — подумала она. Ей хотелось спросить у офицера, который распоряжался выгрузкой людей, знает ли он что-нибудь о судьбе Агапова Александра Кузьмича, до последнего дня находившегося в Крыму, но чей-то громкий возглас «Раненых будут выгружать!» остановил ее. Она с возросшей тревогой всматривалась в подошедшие к причалам три парохода.

Раненых начали высаживать с первого корабля. Анна Орестовна подошла поближе к трапу, чтобы лучше видеть раненых. У большинства из них были перевязаны головы, некоторые опирались на костыли...

Подполковник Агапов сошел по трапу одним из первых. Он чуть прихрамывал, опирался на толстую трость.

— Александр! — крикнула Анна Орестовна и бросилась к трапу.

— Аннушка! — Агапов был поражен этой неожиданной встречей.

Они обнялись. Александр Кузьмич почувствовал под рукой вздрагивающие плечи кузины. Он сказал:

— Аннушка! Ты не доехала? Это я виноват. Не думал, что нас так... быстро сбросят в море.

— Мы на хорошей земле, Александр, — говорила она. — Ты ранен? Серьезно?

— Еще пригожусь...

— Куда тебя?

— В госпиталь, должно быть.

— Ну а что ждет вас завтра, Александр?

— Человек предполагает, Аннушка, а бог располагает... Скажи, как Костик?

— Все по-прежнему.

— А заграница...

— Не помогла. Мы оказались в руках авантюриста, шарлатана...

— О, мерзавец!

— Дина пишет о каком-то светиле в Питере.

— Она все еще там?

— В Крыму. С мужем. Они вас и... сбросили в море, Александр. Все смешалось. Родные люди, близкие оказались на разных берегах.

— Ты должна думать о спасении сына, Аннушка.

— А тут еще Кирилл заболел. Сердце. Почти ничего не пишет.

— А ты?

— Давно не танцую. Да и не до этого. Пора на покой. Детвору надо учить... А пока думала о возвращении. Соскучилась, Александр, по дому, по родине ужас как...

Мужчина в белом халате громко объявил:

— Господа офицеры, в госпиталь следуем на автомобилях.

Человек с бородкой и усами не закончил фразу, увидев рядом женщину, лицо которой показалось ему очень знакомым. Медик снял фуражку и осведомился:

— Простите великодушно, вы, случаем, не госпожа... Гринина?

Анна Орестовна на ходу кивнула и пошла вместе с Агаповым к автомобилю.

Медик сказал, обращаясь к раненым офицерам:

— Надо же! Эта дивная балерина здесь! В двух шагах!..

— Господин доктор, после нашего бегства из России нам суждено еще многих, очень многих увидеть на чужбине, — хмуро проронил офицер с перевязанной головой.

ЗАГОВОР НА РАССВЕТЕ

Поздно вечером по трапу военного корабля поднялись двое мужчин в пальто и шляпах. У входа в кают-компанию им козырнули несколько офицеров, помогли раздеться. Пришедшие оказались в генеральских мундирах. Их ввели в большое помещение, посреди которого за длинным столом сидело десятка два высших офицеров бежавшей из Крыма добровольческой белой армии. Присутствующие встали. Один из пришедших — генерал от инфантерии Кутепов — сделал знак рукой, и все сели. Спутником командира корпуса врангелевской армии Александра Павловича Кутепова был генерал Покровский. Заняв место во главе стола, Кутепов медленно обвел всех тяжелым взглядом уставшего, потерявшего сон и покой человека, затем хриплым голосом заговорил:

— Господа, я уполномочен сообщить вам следующее. Союзнический комитет определил местопребыванием войска нашего, находящегося под началом высокочтимого главнокомандующего барона Петра Николаевича Врангеля, Болгарию. Наши гарнизоны размещаются без малого в двадцати городах и их окрестностях. Но, господа, по настоянию здешнего правительства нам поставлены... некоторые условия, о чем необходимо вас уведомить. Первый корпус, которым я имею честь командовать, как и все войско наше, господа, отныне необходимо по мере возможности приспосабливать к труду...

За столом раздались возгласы недовольства.

— Господа! — повысил голос Кутепов. — Прошу обратить внимание на нюанс. Приспосабливать по мере возможности. По мере возможности. Это фасад, господа, фасад во исполнение решения союзнического комитета, от воли которого мы зависим, очутившись за пределами империи нашей. И конечно, чтобы не вызывать недовольства демократического правительства, с которым мы должны считаться. Посему нам предстоит, господа, вписаться в быт народа, который оказывает русскому воинству если не восторженный прием, то пока отнюдь и не враждебный. Нам нужны среди населения не враги, а друзья. Как можно больше друзей. Тогда будет легче снять одну вывеску и заменить ее другой. Главное, господа, что добровольческая армия живет, представляет собой, мягко выражаясь, боевую единицу, готовую к продолжению своей священной миссии. Она — я в этом уверен — будет большой, решающей силой, силой для грядущих ударов по красной Совдепии. Эту силу, господа, надо сохранить и умножить. Мы должны быть готовы к тотальной интервенции. На этот счет еще последуют распоряжения. Господа, армия — это прежде всего дисциплина. Без нее, без послушания, без готовности выполнить любой приказ армия превращается в сброд, в потенциального пособника противника, в опасную язву, в позор России. В царстве болгарском, по нашим данным, о которых подробнее сообщит генерал Покровский, есть влияние местных коммунистов, как и большевиков. Многие приверженцы премьера Стамболийского, члены пришедшей к власти Земледельческой народной партии вряд ли проявят к нам дружелюбие, ибо крестьянская партия, как и коммунистическая, не замедлила выразить свое одобрение большевистскому перевороту в России. Так что в контактах с ними возможны нежелательные эксцессы. К этому надо быть готовым. Воинская доблесть, преданность России должны сочетаться с дипломатией, умной гибкой тактикой, всем нашим поведением сообразно с национальными особенностями народа. Мы должны крепко держаться за болгарский трамплин, беречь его как зеницу ока, как святую надежду на грядущую нашу победу. Аминь, господа!

* * *

Под покровом темноты к пустынному скалистому берегу причалила шлюпка. Словно из-под земли вынырнувшие Балев и Ванко помогли людям в лодке сойти на берег.

— Ну, добро пожаловать на болгарскую землю, — приветствовал Христо своего давнего друга Семена Кучеренко, крепко обняв его.

— Если бы не Чочо, то не пробились бы, — признался Кучеренко.

— Красный морской призрак, — в голосе Балева звучала гордость. — А вот еще один... призрак, только земной, а понадобится, станет и подводным. Товарищ Ванко. Отчаянный парень из Плевена. Специалист по конфискации оружия, которое предназначалось для Врангеля.

— Очень рад! — Кучеренко крепко пожал руку парню-крепышу. — В Крыму, случаем, не бывал, товарищ Ванко?

— Точно така. У Пчелинцева, — ответил Ванко.

— Ну тогда выходит, что здесь кругом знакомые, — сказал Кучеренко.

— И там тоже знакомые. — Балев показал рукой на мерцающий далекими огнями большой корабль. — Вся верхушка врангелевская, кроме барона, сейчас там. Представляешь, товарищ Кучеренко, заявляемся мы к ним, а у генерала Покровского глаза выскакивают от удивления...

— Не зарекайся, Христо, может, еще и придется свидеться с ним. С раненым зверем шутки плохи.

— Раненого зверя надо добивать! — решительно произнес Балев. — Это наша общая задача, дорогой Семен.

* * *

В небо взвились ракеты, осветив все вокруг. Люди на берегу спрятались за скалы, потом их поглотила темнота... Когда добрались до рыбацкой хижины, Кучеренко сказал Балеву:

— Ракеты... визитная карточка Покровского. Я, мол, здесь и спуску никому не дам. Ну что ж, принимаем этот вызов. Первая твоя задача, Христо, найти мне... близких родственников, конечно, из русских, которые давно проживают в Болгарии, пожалуй, даже лучше использовать для этой цели давнишних переселенцев. Они должны признать во мне родственника. Ну а потом связь с телеграфом. Правильно, Христо?

— Точно така!

Врангелевские войска дивизиями, бригадами, полками, батальонами, штабами, интендантствами растеклись по большим и малым болгарским городам. Один из госпиталей был размещен в Варне. Там находился раненый подполковник Агапов. Анна Орестовна часто наведывалась к нему, и это было для раненого единственной отрадой. После очередного поражения в Крыму Агапов ушел в себя, мучительно раздумывал, стал неразговорчивым... Тяжелые думы о будущем не покидали его. Был еще один человек, с которым общался Агапов, — симпатичный врач Серафим Павлович Рудский, который узнал Гринину на берегу.