Сборник - Приключения-76

• Название: Приключения-76
• Автор: Сборник
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1976

В традиционный сборник «Приключения-76» вошли остросюжетные повести, рассказы, очерки. Открывается выпуск повестью Н. Наумова «Кто стреляет последним», рассказывающей о противоборстве двух снайперов — советского и фашистского — в годы Великой Отечественной войны. Повесть Б. Рескова и К. Тенякшева «По кромке огня» посвящена операции советского чекиста накануне Великой Отечественной войны в одной из стран, сопредельных советским республикам Средней Азии. В сборник включены повесть П. Проскурина «Тайга», рассказы и очерки о приключениях на золотом прииске, о водолазах, строителях, а также о борьбе с бандитизмом в послевоенной Белоруссии.

---

— Спасибо, — отвечал, улыбнувшись, Жмудис, — комплиментом своим, не могу не признать, вы меня просто огорошили...

Он медленно пошел за своим пассажиром к дому, оглядывая надворные постройки.

— Слышите, какая тишина, — остановившись, мечтательно произнес Скочинский. — Здесь легко можно забыть, что есть на свете тревоги, невзгоды, опасности... А они подстерегают нас на каждом шагу. Заметьте, Клудис, на каждом шагу.

«Что это он начинает играть у меня на нервах?» — промолчав, подумал Жмудис. Тревожное, щемящее чувство на мгновение вспыхнуло в нем.

Висячая керосиновая лампа освещала комнату, куда они вошли. Два письменных стола с грубыми табуретками и несколько шкафов, забитых бумагами и книгами. Две двери, ведущие, вероятно, в другие комнаты дома.

Скочинский снял с головы шляпу, причесал волосы, заглядывая в зеркало на стене. Жмудис присел у края стола. Появилась женщина, которую Пятрас уже видел на крыльце, и певучим голосом сказала:

— Господин Владислав, вас просят пройти сюда!

«Сейчас, наверно, позвали его, чтобы справиться обо мне, — подумал Жмудис, провожая глазами Скочинского, — не иначе... Ну что ж, игра есть игра, и она стоит свеч...» И тут же другая беспокойная мысль толкнула Пятраса: «Да ведь у меня даже нет оружия. Что за черт? Ну зачем мне оружие? Здесь и оно не поможет».

Дом словно замер. Ни одного звука, кроме слабого шипения да потрескивания фитиля в лампе, висевшей над самой головой. И еще мелкая дробь дождя по стеклам задернутых занавесками окон. Глаза Пятраса лениво блуждали по запыленным шкафам, по грязным обоям, засиженному мухами потолку. Он пребывал в таком состоянии духа, когда кажется, что сделано все необходимое и сделано именно так, как того требовали обстоятельства, и когда остается только набраться терпения и ждать дальнейшего развития событий. Но все ли действительно сделано?

Минут через двадцать бесшумно открылась дверь, и вошел Скочинский. Он остановился возле Пятраса и, оттопырив губы, бодро сказал:

— Бросьте, Клудис, ломать голову над проблемами неустроенной Литвы. Все устроится само собой. А пока пройдите в соседнюю комнату. С вами хочет поговорить один господин: вы его очень интересуете.

Непривычно слащавый голос злил Жмудиса, и Пятрас успокаивал себя только тем, что, как там ни говори, а по очкам он у Скочинского пока выигрывает. Пока...

— Не хмурьтесь, Пятрас! Идите же, вас ждут!

Небольшая уютная комната освещалась стоявшей на этажерке лампой. У стола стоял крепкого сложения блондин с прилизанными волосами. Его высокий с залысинами лоб блестел, узкие губы были стиснуты, глаза острыми буравчиками впились в лицо Пятраса. Одет он был как для верховой езды — серые галифе, хромовые, до блеска начищенные сапоги и черная блуза с синей кокеткой на «молнии».

Жмудис прикрыл за собою дверь и остановился в нерешительности.

Видя его замешательство, блондин приветливо произнес:

— Прошу, проходите и садитесь.

Пятрас вежливо поблагодарил и уселся в ожидании вопросов.

— С кем имею честь?

— Пятрас Клудис! — ответил Жмудис, смущенно наклонившись.

— Меня зовут Эгидюс Рокас, — представился блондин, отодвинул стул и, сев против Жмудиса, положил руки на стол. — Господин Клудис, мне необходимо кое-что выяснить у вас. Прежде всего, кто вас послал сюда?

— Господин Пронас!

— Вас инструктировали о ваших дальнейших заданиях?

— Нет. Мне было сказано только, чтобы я выполнял все указания господина Скочинского.

— Хорошо. Мне сказали, что вы человек деловой и расчетливый, поэтому говорю прямо: за вашу работу вы будете хорошо вознаграждены. Только условие: быть предельно внимательным и помнить, что в нашем деле малейшая ошибка подобна смерти.

— Я это знаю, меня господин Пронас предупреждал.

— Ну тогда все в порядке. Советую сначала отдохнуть. А потом мы поговорим подробнее о предстоящих делах. — Рокас подошел к стене и три раза постучал в нее.

В комнату вошел тот самый лесовик и остановился в выжидательной позе.

— Пиккерис, — сказал Рокас, — отведите, пожалуйста, господина Клудиса в комнату у веранды и позаботьтесь о еде для него и отдыхе.

Лесничий привел Пятраса в маленькую комнатку. Тускло горела у окна керосиновая лампа. Рядом с дверью на стене был прилажен рукомойник. Пиккерис подошел к лампе, выкрутил фитиль и молча вышел.

Оставшись один, Жмудис в волнении ходил по комнате. «Вот оно, волчье логово, — думал он. — Неплохо же вы, подлецы, устроились вдали от нашего глаза... Однако что за дурацкий разговор произошел у меня с этим Рокасом? Проверка — не проверка. Все, о чем он меня спросил, он мог узнать и у Скочинского. Зачем понадобилось устраивать эти смотрины?»

А между тем усталость и напряжение взяли свое, и стоило Жмудису прислонить голову к подушке, как он будто провалился в глубокий сон.

Сколько он проспал, сказать трудно. Очнулся же от громкого и заливистого смеха. А затем услышал чей-то глухой разговор за стеной. Затаив дыхание, прислушался. Говорили двое. Высокий мужской голос прерывался другим, гудящим, пропитым, сиплым. Жмудис пытался уловить хотя бы обрывки разговора. Говорили по-немецки Скочинский и Рокас.

— Господин Граймер, — это говорил Рокас, — вы, право, родились под счастливой звездой. Вам чертовски везет в этом запутанном мире. Вы уходите домой, в распоряжение полковника Лигница, а он к вам явно благоволит. И, конечно, отзывает он вас неспроста. Скорее всего он поручит вам хорошую работу в подготовке к новой войне. Ведь нам предстоит поход, который затмит подвиги Карла XII и Наполеона. И Лигниц сейчас тренирует будущих парашютистов для диверсионной деятельности на территории России. Чем для вас не работа? Мы же здесь создадим опорные точки: чтоб было на кого опереться, когда грянет первый выстрел. Все это часть обширного стратегического плана, разработанного самим фюрером. И победа наша будет быстрой и легкой. Так было в Польше, Чехословакии, Франции. Так будет и в России... Мы тоже недаром едим хлеб фюрера!

Слышно было, как Рокас хрипло засмеялся.

— Я так рад, что скоро буду дома! И я хочу знать, дорогой Карстен, как вы думаете перебросить меня — через Неман или мне придется идти на Мемель?

— Думаю, у вас нет и не будет никаких поводов для волнений. До Таураге здесь рукой подать, доедете на подводе. А там поезд с русской пшеницей, и вы, милый мой, в Тильзите! Этот путь уже испытан несколько раз, и никто о нем не догадывается. Но ладно. Скажите лучше, какое все-таки впечатление на вас произвел шофер, который привез вас?

— Самое благоприятное. Смелый, решительный, работает на нас охотно, ненавидит Советы. По-моему, самая заветная его мечта — рассчитаться за все потери, которые он понес.

Больше Жмудис прислушиваться не мог — в комнату вошел лесничий. А когда, расставив на столе тарелки, он удалился, за стеной было уже тихо — видно, беседующие вышли из комнаты.

Жмудис сел к столу и принялся за еду, повторяя в уме все, что ему довелось услышать, «Скочинский — Граймер. Рокаса зовут Карстен. Это уже много...» Покончив с ужином, Жмудис закурил, продолжая раздумывать о своем. Через некоторое время снова появился Пиккерис, собрал посуду и тихо спросил:

— Вам больше ничего не надо?

— Благодарю! Пока ничего! — ответил Пятрас, затягиваясь папиросой.

После ухода лесничего он накинул на плечи пиджак и вышел на террасу, густо увитую плющом. Кругом стояла непроглядная темень. Шумели вековые ели и сосны. Дождь перестал, но из леса тянуло болотной сыростью и запахом хвои. Где-то за постройками, в лесу, прокричала ночная птица, нарушив монотонную тишину. И снова кругом все стихло.

Освоившись с темнотой, Пятрас заметил дорожку, уходящую от террасы в сад. Из-за деревьев, в глубине сада, виднелись очертания небольшого строения, оттуда из зашторенного окна пробивалась узкая полоска света. Скрипнула дверь, на дорожку упал сноп света и тут же исчез. Послышались чьи-то торопливые шаги. Жмудис прижался к террасе, слившись с плющом, и замер. Совсем рядом прошел человек, что-то бубня себе под нос, и скрылся за углом дома. И тут же Пятрас услышал рядом с собой дыхание лесовика:

— Вам что-нибудь нужно?

— Да нет... — небрежно ответил Жмудис. — Но, по правде сказать, кое-куда уже давно хочется.

Бородач засопел еще больше, шаря глазами по невозмутимому лицу гостя, а Жмудис спустился по ступеням в сад и пошел в указанном ему направлении.

Возвращаясь, он как бы между прочим заметил стоявшему у распахнутой двери лесничему:

— В такой темноте да по такой непогоде и кошка медведем покажется... Благодарю вас и желаю спокойной ночи!

Жмудис прошел в свою комнату и притворил за собою дверь. «Так-то будет надежней. А вылазка моя все же оказалась нелишней... Этот молчун, как аргус, стережет свой притон».