Сборник - Приключения-76

• Название: Приключения-76
• Автор: Сборник
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1976

В традиционный сборник «Приключения-76» вошли остросюжетные повести, рассказы, очерки. Открывается выпуск повестью Н. Наумова «Кто стреляет последним», рассказывающей о противоборстве двух снайперов — советского и фашистского — в годы Великой Отечественной войны. Повесть Б. Рескова и К. Тенякшева «По кромке огня» посвящена операции советского чекиста накануне Великой Отечественной войны в одной из стран, сопредельных советским республикам Средней Азии. В сборник включены повесть П. Проскурина «Тайга», рассказы и очерки о приключениях на золотом прииске, о водолазах, строителях, а также о борьбе с бандитизмом в послевоенной Белоруссии.

---

— Марал, не волнуйся так сильно, я вижу, у тебя глаза заплаканы... Не надо, пойди лучше успокой родителей и сестру... Завтра я вернусь и все расскажу. Жди меня в парке в час.

XXIV

На следующее утро в кабинете начальника Керкинской милиции сидели трое: за письменным столом — хозяин кабинета, в глубоком кожаном кресле Палта Ачилович, на диване поодаль — ашхабадский инспектор. Они обсуждали последние дела, которые местным органам следовало завершить по отъезде Хаиткулы. Когда все было обговорено, Ачилов спросил:

— Ну что, пусть приведут Най-мираба?

— Конечно, — в один голос сказали начальник милиции и, Хаиткулы,

Через несколько минут конвоир ввел в кабинет ссутулившегося, почерневшего убийцу. Видимо, он провел бессонную ночь — под глазами у него висели мешки, которых раньше Хаиткулы не замечал.

Инспектор заговорил первым:

— Мы вызвали вас не для допроса. Допросы будут потом. А так как я завтра улетаю в Ашхабад, мне хотелось бы рассказать вам, каким образом мы вели следствие и как наконец добрались до вас. Вам, наверное, будет интересно узнать об этом?

Най-мираб мрачно кивнул.

— Итак, в начале следствия в центре нашего внимания был Довлетгельды Довханов — кое-что наводило нас на мысль, что виновником смерти Бекджана мог быть он... Но такое подозрение вскоре отпало, да, кроме того, появился более достоверный «кандидат в убийцы» — Худайберды Ялкабов. Кстати, за два дня до вас он сидел в той же камере, где сегодня ночевали вы. И знаете почему мы его заподозрили — он подделал надпись на фотографии Бекджана, подаренной им вашей дочери. Кроме того, он попросил зарезать барана не своего соседа, а того именно мясника, с которым возвращался с вечеринки Бекджан. Худайберды утверждал, что у соседа рука тяжелая, и это оказалось правдой. Он утверждал, что подделал фотографию со страху, и это тоже правда. Но самое главное — у Худайберды была действительная причина желать смерти Бекджана: Назли любила этого паренька и потому не стала женой Ялкабова...

Но тут вы сами помогли Худайберды избавиться от наших подозрений. Вы написали анонимку, в которой советовали не упустить его. Мне стало ясно, что есть человек, который по какой-то причине желает устранения Худайберды, а может быть, хочет навести нас на ложный след. Первым, кто пришел мне на ум, были вы: у вас имелись основания желать зла Ялкабову, который опозорил вас, «выгнав» Назли. Когда я поговорил после этого с вами и не услышал ни слова осуждения в его адрес, я еще больше укрепился в своем подозрении: как бы ни был добр человек, он все-таки должен чувствовать обиду, хотя бы и необоснованную, на того, кто явился причиной его позора. Да и сам тон вашего самобичевания показался мне неискренним... А потом Пиримкулы Абдуллаевич подтвердил мою догадку, установив ваше авторство по почерку, хотя вы и накорябали письмо левой рукой.

Вы сказали тогда, что не знали о любви вашей дочери к кому-либо. Но через день после этого я долго говорил с Назли по телефону, и она сказала мне, что вы не только знали о ее любви к Бекджану, но и силой заставили выйти замуж за нелюбимого человека. Итак, мне стало ясно, что у Бекджана был еще один враг — скрытый, отец любимой им девушки.

Тот факт, что по дороге домой Бекджан должен был идти мимо вашего дома, еще больше укрепил мои подозрения.

Когда было принято решение об аресте Ялкабова, я настоял, чтобы мы превратили арест в маленькое представление, а для этого провели Худайберды под конвоем по поселку. Вас я вызвал в гостиницу немного раньше и из окна наблюдал за вашей реакцией: сначала испуг при виде машины с зарешеченным окошком, а потом — радость при виде арестованного Ялкабова. Это почти полностью уверило меня в том, что истинный преступник — вы.

Тот факт, что старик дежурный в гостинице оказался вашим родичем и по вашей просьбе постоянно подслушивал наши разговоры, выяснился позже и ничего уже не менял. Нам нужны были точные доказательства. Они нашлись бы, может быть, но не так скоро, если бы вы опять не поспешили на помощь: вы послали письмо Таррыхову, заклиная его молчать...

Таррыхов-то все и рассказал: и то, как вы зазвали Бекджана во двор, и то, как подпаивали его водкой, и то, как зачем-то увели его в сад. Таррыхова вы напоили заранее — вы знали по опыту работы с ним его слабоволие и то, что под хмельком он на все согласен. Вы убили Бекджана, а потом позвали Лопбыкулы и с его помощью закопали тело. Таррыхов согласился молчать, так как вы могли шантажировать его, зная многочисленные случаи его мелких покраж со склада и из магазина. А потом вы помогли ему перебраться в Ашхабад... Но память у него оказалась хорошая — Лопбыкулы даже точно указал нам место захоронения Бекджана.

Пока Хаиткулы говорил, Най-мираб сидел, обхватив голову руками, и мерно раскачивался. Не сказал он ни слова и тогда, когда следователь умолк. Вошел милиционер и жестом приказал мирабу идти из кабинета. Старик, еще сильнее сутулясь, шаркая ногами, пошел к двери.

* * *

Полчаса спустя Хаиткулы мчался на мотоцикле в Сурху. Он думал о том, что не раз еще ему предстоит ехать этой степной дорогой — уже не по делам следствия, а в гости к Веллек-ага и тете Хаджат. Ехать вместе с Марал.

Перевод с туркменского С. ПЛЕХАНОВА

РАССКАЗЫ

Анатолий ШАВКУТА Коля Большой и Коля Маленький

Коля Большой работал когда-то поваром. Он был молод, хотел увидеть другие края. Наскучила ему его работа, решил он уйти на монтаж.

Сила у Коли была богатырская.

Невозможно, конечно, поверить, но вдвоем со слесарем Димой Маликом он двенадцатидюймовую трубу на плечах переносил. Причем Коля сначала укладывал один конец трубы на плечо Диме Малику и лишь затем шел к другому концу, лежащему на земле, и поднимал его. Все так и ахали: метр трубы весит сорок пять килограммов, а в длину она шесть-семь метров. Попробуй ее подними!

Пятаки Коля гнул без усилия. Возьмет пятак, положит его между указательным и безымянным пальцами, большим пальцем надавит — погнется пятак, прижмет— пятак вдвое сложится. Как будто фольгу Коля гнет, так легко у него получается.

Колю Маленького он из драки вытащил.

Собственно, и драки-то никакой не было. Четверо на одного. Какая это драка?

Коля в драку вмещался и защитил Колю Маленького. Так они познакомились.

С виду они были несхожи. Коля Большой плечист, лицом кругл, добродушен. Коля Маленький худ, порывист, фигура как у подростка.

Работали они на одном заводе и даже один и тот же цех строили, только в разных бригадах были. Коля Маленький в командировку сюда приехал — денег подзаработать, родителям помочь: их в семье пятеро было, он самый старший. Коля Большой так просто сюда заехал — никогда он в Татарии не был, вот и приехал ее посмотреть: места пугачевские, вольные.

Пошел Коля Большой к коменданту, поговорил, попросил убедительно, и перевели Колю Маленького к нему в комнату: комната была свободной, ребята в командировку уехали. Стали они вместе жить, зимние вечера коротать.

Неожиданное событие произошло в конце марта во время подъема стотонной нефтеперегонной колонны, в котором Коля Большой принимал участие.

Коля работал в бригаде такелажников, устанавливающей на разных высотных отметках тяжеловесные аппараты. Это была ответственная и даже опасная работа, и Коля Большой в глубине души гордился своим участием в ней. К опасности он привык. Да и никогда с ним ничего не случалось. То ли бригадир был опытным, то ли прораб и начальство повыше толковые, но только никогда у них на участке никаких происшествий не было.

Вообще-то случаются иногда на монтаже аварии. То упадет где-нибудь каркас дымовой трубы высотою в сто метров и весом более чем в триста тонн, то громадная ректификационная колонна завалится — бригадир от усердия расчалку перетянет. Страшное дело такая авария. Металл с размаху вбивается в землю, корежится, мнется, закручивается в узел. Срывается с места и с грохотом бьется о стенки колонны начинка — тарелки, желоба, трубы... Гнется толстая сталь обечаек. Падают мачты...

Такелажники бригады, в которой работал Коля Большой, старались как можно больше узнать о причинах аварий. Может быть, это помогало им избежать чужих ошибок. А может быть, то, что для каждого подъема заранее составлялось подробнейшее описание работ: что и когда, в какой последовательности каждый должен делать. Во всяком случае, срывов у них еще не было.

Подъем колонны они начали готовить задолго. Дело это небыстрое. Сам подъем, может быть, до часа отнимет, а подготовка к нему — неделю. Все тут надо учесть: и колонну правильно выложить, чтобы подтаскивать потом не пришлось, и длину полиспастов выверить, и трос осмотреть, чтобы целым был, без единой царапины.