Иосиф Лаврецкий - Эрнесто Че Гевара

• Название: Эрнесто Че Гевара
• Автор: Иосиф Лаврецкий
• Жанр: Историческая проза

«Ленинской молодежи, которая сегодня, когда отмечается пятидесятая годовщина Советского Союза, сохраняет во всей своей силе и чистоте традиции самоотверженности и героизма славных борцов Октября. По-братски, Фидель Кастро. Москва. 23 декабря 1972 года».

Эти слова были написаны Первым секретарем ЦК Коммунистической партии Кубы, Премьер-Министром Революционного правительства Республики Куба Фиделем Кастро на экземпляре первого издания книги И. Лаврецкого «Эрнесто Че Гевара» во время пребывания в Москве в связи с празднованием 50-летия образования СССР.

---

Однако предоставим слово самому Альберто Гранадосу:

— Нас было три брата — я, Томас-Франсиско и Грегорио-Патрисио. Родом мы из местечка Эрнандо, что на юге провинции Кордовы. Сам я сначала закончил фармацевтический факультет университета. Однако карьера аптекаря меня не прельщала. Я увлекся проблемой лечения проказы, проучился в университете еще три года, стал биохимиком. И в 1945 году начал работать в лепрозории, расположенном в ста восьмидесяти километрах от Кордовы.

С Че я познакомился еще в 1941 году, когда ему было тринадцать лет, через своего брата Томаса. Они учились в одном классе в колледже Деан-Фунес. Нас сдружили страсть к чтению и любовь к природе. Я стал частым гостем в доме Гевары, где имелась прекрасная библиотека, которой я пользовался как своей собственной. Че был завзятым спорщиком, и мы провели с ним не одну ночь, споря до хрипоты о том или другом авторе.

Я и мои братья все свободные дни проводили в живописных окрестностях Кордовы, где жили робинзонами на вольном воздухе. Че почти всегда присоединялся к нам. Родители охотно отпускали его. Чистый горный воздух облегчал его постоянную борьбу с астмой, а длительные переходы пешком закаляли организм и приучали к выносливости. Правда, тогда врачи думали, что для астматиков сильные физические перегрузки опасны, но мы, молодые студенты-медики, придерживались другого мнения, считая, что спорт — лучшее лекарство против этого недуга. Родители Че разделяли это мнение. Че быстро постиг все премудрости жизни на лоне природы. Он научился сооружать из ветвей шалаш, быстро разжигать костер. Все это пригодилось ему, когда он партизанил в горах Сьерра-Маэстры. Разумеется, в те далекие годы нам даже в голову не приходило, что ему придется когда-либо воспользоваться опытом юного робинзона для партизанской борьбы.

Мы, конечно, знали, что в начале девятнадцатого века наши патриоты вели партизанские действия против испанцев. Знали о партизанской войне крестьянских вожаков Панчо Вильи и Сапаты во время мексиканской революции. О борьбе никарагуанцев, руководимых легендарным генералом Сандино, против интервентов-янки. Доходили до нас сведения и о партизанской борьбе в Китае. Мы восторгались подвигами советских партизан в тылу немецких войск в период второй мировой войны. Но никто из нас, включая Че, тогда не предполагал, что и у нас это возможно. Это вовсе не значит, что мы стояли в стороне от политической борьбы. Наоборот. По всей стране студенты принимали в ней самое активное участие. Мы считали себя антиимпериалистами и антифашистами, боролись против Перона, устраивали забастовки, демонстрации, дрались с полицией.

Кордова — один из крупных культурных центров Аргентины. Ее называют у нас «докта Кордова» — ученая, мудрая Кордова. Кроме университета, одного из старейших в Америке — он был основан в 1613 году, в нашем городе — Музей естественной истории, большой зоологический сад, Академия художеств. Город славится и своими свободолюбивыми традициями. В стенах нашего университета зародилось в 1918 году революционное студенческое движение за университетскую реформу, проходившее под антиимпериалистическими лозунгами и охватившее потом все университеты Латинской Америки. В 1930-х годах в Кордове образовалась влиятельная группа во главе с известным публицистом Деодоро Рока, смело выступавшая против полицейских репрессий и фашизма. В нашем городе активно действовали такие прогрессивные организации, как Комитет помощи Советскому Союзу, и многие другие.

Я сам участвовал в антиперонистском студенческом движении. В 1943 году за участие в демонстрации протеста против вторжения полиции на территорию университета меня и еще нескольких студентов арестовали. Мой брат Томас и Эрнесто пришли ко мне на свидание в полицейский участок. Я попросил их вывести на улицу учащихся колледжей с требованием немедленно освободить арестованных студентов. Признаться, меня удивила реплика Че на мою просьбу: «Что ты, Миаль, выйти на улицу, чтоб тебя просто огрели полицейской дубинкой по башке?! Нет, дружочек, я выйду на улицу, только если мне дадут «буфосо» (пистолет)!»

У меня в памяти запечатлелась и другая его реплика такого же рода. Путешествуя по странам Южной Америки, мы прибыли в Перу, где посетили древний город инков Мачу-Пикчу. Облазили его, а потом расположились на площадке одного из старинных храмов, где, по преданию, инкские жрецы совершали человеческие жертвоприношения, стали пить матэ и фантазировать. Я говорю Че: «Знаешь, старик, давай останемся здесь. Я женюсь на индианке из знатного инкского рода, провозглашу себя императором и стану правителем Перу, а тебя назначу премьер-министром, и мы вместе осуществим социальную революцию». Че ответил: «Ты сумасшедший, Миаль, революцию без стрельбы не делают!»

Расскажите, Альберто, более подробно об этом путешествии.

Я давно мечтал посетить страны Южной Америки, о которых мы, хотя и были жителями этих мест, знали тогда очень мало. Мы больше знали о жизни и событиях в Испании, Франции или Соединенных Штатах, чем о том, что происходило у нас под боком в соседних республиках. У меня был и сугубо личный профессиональный интерес к этой поездке: я намеревался посетить лепрозории в соседних странах, ознакомиться с их работой и, может быть, потом написать об этом книгу.

Естественно, денег у меня на такую поездку не было, но зато был «транспорт» — старый мотоцикл, который я непрестанно чинил, надеясь довести до рабочей кондиции. Что касается расходов на пропитание, то этот вопрос меня особенно не волновал. Я рассчитывал на случайные заработки, а также на солидарность моих коллег — врачей в лепрозориях.

Настал день, когда мой «конь» был готов к путешествию. В то время семья Гевары уже жила в Буэнос-Айресе, где Че учился на медицинском факультете и стажировался в институте по изучению аллергии, возглавлявшемся известным аргентинским ученым доктором Пи-сани. Семья Гевары испытывала тогда материальные трудности, и Эрнесто подрабатывал, работая библиотекарем в муниципальной библиотеке. На каникулы он приезжал в Кордову, навещал меня в лепрозории. Он интересовался новыми методами лечения прокаженных, помогал мне в моих опытах.

В один из таких приездов, в сентябре 1951 года, я по совету моего брата Томаса предложил ему быть моим напарником в проектируемом путешествии.

Эрнесто с детства грезил путешествиями. Ему была свойственна страсть к познанию окружающей его действительности, и не столько через книжные трактаты, сколько путем личного контакта с этой действительностью. Он интересовался, как живут его соотечественники — аргентинцы не только в столице, но и в далеких провинциях, как живут крестьяне, батраки, индейцы. Наконец, как выглядит его родина. Он хотел видеть собственными глазами ее бескрайние степи — пампасы, ее горы, ее жаркие северные районы, где раскинулись плантации хлопка и парагвайского чая — матэ. И когда он все это увидит, он поймет, что этого мало, нужно увидеть и другие страны Латинской Америки, познакомиться с жизнью, надеждами и тревогами других народов континента. Только тогда можно будет найти правильный ответ на мучивший его с каждым днем все больше и больше вопрос: а как же все-таки изменить жизнь народов континента к лучшему, как избавить их от нищеты и болезней, как освободить от гнета помещиков, капиталистов и иностранных монополий.

Следует ли удивляться, что Эрнесто с восторгом принял мое предложение, только просил подождать некоторое время, пока не сдаст очередных экзаменов. Он тогда учился на последнем курсе медицинского факультета. Родители Эрнесто не возражали отпустить его со мной при условии, что мы будем отсутствовать не больше года и Эрнесто возвратится к сдаче выпускных экзаменов.

29 декабря 1951 года, нагрузив нашего «коня» всевозможной хозяйственной утварью, походной палаткой, одеялами, вооружившись автоматическим пистолетом и фотоаппаратом, мы пустились в путь. По дороге заехали проститься с Чинчиной, она дала Эрнесто 15 долларов с просьбой привезти ей кружевное платье. Эрнесто подарил ей собачонку, которую назвал «Камбэк» — «Вернись». Простились мы и с родителями Эрнесто. Нас ничто больше не задерживало в Аргентине, и мы направились в Чили — первую зарубежную страну, лежавшую на нашем пути. Проехав провинцию Мендосу, где некогда жили предки Че и где мы посетили несколько гасиенд, наблюдая, как укрощают лошадей и как живут наши гаучо, мы повернули на юг, подальше от андских вершин, непроходимых для нашего чахлого двухколесного Росинанта. Нам пришлось изрядно помучиться. Мотоцикл непрестанно ломался и требовал починки. Мы не столько ехали на нем, сколько волокли его на себе.

По дороге останавливались на ночлег в поле или в лесу, смотря по тому, где мы оказывались в это время. Хуже было с едой. Несколько монет, с которыми мы покинули Аргентину, улетучились в первые же дни, 15 долларов Чинчины тоже были истрачены на пропитание, после чего на хлеб насущный пришлось зарабатывать «в поте лица своего». Мы мыли посуду в ресторанах, лечили крестьян, выступали в роли ветеринаров, грузчиков, носильщиков, матросов, чинили радиоприемники в селениях. Спасительными оазисами служили лепрозории, к которым мы стремились, как мусульмане в Мекку. В них мы утоляли не только физический, но и духовный голод, так как обменивались опытом с местными коллегами, узнавали много для себя интересного и полезного. Эрнесто все больше и больше увлекался проблемой исследования и лечения проказы. Как и я, он не боялся прокаженных, не испытывал к ним отвращения. Наоборот, вид этих несчастных, отверженных, забытых близкими и обществом, вызывал в нем живейшее участие, в нем зрела мысль посвятить свою жизнь их лечению.