Татьяна Каменская - Эртэ

• Название: Эртэ
• Автор: Татьяна Каменская
• Жанр: Фэнтези

---

Но струйки эти, уже не струйки, что стекают с рук старой женщины, а настоящие потоки. Огромные и кровавые! Они бурлят, и бьют как брансбойны по людям в очереди, перекатывают их как камни- валуны, что, не выдержав натиска, падают в кровавое русло этой странной реки…

— Сюда малыш, сюда… — кричу я мальчику, хватая его за ветхое пальтишко, которое трещит, грозя разорваться. Но что-то воет, и рвёт из моих рук ветхую материю, словно для того, что-бы зашвырнуть мальчонку обратно, в русло этой пенной кровавой реки…

— Врёшь, не возьмёшь… — шепчу я, с усилием подтягивая ближе к мальчика и хватая его за руку. — Не возьмёшь…ёшь…ёшь…ёшь…"

— Ёшь-ёшь-ёшь… — толи это звучит эхо, толи бьются волны кровавой реки о подкорку сознания Последнего потомка, в руках которого сверкает острый меч.

Он понимает, что в этом поединке нельзя уступать Магу. И если противник наступает, и даже теснит его, ухмыляясь презрительно и надменно, это ещё ничего не значит…

— Врёшь, меня не возьмёшь! — шепчет упрямо Последний потомок. — Не возьмёшь… ёшь…ёшь… ёш-кин кот…

И вдруг его соперник словно пошатнулся. Хотя едва ли это так! Маг силён неимоверно. Он хороший воин! И быть слабым, не его удел!

Звенит железо… Хрипят кони…

Какой красавец конь у Мага. В нём чувствуется настоящая порода. Дикие глаза горят ярким пламенем, тонкие ноздри подрагивают, а коричневая блестящая шерсть лоснится от пота. По его телу пробегает дрожь, он тоже устал, как и Смелый. Но Смелый никогда не сдаёт своих завоёванных позиций. За много веков он научился чувствовать как хозяина, так и врага… Научился распознавать если не его мысли, то возможно, желания…

Удар меча был настолько силен, что даже щит, не выдержав, прогнулся в месте удара, а меч, соскользнув с железа, задел слегка незащищённое бедро Влада. Но едва ли он заметил, как кровь тут-же стала затекать в сапог, а затем капать на снег. Влад размахнувшись, с силой бьёт по щиту Мага…

И поэтому, когда Маг вместе с конём вдруг рухнул на снег, не дожидаясь, пока Последний Потомок тронет его под бока, Смелый взвился на дыбы, словно возвещая о победе, и тут-же рванулся вверх, туда, к тому помосту, на котором в хрустальном саркофаге лежит золотоволосая женщина…

Но она спит, и совсем не слышит, что происходит вокруг. Правда она скоро проснётся, потому-что должна услышать, как бьётся с монстрами её муж. Монстры коварны, они стоят стеной и словно чего-то выжидают. Видно они чувствуют кровь, что каплями сочится из раны Влада, затекая в сапог и падая алыми каплями на белый снег. Монстры ещё ближе придвигаются к постаменту, но на большее они не решаются. Напасть на того, кто защищен клятвой верности служения богам Высшей Веры? Нет уж, увольте! Дураков нет! Ни за грош помирать! Здесь хитрость нужна и немалая. А её хватает с лихвой у их будущего Правителя. Надо только выждать, когда пробьёт последний удар колокола, вот тогда иссякнут силы Влада, и будет дана команда их командира… Маг уже оправился после падения. Он медленно кружит вокруг Влада, как-будто чувствует что силы противника уже на исходе.

Влад рвётся в бой? Ну, что-же, отчего не потешить его самолюбие, напоследок…

Мечи с лязгом громыхнули и намертво скрестились. Две силы сошлись воедино! Никто не уступит своих позиций, потому-что именно сейчас всё решится…

— Проси у меня пощады Влад, и быть может, я подарю тебе жизнь…

Прищуренные глаза Мага излучают смех. Он доволен, ведь через пару секунд пробьёт последний удар, и…

— Ты превратишься в нечто жалкое. Подумай! На глазах твоей возлюбленной…

— Она моя жена! Знает и любит меня в любом виде. — усмехнулся в ответ Влад. — Едва ли она воспылает любовью к монстру, предавшего не только её, но человечество…

— Это всё демагогия! — отвечает Маг, и тут-же, резко взмахнув рукой бросает

противнику длинное копьё, которое словно вырывает из воздуха. — Держи, я подарю тебе ещё мгновение жизни. Сразимся, напоследок, демагог! В то ведь всё мы теперь языки чесать мастера…

От сильного удара копья, Маг отпрянул в сторону, и громко расхохотался. Его вороной конь, всхрапывает и, запрокидывая голову, оскаливает огромные желтые зубы в странной лошадиной улыбке.

— А ты не растерял своей сноровки, брат…Надеюсь, что мой последний удар не покажется тебе неумелым. Ты будешь умирать долго и медленно, и твоя жизнь вся пройдёт у тебя перед глазами, твоя никчёмная и жалкая жизнь… Как и твоя любовь…

— Напрасно ты так радуешься Маг. Едва ли кто полюбит монстра…

Но Маг вдруг приходит в ярость, и впивается в бока коня железными шпорами, отчего тот взвивается на дыбы, едва не сбрасывая всадника, который в ответ хлещет его ожесточенно тонкой плеткой. На него несётся Смелый, на котором, пригнувшись к огромной пике, восседает рыцарь в железных доспехах, Но и Маг не промах, на то он и волшебник, что-бы тоже менять своё обличье в считанные минуты. И вот уже словно из мира Средневековья, два рыцаря в железных доспехах сошлись на ристалище. Мощный удар в грудь Влада, и качнувшись, он откидывается назад, но остаётся в седле. Всадники разворачивают коней и вновь летят друг на друга со страшной скоростью, на которую способны только их кони. И вновь они сходятся воедино, и крошится от мощного удара щепа из под железных наконечников копья, громко звенит железо о щит, и искры летят от него в разные стороны. И силы уже на исходе, и, кажется, не будет конца и краю этому безумному турниру, где нет слабых, потому-что сошлись две равные силы…

Следующий удар опрокидывает всадников навзничь, и бой уже продолжается на земле. Оба противника словно кружат друг против друга, толи выискивая наиболее уязвимое место соперника, толи затягивая преднамеренно время, которое, кажется остановилось.

Мощный удар в грудь Мага, и качнувшись, он падает на колено, однако не выпускает из своих рук тяжелое копьё, а развернувшись, бросает его с такой силой и яростью в противника, что остаётся только удивляться той сноровке, с какой Влад уворачивается от тяжелого копья. Копьё пролетает почти рядом с его ухом, и Влад слышит свист ветра, что завывает вслед пролетевшему копью, которое врезается в толпу монстров и химер. Монстры, угрожающе оскалившись, начинают наступать на Мага а он, вынужден отступить. Но монстры наседают, и уже готовы наброситься на своего хозяина, если бы не Влад, который после кратковременной передышки, вступает в новый бой. Но уже с монстрами. Два воина, выхватив короткие мечи из ножен, вынуждены отбиваться от наседавших на них страшных чудовищ.

— Это ли хваленое твоё послушное воинство? — кричит Влад Магу, когда они, оказываются, прижаты друг к другу спинами. — Это дикое племя, ты сам видишь…

— Небольшие ошибки допустимы… — кричит ему в ответ Маг, ожесточенно отбиваясь от наседавших на него монстров. — Значит, так нужно…

— Я не желаю быть съеденным заживо. — отвечает ему Влад, отправляя очередного монстра крутится по залу в поисках своей головы… — Тем более, меня ждёт Марина…

— Ты всё ещё пытаешься её спасти? Поздно спохватился…

Бу-у-ум-с-с-с! Что это? Удар колокола, или резкий удар под дых, ниже пояса? Что за страшная боль скрутила доктора так, что нельзя пошевелиться, нельзя вздохнуть полной грудью воздух, нельзя безболезненно выдохнуть. Как хочется пить…

— Ты решил, что я побеждён! Что мои химеры меня предали? Ты рано так решил. Я жив Влад! Жив и силён, а ты… Убрать падаль! Живо!

Кто-то тащил доктора за руки, и он чувствовал, как его тело безвольно пересчитывает ступеньки длинной лестницы. Три…четыре…пять…девять…двадцать…пять…

Как больно ударяется голова, когда с размаху его швыряют на холодный мрамор пола… как пульсирует острая боль в голове, когда с завыванием кто-то начинает читать в его мозгу, его- же голосом, странные строчки из прочитанной когда-то им книги…

"…она уже не спала. Она лежала на постаменте, и её руки были свободны, и в тоже время, она не могла пошевелить ими…"

— Я это знаю! Дальше…дальше… — гонит свои мысли доктор, а зачем, он сам не знает.

И словно послушавшись, мысль перепрыгивает через несколько строчек, и замирает, но тут-же вновь выдаёт заунывно…

"— Она чувствовала, она знала, он идёт к ней… Идёт! Что-бы воссоединившись, стать её плотью, что-бы быть её телом…"

— Нет… — в мозгу бьётся другая мысль, но её не слышно, потому-что, невидимый голос всё так-же продолжает бубнить:

— …что-бы быть её Гостем, что-бы стать её болью…

— Нет! — мысль яростная и злая трепещет и бьётся о подкорку мозга. — Не бывать этому…

Как хочется заглушить тот голос, который не унимается, а с наслаждением продолжает завывать где-то внутри его мозга:

— Страдаешь? Ну же, страдай, страдай! И ты думаешь, всё это ради неё? Нет! Ты идешь, через года и века, по заданному кругу, презрев муки рая и ада, умирая и вновь воскресая, проливая кровавые слёзы страданий, всё ради него…Вилона! Всё ради его, одного! О, Вилон…