Татьяна Каменская - Эртэ

• Название: Эртэ
• Автор: Татьяна Каменская
• Жанр: Фэнтези

---

Словно издалека, в мысли доктора врывается тихий смех кота.

— А недавно… недавно мы с бабусей Ягусей богатырей стращали…на их же благо…

— Как это, стращали? — недоумевает доктор. — Они же богатыри, никого не боятся, чем их испугаешь?

— А вот и испугались, что уже недели две сети распутывают, и в рот ни капли не берут настойки мухоморов! Бабуля им сказала, что в долги влезет, ступу продаст, а уйдёт из сказок совсем, уедет за границу, никто её больше не увидит. Подействовало! А ведь и то правда, какая сказка без бабы Яги. Хотя поговаривают, да и сам слышал, появилась на земле нашей русской ещё одна Ягэ. Говорят иностранка, страсть какая заумная, да по сравнению с нашей Ягусей слишком молодая, и не в пример ей злая-презлая. Наша Ягуся хоть ей и в подмётки не годится по учености, но зато старушка знает, что все дети в школе разные, кого припугнуть надо двойкой, кого и подбодрить следует за маленькие успехи, а кого и пожалеть, да приголубить вовремя нужно, а кого и наказать за лень, да за дурные поступки. Да постращать нашей Ягой, мол "унесёт в леса дремучие, где и нога человека не хаживала." Или вот ещё так, " отгадаешь три загадки, живым из этого леса выйдешь, да прынцем на белом коне, а не отгадаешь, быть тебе неучем Иван-дурак…". Ой, что-то меня на сказки потянуло! Ну всё равно, получается нашу бабу Ягу, да сказки наши совсем позабыли, ни во грош не ставят, а иностранку Ягэ прославляют, да почести ей воздают, потому-что взрослые её совсем не понимают, а оттого думают, умнее её никого и ничего нет на белом свете. А ведь давно известно, что иностранцу благодать, то русской душе просто смерть. Значит, смерть и нашим сказкам пришла? А тут эти богатыри масла в огонь подлили. Ну чем не конец… Как поняла это наша баба Яга, так занеможила, что три дня с печи не вставала. Поди всё думала, перемалывала в голове своей информацию, а потом и выдала всем, что мол уедет от такого безобразия за границу, в другое госудасрство, да устроится в ихнюю школу, и начнёт чужих детей нашим сказкам учить. Что-бы знали, что такое добро и зло, что-бы ведали, что есть на свете милосердие, что-бы знали, что птица в золотой клетке тоже от тоски помереть может, и что любовь всегда творит чудеса, а не только горы золота, от любви к которому сердце в простой булыжник превращается… А детей и выслушать надо, а где и постращать, а не отбраковывать их как курёнков…

— Что-бы съесть? — глаза у Далва словно два огромных бездонных блюдца.

Доктор не заметил, как он подошел, иначе бы, он попридержал бы этот разговор…

— Тьфу-тьфу, про то я ещё не слышал… — кот боязливо оглянулся в угол. — Зато, чую, кровушку у детей чужая Ягэ хорошо попьёт. Дети уже в школу бояться идти. Сам слышал, как девочка первоклассница горько плакала. Мол, не пойду в школу, там злая баба Ягэ сидит, не пойду-у-у-у…… Вам смешно доктор, а нам с Ягусей тоже хоть плачь. Ведь это удар не только по сказочному имиджу, а по нашим детям. Каким калачом, какой сказкой их, испуганных, в учёбу приманишь? Ведь, найдутся и такие, что вовсе не захотят учиться…. Останутся на веки неучами….

— А я и не хочу. Уж лучше тут в лесу буду сидеть… — насупился Далв.

— Вот-вот, взрастим сплошное невежество, на радость недругу нашему. А кто тогда сказки наши читать будет, кто стихи про меня учить будет? Про кота ученого, что идёт направо, песнь заводит, налево сказки говорит… — насупился кот.

— Зачем мне это надо? — отмахнулся Далв. — Много почестей обычному коту…

— Что? Это я обычный кот? Да я самый необычный, потому-что я — ученый кот! И иностранку Ягэ я не боюсь, в отличие от некоторых… ваших слабонервных детишек!

Но Далв уже не слушая кота, умчался на крылечко, где стал напряженно вглядываться в тусклое небо, словно чего ожидая.

Кот тоже закатил вверх глаза, и гнусаво протянул:

— Вот и пожалуйста, полная невоспитанность! Обозвать меня обычным котом, и даже не извиниться. Я просто возмущён! Может и права молодая Ягэ, что детей не любит? А чего их любить? И зачем? Подумаешь, книг не читают. А кто их читает? А тем более кто их теперь напишет, когда сочинение в школе теперь надо по стандарту на полтора листочка написать, всё коротко и ясно в шести предложениях. Ну, какой тут может быть простор собственной мысли, если шаблон тебя подпирает. Я не возмущаюсь, я просто хочу это понять, как кот, который когда-то вдохновил самого великого поэта. Я не хвалюсь, но из года в год я начинаю свой творческий процесс с учебника родной речи. Я так люблю эту страничку с моим уютным Лукоморьем. Я вижу эти детские глаза, что с интересом смотрят на меня, подрисовывают мне усы и хвост, добавляют мне ещё несколько лап, вешают на мой вечнозелёный дуб новогодние игрушки, но я этому даже рад. Это творчество, это мысль, которая не должна у ребёнка застаиваться. Ребёнка нельзя подводить под шаблон, его следует понимать, тем более, что не все великие учёные в детстве отличались от других детей своей гениальностью. Скорее даже наоборот! Хотя, если всё как на духу, я вам доктор скажу, что Ягэ — дама в целом, очень даже и ничего! Как говорят позитивная и креативная. Что это такое не знаю, но уж слово — то какое, заковыристое да красивое! А она и сама красотка, не то что наша… Вот только что-то стелет чужестранка мягко, похлеще нашего Соловья- разбойника заливается…Да всё лопочет и лопочет о сплошном прогрессе, да о богатстве. Толи ума, толи родительского кошелька. Тьфу, тошно слушать… Мы с Ягусей уж и боимся, как-бы недоросли наши не только в сказках, а в жизни не разочаровались…

— Кажется, я вас понимаю! — доктор Апрель уже догадался, о чём ведёт разговор этот болтливый кот. Вон соседка жаловалась, что сын, в одиннадцатом классе, уже кучу родительских денег отдал репетиторам по русскому языку, по математике, да по физике. И всё во имя этой кровожадной "Ягэ"! Спорт забросил, одна учёба на уме, физика да математика, а сам он как обычный ребёнок, ещё даже не определился, кем же ему стать после школы… Толи артистом, толи космонавтом, толи учёным ядерщиком…Каждый день у них перепалки с сыном. Извели друг друга. Одно радует, что в разные институты можно во все сразу документы послать, авось, где твоя судьба и откликнется… Красота! Жаль в моё время, такого не было, и быть не могло…

— Вы доктор и тут со своими лекарскими методами наперёд лезете. Хорошо, если ребёнок сдаст экзамен, а если нет? Справка вместо аттестата, и одиннадцать лет учёбы, коту под хвост? И это правильно? И это красота? А какая гарантия, что через год ребенок сдаст этот экзамен Ягэ, что у ребенка знаний по предмету станет ещё больше, и он не озлобится на всё, на всех, и на себя! А собственно, к чему ставить клеймо неудачника в семнадцать лет? Жизнь его и так поломает, и эдак, так зачем же торопить события? К чему все эти рамки? Ходи сюда, а туда не ходи? Эх, ведь каких только соблазнов не свалится на его голову во взрослой жизни, успевай только отбрыкиваться. По секрету, вот бабуля Ягуся, например. Чего она отсыпается? А оттого, что отощала совсем, да ослабла. А все дело в том, что некоторое время назад в продуктовой лавке, куда баба Яга на ступе прилетала за продуктами, поставили игральный автомат. Ну, бабуля наша там долго на ступе своей зависала, пенсию свою сказочную забрасывала, а потом впроголодь сидела, корки хлеба с водой размачивала, и ела. Опять деньги занимала у Кощея, и все равно играла, пока мне мышей- лазутчиков не пришлось засылать, что-бы перегрызли все провода в аппарате. Ох, и много денег закидала Ягуся. Кому радость от прибыли, а кому, самое что ни на есть горе.

— Подожди-подожди, но ведь в игры запретили играть, все аппараты говорят вывезли, уничтожили…

— Ох, и наивная душа ты, человек! Да кто же от такого золота откажется. Под такой вывеской они и работают. "Золотое руно"! И все опять знают, но молчать будут. А кому говорить? Хоть бабку нашу туда не пускают, и то отрада. Гроши при ней остаются. А богатеям всё нипочем. У них всего немерено. И откуда они деньги берут?

А у нас не смотри, что сказка, а знают, что зло наказуемо, оттого нельзя брать лишнего. Ягуся в такие долги большие влезла. Не только у Кощея занимала, а у самого, говорят Мага! Теперь её из избушки и выгоняют, сказки её родной лишают. Наверное, хочет волшебник, что-бы сгинула Ягуся быстрее в непроходимых болотах, или где одиноко под сосной померла. Тогда и лесу сказочному конец придёт…Некому его станет патрулировать, от гостей алчных, до чужого добра охочих некому будет охранять. Вот тогда и последних животных изничтожат, и лес, и тот дуб вековой, да заветный, что в стихах знаменитых воспет, на дрова порубят, да в печах сожгут.

Вот и скажи, ну чем не Лихо на земле нашей приключилось. За долги из избушек выселять на улицу! А если у кого есть дети? А если мороз тридцать градусов на улице? И кто ж такое придумал? Ведь и собаку жалко на мороз выставлять, да без будки оставлять, а что про людей говорить, И как защититься от Лиха, как его злобство победить, ума не приложу? Уж испытывает оно землю нашу сказочную, испытывает, мы одно одолеем, а тут уже и другое что-то подоспело… Словно злобствует оно на нас людей, и оттого волшебством заполонило всё кругом, и всё вокруг нас… И что самое интересное, одних людей Лихо совсем бедными да нищими сделало, а других такими богатеями, что куда там царю Берендею да Кощею с их богатствами до них… И ведь кичатся богатеи не своим добром, бахвалятся, словно век его наживали, смеются над бедными людишками что-ли, рассказывая о себе, что с золотых тарелок вкушают пищу, да на золотых и платиновых унитазах по- царски восседают? А нет бы заводы им ремонтировать, да фабрики новые открывать, работу людям давать, и всё тем-же мальчикам — недоумкам, да девочкам помогать в жизни, которых кто возьмёт ли на работу в семнадцать лет. Пусть бы богатеи музеи восстанавливали, что рушатся без помощи обычной людской, да деревья сажали, да парки благоустраивали, да дороги делали. А ещё лучше, старые деревни из руин поднимали бы на землях наших, новые строили, укрепляя границы да владения наши. Ведь земля, она тоже живая, она стонет от забвения, чахнет от злобы людской, да от несправедливости.