Лорен Хендерсон - Мое бурное прошлое

• Название: Мое бурное прошлое
• Автор: Лорен Хендерсон
• Издательство: Фантом Пресс
• Жанр: Женская литература
• Год: 2004
• ISBN: 5-86471-349-Х

Джульет Купер тридцать три года, она из тех счастливчиков, кому все удается: отличная работа, чудесные подруги и бесконечные победы над мужчинами, которых Джульет коллекционирует. Заарканив очередную мужскую особь, Джульет любит обсудить удачную охоту с любимыми подругами: закоренелой семьянинкой Джил и высокопрофессиональной садомазохисткой Мэл. Подруги в свою очередь делятся своими новостями: достижениями по части кормежки мужа и успехами на ниве дрессировки извращенцев.

Джульет шагает по жизни беззаботно и лихо, срывая бутоны любви и не думая, что ждет ее впереди. А ждет ее страшное испытание – однажды ночью, заарканив очередного красавца, Джульет понимает, что больше не получает от секса прежнего удовольствия. Как назло, страшное открытие совпадает с появлением в ее жизни сразу нескольких крайне привлекательных мужчин. А по убеждению Джульет, мужчину можно приклеить и отклеить как пластырь. И если один отрывается, нужно срочно приляпать другой. Прежняя Джульет, не раздумывая, так и сделала бы, но Джульет новая мучается сомнениями. Она вдруг поняла, что в ее жизни нет главного – любви. И самое время ее найти – надо лишь немного подумать. Так кто же он, ее истинная любовь: хулиганистый, но обаятельный Лайам, задумчивый Алекс, солидный Йохан или неотразимый красавчик Льюис?

Завоевав популярность своими яркими и веселыми детективами, Лорен Хендерсон решила освоить жанр иронической комедии. И получилось у нее это с блеском – первая же книга стала бестселлером. В книгах Хендерсон нет места нытью и занудству, ее стиль – брызжущая энергия, едкость и поразительно живые персонажи.

---

– …трахалась с Филипом, – закончила Мэл. Я с укором взглянула на нее.

– Это все из-за мелочей, – продолжала Джил, проигнорировав слова Мэл. – Ты, Джулс, меня поймешь. Например… ах, да что угодно, например, мы с Джереми знали, класть ли друг другу в кофе сахар, или кто первым займет ванную, или… Понимаешь, когда долго живешь с кем-то, то узнаешь все мелочи, все пустячки, которые составляют сущность этого человека, все его привычки, и даже если иногда кажется, что ты вот-вот умрешь со скуки, то потом выясняется, что тебе очень-очень не хватает этих мелочей. Мне думалось, что узнать нового человека так увлекательно, в общем, так оно и было, но вскоре я поняла, что тоскую по Джереми, по устоявшейся жизни. Чтобы хорошо кого-то понять, требуется столько душевных сил! А у меня сели батарейки…

– Тебе всего лишь тридцать пять, Джил, – сурово заметила я, пытаясь разубедить не столько ее, сколько себя.

Если Джил в свои тридцать пять уже решила, что можно поставить на себе крест, то я, которая всего лишь двумя годами моложе, скоро последую ее примеру. Такая перспектива не прельщала. Ни капельки.

Мэл прочла мои мысли и по привычке закатила глаза.

Джил меня не слышала из-за водопада собственных жалоб.

– Я вечно забывала, что Филип пьет кофе с молоком, поэтому всегда проходила мимо молочного отдела в супермаркете, а это страшно раздражало его, и он говорил, что я не могу выбросить Джереми из головы и уделять должное внимание ему, Филипу, как личности. Это было ужасно. Но в то же время эти мелочи заставляли меня тосковать по Джереми, и я все вспоминала, как мы завтракали с ним, когда он собирался на работу…

Джил шмыгнула.

– Ну и козел! – возмутилась я наглостью Филипа. – И как у него хватило скотства думать, что ты выкинешь Джереми из головы? Ты прожила с ним десять лет, а рассталась – каких-нибудь пару недель назад! Он, однако, толстокожий, этот Филип!

Но Джил еще не созрела для критики.

– Нет-нет, – запротестовала она, – он не такой. Просто он немного ревновал, вот и все, и я его прекрасно понимаю, но я старалась его разубедить.

Просто иногда я не могла побороть уныние, и из-за этого он чувствовал себя неуверенно и злился. Но когда он приходил в себя, все было замечательно, я имею в виду секс. Это было великолепно…-Она снова зарыдала. – Просто мне не удалось привязать его к себе, – выла она белугой, – но я так старалась! Я делала все, что могла! Я лишь попросила его дать мне немного времени, а он изводил меня разговорами о разводе. А я не была готова встречаться с адвокатами, и я даже подумать не могла, чтобы начать делить наш скарб, дом… О господи! Я не хочу уезжать из нашего милого домика, даже подумать…

Еще бы. Над своим уютным гнездышком они квохтали долгие годы – с того момента, как Джереми начал получать приличные деньги, а карьера Джил сдвинулась с мертвой точки. Продажа дома станет большим потрясением для обоих. Боже, неужели и дом, и вся их шикарная мебель, и все тщательно подобранные украшения – все пойдет с молотка? Жуть. У меня, конечно, отличная квартирка, и мне бы не хотелось продавать ее, но это всего лишь холостяцкая берлога, а не заботливо унавоженная норка, в которой все продумано до мельчайших деталей. Этот дом – олицетворение долгой и счастливой совместной жизни, и, потеряв его, Джил и Джереми лишатся всего, останутся у разбитого корыта, вернутся назад на десяток лет, словно за все эти годы они так ничего и не достигли. Сердце мое обливалось кровью.

– Знаешь, Джулс, – Джил вонзила в мою руку ногти, – прости меня. Я так хотела попросить у тебя прощения. Скажи, сможешь ли ты меня простить?

– Ой, брось ты! Я не должна была оставлять этого глупого сообщения. Где была моя голова? Ты из-за меня так влипла!

Джил с недоумением посмотрела на меня:

– Какое сообщение? Ах да. Это был кошмар. Просто жуть была, когда Джереми все узнал.

– Я же сказала – прости, – угрюмо пробубнила я.

– Я ужасно на тебя разозлилась. Впрочем, сейчас это уже не имеет значения.

И она снова принялась всхлипывать.

– Так в чем ты собиралась покаяться перед Джулс? – встряла Мэл. – Я-то подумала, речь шла об этом сраном сообщении! Она так и завелась, повторяя, как ей жаль! – И Мэл озадаченно уставилась на меня.

– Я хотела извиниться, что не поддержала тебя, когда ты порвала с Бартом, – выговорила Джил сквозь потоки слез. – Я не помогала тебе, а только твердила, что все это к лучшему. Но тогда я не знала, как гнусно на душе, когда разрываешь отношения с любимым человеком, даже если это и впрямь к лучшему… Я люблю Джереми, я по правде его люблю, хотя Филипа я тоже люблю… Я никогда ни с кем до сих пор не рвала, разве что в колледже, но тогда я была такой соплячкой, что все забыла… Прости меня, прости…

– Что ушло, то прошло, – ответила я, сжимая ее руку.

Я была тронута. Помнится, сочувствие Джил и впрямь напоминало что-то вроде «я, конечно, понимаю, это тяжело, но все к лучшему, он же просаживал в казино твои деньги, а теперь ты можешь спокойно обратить внимание на какого-нибудь симпатичного положительного мужчину наподобие моего Джереми». И пусть прошло много времени, все равно было приятно услышать ее признание в собственной неправоте. Надо иметь храбрость, чтобы сказать об этом. Это означает, что я все-таки ей дорога.

Но Джил уже перескочила на другое:

– А что, если я скажу Филипу?.. Или напишу ему и объясню, как сложно мне сейчас, как я его люблю и что это очень нелегко – взять и разрушить брак… Или просто написать, что я хочу быть с ним на все сто процентов?.. Филип всегда жаловался, что…

Мы с Мэл переглянулись.

– Как же так, Джил? – осторожно начала я. – Мэл сказала, что Филип не хотел долговременных отношений…

– Но это неправда! Он же умолял меня переехать к нему, когда я еще была с Джереми!

– Да он объявил, что не хочет с тобой цацкаться, потому что у него и так полная херня на работе, – свирепо сказала Мэл.

Из Джил словно весь воздух выпустили, она вдруг до жути напомнила мне спущенную шину.

– Я знаю… Но он и правда был страшно занят, в его агентстве большие перемены, и на него давят…

Всему свое время. Можно подвести женщину к воде, но нельзя заставить ее вылакать все до капли, то есть малоприятную правду о ее бывшем, – по крайней мере, до поры до времени.

Вода. А вот это я могу для нее сделать. Я встала и пошла в кухню, чтобы намочить полотенце. Вернувшись, промокнула влажной тканью заплаканные глаза и горящие щеки Джил. Она покорно подчинилась, как только что накормленный младенец. Макияж уплыл с потоками слез еще много часов назад, и сейчас я лицезрела ее физиономию такой, какой она бывала только по утрам (я иногда оставалась у них с Джереми на ночлег). Из-за распухших век и глаз, погруженных в два красных мешочка, лицо Джил напоминало рыльце печального розового поросенка. Очень трогательно. Я крепко обняла ее.

– Я так устала, – выдохнула она в мое плечо. – Я так устала, Джулс. Я бы проспала сутки напролет.

– Без вопросов, – ответила я. – Можешь лечь на кровать. Я пока посижу, поболтаю с Мэл немножко, а затем подремлю на диване. Дай я только поменяю простыни.

Естественно, Джил пришлось уламывать добрых десять минут, так как она слишком хорошо воспитана, даже силой волочить в спальню и махать перед ее носом ночнушкой – только тогда она уступила. Когда Джил устроилась, я подоткнула одеяло и дала ей гомеопатическое снотворное. Она уснула раньше, чем я выключила свет.

– Ну, что скажешь? – спросила я, вернувшись в гостиную.

Я тоже была вымотана: Джил высосала остатки моей энергии. И тем не менее требовалось срочно все обсудить.

– По поводу? – Мэл закурила.

И хотя обычно я вовсе не против сигаретного дыма, сейчас почему-то зашлась в судорожном кашле, – наверное, из-за проклятого гриппа. Мэл не обратила на это ни малейшего внимания.

– Я про Филипа. Как думаешь, это истерика или все в самом деле кончено?

– Кончено, разумеется. На сто процентов кончено, как сказал бы Филип, – добавила Мэл не без сарказма. – Разве можно трахать замужнюю женщину и приставать к ней, чтобы она послала куда подальше своего благоверного, а через пару недель заявить: все, хана. Думаю, он просто издевался над ней. Тащился от того, что разбил прочный брак, а последствия ему по барабану. Ублюдок.

– Мне казалось, что он правда запал на Джил, – заметила я. – Ты просто не видела их вместе. Думаю, она и впрямь ему нравилась, но он приревновал ее, потому что она никак не могла забыть про Джереми и с головой окунуться в новую любовь. По-моему, все дело в ревности.

– Какая разница? – Мэл пожала плечами. – Нет, я вполне понимаю эту хрень с ревностью, но он мог бы взять себя в руки. Он ведь должен был очуметь от счастья, что Джил теперь вся его, да он имя свое должен был забыть от радости, так ни черта подобного!

Я вздохнула.

– Хочешь сказать ей об этом?

– Как ни крути, а этот парень – скотина, – вынесла вердикт Мэл. – Урод! Я с удовольствием открутила бы ему яйца.