Николай Коротеев - Мир приключений 1977. Сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов

• Название: Мир приключений 1977. Сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов
• Автор: Николай Коротеев
• Издательство: «Детская литература»
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1977

Мир приключений. Сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов. /Сост. Н. Матвеев; Рис. О.Коровина. М., Дет. лит., 1977. — 752 с.

В пер.: 1 р. 50 к.

Сборник приключенческих и научно-фантастических повестей и рассказов советских и зарубежных писателей.

---

— Теперь поняли, что я имел в виду, когда говорил: «Вы сами иначе поступить не сможете»? — сказал Лайн. — Участь этих людей сумеете облегчить только вы. Я пытался, но, к сожалению, успел очень мало.

Глава шестая

Почему Старков так любил осень? Этот промокший насквозь лес, растерявший за лето все привычные свои звуки, кроме сонного шуршания дождя? Эту хлюпающую под ногами кашу, холодную кашицу из мокрой земли и желтых осенних листьев? Это низкое тяжелое небо, нависшее над деревней, как набухший от воды полог походной палатки?

Пушкинская осень — желтое, багряное, синее, буйное и радостное, спелое, налитое… А Старков почему-то любил серый цвет, карандашную штриховку предпочитал акварели и маслу.

Абалио не в силах был ему отвечать.

Они поднялись на поверхность, прошли к баракам. На ночь эти деревянные строения запирались снаружи, сейчас их двери были распахнуты. Абалио заглянул внутрь. На полу валялись лишь рваные циновки и грязные тряпки.

Вечером Абалио один, без Лайна, отправился в гости к доктору. Тот уже поджидал его.

— Был уверен, что придете. Ну, как впечатления?

— Чудовищные, — только и мог вымолвить Абалио.

Мало-помалу он пришел в себя, разговорился. Вспомнил о виденном ночью.

— Обычная история, — кивнул Смайлс. — Привезли новую группу шахтеров, а они почти все оказались непригодными для работ. Похватали, не разобравшись, в темноте стариков и детей.

— Где похватали? — спросил Абалио.

— Не знаю, куда Бриггс с Гирчем ездили на этот раз, — пожал плечами доктор. — У них это называется «пойти на охоту».

Вскоре, как Лайн и обещал, на шахту доставили новое оборудование. Это была первоклассная техника.

Абалио возился с ней с утра до вечера, но будто и не уставал — рад был заняться делом, заполнить пространство долгих дней полезным трудом, который поглощал силы, отвлекал от невеселых мыслей. Лайн не просто помогал ему, а он вникал буквально во все тонкости налаживания автоматической линии. Специалист он был превосходный. Кроме того, в подчинение к Абалио перешли трое бывших помощников Лайна — толковые, знающие молодые люди. Абалио они, однако, встретили настороженно и неприветливо. Их отчужденное молчание, их подчеркнутое нежелание вступать в какой бы то ни было контакт огорчало.

Зато среди прибывших в последней партии негров нашелся смышленый парнишка — Чари. Техника увлекала его. Оказалось, мальчик успел окончить три класса школы в городе, где жил с родителями. Отец и мать его были инженерами на большом заводе. На каникулы они отвезли сына к дедушке в поселок, куда и нагрянули вскоре Бриггс и Гирч. В спешке и суматохе «охотники» приняли высокого мальчугана за взрослого мужчину.

Абалио постепенно приучал Чари к уходу за механизмами, — разумеется, самому элементарному пока. Однако наука эта давалась парнишке легко.

Лайн благосклонно относился к их занятиям.

— Жаль, у меня такого подручного не было, — шутливо сокрушался он.

Но однажды Лайн не вышел на работу. Вечером Абалио застал его у доктора. Лайн был удручен и бледен. Он отрешенно повторял:

— Они не имеют права. Не имеют. Это невозможно.

Доктор успокаивал его, пытался подбодрить:

— Ну еще две недельки. Ну месяц. Это недолгая отсрочка... Лайна задерживают с отъездом, — объяснил он Абалио.

Абалио тоже принялся увещевать инженера:

— В самом деле, еще пара недель... Что из этого?

— Да вы-то что понимаете! — взорвался Лайн и, вскочив, в отчаянии заметался по веранде. Внезапно, не простившись, он устремился вниз по лестнице.

— Никогда не предполагал, что Лайн способен так разойтись. — Абалио смотрел, как среди темных кустов мелькала, удаляясь, его светлая рубаха. — Вроде бы сухой, сдержанный...

— Пребывание здесь, вдалеке от прежней жизни, меняет людей, — задумчиво произнес доктор. — Лайна легко понять. Он подозревает, и не без основания, что его совсем не хотят отпускать...

— Как это? — изумился Абалио.

Глава седьмая

Почему Старков так любил осень? Этот промокший насквозь лес, растерявший за лето все привычные свои звуки, кроме сонного шуршания дождя? Эту хлюпающую под ногами кашу, холодную кашицу из мокрой земли и желтых осенних листьев? Это низкое тяжелое небо, нависшее над деревней, как набухший от воды полог походной палатки?

Пушкинская осень — желтое, багряное, синее, буйное и радостное, спелое, налитое… А Старков почему-то любил серый цвет, карандашную штриховку предпочитал акварели и маслу.

— Наивный вы человек! Не понимаете, куда попали. А я смотрю на вас и думаю: стоит ли разрушать вашу идиллическую веру в справедливость и честность?

Абалио подался вперед, жадно ловя каждое слово доктора.

— А впрочем, до поры до времени никто не понимает. И я не понимал, будто рассуждая сам с собой, продолжал Смайлс. — Все дело в том, что вы находитесь не просто далеко от дома. И не просто в Африке. Как бы вы посмотрели, скажем, на такую фантазию: вас забрасывают на полвека вперед...

— Вы, должно быть, смеетесь надо мной? — обиделся Абалио.

— Ну почему? Машина времени, автобус времени, электровоз времени... работающий именно на галлактии...

Абалио стиснул виски ладонями. Ему хотелось очнуться, стряхнуть наваждение, которым пытался заморочить его доктор.

— Сопоставьте факты, — легко, будто смятение Абалио его забавляло, говорил тот. — Сперва от вас потребовали молчания. Затем не разрешили переписываться с женой. Вам не дают газет и не позволяют слушать радио. Поселяют в загадочном замаскированном доме. С чего бы все это?

Абалио плеснул себе виски, однако поднести стакан ко рту не смог: рука сильно дрожала. Звякая, бился о стеклянную стенку кубик льда.

— Сопоставьте факты — и вы поймете, в какую ловушку попали, — звучал голос доктора. — И с Лайном та же беда. Сюда его заманили, а отсюда, несмотря на все обещания, отпускать не торопятся... Впрочем, он сам во многом виноват. Бунтовал, отказывался работать... Пока не смекнул, чем это чревато.

— Постойте, постойте... — начал приходить в себя Абалио. — Вы хотите сказать, меня здесь могут удержать навсегда?!

— Разумеется.

— Как же быть?

— Если кто-то честным трудом и примерным поведением сумеет доказать свою полную надежность и преданность, его не станут удерживать. Возможно даже, позволят вернуться доживать свои дни дома, в прежнем времени. Во всяком случае, разрешат курсировать туда-сюда. Скажем, как Бриггсу. Таких мерзавцев, способных за деньги на все, здесь обожают. И все же поверьте: когда-нибудь его поселят здесь, без разрешения на выезд. А то еще и отправят на Болотный остров.

— Это еще что такое? — отрешенно, весь во власти услышанного, спросил Абалио.

Смайлс усмехнулся:

— Туда отвозят больных и непокорных. Больных — чтобы избежать ненужных хлопот по уходу. Для непокорных — это смерть. А для остальных — мера устрашения. Остров окружен топями. Убежать невозможно. Выжить — тоже. Я там бывал: сырость, мошкара, змеи... Лайна одно время собирались туда отправить, но ограничились тем, что подержали на одном из подземных этажей.

Только теперь Абалио начал осознавать, какую чудовищную ошибку допустил, согласившись на сделку с Бриггсом и Тубнером. Даже если бы его послали осваивать далекую планету, ситуация не была бы столь безнадежна.

— Неужели нет никакого выхода? — он отчаянно впился в доктора взглядом.

— Есть надежда, — сказал Смайлс. — Надежда, что нас здесь обнаружат, что кому-нибудь наконец удастся отсюда вырваться и он расскажет о нас и нашем бедственном положении. Хотя шансов слишком мало. Те, кто нас держит здесь, хитры. Даже негров привозят из другого времени...

— Зачем?

— А как же? Вы отсюда не убежите: заблудитесь. А для них Африка родной дом. Убегут, расскажут, наведут на след...

— И вы тоже не имеете права на возврат? — спросил Абалио.

— Конечно. И меня заманили сюда так же, как и вас. Но у меня не было ни семьи, ни близких. Мне некуда и незачем было рваться. И я честно работал — лечил всех, кто нуждался в моей помощи. А были бунтари почище Лайна. И что же — где они все? На моих глазах здесь расправились со многими.

Абалио почувствовал, что глаза его помимо воли расширяются.

— Но меня будет искать Эстелла... Микки...

— Несчастный случай, — покачал головой доктор. — Утонули, провалились в преисподнюю, да мало ли... И тела не нашли... Можете представить себе такое? А они ведь даже не знают, что вы в Африке. Вообще не знают, где вы...

— Значит, мы обречены на вечное пребывание здесь?

— К этой мысли нетрудно привыкнуть, если знаешь, что выхода нет, — сказал врач.

Некоторое время Абалио размышлял.

— А что, если нам объединиться — мне, Лайну и вам?.. Я уверен, и среди его помощников найдутся те, кто встанут на нашу сторону...